«Цанава бывал в гостях у Берия. Они были в хороших отношениях. Когда сын Цанава со своим товарищем изнасиловали какую-то девушку, то Берия поручил однажды Надарая: «Насчет сына Цанава напомните мне…»…Цанава дружил и с Абакумовым В. С.».
Заняв должность наркома внутренних дел Белоруссии, Цанава всячески подчеркивал свои особые отношения с Берия.
Об особых отношениях Цанава и Берия и оказываемой последним поддержке Цанава было широко известно в аппарате МГБ СССР. Один из сообщников Берия и Абакумова, ныне осужденный к расстрелу Шварцман Л. Л. при допросе 27 января 1954 года показал:
«Не отличаясь деловыми качествами, Цанава по натуре большой самодур. Цанава сумел долго удержаться на руководящей работе только потому, что всюду афишировал свою близость к Берия».
В 1946 году при проверке работы Министерства государственной безопасности БССР были вскрыты грубейшие нарушения законности, обман, очковтирательство и сделаны выводы о необходимости снятия Цанава с работы.
Однако Цанава обратился за поддержкой к Берия и в результате этого был оставлен на прежней работе. По этому поводу свидетель Сотский П. С. показал:
«В 1946 году работу Министерства государственной безопасности БССР проверяла бригада МГБ СССР… Тогда шли разговоры о снятии Цанава с работы. По этому поводу как-то в разговоре со мной Цанава сказал: «Чтобы меня снять, надо спросить Политбюро, во-первых, и Берия, во-вторых».
Уже будучи арестован, но не зная еще об аресте Берия, Цанава неоднократно обращался с заявлениями на имя Берия, рассчитывая получить от него, как и раньше, поддержку и помощь.
Так, в заявлении от 28 июля 1953 года Цанава, восхваляя Берия, писал: «За выполнение Ваших указаний не пощажу себя».
Противопоставление Цанава органов МВД партийным органам
Будучи послан Берия в декабре 1938 года на работу в Белоруссию, Цанава, так же, как и Берия, проводил вражескую линию противопоставления органов МВД партийным органам.
Пользуясь поддержкой Берия, Цанава не допускал вмешательства партийных органов в деятельность органов государственной безопасности.
Цанава устанавливал слежку за теми партийными работниками, которые критиковали плохую работу органов государственной безопасности и отдельных плохо работающих сотрудников, собирал в отношении этих партийных работников лживые «компрометирующие» материалы.
Свидетель Калинин П. 3., депутат Верховного Совета СССР, министр совхозов БССР, по этому вопросу показал:
«Цанава проводил линию на обособление органов государственной безопасности от партийных органов. Даже в тех случаях, когда отдельных проштрафившихся чекистов наказывали партийные органы, Цанава вмешивался и добивался отмены таких решений. Если кто из партийных работников пытался критиковать работу органов государственной безопасности, Цанава немедленно обрушивался на этого работника, организовывал сбор провокационных материалов, а затем компрометировал его».
В показаниях свидетеля Калинина, а также бывшего секретаря Гродненского обкома партии Романова приведены факты запугивания со стороны Цанава партийных работников, выступавших с критикой работы органов государственной безопасности, а также организации Цанава особого наблюдения за такими партийными работниками.
Бывший секретарь Молодечненского областного комитета партии БССР, ныне первый заместитель председателя Совета министров БССР, депутат Верховного Совета СССР Климов И. Ф. показал:
«В 1945 году я отчитывался на бюро ЦК КП(б). Обстановка в области была трудная, действовали банды, партийно-советский актив терроризировался.
На бюро ЦК я позволил себе высказать некоторые замечания в адрес органов государственной безопасности. Я отметил, что плохо поставлена агентурно-оперативная работа в органах МГБ. Этого было достаточно, чтобы навлечь на себя гнев Цанава, который уже на Бюро ЦК обрушился на меня, заявив, «что ты вмешиваешься в это дело, занимайся агитационно-пропагандистской работой»…
В 1947 году начальником УМГБ Молодечненской области был назначен Мастицкий. Проработав полтора-два месяца, он зашел ко мне и сказал, что Цанава собирает на меня компрометирующие материалы.
Мастицкий сказал, что он отказывается это делать, поскольку я являюсь секретарем обкома…
Тогда же я хотел доложить этот вопрос в ЦК, но Мастицкий уговорил меня не делать этого, так как он боялся за себя. Все же я доложил одному из секретарей ЦК КП(б)Б и просил его посоветовать, как же мне быть. Он посоветовал мне не поднимать этого вопроса, заявив, что мне не поверят, а за Цанава заступится Берия. Мастицкого же, как он мне сказал, могут посадить в тюрьму…
…Затем Цанава приказал Мастицкому установить слежку за моей женой».
По этому поводу Мастицкий выступил на общем собрании партийной организации МГБ БССР от 13 июля 1953 года, где он заявил:
«Работавший длительное время в МВД СССР Цанава, являвшийся очень близким к Берия, что он всегда и афишировал, в результате низкого уровня политической бдительности в парторганизации насаждал вредные делу партии глубокие корни культа личности, подхалимства и безволия коллектива перед лицом его самодурства. В практике его работы: высосать из пальца, добыть материалы на того или иного человека с целью его компрометации — имело место и в МГБ БССР. Малозначительный материал превращался в серьезный, действительно компрометирующий материал. Непроверенный материал, но выгодный с точки зрения компрометации человека не считался обязательным для проверки. Если Цанава сказал, что этот человек ему неугодный, ищите на него материал. Если человек где-либо выступил и что-либо сказал против Цанава, этот человек нехорош только потому, что он не угодил Цанава.
…Я лично от Цанава имел заявление, что секретарь обкома в области, где я работал, якобы не любит органы МВД, и потому он ненадежный человек. Объективно разбираясь в этом вопросе, я как коммунист откровенно поговорил с секретарем обкома и узнал, что вся суть недоверия Цанава к нему сводилась к личной неприязни за его выступление на одном из расширенных заседаний бюро ЦК…»
Аналогичные факты сбора лживых «компрометирующих» материалов против партийных работников приведены в показаниях бывшего секретаря Барановичского обкома партии свидетеля Самутина В. Е., секретаря Молодечненского обкома партии Притыцкого С. О., свидетеля Левицкого, свидетеля Сотского и др.
Установлено, что Цанава применял провокационные методы с целью скомпрометировать приезжавших в Минск работников центральных органов. Так, свидетель Левицкий привел факт, имевший место в 1946 году, когда Цанава предложил ему участвовать в компрометации работников ЦК ВКП(б), прибывших в Минск для выполнения специального задания.
Левицкий показал:
«Он (Цанава) предложил мне пригласить членов комиссии в местечко Курасовщина, где была дача Совета министров под названием «Белая дача» и подсобное хозяйство, организовать выпивку и прислать женщин, а он, Цанава, пришлет фотографа.
Я категорически отказался и заявил ему, что на это я не пойду.
Зная мстительность Цанава и опасаясь, что мое заявление будет расценено как клеветническое, я тогда официально никому об этом не заявил, однако я предупредил членов комиссии ЦК ВКП(б) тт. Зодионченко и Щербакова (каждого отдельно), чтобы они были осторожны, так как их собираются скомпрометировать».
Факты сбора клеветнических «компрометирующих» материалов на руководящих работников партийных органов подтвердили допрошенные в качестве свидетелей сотрудники органов государственной безопасности БССР.
Осмотром документов бывшего министра государственной безопасности БССР и показаниями сотрудников этого министерства установлено, что по приказу Цанава служебные и неслужебные разговоры многих руководящих работников партийных и советских организаций, в том числе министров БССР, депутатов Верховного Совета СССР и БССР, подслушивались. О том, что подслушивание за руководящими партийными и советскими работниками проводилось только по инициативе Цанава, дали показания сотрудники бывшего Министерства государственной безопасности БССР, непосредственно исполнявшие такие распоряжения Цанава. В частности, свидетель Морозкин, показывая о фактах сбора «компрометирующих» материалов на секретарей обкомов, заявил:
«Как правило, давая подобные поручения, Цанава обязывал бросить все и заниматься только выполнением его поручений».
В отношении отдельных руководящих работников велось также наружное наблюдение. Все сообщения и сводки о результатах наблюдения и подслушивания телефонных разговоров подшивались, и таким образом создавались «дела» на руководящих работников партийно-советских организаций.
Избиение и компрометация Цанава руководящих работников Белоруссии
Особую активность проявил Цанава в собирании лживых «компрометирующих» материалов на партийных работников Притыцкого С. О. и Левицкого П. А.
Притыцкий С. О. долгое время находился на подпольной партийной работе в Западной Белоруссии. В 1936 году во время судебного процесса над коммунистами в Виленском окружном суде Притыцкий стрелял в провокатора Стрельчука и сам был тяжело ранен, а затем по выздоровлении был приговорен польским фашистским судом к смертной казни, которая в последующем была заменена ему пожизненным заключением.
После воссоединения Западной Белоруссии с БССР Притыцкий был избран секретарем Гродненского обкома партии. В июле 1950 года на пятом пленуме Гродненского обкома партии Притыцкий подверг критике слабую работу местных органов государственной безопасности, о чем начальник Гродненского УМГБ Фролов немедленно донес Цанава.
Получив такое сообщение, Цанава направил письмо в адрес секретаря ЦК КП Белоруссии, в котором приписал Притыцкому все случаи нарушения законности, имевшие место в отдельных районах Гродненской области. Он писал:
«Дальнейшее оставление области на этом уровне руководства будет еще более усугублять положение дела. Со своей стороны просил бы Вас о коренном укреплении руководства области».