– Миссис Фонтейн…
– Да, Даника?
– Мои друзья зовут меня Дэни. Я буду вам признательна, если вы тоже будете называть меня так.
– Вы просите или требуете, Даника? – поинтересовалась старая женщина.
Требую! – хотелось прокричать Дэни, но вместо этого она украдкой взглянула на Троя и глубоко вздохнула.
– Прошу, – сказала она.
– Ну что ж, теперь, когда вы здесь, – властным тоном сказала Лэйаль, встав с дивана с удивительным для ее возраста проворством, – мы можем, наконец, садиться обедать.
Дэни сразу поняла, что ее упрекнули в медлительности, но в этот момент Трой взял ее под руку, привлек к себе и улыбнулся, словно призывал не обращать внимания на слова бабушки.
– Трой, представь Данику Эранте и Леверету, чтобы мы потом больше не задерживались, – сказала Лэйаль. По всему было видно, что она главенствовала в этом доме.
Дэни подняла глаза и увидела, что Лэйаль внимательно смотрит на Троя, который все еще прижимал ее к себе. Затем старая женщина бесшумно прошла мимо них медленной аристократичной походкой и подошла к Грейди. Тот подал ей руку, но без своей обычной обаятельной улыбки на лице.
Эранта стояла, ожидая представления. Молодые женщины молча обменялись кивками. Трой уже хотел повести Дэни к Леверету, который по-прежнему стоял, небрежно прислонившись к каминной доске, когда Эранта заговорила. В голосе ее, как и в голосе Лэйаль, звучал сарказм.
– Я все думаю, Дэни, кто вы такая на самом деле?
Дэни глубоко вздохнула и улыбнулась.
– Я очень стараюсь сохранить терпение, Деверо, но оно на исходе ввиду всего этого откровенного хамства.
Сказав это, Дэни отвернулась от своей новой знакомой и увидела, что Лэйаль ждет их у дверей, продолжая держаться за руку Грейди. Взгляд черных глаз старой женщины, так похожих на глаза Троя, задержался на глазах Дэни, затем она повернулась и вышла из гостиной. Грейди, на мгновение задержавшийся на пороге, обернулся, отыскал взглядом Дэни, многозначительно поднял глаза к потолку и улыбнулся ей ободряющей улыбкой.
Трой быстро представил ее Леверету, который завладел ее рукой, намереваясь запечатлеть на ней галантный поцелуй, однако Дэни, не привыкшая к подобным любезностям, вырвала руку, прежде чем его губы прикоснулись к ней.
– Если у меня появится желание целоваться, мистер Деверо, то я знаю, к кому мне обратиться, – объяснила она ему.
Троя рассмешило то, как Дэни осадила его адвоката, пожелавшего показать себя рыцарем.
– Имей это в виду, Леверет, – сказал он с улыбкой и повел Дэни к двери.
Лэйаль Фонтейн сидела одна в своей темной комнате, окруженная знакомыми предметами ее прошлого и настоящего. Старое berse, кресло-качалка, на котором она сидела, принадлежало когда-то ее матери. Она предпочитала его тем креслам, что стояли на веранде. Лэйаль наклонила кресло назад, затем вперед, и оно ответило ей знакомым, тихим скрипом.
Она уже переоделась ко сну, но по своему опыту знала, что заснет не раньше, чем через несколько часов. С годами ее потребность в сне становилась все меньше, но бессонница предоставляла ей все больше времени для раздумий и воспоминаний.
Часто она спрашивала себя, могла ли она прожить свою жизнь иначе. В эту ночь единственным ответом ей было монотонное тиканье часов на каминной полке. Она попыталась узнать время, но в темноте не смогла различить стрелки на белом циферблате. Интуитивно Лэйаль знала, что скоро часы должны пробить половину второго.
Время бежит незаметно, – подумала она. – Оно движется бесшумно, как вор, и уносит жизнь миг за мигом, пока не остается ничего, кроме утомленного тела и такого же утомленного духа.
Она вновь оглядела комнату. Хотя мебель и разные предметы, окружавшие ее, лишь смутно вырисовывались в темноте, она легко узнавала их. Они были ее добрыми друзьями; многие из них были такими же старыми и уставшими, как она сама. В одну из стен был встроен камин, помогавший ей бороться с зимней сыростью и плесенью. Только в ее спальне имелся камин. По праву эта комната должна была принадлежать хозяину дома, но вот уже шестьдесят лет она принадлежит ей, и скоро перейдет Трою.
Как это случалось часто, мысли ее обратились к внуку. В этот вечер она увидела в его глазах чувство, которое уже не надеялась увидеть. В обычно задумчивых глубоких глазах Троя всякий раз, когда он смотрел на это экзотическое создание, которое привез с собой, вспыхивала любовь. Он весь вечер не отходил от этой девушки, ограждая ее от назойливого ухаживания Леверета Деверо и не обращая внимания на отчаянные попытки Эранты кокетничать с ним. Когда Дэни пожелала всем доброй ночи и направилась к двери, он смотрел на нее глазами, полными страстного желания. Лишь после того, как девушка вышла, лицо его вновь омрачило столь знакомое бабушке озабоченное выражение, и он задумчиво сдвинул брови.
Лэйаль с нетерпением ждала ухода остальных гостей, желая поговорить с внуком наедине. Когда они остались одни, Трой некоторое время рассказывал о своем путешествии на Запад. Лэйаль знала, что он в конце концов заговорит об этой девушке. Как всегда, он был с ней откровенен.
– Бабушка, не будь слишком строгой с Дэни, – сказал он.
– Что ты имеешь в виду? – спросила она, хотя прекрасно знала, что он ответит.
Губы его растянулись в улыбке.
– У тебя есть привычка всех испытывать, дорогая бабушка. Часто даже мужчины не выдерживали это испытание и в панике покидали наш дом.
Она изогнула бровь и попыталась сдержать напрашивающуюся улыбку.
– А почему я должна относиться к ней иначе, чем к другим?
Прежде чем ответить, Трой допил коньяк и поставил бокал на пристенный столик.
– Потому что я люблю ее и не хочу, чтобы она страдала.
– Ты собираешься жениться на ней?
– Ты, как всегда, задаешь вопросы по существу. – Трой покачал головой и пожал плечами. – Я чувствую, что хочу ответить «да», и это само по себе уже невероятно. Но, – он помолчал, двигая по столику хрустальный бокал, – ты прекрасно знаешь, почему я не могу что-либо обещать.
– Трой…
Услышав недовольство в ее голосе, он не дал ей договорить.
– Ах, оставь, пожалуйста, бабушка! В любом случае, я не откажусь от намерения разыскать Рейнольдса и мою мать. И тем более сейчас.
– Почему?
– Сегодня Леверет сказал мне, что он узнал местонахождение Константина Рейнольдса.
– Как всем нам повезло, что Деверо решил приехать как раз в день твоего возвращения…
– Он узнал это месяц назад, – с горечью добавил Трой.
– В таком случае, лучше бы ты не возвращался пока!
– Но я вернулся, и я непременно найду Рейнольдса.
Она протестующе подняла руку, но не смогла найти нужных слов. Трой подошел к ней, опустился на одно колено, взял ее руки в свои и посмотрел ей в глаза.
– Я должен это сделать, бабушка, поэтому не пытайся меня отговаривать. Ты прекрасно знаешь, что я не могу не ехать. Я должен разыскать Рейнольдса, чтобы узнать правду.
– Где он находится? Куда ты собираешься ехать? И когда?
– В Вест-Индии. Я уеду, как только улажу дела и возьму билет на пароход. Самое большее – через три недели.
– А как же эта девочка?
Его руки сжали ее пальцы.
– Я оставлю ее на твое попечение. Твое и Грейди. Лез тоже останется здесь. Если Дэни не захочет меня ждать или если я не вернусь…
– Не говори так!
– Поступай так, как найдешь нужным, только, прошу тебя, бабушка, будь с ней помягче.
Сидя в своей комнате, Лэйаль тяжело вздохнула и стала думать о новой гостье. Она улыбнулась в темноте, вспомнив, как пыталась спровоцировать Дэни на спор. Филип был бы очарован естественной заносчивой самоуверенностью этой девочки. Она необыкновенно красива и смела, но нуждается в шлифовке, словно неограненный драгоценный камень. Она составит замечательную партию для ее внука, если только он сможет забыть прошлое.
Лэйаль почувствовала, что глаза ее закрываются, и встала. Не зажигая лампу, она пересекла знакомое ей до мелочей пространство и забралась в кровать, которую когда-то делила с Филипом Фонтейном. За тридцать пять лет она привыкла спать в одиночестве, но так и не научилась получать от этого удовольствие… Впрочем, она обладает достаточно твердой волей, чтобы пожить еще некоторое время, прежде чем вновь соединится с пиратом, который украл ее сердце.
Сейчас перед ней стоит важная задача: она должна убедиться, что девушка, которую выбрал ее внук, достойна его любви. Она дождется возвращения Троя, который выполнит миссию справедливости. Бог и так многое отнял у нее: он не посмеет отнять у нее и Троя!
Простыни были свежими и прохладными, матрас – пышным и мягким. Лэйаль снова вздохнула. Пока Трой еще дома, она должна уделять ему больше внимания. Она закрыла глаза, желая, чтобы поскорее наступило утро.
ГЛАВА 18
Дэни подошла к окну и посмотрела на окутанную темнотой болотистую местность. Подгоняемая беспокойными мыслями, она долго ходила взад и вперед по комнате, держа в руке забытую белую муслиновую ночную рубашку. Она все еще была в вышитом бисером индейском платье.
Дэни вздохнула, бросила ночную рубашку на кровать, затем подошла к одному из выходящих на балкон окон и открыла его. Прохладный ночной воздух, принесший с собой тяжелый запах сырости и земли, заставил ее поежиться. Запах болот проник в дом.
Потирая предплечья своих обнаженных рук, она вышла на балкон и подошла к деревянным перилам. Где-то вдалеке прокричало какое-то животное. Дэни решила, что это пума или пантера. Она повернула голову в ту сторону, откуда донесся крик, и прислушалась, но крик не повторился. Лачуги рабов позади дома на черном фоне кипарисов и дубов казались маленькими горбатыми тенями. Все в доме спали, но Дэни не могла заснуть.
Обед оказался сущим бедствием.
Скомканное представление в гостиной явилось предзнаменованием того, что произошло потом. Хотя Трой весь вечер находился возле нее, он не имел возможности уделить ей внимание, так как постоянно сверлил глазами Леверета Деверо, который осмеливался бросать на нее слишком пылкие взгляды, или отвечал на вопросы своей бабушки, касающиеся его путешествия на Запад.