и не уверен, что найду…
Странно было слушать эту исповедь, звучащую под монотонный гул дплекого мотора. Наверное, потому странно, что сейчас речь посла не содержала — Денис был уверен в этом, Денис чувствовал, Денис знал это — подвоха. Сейчас Кожин говорил искренне. Может быть, впервые за все время общения с операторами.
— Зачем вы позвонили Павел Алексеевич? — устало спросил Денис.
— Пожалуйста…
Еще более странно… Мольба в голосе всемогущего федерала!
— Только один вопрос, Денис. Мне это очень важно. Правда. Что он сейчас делает?
Не было нужды уточнять, о ком идет речь. Но Денис все же уточнил:
— Кто «он»?
— «Рабочий материал».
— Не «рабочий материал», — негромко возразил Денис.
Он заметил удивление в глазах орга. А вот в Юлькином взгляде уловил понимание.
— Ну, жмур, или как вы их там называете, — терпеливо пояснил федерал.
— Называли. Это человек.
— Хорошо, — сдался Кожин. — Что делает этот человек?
— По-моему, он вспоминает. Может быть, даже думает.
— Благо…
Денис отключил связь — хватит, не стоит благодарностей.
— Кажется, нам здесь больше нечего ловить, — произнес в наступившей тишине Николай.
Что верно, то верно. Но отвести взгляд от удивительного тандема компьютера и мертвого человека, переставшего быть мертвым в полном смысле этого слова, Денис смог не сразу.
— Поторопись, — орг начинал нервничать. — Запись скоро кончится, и кто знает, как тогда поведет себя наш мертвый друг.
Денис посмотрел на группировщика. Хмыкнул:
— А куда нам спешить? Надеешься убежать от атомной бомбы?
Язвительный тон его вопроса Николай проигнорировал.
— Этот проход, — он кивком указал на коридор, в котором Славке Ткачу пришлось умирать второй раз, — ведет в гараж. Там стоит БТР. Кожинский Катафалк-Призрак. Я видел… Когда вашего коллегу… В общем, Катафалк, похоже, на ходу.
Денис лишь покачал головой. Шустрый же парень этот орг: успел не только избавиться от Славика, но и попутно гараж осмотрел.
— Впрочем, — в глазах Николая блеснули злые искорки, — если у кого-то нет желания идти со мной…
Юлька бочком-бочком подтянулась поближе к Волчьему вожаку.
— С нами… — добавил тот.
— Есть, — ответил Денис, — Желание есть, только мы возьмем еще и Ирину.
Он шагнул к гробам-контейнерам.
— Ты забыл, что с ней сделал посол? — Орг закипал, но пока держался. — Денис, пойми, эта зомбированая девица опаснее мертвеца. Его-то мы остановили, ее — вряд ли сможем. Она — материал третьего уровня.
Опять двадцать пять!
— Без Ирины я никуда не поеду, — сказал Денис.
— Как хочешь, — Николай пожал плечами. — Мне-то ты теперь нужен меньше всего.
Ошарашенную Юльку группировщик потащил за собой, вроде бы, силком, но и не особо напрягаясь. Юлька не дергалась и не сопротивлялась: она послушно входила в кишку извилистого коридора. Эх, Юла, Юла, быстро же ты меняешь друзей. Могла бы и потрепыхаться — хоть для виду, что ли, для приличия.
— Стой! — Денис не узнал собственного голоса. Спокойного, решительного, уверенного…
Первой обернулась Юлька. Большими влажными глазами Юлы на Дениса смотрела жалостливая надежда. Надежда вопрошала: «Ну же? Идешь?»
Потом повернул голову Николай. О, в этих двух буравчиках не было ничего, кроме раздражения.
— Что еще? — буркнул орг.
Денис ответил вопросом на вопрос:
— Ты часто ездил в «катафалке», пахан-Колян?
Буравчики злобно прищурились, лицо группировщика полыхнуло красным. «Если орг не взорвется прямо сейчас, — все будет в порядке», — подумал Денис.
Николай не взорвался.
— Ни разу, — признался Волк. — При мне Кожин им еще не пользовался. Но сейчас у нас…
Денис прекрасно знал, что сейчас у них нет выхода, и не счел нужным дожидаться окончания фразы. Настало его время обрывать орга на полуслове.
— И ты уверен, что сможешь управлять этим антикварным бронетранспортером? Я бы, например, не рискнул. Юлька, думаю, тоже. Водить незнакомую машину опасно, знаешь ли. При быстрой езде можно свернуть шею. А смысла в медленной сегодня, насколько я понимаю, нет.
— Короче! — рявкнул Николай. — У тебя есть предложения?
— Да, — кивнул Денис. — Ирина. Она выезжала в «катафалке» на операции имитаторов. И когда Кожин спас нас от твоего Ахмета, именно она сидела за рулем.
Орг посмотрел на Юльку.
— Точно, — подтвердила та. — Она сидела.
Секунда ушла на обдумывание ситуации. Николай нервно дернул автоматом. Сказал:
— Ладно. Валяй. Доставай свою Ночку. Только учти: если что — стреляю без предупреждения. В обоих, понял?
Чтобы открыть ящик-гроб, Денису потребовалось не намного больше времени, чем оргу на принятие решения.
Николай пропустил Ирину вперед. Подставлять спину освобожденной — злющей и недобро зыркающей — пленнице Волк не собирался.
— Хорошо, хоть Воронова с собой не прихватил, гуманист хренов, — недовольно пробурчал Николай.
— Для него будет лучше погибнуть, — сухо ответил Денис. — Я имею в виду — по-настоящему, до конца. Как Славка.
Ему, действительно, казалось, что так — правильнее. Если нечто, что заставляет сейчас мертвого офицера смотреть видеоматериал, полностью осознает факт собственной смерти… Врагу не пожелаешь такой участи. Хотя, что касается врага…
Денис искоса глянул на Ирину. Что же ты сделал со своей секретаршей, Павел Алексеевич? Нет, пожалуй, врага… такого врага, как Кожина, он все-таки хотел бы увидеть на месте бывшего начальника президентской Гвардии. Бывшего и мертвого начальника.
БТР, некогда наводивший ужас на Ростовск, сиротливо жался к дальней стене подземного ангара. В опустевшем кладбищенском гараже «Мертвого рая» грозная машина выглядела жалко и одиноко. Возможно, для ночных рейдов по городу это пугало на колесах и годилось, но в длительных межрегиональных переходах толку от Катафалка-Призрака немного.
Для Каравана такая техника не представляла ценности. Вместимость — ноль: экипаж, минимум боеприпасов, чуть-чуть снаряжения и ни одного толкового грузового отсека. Кроме детектора движения ничего больше и не влезит. И топлива, наверное, жрет — мало никакому снабженцу не покажется. А несоответствие стандартному межколесному расстоянию гарантирует стопроцентное выбивание БТРа из общей колеи.
И вообще… Трудновато будет бронированному старичку переть по многокилометровому бездорожью — допотопный движок может и не выдержать таких нагрузок. Да и насчет скоростных возможностей… Впрочем, их-то как раз и предстояло проверить. «Будем драпать от ядерного взрыва с ветерком», — невесело подумал Денис.
В баках плескалось. Так, кое-что. То ли не удосужились слить, то ли не успели в спешке. Или просто марка топлива — не подходящая для караванных Контейнеров. Ну, и хрен, ну и славно…
Ирина заняла место водителя. Рядом — в кресло командира — уселся Николай. Денис и Юла расположились в десантном отсеке. Сейчас внутри «катафалка» было просторнее: демонтировать и забрать детектор федералы не забыли.
Заработал мотор, вентиляция ангара надрывно потянула куда-то густые выхлопы машины. Еще бы еще открыть гаражные ворота… А выглядели они солидно — так просто не расстреляешь и на таран идти — чревато.
— Должна же эта штука как-то открываться? — орг сердито посмотрел на Ирину.
Ну-ну… А на кого бы ты, пахан-Колян, зыркал сейчас, останься она в ящике?
Ночка молча нажала неприметную кнопку над креслом Николая. Тяжелые створки беззвучно распахнулись.
Дистанционное управление? Замечательно! Изнутри, врата «Мертвого рая» распахивать проще, чем входные калитки снаружи.
— Не впервой кататься на этой колымаге, да? — скривился орг.
Ирина опять предпочла отмолчаться.
И дала газу.
Машина рванула с места в карьер. Сильно — аж клацнули зубы — тряхнуло кладбищенское бездорожье. Под колесами-то — провалившиеся могилы, да замшелые останки поваленных надгробий.
Николай и Денис едва успели поймать взбрыкнувшиеся необъезженными мустангами сиденья. Вовремя: чуть оплошали бы, и пришлось мячиками скакать внутри бронированной коробки. Юла крепко вцепилась в поручень. И, вроде, держится молодцом.
Так-то оно лучше будет. В нутро БТРа Юлька влезала вообще никакая. Как прошла по коридору мимо Славкиной «могилы», так и выпала в осадок вся. Да уж, зрелище там было малоприятное… Слой застывшей мутной пены — щедрую ее порцию выплюнула противопожарная система бункера. А сквозь эту матовую пелену можно различить почерневшие от гранатных разрывов стены и пол. А между черным и белым виднеется что-то красноватое и бесформенное. Все, что осталось от Славки.
— Ты как, Юль? — Денис тронул девушку за плечо.
— Лучше. Уже лучше.
Она попыталась улыбнуться. Без особого, впрочем, энтузиазма.
Машину тряхнуло еще раз. Потом началось то, что оптимисты называют сносной дорогой. Потом, наконец, под колесами зашуршал разбитый асфальт — верный признак приближающейся Межрайонной Трассы.
Может быть, еще удастся догнать и обстрелять Караван, прежде чем волна атомного взрыва рассчитается за все и со всеми? Почему-то это казалось важным.
Денис поднялся на броню просто от того, что не хотелось провести последние минуты жизни в тесном и душном железном гробу. А вот так, вцепившись в скобы с отслоившейся краской, ловя встречный холодный ветер и первые лучи просыпающегося солнца, — так было гораздо лучше.
Он смотрел не вперед. То, что впереди, не сулит им ничего хорошего. Пусть туда смотрят сейчас через маленькие неприкрытые броневыми листами прямоугольнички триплексов Ночка и оргский пахан. А он напоследок полюбуется родным городом.
Даже из окон служебных квартир Денису редко доводилось видеть Ростовск в предрассветной дымке. Утром, перед счастливым воем периметровских сирен, когда даже самые отчаянные нарушители Комендантского часа спешат попрятаться по норам, служба наружного наблюдения заканчивает вахту. Утром безумно хочется спать, и нет уже никаких сил восхищаться робкой игрой первых солнечных лучей на безлюдных улицах. Зато теперь… Теперь Денис во все глаза смотрел назад — на убегающие городские кварталы. Что ж, сегодня — самое время насмотреться за все сонно прожитые в четырех стенах с зашторенными окнами, за все бездарно пропущенные утра!