…Примерно в 1936 году в ГрузГПУ был освобожден от работы начальник секретнополитического отдела Мороз, хороший работник, пользовавшийся авторитетом среди сотрудников. Говорили, что он не поладил с Берия… После снятия с работы Мороз был переведен на ту же должность в Азербайджанское ГПУ. Впоследствии при помощи своего приближенного начальника Азербайджанского] ГПУ Сумбатова, Берия добился того, что Мороз был осужден по делу Горбаченко и др. на 7 лет ИТЛ…
…Когда Берия был секретарям ЦК КП Грузии, а затем секретарем Заккрайкома, у него почему-то обострились отношения с Серго Орджоникидзе. Он стал в отношении последнего выкапывать всякие компрометирующие материалы, и в частности добился ареста его брата Папулия, который затем и был репрессирован как враг народа…
…На совести Кобулова все массовые репрессии, которые происходили в Грузии в 1937 году и даже в 1938 году… Несомненно, что по очень большому количеству дел «признания» у арестованных выколачивались, так как в то время очень широко применялись меры физического воздействия в отношении арестованных. Безусловно, прямое руководство Кобуловым и вся практическая работа по репрессиям согласовывалась с Берия и производилась по его указаниям. На этот период времени падает большое количество сфальсифицированных дел о так называемых террористических актах в отношении Берия и самого Кобулова… Чтобы, с одной стороны, создать о себе впечатление как о «непримиримых борцах с врагами народа» Кобулов, Гоглидзе под руководством Берия сфабриковали дела «террористов», а с другой стороны, показать себя поборниками законности, они для вида арестовали большого «липача» Хазана, который через короткое время спокойно ушел с работы… Внедряя приемы массового избиения арестованных, Кобулов сам принимал участие в избиениях по своему усмотрению и показывал следователям свою сноровку в этом» (т. л. д.).
Зная об этих преступлениях Берия, Кобулова и Гоглидзе, Мильштейн помогал им скрывать от партии совершенные преступления и, продолжая работать с Берия, сам исполнял его преступные поручения. В конце 1938 года при помощи обмана и различных карьеристских махинаций Берия удалось пробраться на пост народного комиссара внутренних дел СССР. Сразу же после этого Берия принял меры для назначения своих соучастников по преступной деятельности на ряд руководящих должностей в аппарате НКВД СССР и на периферии. Уже в декабре 1938 года Мильштейн, прибыв в Москву, был назначен Берия вначале на должность заместителя начальника следчасти НКВД СССР, а в марте 1939 года — начальником Главного транспортного управления НКВД СССР.
Как показал Мильштейн, в связи с разделением в феврале 1941 г. НКВД на два наркомата и переходом Транспортного управления в систему НКГБ, он был в том же феврале м[еся]це по рекомендации Берия назначен заместителем наркома лесной промышленности и был в этой должности до момента слияния НКВД и НКГБ СССР.
В августе 1941 года при содействии Берия Мильштейн назначается заместителем начальника Управления особых отделов НКВД СССР, а в 1942 году вновь назначается начальником Транспортного управления НКВД СССР, оставаясь в непосредственном подчинении Берия, а с 1943 года — в подчинении Меркулова.
После освобождения Берия и Меркулова от должности наркомов внутренних дел и госбезопасности, в 1947 году Мильштейн из органов МГБ увольняется.
При содействии Берия в 1947 г. Мильштейн назначается начальником Казанской железной дороги, откуда он был уволен в ноябре 1950 года. После этого Мильштейн долгое время не мог получить работы. Тогда снова на помощь Мильштейну приходит Берия. Мильштейн обратился с личным письмом к Берия — в Совет министров и на квартиру, затем обратился с письмом к жене Берия — Берия Н. Т., в котором он писал:
«Нина Теймуразовна!
Боюсь быть надоедливым, но так мучительно сидеть без дела, а я уже не работаю третий месяц, что все же решился Вам снова написать. Очень прошу Вас напомнить обо мне Лаврентию Павловичу насчет посылки на работу в систему МВД.
Для меня это сейчас важнейший вопрос жизни, и я прошу Вашей поддержки.
Шлю горячий привет Вам, Лаврентию Павловичу, Серго и желаю Вам самого лучшего в жизни.
Ваш Мильштейн С. Р.»
Письмо это имело успех, и по указанию Берия Мильштейн получил назначение на должность первого заместителя начальника Управления ИТЛ и строительства железных рудников МВД в г. Красноярске, где и работал до 1953 года.
Уезжая на новую работу, полученную с помощью Берия, Мильштейн счел своим долгом написать его жене:
«Дорогая Нина Теймуразовна!
Разрешите от всей души поблагодарить Вас за поддержку, за чуткое отношение ко мне. Вы человек большой и красивой души, настоящий человек во всем его благородстве и возвышенном понимании!
Уезжая на новую работу по линии МВД, я хочу пожелать Вам и всей Вашей семье много лет здоровья, счастья и успехов.
Ваш Мильштейн С. Р.
29. VIII.1951 г.»
Допрошенный по делу обвиняемый Мильштейн подтвердил, что вызов его из Грузии и назначение в аппарат НКВД СССР произведен был по инициативе Берия; он подтвердил также, что на должность заместителя] министра лесной промышленности он был рекомендован Берия; подтвердил, что в 1951 г. обращался с личными письмами к Берия и его жене, в результате чего ему удалось снова вернуться в органы МВД.
Об этом же дали показания арестованные участники заговорщической группы и некоторые свидетели; арестованные и свидетели охарактеризовали взаимоотношения Мильштейна и Берия в период 1938–1953 гг.
Свидетель Цепков на допросе 27 августа 1953 г. показал:
«Мне известно, что в 1938 г., когда Берия приехал в Москву и вскоре стал наркомом внутренних дел СССР, он привез с собой группу работников из Грузии, в которую входили: Кобулов Б., Меркулов, Мильштейн, Катая, Шария, Деканозов, Церетели, Цанава, Гоглидзе и другие. Все эти работники были поставлены Берия на руководящие посты как в центре, так и на периферии. В последующие годы я убедился в том, что все эти лица были доверенными людьми Берия, которые проводили в жизнь все его указания» (т. л. д.).
Свидетель Шиян, давая 17 июля 1953 г. показания о Берия, заявил:
«Из Грузии им были отозваны братья Кобуловы, Богдан и Амаяк, Деканозов, Мильштейн, Мамулов, Шария, Гоглидзе, Цанава, Церетели, Гвишиани, Капанадзе и ряд других лиц. На протяжении всей своей работы Берия выдвигал этих лиц, передвигая их по службе за собой, они были его хвостами и особо доверенными людьми…» (т. л. д.).
Осужденный враг народа Деканозов на следствии 2 ноября 1953 года показал: «Мильштейн был рабски предан Берия, который относился к нему с большим вниманием и выделял его из числа даже руководящих работников Наркомата внутренних дел. Мильштейн умел льстить Берия, что последнему нравилось. Так, в разговоре с Берия Мильштейн нередко употреблял такие выражения, как, например: «Вы, Лаврентий Павлович, правильно нас учили» или «Вы, Лаврентий Павлович, правильно тогда предусмотрели» и т. и.» (т. л. д.)..
Арестованный Броверман 15 января 1954 года показал:
«Особо близкий человек Берия — генерал Мильштейн, работавший с Берия еще в Закавказье… Этот Мильштейн постоянно величал Берия не иначе как «товарищ Лаврентий», а Меркулова — «Сева» (т. л. д.).
Осужденный враг народа Кобулов Б. 7 декабря 1953 г. показал:
«…В конце 1938 г. или в начале 1939 г. Берия перевел Мильштейна в Москву…После ухода Берия из НКВД Милыцтейн был уволен из органов, однако вскоре был устроен при помощи Берия в системе МПС, над которым шефствовал Берия, а затем на одну из строек спецназначения, над которой также шествовал Берия» (т. л. д.).
Свидетель Пронин И. Ф., работавший в течение четырех лет заместителем Мильштейна в бытность его начальником Главного транспортного управления НКВД СССР, 9 марта 1954 г. показал:
«Мильштейн относился к числу близких к Берия людей, пользовался его поддержкой, неоднократно повышался без достаточных оснований по службе, незаслуженно получал от Берия всякие поощрения и льготы. Эта близость сложилась, видимо, в течение долгих лет, что было видно хотя бы по тому, как Мильштейн обращался по службе к Берия, называя его по имени. Вообще, обращало на себя внимание то, что Мильштейн почти никогда не получал от Берия отказа в своих как личных, так и служебных просьбах…
…В свою очередь Мильштейн при всяком удобном случае всячески восхвалял Берия, изображая его как особо одаренного государственного и политического деятеля и опытнейшего чекиста…» (т. л. д.).
Свидетель Поташов А. И., работавший вместе с Мильштейном в Транспортном управлении НКВД — НКГБ СССР с 1939 по 1946 г., 9 июня 1954 года показал:
«О Мильштейне могу сообщить следующее. Он сам, а также лица, близко соприкасавшиеся с ним, подчеркивали особую близость Мильштейна к Берия и его окружению. Этим давалось понять: Мильштейн, якобы в прошлом работавший в аппарате Берия на Кавказе, являлся человеком, облеченным особым его доверием.
Мильштейн пользовался случаем при разговорах с Меркуловым, Кобуловым, Гоглидзе по телефону в присутствии подчиненных показать свое короткое знакомство с этими лицами. Так, например, в моем присутствии Мильштейн, разговаривая по телефону с Меркуловым, называл его по имени «Сева», а говоря с Берия, называл его «товарищ Лаврентий». В аппарате было известно, что Мильштейн пользовался всяческой поддержкой этих лиц» (т. л. д.).
О близких отношениях Мильштейна и Берия после 1938 года показал и ряд других допрошенных по делу лиц.
Мильштейн, работая в НКВД СССР с 1938 по 1947 год, был по-прежнему рабски предан Берия и в ряде случаев выполнял его преступные поручения.
В процессе следствия по делу Берия было установлено, что он в 1936–1938 гг. в Грузии собирал провокационные материалы в отношении Серго Орджоникидзе, а после его смерти жестоко расправился со всеми его родственниками.
Как уже было сказало, Мильштейн еще в Грузии был в курсе этой провокационной деятельности Берия. Наряду с этим провокационные материалы в отношении Серго Орджоникидзе собирались в НКВД СССР при Ежове, в связи с чем в 1937 г. были аресто