Он сел к компьютеру.
Уставился на экран.
Включил микрофон.
Соединение…
– Федеральный Полномочный посол Кожин Павел Алексеевич, – по всей форме представились Денису. – С кем имею честь?
– Со мной, – растерянно ответил Денис.
«Со мной»… Глупо-то как! Впрочем, Кожин прекрасно узнавал людей по голосу Даже по подпорченному помехами и страхом.
– А-а, старый знакомый! Неожиданный сюрприз…
Хорошо, хоть не приятный. Денис все равно бы не поверил.
– А я-то думаю, кто мне такое устроил? Кто перехватил весь «рабочий материал». Мог бы и сам догадаться…
Николай и Юлька стояли с напряженными лицами. Слушали… В ящике, именуемом «Гроб-200», дергалась Ночка.
– Интересно, как же тебя угораздило оказаться в бункер-базе, мой мальчик? – продолжал федерал. – И откуда в тебе столько прыти?
Ну почему? Почему всегда получается так, что посол задает ему вопросы, а не наоборот?
– Я не твой мальчик, – огрызнулся Денис. – И как я здесь очутился, не имеет ровным счетом никакого значения.
– Ты прав. Гораздо важнее сейчас другое. Чего ты хочешь?
– Караван! – испуганно пискнула Юла.
Только сейчас поняла?
Вряд ли посол разобрал ее голос в шипенье помех.
А Денис и сам видел. Давно уже видел. Что Караван…
В окошке наблюдения за Трассой виднелась колонна федералов. Приплюснутые, юркие, с обтекаемой броней, ощетинившиеся разнокалиберными орудиями и пулеметами – боевые машины. Вместительные, неповоротливые, монолитные – грузовики. Не похожие ни на те, ни на другие диковинные и разномастные контейнеры спецназначения. Вроде тех вон знакомых уже саперных бульдозеров, снова следовавших в авангарде. Не следовавших, вернее, – стоявших.
Караван не двигался. Остановившиеся контейнеры пыхтели холостыми выхлопами. Ведущая машина – выдвинувшийся вперед танк боевого охранения навис орудийными стволами над полосой дымящегося асфальта. В полусотне метров от него возвышались такие же неподвижные фигуры. Заслон «рабочего материала». Поперек Трассы.
Стелющийся дым делал эти зловещие фигуры похожими на призраков. И лица призраков смотрели в сторону Каравана. Как и «вурдалакские» автоматы с тупомордыми надствольными гранатометами.
Где-то в середине колонны при помощи оптики мертвяцких камер Денис разглядел тандем командной машины и передвижной радиостанции с частыми кустами антенн на бронированной крыше. Вот откуда управляли несчастным Славкой! И вот откуда идет сейчас сигнал радиосвязи голосовика.
Денис прикинул расстояние. А расстояние – не маленькое. Гранатками надствольников посла не достанешь. Пули для контейнеров Каравана – что комариные укусы. Да и насчет реактивной капсулы с напалмом – большие сомнения. Спарка находилась на грани досягаемости огнеметного выстрела. А может, и за гранью. Но Денису очень хотелось верить в мастерство своего солдата и дальнобойность оружия, снаряженного адским пламенем.
Пауза в разговоре не осталась незамеченной.
– У вас проблемы?
О, Павел Алексеевич, еще какие! Прикрыв микрофон рукой – покрепче, поплотнее, до хруста в пальцах, Денис прошептал едва слышно:
– К бою!
Получилось не так круто, как у старушки с баррикады. Но главное, что его поняли.
Открытые файлы из архивов «Мертвого рая» – свернуты. На экране осталось лишь четыре окошка. Камеры укрывшегося в засаде «рабочего материала» исправно передавали изображение шоссе. В разных ракурсах. Боевые зомби ждали команды. «Делит» ждали.
Все. Готово. Что ж, теперь поговорим, господин Федеральный Полномочный…
– Никаких проблем, – чуть запоздало ответил в микрофон Денис. – У нас – никаких. Проблемы, я полагаю, у вас, Павел Алексеевич.
Если бы Кожин только мог предположить, что за его Караваном никто не наблюдал, что противник в самый ответственный момент занялся собственными разборками…
Да он бы перескочил просто с ходу дымящееся, но остывающее уже асфальтовое болото, смял к едрене-фене мертвые пугала и спокойно продолжил путь. Однако посол был слишком здравомыслящим человеком, чтобы позволить себе такое допущение. Кожин сам дал о себе знать, сам вступил в переговоры.
– У нас общие проблемы. – В трубке послышался вздох сожаления. – Давай их решать, Денис. Итак, дубль два: чего ты хочешь?
– Сначала ответь на два вопроса. Первый: какой раздражающий импульс способен вызвать выброс окситоцина?
– Ах да, конечно… Ирина тоже с тобой? Я рад. Передавай привет девочке. И прими мои поздравления – лихо вы откопали ее файл. Только отвечать на твой первый вопрос, Денис, я, извини, не буду. Слишком долго объяснять, а времени – слишком мало.
Коз-з-зел!
– Второй вопрос?
– Как отменить бомбардировку города?
– А на это я отвечу с готовностью. Никак. Колесики уже закрутились, а система такова, что их не остановить. Любая попытка отмены приказа будет расцениваться как провокация потенциального противника и только ускорит его выполнение. Такова инструкция, которой следуют рядовые исполнители. Поверь, прежде чем принять решение об уничтожении поли… ах, извини, Ростовска, я обдумал все тщательнейшим образом.
– В самом деле? – скрипнул зубами Денис.
– Я готов был смириться со многим, – говорил посол. – Даже проглотить ваш самовольный выход из игры. Видите ли, Вячеслав Ткач продвинул мою исследовательскую программу на качественно новый уровень, и глупо было бы сворачивать проект, когда в «Мертвом рае» открылись новые грандиозные перспективы. Но после того, как в городе начались, по вашей, кстати, вине, массовые беспорядки, выбора у меня не оставалось. Эскадрилья федеральных ВВС уже получила приказ, и теперь обратного пути нет.
Дениса передернуло. Ах, по нашей вине? Вот как?! Ну и цинизм! Значит, это мы создали повод для уничтожения целого города? Это мы бухнули последнюю каплю на чашу весов, с которых взлетают бомбардировщики? Постеснялся бы, Павел Алексеевич, перекладывать собственные грешки на хрупкие спины подопытных крыс. Уж поверь, от чувства вины мы мучиться не будем. Хотя бы потому, что подыхающим крысам оно не свойственно. Особенно чувство чужой вины.
– Нет обратного пути, да? – Денис невесело улыбнулся. – В таком случае вам придется погибнуть вместе с полигоном «Р-1».
– У меня есть другое предложение. Бросайте «рабочий материал». Я имею в виду не тех болванчиков, что маячат перед нашими стволами прямо на шоссе, а бойцов, которых вы попрятали в засаде. Бросайте и догоняйте Караван. В гаражном ангаре бункер-базы стоит машина с неплохими ходовыми качествами – проверьте, если хотите. Ирина с этой техникой справится. Примете мои условия – спасетесь. Я обязуюсь дождаться вас и вывезти из Ростовска. Хотите – в столицу, хотите – в любое другое место.
Обязуюсь? Из уст Кожина это звучит крайне неубедительно. Он что, действительно думает, что ему поверят? Нет, дождаться-то посол их еще может. Но уж точно не для того, чтобы отпустить с миром.
– Сколько у нас времени?
– Чуть больше получаса.
Вот ведь врет, гад! И не поперхнется! Караван состоит не из самолетов. Он не успеет за тридцать минут выйти из зоны поражения ядерного взрыва.
– Нам больше не о чем говорить, Павел Алексеевич.
Отключать связь Денис все же не стал. Вдруг повезет? Вдруг посчастливится услышать предсмертный вопль посла? Трудно было отказать себе в таком удовольствии. Он положил пальцы на клавиши управления.
– Постой, Денис! Погоди!
Панические нотки? Неужели? В голосе-то нашего самоуверенного невозмутимого федерального и полномочного!
– Не совершай непоправимого, Денис! Выслушай! Дай мне только одну минуту. Мне нужна минута, слышишь?
Зачем? Хочется надышаться перед смертью? Нет уж. Вы свое отдышали, Павел Алексеевич.
Денис чуть приподнял своего огнеметчика над бетонной оградой. Заставил положить увесистую трубу с напалмовыми капсулами на неровный верхний край ограждения. Для точного выстрела необходим хоть какой-то упор.
На Трассу смотрела сейчас лишь верхняя камера жмура. Остальные, уткнувшиеся в грязный шершавый бетон, Денис просто вырубил, не мудрствуя лукаво. За ненадобностью. А чтоб не мешали. Пока.
Объектив мини-камеры третьим глазом пялился в прицельную планку огнемета. Командно-связная спарка Каравана казалась в прицеле совсем маленькой и очень, очень далекой.
Что ж, капсула в стволе ждет. Удара по клавише ждет, который мгновенно отзовется смертоносным рефлексом в неживом пальце, лежащем уже на спусковом крючке. И все теперь зависит от меткости мертвого гвардейца и дальнобойности оружия. Долетит капсула? Не долетит? Должна долететь! Обязана! И гори оно все синим пламенем! Хотя нет. Пламя будет не таким чистым. Заряд огнемета – маслянистый, въедливый. Спарка заполыхает густо, копотно, зловонно. То, что доктор прописал, в общем. Персональный ад для создателя «Мертвого рая» Федерального Полномочного посла Кожина Павла Алексеевича…
Прежде, чем ад ядерный поглотит город.
Рука Дениса нависла над клавиатурой. Чувствительная – какая бывает только у незрячих и компьютерщиков с многолетним стажем – подушечка указательного пальца нежно гладила податливые кнопки.
Сейчас, когда система управления «рабочим материалом» перестроена на троих пользователей, стандартные – самые удобные командные клавиши, включая «Делит» – оказались в распоряжении Николая. Орг сидел в центре. Денис разместился справа, и старт огнеметной капсуле даст ближайший сосед «Делита» – клавиша «Энд». Что ж, очень даже символично. Со всем этим пора кончать.
Минуты, которой просил Кожин, у федералов не будет. Полной минуты, по крайней мере, из шестидесяти шажков секундной стрелки.
Прошло двадцать пять секунд.
– Юля, Николай… – сейчас командовать будет он. И возражений нет. Ни у кого.
Двадцать семь секунд.
– Приготовьтесь.
Денис говорил громко, – очень хотелось, чтобы посол тоже слышал. И Кожин услышал.
– Стой! – А ведь Павел Алексеевич и правда паникует! Даже сквозь помехи Денис почти физически чувствовал, какого труда стоит федералу держать себя в руки.