Кладу арбалет, стреляю по тому, что у стены, промахиваюсь, но он падает, уходя от выстрела.
Заметив наших, выбегающих нам на подмогу, закрываю глаза и опираюсь спиной на камень.
— Атака отбита! — необычно, нараспев кричит Тейн со стены.
Залегший в укрытии налетчик, тот, что предположительно меня ранил, пригибаясь, рвет к холмам, а другой, что у стены, не успевает: падает, сраженный болтом из арбалета Лекса. Но не сдается, ползет на одних руках.
— Сдавайся! — хриплю, обращаясь к прикрывшемуся щитом, но он то ли не слышит, то ли игнорирует меня и падает, разрубленный Арканом.
Мой новый союзник вскидывает трофейный щит над головой, трясет им. Запрокидываю голову, смотрю на зависший надо мной дрон и ловлю себя на мысли, что мы перестали обращать на них внимание. Мысли становятся медленными, ленивыми.
Подбегает Надана, садится передо мной на корточки.
— С тобой все…
Взглядом находит торчащую из бока рукоять ножа, распахивает глаза, тянется к ней, чтобы вытащить…
— Нет! Пока не надо.
— Хрена се! — выдыхает она, косится на снижающийся дрон, пытающийся снять ранение, но я предусмотрительно закрываю его рукой.
— Ничего серьезного. Повреждены мышцы, и все, никакой угрозы для жизни.
— Точно? — интересуется она, оглядывается на подходящего к нам Лекса.
— Да. Поспать четыре часа, пожрать — буду как новенький. Поверь, так и будет. А теперь слушайте. Сейчас доберусь до кровати и вырублюсь, позаботьтесь, чтобы была еда, и побольше.
— Будет, — кивает Лекс.
— Двое нападавших убежали…
— Предлагаешь догнать их и отобрать арбалет?.. — от предвкушения погони Надана аж пританцовывает на месте.
— Предлагаю вернуть и присоединить, — хриплю я, поднимаюсь, схватившись за протянутую руку Лекса и, опершись на него, ковыляю к распахнутым воротам, откуда выглядывает Эристан. — Лекс, ты за главного, пока я сплю. Займись переговорами и вербовкой. Пока не стемнело, пособирайте трофеи.
Каждый шаг отдается такой болью, что перед глазами пляшут разноцветные круги. Как хорошо, что не вкинул очко характеристик в выносливость, и теперь могу восстановиться!
Лекс передает меня Эристану, шагает к холмам, и я слышу уже во дворе, где темно, как в колодце:
— Эй, вы, двое! Предлагаю влиться в нашу команду, чтобы совместно защищать крепость.
— Иди на хрен! Вас и так до фига, — доносится издали.
— Вас перебьют гемоды. Командир обещает, что выживут все из его команды. Солнце уже село. Группы сформированы. Ночью вас завалят гемоды, а с нами у вас появится шанс…
Дальше не слушаю, аргументация отказа будет как всегда: «Отберете оружие и перебьете». И тут либо победит здравый смысли, либо нет.
— Спасибо, — поглядывая на дрон, в самое ухо шепчет Тейн, помогающий мне идти. — Я уже думал, хана мне. Сам-то справишься?
Криво усмехаюсь:
— Да. Если до кровати доживу.
То ли боль притупляется, то ли привыкаю к ней, но световые эффекты уходят, зато начинаются спазмы и тошнота. Улегшись на кровать, прошу Тейна оставить меня. Оглядываюсь в поисках того, что можно было бы сунуть в рот и сжать зубами, не нахожу и просто стискиваю челюсти.
Жужжащий надо мной дрон устремляется ниже, чтобы оценить масштаб повреждений, но прячу рану рукой.
Закрываю глаза и мысленно желаю конвертировать одно свободное очко в выносливость, подтверждаю запрос. Хватаю рукоять ножа, сжимаю ее и выдергиваю. Я не чувствовал, как входило лезвие, зато сейчас… Мир темнеет, потом вспыхивает, с трудом сдерживаю крик. Подтягиваю колени к животу, укладываюсь набок и замираю.
Боль отступает, теплой волной захлестывает чернота.
Просыпаюсь от дикого голода. Программа вопит, что мне нужно поесть белковой пищи, иначе организм начнет есть себя. Рядом на стуле обнаруживаю очищенные плоды опунции и нарезанное кусочками мясо. Даже если это гиена — пофиг. Заталкиваю в рот пару кусков, жую их — вроде не гиена, мясо мягкое. Или я так голоден, что просто не обращаю внимания на такие мелочи. Отправляю в рот еще два куска, заедаю опунцией. Проглатываю мясо недожеванным, еще два кусочка.
Адекватное восприятие реальности возвращается, клонит в сон. Замечаю, что я в спальне один, за окном темно, и с улицы доносятся приглушенные голоса, крики. Что там такое? Опять штурм? Пошатываясь, выхожу на улицу, где все толпятся вокруг разведенного костра. Моя команда предусмотрительно натаскала на стены валуны. Надана и Лекс с арбалетами и Вэра с луком смотрят на запад. Эристан, напевая, жарит мясо на костре. Уперев руки в боки, за процессом наблюдает Аркан, несколько часом назад умиравший от жажды. Тейн, еще утром погибающий от ранения, сидит на земле, подтянув колени к животу.
Сквозь треск дров, выплевывающих снопы искр, прорывается далекий рокот мотора — где-то неподалеку орудуют гемоды.
— Чьего вы всполошились? — нараспев произносит Тейн. — Все равно им нас трогать запрещьено.
Кашляю, привлекая к себе внимание.
— О, Леон проснулся! — радостно восклицает Эристан.
— Я ненадолго. Что у вас?
— Арбалетные болты собрали, итого двадцать пять. Плюс два ножа, учитывая тот, что был в тебе. Веревки, кошки — богатая добыча. Парень, который тут лежал, кстати, умер.
— Салют был, — продолжает Тейн нараспев, который ближе всего ко мне. — Минус дьевятнадцать чьеловек сегодня. Итого минус двадцать дьевять. Остался сьемьдесят один.
— Ночью гемоды минимум двадцать человек выпилят, — говорит Лекс, спустившийся со стены. — Они трусливы, думаю, будут уничтожать малые группы и одиночек… Эристан, ты сжег мясо! Вэра это делал, когда огонь уже прогорел. Вэра! Спустись, глянь.
Эристан убирает обугленные куски, нанизанные на проволоку.
— Это гиена! Горелое не так будет вонять!
Карталонец Вэра, умеющий лучше нас обращаться с огнем и выживать в дикой природе, неторопливо спускается, останавливается возле костра и заключает:
— Рано. Я скажу когда.
— Таки сюда прут! — кричит Надана, свет фар приближается.
— Им нас трогать ньельзя, — без особой уверенности повторяет Тейн.
— Зато нам их — можно! — радостно объявляет Надана. — Все вам, суки, вспомню! — она показывает кулак воображаемым гемодам.
Вэра оттесняет Эристана от костра, забирает у него проволоку с мясом, смотрит на него и качает головой.
— Огонь должен погаснуть…
Программа рекомендует мне спать еще два часа, желаю всем спокойной ночи, разворачиваюсь, и тут Надана кричит:
— Кажется, к нам гости. Трое или… Нет, двое, бегут от гемодов.
Все бросаются к лестнице, только Вэра остается у костра жарить мясо, будто ничего не происходит. Превозмогая головокружение, поднимаюсь последним.
Наша крепость находится в долине, окруженной холмами, с севера и запада они подходят почти вплотную, а вот те, что на востоке, откуда едут гемоды, гораздо дальше.
Вдалеке то вспыхивает, то гаснет свет фар трицикла, то въезжающего на холм, то спускающегося. Когда он поднимается, золотистое сияние высвечивает два силуэта, движущихся к крепости, а потом их поглощает чернота. Им до нас еще метров сто пятьдесят. А вот и трицикл: две фары, как два слепящих прожектора, ореол поднятой пыли, рассеивающий свет, рев мотора, как рык голодного льва.
— Открыть ворота! — командую я, и стоящий рядом Эристан глядит непонимающе.
— Не понял…
— Впустить этих двоих.
— Но они нас чуть не вырезали! — возмущается он.
— Нам нужны люди. Выполняй!
Голова кружится так, что картинка двоится, но остаюсь на стене. Трицикл съезжает на ровную поверхность, подсвечивая бегущих, им до нас остается метров пятьдесят. Грохочет что-то крупнокалиберное, и силуэт справа, всплеснув руками, падает, второй ускоряется, петляя из стороны в сторону. К реву мотора добавляется скрежет распахиваемых ворот. Снова выстрелы, но преследуемый падает за кучу камней.
— Тейн! — кричу я стоящему рядом смуглому парню. — Спустись к воротам, подстрахуй Эристана.
Сверху наблюдаю, что Вэра оставляет мясо и берется за лук.
— Если сможешь кого-то из них завалить, сделай это, — кричит Надана Вэре и обращается к бегущему чужаку, который уже совсем рядом: — Давай, мужик, поднажми! Давай, прикрою! — она стреляет в трицикл из арбалета, но результата не видно.
Вэра выходит из ворот, натягивает тетиву, спускает ее… Водитель бьет по тормозам, трицикл окутывает облако пыли.
— Падлы, аааааааа! — вопит раненый гемод.
Мужик, лежащий в укрытии, вскакивает и летит к воротам. Сверху отлично видно, что на трицикле установлена огромная пулеметная турель, здоровый гемод сменяет раненого, и скоро будет жарко.
— Не высовываться! — ору я. — Всем в укрытия!
Начинаю спускаться, и в этот момент грохочет очередь. Чпок-чпок-чпок! — впиваются пули в закрывающиеся створки ворот. Валяющийся на земле спасенный хватает воздух открытым ртом, таращит глаза. Он рвал жилы из последних сил и не может отдышаться.
Сострадание +2 (итоговое 3).
Ворота прошивает вторая очередь, пули не пробивают сталь, но с нашей стороны образуются вмятины.
Надана, занявшая позицию на стене, кричит:
— Давайте попытаемся их завалить, отберем технику и огнестрел и всех завоюем! Вэра! Лекс, тащи ружье!
Услышав ее, гемоды включают мотор и катят прочь. Надана показывает им неприличные жесты, материт, обзывает ссыкунами. Сбегает к нам, ее трясет от возбуждения и от злости, она достает из кармана пачку сигарет, поджигает одну от угля костра, жадно затягивается.
— Бабу им подавай. Хер тебе промеж булок, а не баба!
— Это ты к чьему? — интересуется Тейн, привалившийся к стене у ворот.
Надана с азартом, сдабривая рассказ крепким словцом, делится тем, как эти гемоды чуть не прикончили их с Лексом. Собрав последние силы, сканирую новенького, который все не может отдышаться.
Инджо Цэте, 33 года
Уровень 2, ступень 4, снайпер
Физическое развитие: 15
Духовное развитие: 7.
Смуглый, то ли азиат, то ли нет, не разобрать в темноте.