Постановление Пленума ЦК КПСС о преступных антипартийных и антигосударственных действиях Берия обсуждено на пленумах всех городских и районных комитетов партии и на закрытых собраниях в первичных партийных организациях КП Азербайджана. При обсуждении этого вопроса коммунисты Азербайджана проявили высокую активность и показали политическую зрелость в оценке фактов, вытекающих из постановления ЦК КПСС. В своих выступлениях они единодушно одобрили как единственно правильные и своевременно принятые Президиумом и Пленумом ЦК КПСС меры по пресечению вражеской деятельности Берия и продемонстрировали несокрушимое единство и сплоченность вокруг Центрального комитета КПСС.
Коммунисты, знающие Берия по прежней работе в Баку и Тбилиси, приводили в своих выступлениях и заявлениях дополнительные факты, разоблачающие его как врага партии и народа.
Помощник прокурора республики, член партии т. Сафронов, работавший в ЧК Грузии с 1921 по 1929 год, заявил, что Берия постарался переселить во Францию до сотни человек национал-демократов и федералистов, арестованных за активную деятельность в меньшевистском правительстве Грузии, а в 1927 году, получив постановление Особого совещания ОГПУ о выселении из Тбилиси в Сибирь 30 матерых троцкистов — Окуджава, Думбадзе, Цивцивадзе, Яшвили и других, Берия предложил группе работников ЧК, в том числе Кобулову и Сафронову, сопровождать этих троцкистов до Москвы, предупредив при этом, чтобы они не препятствовали прогулкам арестованных на станциях. Троцкисты были отправлены в Москву скорым поездом в мягком вагоне и вместо Сибири уехали в Ташкент. Перед посадкой в поезд на ст[анции] Тбилиси троцкисты организовали антисоветский митинг.
Тов. Сафронов сообщил также, что, переехав на работу в ГПУ Азербайджана в 1931 или в 1932 г. и разбирая архивы ЧК Азербайджана, он обнаружил дело об аресте Берия в 1920 г., в котором была анкета, написанная рукой Берия, и записка Вано Стуруа на имя председателя ЧК Ханбудагова с просьбой освободить Берия из-под ареста.
Это дело т. Сафронов передал бывшему председателю ГПУ Азербайджана Фриновскому, о чем, видимо, знал и т. Багиров, так как в своем заявлении на имя т. Багирова в 1952 году т. Сафронов писал: «Тов. Багиров, пусть хоть один человек, в том числе моя жена и мои родственники в Москве, заявит о том, что я разгласил известную Вам партийную тайну как государственную тайну, которая известна, по словам Берия (т. Сафронов был на приеме у Берия в 1950 году), узкому кругу руководящих партийных работников… Я прошу Вас, т. Багиров, если Вы и Берия в чем-либо сомневаетесь во мне — вызовите меня и спросите по любому вопросу, в котором Вы сомневаетесь».
На партийном собрании в МВД Азербайджана член партии т. Мамедов заявил, что в 1930 году в Баку была раскрыта крупная контрреволюционная организация — азербайджанский национальный центр. По этому делу было арестовано 26 человек. Берия в это время был в Баку и помог это дело смазать, националистов осудили к трем годам каждого, а через полтора года освободили из тюрьмы. Далее т. Мамедов сообщил, что, когда Берия был председателем ЧК Грузии, он выпустил из своего кабинета крупного преступника Хадиджа Халила, или Халила-Ага (точно фамилию не помнит), который перебежал в Турцию.
Бывший работник МТБ Азербайджана член партии т. Хейтов считает небезучастным Берия в поражении демократического движения в Южном Азербайджане и в ликвидации нашей разведывательной работы в Иране. Тов. Хейтов сообщил, что во время Отечественной войны вместе с войсками в Иран было направлено много оперативных работников из Москвы, Азербайджана, Грузии и Армении. Этот аппарат создал широкую разведывательную сеть, однако в период наступления реакции все лица, работавшие в подполье, были раскрыты и влиты в ряды повстанческих отрядов, поэтому после ухода наших сил из Ирана там не осталось ни одной действующей резидентуры. Тов. Хейтов считает крайне загадочной гибель руководителя демократического правительства Пишевари, который погиб якобы при автомобильной катастрофе, хотя вместе с ним ехал т. Кулиев — нынешний замминистра МВД Азербайджана, который после этого случая быстро пошел в гору.
На пленумах и партийных собраниях КП Азербайджана коммунисты резко критиковали неискреннее поведение т. Багирова в деле разоблачения вражеской деятельности Берия и порочный, непартийный стиль руководства, насаждавшийся т. Багировым на протяжении длительного времени.
Выступивший на пленуме Артемовского райкома член партии с 1920 года т. Рзаев Б. А., работавший в органах ЧК республики с мая 1921 года, заявил, что знает Берия, Багирова и Сумбатова-Топуридзе как закадычных друзей. «В 1921 году во время чистки партии, — заявил т. Рзаев, — Берия был подвергнут разоблачению, но ему помогли Багиров и Сумбатов-Топуридзе, которого Берия забрал в Москву, а затем послал его к Багирову».
Член пленума Сумгаитского горкома партии т. Абдуллаев сказал: «Никто так близко не знал Берия, как т. Багиров, и все же в такой острый политический момент он не помог партии и правительству разоблачить этого подлого врага».
Директор машиностроительного завода т. Вердиев, выступая на пленуме Кишлинского райкома партии, заявил, что т. Багиров постоянно грубил, глушил критику, оторвался от масс и не прислушивался к их голосу, все эти непартийные методы руководства передавались и другим руководящим работникам ЦК и Бакинского горкома.
На закрытом партийном собрании Союза советских писателей Азербайджанской ССР писатели-коммунисты предъявили серьезные политические обвинения т. Багирову и работникам ЦК КП Азербайджана. Писатели Али Валиев, М. Давтян, Мехти Гусейн, С. Рахман, С. Рустам и другие говорили о том, что своими непартийными методами руководства т. Багиров нанес огромный вред азербайджанской литературе. На бюро ЦК писателям не давали свободно выражать мнения, а заставляли только отвечать на вопросы. Качество литературных произведений и художественная ценность их, а также отношение к тому или иному писателю определялись произвольными мнениями т. Багирова, которые он часто менял в зависимости от настроения. Писатель А. Велиев заявил, что т. Багиров, ратуя на словах за дружбу с великим русским народом, на деле всячески старался сеять вражду между руководством Союза писателей СССР в лице тт. Фадеева и Симонова, с одной стороны, и азербайджанскими писателями — с другой. Писатель Мехти Гусейн говорил, что в своем руководстве азербайджанской литературой т. Багиров был деспотом и клеветником. После появления в «Литературной газете» статьи одного из видных поэтов Азербайджана Самеда Вургуна — «Права поэта», в которой он правильно излагал свои взгляды на вопросы социалистического реализма в литературе, т. Багиров заставил группу писателей, помимо их воли, выступить в этой же газете против т. Вургуна и очернить его. Такое же выступление по его требованию было организовано в газете «Известия», направленное против статьи писателя М. Ибрагимова.
Ряд коммунистов высказался о нечестности и неискренности т. Багирова перед партией и требовал проверки некоторых фактов о его партийности и поведении. На пленуме Артемовского райкома член партии т. Сквирский заявил, что т. Багиров неправильно приписал себе дооктябрьский партийный стаж (март 1917 года), так как ему известно, что в 1918 году, уезжая с отрядом Петрова в Астрахань, т. Багиров был беспартийным. Члены КПСС т. Иноземцева А. А. (член партии с 1916 года) и т. Нарчимашвили также подтверждают, что т. Багиров вступал в партию в г. Астрахани в партячейке «железного полка» в конце 1918 года или в начале 1919 года. Тов. Иноземцева в то время работала в Астраханском горкоме партии, а т. Нарчимашвили служил в «железном полку».
Член партии т. Хентов И. В. сделал следующее заявление: в 1942 году в Баку из Ирана был доставлен крупный шпион из г. Пехлеви Мамед Дадаши. По указанию МГБ СССР следствие по его делу в Баку не велось, и Дадаши был этапирован в Москву, но по пути следования этот преступник при таинственных обстоятельствах исчез. Тов. Хентов утверждает, что т. Багиров родственно связан с Дадаши через бакинских миллионеров Дадашевых. Далее т. Хентов указывает, что в 1937 году с группой лиц, обвиняемых в измене Родине, был арестован Гиндин — родственник Багирова. На него имелись показания и личное признание, несмотря на это из-под ареста он был освобожден, а все остальные лица по этому делу осуждены. В угоду т. Багирову в 1940 году Гиндин составил «хронику жизни и деятельности т. Багирова» в 2-х томах, в которой с лакейской слащавостью и прикрасами описываются мельчайшие подробности о т. Багирове: когда и где его избирали в президиум, когда и где он выступал с речами, какие постановления им подписывались и когда кому он посылал телеграммы и о чем и т. п. За свои «старания» этот темный человек продвигался т. Багировым вплоть до секретаря Бакинского горкома партии, а когда уже нельзя стало оставлять в Баку, то устроил его в Москве.
В выступлениях приводились многочисленные факты нарушений т. Багировым партийных принципов подбора кадров, покровительства с его стороны ряду преступных лиц: Сумбатову-Топуридзе, Падарову, Борщеву, Дадашевым и другим, подмены коллегиального руководства голым администрированием, расправы над коммунистами за критику и высказывались подозрения по поводу посещения Баку Деканозовым в декабре 1952 года.
При высокой активности коммунистов прошло партийное собрание МВД Азербайджанской ССР, на котором были вскрыты серьезные недостатки в оперативной деятельности министерства. Почти все выступавшие в прениях обвиняли министра внутренних дел т. Емельянова в подхалимстве и угодничестве т. Багирову, в грубом зажиме критики, попирании прав коммунистов, в защите провалившихся работников и устройстве их на руководящие посты.
На собрании указывалось, что т. Емельянов не занимался прямыми делами министерства и не организовал аппарат на борьбу с врагами народа, а занимался выполнением всевозможных личных поручений т. Багирова. За последние полтора года т. Емельянов и министерство провели 1500 проверок по поручению ЦК и 1800 по поручению обкомов и Бакинского горкома. Тов. Емельянов за это время получил и исполнил 195 личных поручений т. Багирова. На собрании приводились возмутительные факты, когда по поручению т. Багирова весь аппарат одного из отделов министерства в течение двух дней устанавливал, чья свадьба проехала мимо здания ЦК и кто жених и невеста. По заданиям т. Багирова аппарат МГБ организовывал слежку за партийными и советскими работниками и их женами, подслушивал телефонные разговоры и даже шел на провокации. Так, работник МГБ т. Касумов должен был свести секретаря райкома партии т. Наджафова с одной женщиной и через агента сфотографировать эту встречу.