Лицо парня вытягивается от удивления. Я не телепат, но буквально слышу его мысли, а может, не слышу, а они просто написаны на лбу: «Так почему ты меня не прикончил?»
— Что ты умеешь полезного? — продолжаю я.
Парень оживляется и начинает загибать пальцы:
— Ориентируюсь на местности. Могу добыть огонь. Умею охотиться на диких животных. Читаю следы зверей.
— Что с коленом?
— Растяжение связок… да ничего серьезного! Замотал — и ходи.
Скорее всего, он хочет в группу и приуменьшает, чтобы не отпугивать меня. Правильнее было бы бросить его здесь, но что-то мешает. То ли перспектива сотрудничества: если парень окажется толковым, я его вылечу, к тому же кажется, что он не гнида. То ли передавшиеся ощущения — как он взахлеб умеет жить. Рука не поднимается забрать жизнь у человека, который так ее любит.
Просматриваю его характеристики:
Сила: 14;
Ловкость: 14;
Выносливость: 17;
Духовное развитие: 9;
Религиозная принадлежность: атеист;
Паранормальные способности: предвидение (заблокировано).
Делаю запрос и получаю более развернутый ответ:
Предел развития способности — 9.
Разблокировать?
Отказываюсь и читаю дальше.
Интеллект: 11.
Здоровье: 15 (исходное 18).
Прошу вывести развернутый анализ и получаю:
Сочетанная травма коленного сустава: разрыв связок, отрыв мениска со смещением.
Способ устранения повреждений: фиксация сустава.
Рекомендуемый метод лечения: хирургический.
Прогноз: благоприятный в случае лечения хирургически.
При лечении консервативно — инвалидизация (91 % вероятности), смерть (в случае присоединения патогенной микрофлоры).
— Плохи у тебя дела, — резюмирую я. — Ты об этом знаешь лучше меня, но хочешь жить и потому лжешь.
— Чего тебе от меня надо? — нервно бросает он.
Смотрю на него сверху вниз: рябой, курносый, совсем мальчишка, хотя он младше меня всего на шесть лет. Уйти? Взять его в группу, рассчитывая, что он из благодарности не перережет мне горло, когда мы соберем все части символа? Я ведь никак не смогу себя обезопасить и доверять ему тоже не смогу, на Полигоне программа работает иначе и опознает всех как условных противников. То есть если у него появится намерение предать меня, не факт, что программа предупредит.
— Идешь со мной на запад, там мы встречаем моего напарника, ищем убежище, а ночью я сделаю так, что колено пройдет.
— Ампутируешь ее? — печально усмехается парень. — Зачем это тебе? Ты ж сам сказал, что…
— У тебя полезные умения.
Парень кисло улыбается:
— И как ты мне поможешь?
Не собираюсь его уламывать, спускаюсь с холма и топаю дальше. Эристан сторонится меня, опасаясь, что я отберу его дубинку. Удаляясь, чувствую его взгляд.
— Подожди! — кричит он. — Стой!
Оборачиваюсь. Он ковыляет следом, опираясь на дубинку и щадя травмированное колено. Жду, когда он приблизится.
— Меня зовут Леон. Мои условия: в группе я главный. Если заподозрю, что намечается бунт, ты умрешь. Если проявишь себя хорошо, то завтра тебе станет гораздо легче. Не спрашивай как, сам все увидишь. А теперь веди в крайнюю западную точку. У меня там назначена встреча.
Эристан представляется, щурится на солнце, клонящееся к холмам на западе.
— Я только что оттуда. Но ничего, прогуляюсь. Кстати, ты видел — тут повсюду следы гиен.
— Вдвоем отобьемся.
— Если стая большая, нет. Сорок гиен способно уничтожить львиный прайд, а у нас даже ножа нет, и палка — одна.
— Кстати, хорошая, мне нужна такая же.
— Тут дерево неподалеку, я отведу к нему. Только колючее, падла. Сложно было без ножа выламывать палку. Видишь — изодрался весь.
Странное дело, но присутствие Эристана, который скорее балласт, чем помощник, снижает тревогу.
Внимание! Контакт с объектом Эристан Край — 15 минут. Агрессивных действий с его стороны не зафиксировано. Считать ли данный объект условно безопасным?
Соглашаюсь, и красная обводка, очерчивающая парня, гаснет.
Дерево оказывается минутах в десяти ходьбы на склоне оврага — метра три в высоту, похожее на ощетинившийся острыми иглами шар. Вокруг валяются обломанные Эристаном мелкие ветки и колючки. Подхожу ближе. Все ветки изогнутые и тонкие, жутко колючие. Дубина вряд ли получится, а вот короткое копье — вполне, причем несколько.
— Я видел гадюку. — Эристан присаживается на нагретый камень и вытягивает правую ногу. — Можно поймать, выдавить яд и смазать наконечник копья. Яд долго не разрушается, а для врага это гарантированная смерть. Змею потом можно съесть.
— Насколько быстрая смерть? — интересуюсь я, пытаясь добраться до интересующей меня ветки.
— Не мгновенная, но…
— Понял, с тебя змея.
Исцарапавшись и разорвав майку, я ломаю три подходящие палки с расчетом на Лекса и Надану, обламываю их так, чтобы концы были острыми, получается не очень, но хоть от гиен будет проще отбиваться.
Жара выматывает и лишает сил, стараюсь не рвать жилы, чтобы не терять влагу, но все равно жутко потею. Выиграв поединок с деревом, нагребаю колючек, предполагая, что их можно использовать как гвозди, делаю два глотка из фляги, и мы продолжаем путь.
Благодарный за то, что я взял его в группу, парень комментирует все, что видит, рассказывает, как ловить змей и выдавливать у них яд, как строить ловушки для зверей и людей, добывать огонь и собирать утреннюю росу — доказывает свою полезность.
Когда солнце касается горизонта, Эристан останавливается на вершине холма и вглядывается в долину, перечеркнутую руслом высохшей реки. Поверхность долины бугристая, и по ней протянулись тени, добавляя контрастности и окрашивая холмы и торчащие из земли гребни скал в яркие красно-оранжевые тона. Прищуриваюсь и вижу вдалеке нечто, напоминающее развалины древнего города, вокруг которого в изобилии темнеют заросли предположительно кактусов.
В какой именно части Полигона находимся, мы не знаем. Если нас занесло на восток, а Полигон по протяженности сорок километров, то нам до другого его конца еще пилить и пилить.
— Надо искать убежище, — хрипит мой новый союзник. — Потому что с темнотой выйдут гемоды, в некоторых предыдущих сезонах они тоже были, их минимум двое, у них огнестрел, но хуже всего, что у кого-то из них способность ненадолго парализовывать жертву.
— Это как? — Ловлю себя на мысли, что поперся на Полигон неподготовленным, не зная элементарного, и один бы точно окочурился.
— Смотрит на тебя, и ты не можешь сдвинуться с места. Ну, на экране это выглядело так. В общем, их жертвы замирали и не сопротивлялись. Им перерезали горло, увозили в логово, подвешивали на крюк, свежевали и жарили на костре.
Может, гемоды и правда обладают гипнозом или сверхсособностью, но скорее используют дротики с нейротоксином. Оставляю мысли при себе, помня о том, что дроны постоянно нас снимают, и лучше не показывать, что я верю во что-то сверхъестественнок.
Пить хочется безбожно, а воды осталось на дне фляги. Указываю на развалины и переключаю парня с одной темы на другую.
— Идем туда. Если это древний город, там должен быть колодец.
— Который тысячу лет как пересох. Нужно найти оазис, он тут точно есть, и окопаться там первыми.
— Окопаться не проблема, проблема — удержать его. На него, поверь, найдется много желающих, — говорю я и делюсь стратегией: — В конфликты не вступаем, других игроков по возможности избегаем, нам нужно сохранить силы. Объединяемся со второй частью команды, шныряем по Полигону, максимально усиливаясь. Пусть идиоты крошат друг друга, нам останется меньше работы в конце.
— Я тоже думал так действовать, — признается Эристан, ковыляя за мной. — Наверное, так поступит любой, у кого есть мозги. Самые ссыкливые забьются в норы и будут ждать, пока шоу закончится, надеясь, что их выпустят. Но они тут и останутся на прокорм гемодам.
— То есть выживут пятеро, — констатирую я.
А сам думаю о том, что они убьют тысячу человек, чтобы потешить публику и заработать, хотя могли бы помиловать хотя бы тех, кто прошел спарринги. Зачем? В чем смысл такой жестокости? Больше крови на жертвенных алтарях?
В долине действительно разрушенный город, причем очень странный. На поверхности — вытесанные из камня торчащие над землей округлые крыши, кое-где треснутые и проваленные, кое-где целые. Поселение засыпало пылью и песком, но кое-где видны колонны и остатки фундаментов. Больше всего мне интересны утопленные в грунте дома. Внизу — колодец двора, вокруг строения из цельного камня. Не бетон, не кирпич — монолит. Эдакий зиккурат наоборот. Если найдем ход внутрь, в таком можно укрыться на ночь.
— Колодец должен быть на центральной площади, — говорит Эристан, — пойду поищу.
И ковыляет дальше, опираясь на дубину, скрывается за развалившейся каменной стеной. Поглядев в засыпанный грунтом колодец двора, иду за напарником и вдруг получаю уведомление:
Внимание! Зафиксировано приближение условно опасного объекта!
На реальность накладывается картинка, показывающая, откуда движется противник, Эристан теперь обозначен желтым. Ясно. На руинах кто-то окопался, заметил травмированного парня и спешит к нему навстречу, меня пока не видит. Зато вижу я, оббегаю развалины, где он предположительно находится, захожу ему за спину.
Раскачанный бугай прячется за грудой камней, наблюдая за Эристаном, и в руках у него самый настоящий лук. Наверное, обнаружил и распотрошил схрон. Зовут бугая Райолай. Немного поерзав, он пытается занять позицию, чтобы удобно было стрелять. Не вижу смысла убивать хромого Эристана, он не конкурент на Полигоне. Разве что ради того, чтобы научиться стрелять по движущейся цели.
Лук очень пригодился бы моей команде и дал нам преимущество.
Поудобнее перехватив тупоконечное копье, на цыпочках крадусь к бугаю, сосредоточив взгляд на его затылке, на впадине, где череп переходит в шею. Силы должно хватить, чтобы вогнать туда заточенный кол, раздробить позвоночник и убить бугая мгновенно.