Да, тактику изменил, более стал активным. Стал на словах выступать за великий русский народ, за дружбу, против мюридизма, пантюркизма, панисламизма и т. д.
Форма была такова, а содержание иное.
7. В 1934 г. через его ближайшего друга, офицера турецкой армии Муса Шамсадинского, которого он немедленно по возвращении в Баку в 1934 г. взял к себе управделами Совнаркома и вскоре «выдвинул» секретарем Верховного совета Азербайджанской] ССР, лично мною была дана информация о буржуазно-националистическом деянии ряда руководящих работников (надо иметь в виду, что Муса Шамсадинский до этого был нач[альником] инфаго Азербайджанского] ГПУ, т. е. мой начальник по работе в сов[етской] разведке).
Группа кельвинских мусаватистов во главе с Джами Эфендиевым по прямой установке пред [сед ателя] Верховного совета Азерб[айджанской] ССР тоже Эфендиева Солтан Медумда, Али Мамедова, Мамедханова и троцкиста Али Мамедлинского искусственно вызывала недовольство среди населения Исмаилинского района, готовилось вооруженное восстание. Азербайджанское] ГПУ, где сидели Сумбатов-
Топуридзе, вместо того чтобы это дело обезвредить, сообщило руководству, что это дело разоблачаю я. Я был вызван, где мне предложили: «займись своим делом и не впутывайся в такие дела». Однако мне удалось выступить в печати (пользуясь тем, что в ред[акции] «Бак[инский] рабочий» был свой человек). Когда уже в печати появилась заметка, то вынуждены были всю эту антисоветскую свору изъять, возвратить миллионы незаконных обложений и т. д.
Тут Багиров «особо» заинтересовался мною. Началась «холодная война». Об этом меня информировал работник 1-го отд[ела] т. Сафар Мамедов.
Пусть и это будет случайно.
7. С 1930 года я непосредственно «разрабатывал» Гейдар Гусейнова, так как были сведения от наших в Турции, что он связан со своим дядей, находящимся в Турции и возглавляющим антисоветскую организацию, и с другим дядей, находящимся в Иране, также ведущим антисоветскую работу. До мельчайших подробностей были установлены связи Гейдар Гусейнова с контрразведкой.
Однако Багиров, которого хорошо информировали об этом, упорно отвергал все материалы, более того, по его ходатайству ВАК присудил Гейдару Гусейнову ученую степень доктора философских наук без защиты диссертации, он выдвинул и доверил ему пост вице-президента Академии наук Азербайджанской ССР, ввел в состав ЦК партии Азербайджана, дал весь архив партии (ИМЭЛ). Понадобилось 20 лет, для того чтобы наконец Багиров «понял» подрывную работу этого же Гейдара Гусейнова. Видя, что дело плохо, он сам выступил (маневр) против него (см. «О характере мюридизма» в журнале «Большевик»), а Гейдар Гусейнов «повесился».
Что, все это случайно?
(Отец Гейдара Гусейнова сопровождал из Турции в Ереван Нуру Пашу, и после установления военной турецкой диктатуры был организатором физического уничтожения армян. Занимал пост вице-губернатора.)
9. Сотни людей официально, тысячи анонимок неофициально, систематическая информация органов разведки Азербайджанской ССР давали знать Багирову, что нельзя засорять партию явно антисоветскими элементами, нельзя так поощрять этих людей, тем более за счет игнорирования честных ученых, преданных нам людей. Но этот деспот был неумолим. И вот в партии оказались Мехти бек Сафаралибеков — брат расстрелянного в 1937 г. мусаватиста Ширинбека Сафаралибекова, Багатур Эйвазов — сын буржуазного националиста Аскер бека Эйвазова, более того, он Эйвазова Багатура выдвинул на пост директора мединститута (и поныне сидит). Ему, Багирову, представили документ из журнала (пантюркистского) «Февзият», где было опубликовано воззвание Мир Касимова Мир Асадуллы из Турции к мусаватской интеллигенции Азербайджана, а он его выдвигает на пост президента Академии наук Азербайджана, зная, что и как ученый (хирург) он ничего из себя не представляет, вводит не раз его в состав депутатов Верховного Совета СССР.
Все отбывшие наказание контрреволюционные элементы — Исмаил заде, Атаевы, Мусабекова (весь род расстрелян), Шахсуаров, Рзабейли и т. д. заняли кафедры в Азербайджанском мед[ицинском] институте, и как ни билась парторганизация, но разве можно было убедить Багирова, убежденного друга этих людей, в нетерпимости этого положения.
10. На словах он выступал за дружбу, везде и всюду говорил о значении и роли великого русского народа, а если даже министр госконтроля т. Али заде Зейнаб в свое время посмела сообщить в Москву о мелких безобразиях в республике, то ее немедленно он снял, хотел посадить, но ее спас тов. Маленков Г. М.
11. Возможно, и это случайно, что так же, как и Берия, он, Багиров, превратил МВД в какой-то надпартийный орган, в послушное орудие исполнения всех его грязных дел. (И метод у них был один.) Этот орган лепил «ПН» на всякого по усмотрению Багирова («ПН» — политически неблагонадежный). Этот орган он превратил в свою рабочую кухню по фабрикации фальшивок, ложных обвинений против всех, кто ему не по душе. Приведу примеры.
Госконтроль СССР направил в Азербайджан (по материалам большую группу ревизоров во главе с заместителем] министра Госконтроля СССР, кажется, т. Старостиным (в период Мехлиса). Ревизоры набрали достаточно много материалов. Видя такое дело, Багиров дает «задание» своему горшечнику — министру внутренних дел Емельянову Степану Федоровичу — «поломать это дело». И вот начинаются провокационные методы, т. Старостину подсовывают красивых девушек, его поят, фотографируют в различных «обстановках», фотографируют и т. д. И когда было достаточно «материалов», Багиров связывается не с кем-либо, а с тем же Берия (случайно?), «мобилизовывает» Юсупова (Узбекистан) и со всем этим «материалом» прибывает в Москву на заседание Политбюро ЦК ВКП(б), где выставляются все эти «документы», «долбают» (как он, возвратившись, рассказывал друзьям) Мехлиса и Старостина, де «как это можно на материале обиженных строить на нас обвинения, да и сами ревизоры-то вот какие».
Или взять историю с Азиз Алиевым (быв[ший] секретарь ЦК Азербайджана, секретарь обкома Дагестанской АССР, его знаете и Вы, и тов. Маленков). Видя, что он, оставаясь в Москве, на работе выдвигается (а этого Багиров не любил), сразу последовал телефонный звонок Берия: мол, пошлите Азиз Алиева в Азербайджан заместителем] председателя] Совмина, и что он выдвинут депутатом в Верховный Совет СССР от Нахичеванской АССР. Азиз Алиев выезжает, и так как он был (по наговорам) «конкурентом», то дается задание МВД — и готов «ПН» — «за скрытие своего пребывания (если даже в детстве) в Иране — снять». И этот человек, доктор наук, по сей день влачит жалкое существование, он изничтожен.
Точно такими же приемами были уничтожены Али Ашраф Али заде, С. Везиров, Махмуд Алиев (лично которого знает тов. Молотов). Это был метод и стиль его «работы». Это хорошо знает т. Чеплаков Федор (кажется, теперь на Сахалине), это знаем все, и даже в органах разведки, кто пришелся не ко двору, его «уничтожали» (Сафар Мамедов, да и я сам). Еще бы немного, он изничтожил бы и Самеда Вургуна (поэта), но малость времени не хватило.
Будучи деспотически настроенным и не разделяющим свою власть с кем-либо, он, естественно, подбирал кадры из числа услужливых и «преданных» лично ему людей. Способный, честный, преданный делу нашей партии, принципиальный человек не находил себе достойного места.
Его окружали «соратники-чекисты» вроде Сумбатова-Топуридзе (с 1920 г. работавший с ним в Азербайджанской] ЧК, а потом с Берия в Москве — Кремле, сейчас арестован, был заместителем] пред[седателя] Совмина Азербайджанской ССР), Нарчимашвили — родственник Берия, Фараджиева Кюбра — одна из многих его фавориток — жена Садыха Фараджева — быв[шего] мусаватиста и с легкой руки Багирова ставшего членом КПСС, Гасанов Гасан — кулаческое отребье, доведенный (невзирая на неоднократные сигналы партактива) им, Багировым, до поста секретаря ЦК Азербайджана — ныне работает в отделе науки ЦК Азербайджана, Емельянов С. Ф. — верный пес Багирова, фабриковавший, пользуясь своим служебным положением министра внутренних дел Азербайджана, политические «объективки» на всех, кому угодно было Багирову, Шахвердиев Гаджи Ага, работавший в турецкой контрразведке, Гюльмамедов — соратник Багирова еще по Кубе, буржуазно-националистические тенденции коего известны по местнической группировке и т. д.
Точно так же трудно поверить, дорогой Никита Сергеевич, что нынешний пред [седатель] Совмина Теймур Кулиев, работавший всю жизнь под идейным руководством Багирова, вместе с ним и в ЧК и после, а также нынешний секретарь ЦК Азербайджана Якубов Мир-Теймур — ближайший ученик и воспитанник Багирова, неоднократный министр внутренних дел Азербайджана и т. д., долгие годы бывшие покорными Багирову люди, слепо следующие всем его указаниям, во всем подражавшие ему (даже в одежде, походке, окриках и т. д.), трудно поверить, что эти «наблюдатели» не были бы заражены порочным методом и стилем работы своего учителя.
Я не останавливаюсь на фактах безнравственного, аморального поведения и барско-феодального образа жизни этого человека. Не случайно после его освобождения в азербайджанском народе говорят, что «таких дел и ширваншахи себе не позволяли». Немало красивых азербайджанок он «выдвигал» на руководящую работу, а потом, вызывая «по делам службы», использовал как женщин (К. Фараджева, 3. Али заде, Ханмамедова, П. Гашим заде и т. д.), но это мелочи, правда, характерные для перерожденцев — проституирующих политиков.
Точно так же не случайно, что он так же, как и Берия, только под давлением нашей партии освобождал невинно арестованных и давал согласие на арест тех, которых нужно было изъять (история с Триничем, Казан Папах оглы Мамедом, Гусейн Мусаевым, 3. Али-заде и т. д.).
Таковы некоторые факты, которые говорят о том, что сегодняшнее поведение Багирова отнюдь не случайное, а имеет определенные социально-политические корни.
Странная притупленность политической бдительности на довольно длительном протяжении времени, своеобразный «сентиментализм» с врагами нашей партии, поразительное «покровительствование» всякой антисоветской своре и «идиосинкразия» к честным, прямолинейным советским людям, деспотизм, политика узурпации прав не только б [ее] партийных], но и членов партии, жажда неограниченной власти — карьеризм, методы политической авантюры при расправе с неугодными ег