аниях Политбюро, была очевидна, но эта проверка через Секретариат ЦК КПСС не была организована. Несмотря на заявление по этому вопросу в ЦК партии т. Сысоева в январе 1950 года и указание из ЦК т. Игнатьеву о необходимости проверки этих материалов по существу, проверка по вине руководства 1-го Главного управления и министерства до сих пор не проведена. В январе 1953 года по этому делу было арестовано 5 человек. На следствии было установлено, что объекты разработки были заранее предупреждены о существе имевшихся на них материалов в агентурном деле, один из объектов разработки имел близкое общение с бывшим начальником Главного управления охраны МГБ СССР Власик (в настоящее время арестован). Об этом хорошо было известно т. Рясному, но последний по непонятным причинам счел возможным ознакомить с содержанием этих материалов Власик. После ознакомления с материалами Власик вызвал к себе объекта разработки в кабинет и рассказал ему об имеющихся на него материалах. После чего посадил его в машину и увез к себе на дачу, где не раз до этого устраивали попойки. На следующий день этот объект разработки предупредил остальных связанных с ним лиц о имеющихся на них в МВД СССР материалах.
На партийном собрании 3-го Управления отмечалось, что вражеские действия Берия и его сообщника Гоглидзе нанесли серьезный вред военной контрразведке, отдельные участки оказались оголенными. Пом[ощник] начальника 3-го Управления т. Выжлецов внес предложение как можно быстрее пересмотреть структуру 3-го Управления, по его мнению вместо трех отделов, ранее обслуживавших соответствующие военные министерства, в Управлении целесообразно создать один отдел.
Коммунисты тт. Кукушкин и Выжлецов указывали, что Гоглидзе старался проводить работу 3-го Управления в отрыве от Министерства обороны и Главного политуправления Советской армии, давал указания через агентуру собирать информацию о политработе в частях, о работе Генерального штаба. Гоглидзе нарушал большевистский принцип подбора и расстановки кадров. Выступавшие отмечали, что на ряде ответственных участков продолжают оставаться люди, не соответствующие своему назначению. Так, бывший начальник Особого отдела Западно-Сибирского военного округа т. Мельников, развалив работу в этом округе, был переведен заместителем начальника Особого отдела Приволжского военного округа; бывший начальник Особого отдела Московского района ПВО Киреев также после развала работы был переведен на работу в одну из армий Военно-воздушных сил в качестве начальника Особого отдела.
На партийном собрании в 4-м Управлении резкой критике подверглись руководители управления тт. Сазыкин, Родионов, Утехин за то, что они, игнорируя требование Устава партии о подборе и расстановке кадров по политическим и деловым качествам, без участия и влияния партийной организации, подбирали и расставляли кадры по признакам личной преданности и приятельских отношений. В результате в ряде отделов на руководящих должностях оказались лица, в прошлом отчисленные из центрального аппарата как не оправдавшие высокого доверия партии на порученных им участках работы или по другим причинам. Например, помощником] начальника отдела назначен исключенный из партии Свердлов, освобожденный из тюрьмы, обвинявшийся в проведении националистической работы, в прошлом участник молодежной троцкистской организации, морально разложившийся человек. Помощником начальника управления назначен т. Жуков, ранее отчисленный из центрального аппарата как не оправдавший доверия ЦК КПСС. Начальником одного из отделов назначен приятель т. Сазыкина — Литкинс, который, как отмечали коммунисты, с приходом в управление обманным путем взял для просмотра в другом отделе дело-формуляр, по которому разрабатывается его близкий знакомый. В этом же деле имелись показания арестованных, бывших сотрудников МГБ, в которых Литкинс назывался как их близкая связь. Начальником отделения назначен Рузин, ранее снятый Алтайским крайкомом партии с должности начальника управления за грубое отношение к людям, использование служебного положения в корыстных целях и привлеченный за это к строгой партийной ответственности Центральным комитетом партии. Также по приятельским отношениям были взяты в 4-е Управление ранее отчисленные из центрального аппарата тт. Бендерский, Бринд, Лейбкинд и близкий т. Сазыкину человек т. Подобед. В то же время тт. Сазыкин, Родионов и Утехин без всяких оснований изгнали из управления честных, преданных партии коммунистов тт. Богомолова и Степанова, направленных Центральным комитетом партии на работу в органы.
Ряд коммунистов в своих выступлениях указал, что тт. Сазыкин, Жуков и Матевосов допускали политические ошибки в своей практической работе. В частности, указывалось, что т. Сазыкин и Жуков не сигнализировали Центральному комитету о том, что Берия была подписана и направлена на Украину директива, в которой местные органы Украины ориентировались на контроль за партийно-советскими органами. Т. Матевосов, ссылаясь на руководство управления, давал указания своим подчиненным не направлять указания в Грузию по организации чекистской работы по выявлению и разработке грузинских националистов, заявляя, что Грузией будет заниматься сам Берия.
По указанию т. Сазыкина сданы в архив дела оперативного учета на бывших работников органов, в которых имелись серьезные компрометирующие материалы о принадлежности их к троцкистам, и подозреваемых в шпионской деятельности.
На партийном собрании в 5-м Управлении отмечалось, что структура Экономического управления до конца не продумана. Руководители управления отвлекали оперативный состав от агентурно-оперативной работы сбором всякого рода экономической информации о недостатках в работе промышленности, о фактах антигосударственной практики и т. п. Полученная обширная информация, на которую было затрачено много сил оперативного состава и агентуры, фактически реальной пользы не принесла.
Агентурно-оперативная работа в области сельского хозяйства, как в центре, так и на местах, официально была прекращена. В свете происшедших событий становится ясно, что это был очередной враждебный замысел Берия, в конечном счете также способствовавший подрыву колхозного строя.
На собрании отмечалось, что чекистская работа по линии 1-го отдела (объекты особой государственной важности) значительно ослабла. Этому, прежде всего, способствовала дезорганизующая работа, которую удалось осуществить врагу народа Берия. Он сократил отдел на 54 % и доходил в своей наглости до того, что требовал оставить в нем лишь 15 человек из 147.
В деле строительства специальных объектов Берия создал обстановку полнейшей бесконтрольности в расходовании государственных средств. В результате многие миллионы народных денег тратились непроизводительно. Только его вражеской работой можно объяснить такое положение, когда к контролю за деятельностью этих предприятий не допускались ни партийные, ни советские контролирующие органы под предлогом так называемой секретности.
Выступавшие тт. Попов, Шишкин, Шарков указывали, что вредительская подрывная деятельность Берия и его приспешников нанесла большой вред и следственной работе.
Разглагольствуя о соблюдении законности, Берия, Кобулов на деле сами грубейшим образом попирали и нарушали революционную законность и указания ЦК КПСС в проведении чекистского следствия и своими действиями пытались насаждать в следственных аппаратах порочную, вредную практику.
С первых же дней своей деятельности Берия и Кобулов ввели систему вызовов арестованных без фиксирования показаний. Эти совершенно неправильные действия быстро заразили и руководителей 5-го Управления Горлинского, Трофимова. Особенно в этом неблаговидно выглядит заместитель начальника управления Трофимов, который при рассмотрении дел, в частности на еврейских националистов, пытался их вражеские действия оправдать какой-то общей обстановкой, якобы созданной в стране. Неосновательно Трофимовым было дано письменное указание о прекращении следственного дела на «Т» с огульным охаиванием проделанной работы по этому делу
Многие выступавшие товарищи — Шарков, Шишкин, Дубае, Попов, Ромашко и другие — указывали, что Трофимов — политически малограмотный человек, отстал от чекистской работы. Приводился пример, когда Трофимов, встав на неправильный путь смазывания дела «Т», в присутствии ряда товарищей восхвалял Троцкого, называя его великим «оратором», «организатором» и т. п. Т. Ромашко привел пример, когда Трофимов, будучи на явке с агентом, заявил ему, что в СССР якобы существует режим притеснения евреев.
Выступавшие на собрании т. Попов и другие прямо заявили, что Горлинский, в свое время снятый с должности начальника Ленинградского УМГБ, притащен Берия в аппарат как человек нужный и преданный ему. На собрании был высказан ряд критических замечаний на предложение т. Рясного по поводу упразднения аппаратов СПУ и ЭКУ в системе МВД СССР. Многие товарищи считают, что это предложение т. Рясного, высказанное им на собрании партактива МВД СССР, является непродуманным и в корне неправильным.
На партийном собрании в 6-м Управлении отмечалось, что руководители управления тт. Лорент, Киреев и начальник отдела кадров т. Филонов, слепо выполняя указания Берия, бывшего руководства Управления кадров, неправильно расставляли руководящие кадры на периферии, допускали серьезные ошибки и при комплектовании центрального аппарата управления. Ряд хороших работников, направленных ЦК КПСС на работу в МВД, необоснованно был удален из центрального аппарата. Так поступили с бывшим заместителем] начальника управления т. Мажара, начальниками отделов Агафоновым, Егоровым и другими работниками. При расстановке кадров руководители управления Лорент, Киреев и начальники отделов Филонов, Кузнецов, Поздняков, заместитель] начальника отдела кадров Захаров не советовались с парткомом и партийными организациями, подбирали кадры по признакам знакомства. Так, на должность начальников дорожных отделов милиции Московского узла были назначены ранее скомпрометировавшие себя тт. Максимов, Погосов, Николаев и другие. Заместителем] начальника дорожного отдела милиции по политчасти Рижского вокзала назначен т. Панов, не имеющий опыта политработы, с серьезным партийным взысканием.