– Ты должна уяснить одно: мы доставлены сюда, чтобы выполнить определенную миссию, иначе ни тебе, ни мне, ни остальным не будет пути назад.
– Миссию? – изумленно распахнув глаза, смотрю в его сосредоточенное лицо, на котором невозможно прочитать ни одной эмоции. Что, черт возьми, он имеет в виду? – Какую миссию, Харпер?
– Подумай, Дерби, – вскинув бровь, он устремляет на меня выжидающий взгляд, от которого все внутренности покрываются корочкой льда. – Докажи, что достойна стать частью моей команды.
– Я не понимаю… – беспомощно качаю головой, готовая сдаться здесь и сейчас.
– Ты так и не спросила, где находится база «Аргус», – снисходительно ухмыльнувшись, подсказывает майор, продолжая наблюдать за мой реакцией.
– Где? – хриплю я, чувствуя как от волнения перехватывает горло, а голос звучит почти чужим.
– На западном побережье Сахалина, – невозмутимо отвечает Харпер.
– Сахалин? – эхом повторяю я, потирая пульсирующие виски. – Но это же…
– В полутора тысячах километров от Полигона и всего в ста пятидесяти от ближайшего материка.
Его слова повергают меня в леденящий ужас. Тысячи километров от того места, которое я считала последним оплотом безопасности. Голова кружится, перед глазами простилается мутная дымка, и на мгновение мне кажется, что я падаю в бездонную пропасть. Все происходящее кажется сюрреалистичным бредом – кто в здравом уме станет воображать подобное?
Вряд ли Харпер лжет, какой ему резон сочинять шарады? Чтобы меня запугать? Боже, да ему достаточно просто на меня посмотреть таким же прожигающим льдистым взглядом, как сейчас.
Значит, правда… Черт, я понятия не имела, что военные базы существуют где-то за пределами защищённых островов. И даже не могла представить, что правительство использует места в непосредственной близости к территориям, захваченным мутантами. Это же практически за линией фронта! Ощущение уязвимости становится осязаемым, как глухой туман, сковывающий каждую клетку моего тела.
Мир начинает медленно расплываться, разбиваясь на миллиарды черно-белых пикселей. Это не база. Это ловушка. Мы здесь по милости тех, кто контролирует этот ад. Один неверный шаг – и нас просто сметёт. Моя грудь сжимается, дыхание становится прерывистым, а в животе поднимается тяжесть. Мне нечем дышать, словно воздух вдруг превратился в ядовитый газ.
Харпер замечает, как я бледнею, и слегка склоняет голову набок, будто проверяет, насколько далеко меня можно толкнуть за грань.
– Ты начинаешь понимать, Дерби? – его голос звучит приглушённо, как будто мы обсуждаем самую обыденную ситуацию. Он даже не потрудился смягчить тон и проявить хоть каплю участия. Каменная бессердечная глыба. Даже в Дрейка заложен гораздо больший спектр человеческих эмоций, чем в эту военную махину. Универсальный солдат, мать его. Если она вообще у него когда-нибудь была. Мать – я имею в виду.
– Генерал хочет, чтобы мы отправились на охоту за шершнями? – говорю первое, что приходит в голову. И, к своему ужасу, попадаю в точку….
– Хочет? – в голосе Харпера звучит сталь. – Ты все еще не поняла, куда попала, Дерби? Это приказ. И пока мы его не выполним, будем дислоцироваться на базе «Аргус».
Глава 18
Зал тактического планирования, известный на базе как «Сектор Альфа», погружён в глухую, почти осязаемую тишину. Это небольшое, но стратегически важное помещение на втором уровне командного центра. Стены здесь светло-серые, слегка обшарпанные, что добавляет помещению суровой утилитарности. На панелях с техническими интерфейсами мигают зелёные и красные огни, напоминая о непрерывной работе систем. Основной экран, занимающий почти половину одной из стен, отображает карту базы, сигналы датчиков, кадры с камер наблюдения и потоки данных, поступающие в реальном времени. На экранах постоянно мелькают цифры и графики – данные о жизненных показателях персонала, работоспособности оборудования и состоянии внешней обстановки.
Центральный стол, вокруг которого расселись участники экстренного собрания, представляет собой огромный круглый тактический дисплей, проецирующий в воздухе трёхмерные модели секций базы, лесных зон и критически важных объектов. Всё в данном месте напоминает о десятках кризисных ситуаций, которые обсуждались в этих стенах. И сейчас начинается новая.
Харпер неподвижно застыл у окна, глядя через бронированное стекло на темный бурлящий океан, словно отражающий его внутреннее состояние. Луна едва пробивается сквозь густые тучи, окрашивая остервенело бьющиеся о скалистый берег волны в серебристо-стальные оттенки и заполняя горизонт холодным светом. Пальцы Кайлера барабанят по стеклу в такт непроизнесённым мыслям. Как ни странно, но неукротимое буйство стихии за окном помогает ему сосредоточиться, отвлечься на несколько мгновений от давящего груза. Лёгкий, почти неразличимый шум волн в динамиках создаёт иллюзию покоя, но внутреннее напряжение нарастает. Природа никогда не бывает спокойной, как и участники этой миссии.
Но именно здесь все они максимально защищены от внешних угроз. Главный пункт управления базы укреплен не хуже командного центра на Полигоне. Он представляет собой тщательно спроектированный подземный комплекс, встроенный непосредственно в массив горного ландшафта. Отверстые склоны, холмы и скалы здесь служат не только природной защитой, но и камуфляжем, скрывающим стратегически важные объекты от посторонних глаз. Основная часть здания глубоко утоплена в гору, что делает его почти невидимым снаружи и защищённым от большинства видов атак.
Внешне комплекс выглядит как незначительное укрепление: несколько массивных металлических дверей; на первый взгляд кажущимися промышленными или техническими сооружениями. От видимой части командного пункта к остальной базе ведут хорошо защищённые туннели. Камуфляжная зона включает укреплённые входы, ведущие вглубь горы. Внутри же – настоящий центр координации и управления всеми операциями базы, защищённый несколькими слоями бронированных стен, антиударных дверей и новейшими системами безопасности.
Большинство разведывательных вылазок и боевых операций Харпер начинал именно отсюда и знает это место, как свои пять пальцев, но данная миссия разительно отличается от предыдущих. Генерал запер их всех на базе до тех пор, пока Кайлер не выполнит возложенную на него задачу.
За его спиной, в зале слышится нервное оживление, вынудив Харпера развернуться к собравшимся и пройтись беглым взглядом по мрачным лицам.
Подполковник Бессонова, до недавнего времени командир базы, всем видом демонстрирует свое недовольство из-за временного отстранения и молча наблюдает за происходящим. Лейтенант Эванс что-то тихо бормочет себе под нос, бесконечно пересматривая данные с планшета, его пальцы нервно постукивают по стеклу, когда он пытается найти то, что они могли упустить.
Элина Грант, главный биолог, ответственный за проект с шершнями, заняла место справа от Эванса. Опустив голову, она буквально свернулась в кресле, пытаясь спрятаться, скрыться от своих мыслей и от ответственности, что навалилась на неё после побега опасного объекта из лаборатории. Элину и еще пару ученых эвакуировали с Полигона таким же образом, как отряд Харпера и группу инициаров. И у нее наверняка накопилась масса вопросов относительно причин внезапной выездной миссии за пределы плавучего острова.
Харпер потирает шею, чувствуя нарастающее напряжение, давящее на него всё сильнее. Сейчас он не просто командир. Он тот, кто несёт на своих плечах груз ошибок и провалов, тех самых, что могли привести к катастрофе.
Он медленно отходит от окна, приближается к столу, занимая центральное место, и наконец решает начать разговор:
– Итак, начнём с краткой хронологии событий. – Его голос звучит хрипло, словно прорываясь через слой гравия в горле. – Патрулирование шло по стандартному протоколу. Инициар Дерби разделила свою группу: одна часть пошла осматривать периметр, другая – в сектора А, D и F. Обе команды действовали слаженно и не уклонялись от маршрута, пока вдруг вторая не направилась в зону Е, затем связь с ними была потеряна.
Эванс поднимает взгляд от планшета, но не говорит ни слова. Он отлично знает, что там случилось и о том, что Харпер не озвучил вслух. Потеря передатчика могла стоить жизни всей группе Ариадны Дерби, но никто, черт возьми, и предположить не мог чем обернется для них обычная проверка инициаров.
– Сначала я решил, что это временный технический сбой, – продолжает Харпер. – Но когда через пару минут весь сектор остался без света, стало ясно, что ситуация вышла из-под контроля. Полная тьма, ни сигналов, ни энергии. Группа Дерби исчезла с радаров.
Он замолкает, вспоминая тот момент, когда наблюдал за пустыми экранами в командном пункте Полигона. Все системы были отключены, камеры не передавали данных, связь была потеряна. Ему пришлось экстренно собрать свою команду и отправиться на поиски. Цель была совсем другой – понаблюдать, как поведут себя новобранцы, и конкретно их лидер – Дерби – во время нестандартной ситуации.
– Мы добрались до леса, где последний раз засекли вторую группу, – Кайлер тяжело вздыхает, снова перед глазами встают тени между деревьями, крики в темноте. – Их уже атаковал сбежавший из лаборатории шершень.
Элина вздрагивает, её пальцы сжимаются ещё крепче на планшете. Харпер замечает её состояние – это не просто усталость, в глазах девушки читается что-то большее: страх, растерянность и, возможно, вина.
– Этот образец…, – Харпер не спешит продолжать, выдерживая напряженную паузу. – Он обладал феноменальной физической силой, двигался быстрее, чем представители изученных видов. Мутант избегал ловушек, ускользал от любой попытки захвата. Мы пытались взять его живым, но он действовал на опережение, молниеносно уклоняясь от пуль и сетей. Я потерял шестерых бойцов, и число жертв могло увеличиться. Мы никогда не сталкивались ни с чем подобным. Ни на одной из вылазок. Стремительно перемещаясь, шершень атаковал моих солдат со всех сторон, нанося удары в самые слабые места экипировки и буквально разрывая бойцов на куски. Выбора не было, нам пришлось его уничтожить.