Хорошо известно, что в последний день работы съезда на его утреннем пленарном заседании выступил сам И. В. Сталин. Его короткая и, казалась бы, сугубо приветственная речь содержала в себе ряд очень важных установок, адресованных прежде всего мировому коммунистическому и рабочему движению. Суть этих сталинских установок была выражена предельно четко и лаконично: 1) в условиях заметного роста реакционности всей буржуазии необходимо резко активизировать тактику «единого фронта» всех рабочих и коммунистических партий в борьбе с ней; 2) в условиях «холодной войны», развязанной ведущими империалистическими державами во главе с США, одной из главных задач мирового коммунистического и рабочего движения является «борьба за мир во всем мире» и разоблачение агрессивной политики империалистов; и 3) в условиях нового этапа буржуазной глобализации (то есть пропаганды и ползучей реализации идей мондиализма, в том числе через Бреттон-Вудскую финансовую систему) знамя национальной независимости и государственного суверенитета, ныне выброшенное за борт реакционной буржуазией, «продающейся за доллары», должны поднять коммунистические и рабочие партии, ибо «больше некому его поднять».
По традиции в последний день работы съезда состоялся организационный Пленум вновь избранного состава ЦК, на котором произошли кардинальные перемены в организации и в персональном составе высшей партийной власти:
— В соответствии с новым партийным уставом были ликвидированы Оргбюро и Политбюро ЦК и создан новый высший орган партии — Президиум ЦК КПСС, который по факту должен был стать расширенным аналогом старого Политбюро ЦК.
— В состав этого Президиума ЦК было избрано беспрецедентное количество представителей партийно-государственной номенклатуры — 25 членов и 11 кандидатов в члены. При этом наряду со старыми членами и кандидатами в члены Политбюро ЦК, входившими в его состав еще с начала — середины 1920-х годов, то есть И. В. Сталиным, В. М. Молотовым, К. Е. Ворошиловым и другими политическими аксакалами, его членами стали как относительно молодые работники партийно-государственного аппарата республиканского и областного (краевого) уровня — Семен Денисович Игнатьев, Леонид Ильич Брежнев, Леонид Георгиевич Мельников, Демьян Сергеевич Коротченко, Николай Александрович Михайлов, Аверкий Борисович Аристов, Николай Михайлович Пегов, Василий Васильевич Кузнецов, Николай Григорьевич Игнатов и другие, — так и авторитетные руководители из числа легендарных «сталинских наркомов» и крупных управленцев — Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко, Вячеслав Александрович Малышев, Иван Федорович Тевосян, Иван Григорьевич Кабанов и другие.
— Внутри самого Президиума ЦК было создано не предусмотренное новым партийным уставом Бюро Президиума ЦК, в котором, по мнению многих историков (Р. Г. Пихоя, Ю. Н. Жуков, Ю. В. Емельянов, А. И. Вдовин[135]), по сути, было узаконено новое «узкое руководство» страны — так называемая «девятка» в составе И. В. Сталина, Г. М. Маленкова, Л. П. Берии, Н.А. Булганина, H. С. Хрущева, К. Е. Ворошилова, Л. М. Кагановича, М. Г. Первухина и М. З. Сабурова. Причем, как установил профессор Р. Г. Пихоя, кандидатуры К. Е. Ворошилова и М. Г. Первухина появились в списке членов этого Бюро в самый последний момент, накануне закрытия партийного съезда[136]. При этом нетрудно заметить, что в состав «узкого руководства», которое, по сути, стало точной копией старого Политбюро ЦК, впервые не вошли В. М. Молотов, А. И. Микоян и А. А. Андреев. Последний сталинский соратник, входивший в составе Политбюро ровно 20 лет, сам попросился на покой по причине своей полной глухоты, а двое других опять оказались в опале, правда, на сей раз куда более серьезной и опасной, чем прежде.
— В состав нового Секретариата ЦК было избрано 10 членов, среди которых главную роль по-прежнему играли старые секретари ЦК, то есть И. В. Сталин, Г. М. Маленков, H. С. Хрущев, М. А. Суслов и П. К. Пономаренко. Причем надо подчеркнуть, что сам И. В. Сталин, как и раньше, де-юре не был утвержден в должности Генерального секретаря ЦК, поскольку эта должность опять не была прописана в новом партийном уставе. Новыми секретарями ЦК, которых профессор М. В. Зеленов[137] именует «непосредственными руководителями всего аппарата ЦК КПСС», стали бывшие первые секретари: Челябинского обкома А. Б. Аристов, который отныне за Г. М. Маленкова стал осуществлять контроль за всеми региональными парторганизациями, ЦК КП(б) Молдавии Л. И. Брежнев, которому был поручен подбор кадров в силовых ведомствах, Краснодарского крайкома Н. Г. Игнатов и ЦК ВЛКСМ Н. А. Михайлов, которые вместо М. А. Суслова стали курировать ряд его отделов, в том числе Отдел пропаганды и агитации, а также глава Отдела партийных, профсоюзных и комсомольских кадров H. М. Пегов, который стал курировать распределение всех кадров по всем партийным и государственным органам. При этом ведение заседаний Секретариата ЦК было возложено уже не только на Г. М. Маленкова, но также на М. А. Суслова и H. М. Пегова. По мнению того же М. В. Зеленова, можно было бы предположить, что все эти назначения говорили о понижении роли Г. М. Маленкова в аппарате ЦК, если бы не тот факт, что Постановление «О распределении обязанностей между секретарями ЦК» по указанию самого И. В. Сталина готовил именно Г. М. Маленков.
По ряду мемуарно-дневниковых источников (Л. Н. Ефремов, К. М. Симонов[138]) известно, что на этом Пленуме ЦК И. В. Сталин выступил с большой и довольно резкой речью, которая произвела на всех присутствовавших эффект разорвавшейся бомбы. Во-первых, ввиду своего возраста и состояния здоровья он попросил членов ЦК о своей отставке со всех занимаемых им постов, что с подачи Г. М. Маленкова, который вел это заседание, в самой категорической форме было немедленно отвергнуто всеми участниками Пленума. Во-вторых, объясняя новым членам ЦК недавние отставки В. М. Молотова, А. И. Микояна, Л. М. Кагановича и К. Е. Ворошилова, И. В. Сталин заявил, что «работа министра — это мужицкая работа», которая «требует больших сил, конкретных знаний и здоровья». В-третьих, поясняя столь существенное расширение персонального состава ЦК, вождь прямо заявил, что на смену «нам старикам» должны прийти свежие силы, «в чьи руки мы вручим эстафету нашего великого дела». А для этого нужно вырастить и воспитать «на практических делах и в повседневной работе» политического, государственного деятеля, для чего потребуется «не менее десяти, а то и все пятнадцать лет». Наконец, в-четвертых, он разразился беспрецедентно жесткой критикой и даже руганью в адрес двух старейших членов высшего партийного руководства — В. М. Молотова и А. И. Микояна, которые, будучи избранными в состав Президиума ЦК, впервые не вошли в состав руководящей «девятки» — Бюро Президиума ЦК.
Надо сказать, что столь беспрецедентное расширение состава Президиума и Секретариата ЦК, произошедшее на данном Пленуме, до сих пор остается одной из трудноразрешимых загадок истории. Одни авторы (Р. А. Медведев, Д. А. Волкогонов[139]) предполагают, что И. В. Сталин таким «иезуитским способом» готовил новый грандиозный политический процесс над рядом старейших членов Политбюро, в частности над В. М. Молотовым, А. И. Микояном, К. Е. Ворошиловым и, возможно, Л. П. Берией, и стремился таким своеобразным образом закамуфлировать неизбежные и очень скорые перестановки в верхних эшелонах власти. Другие авторы (Р. Г. Пихоя[140]) уверяют, что обновленные высшие партийные органы должны были стать своеобразным инкубатором для выращивания новых руководящих кадров. Наконец, третья группа авторов (Ю. Н. Жуков, В. М. Зеленов, О. В. Хлевнюк, Й. Горлицкий[141]) полагает, что большинство новых членов высшего партруководства, многих из которых И. В. Сталин просто никогда не видел в глаза и не знал об их существовании, были прямыми креатурами Г. М. Маленкова, который, как известно, курировал ключевой Отдел партийных, профсоюзных и комсомольских органов ЦК и лично подбирал все кандидатуры в состав этих руководящих структур.
Между тем уже в начале ноября 1952 года окончательно определилась ведущая роль Г. М. Маленкова и Л. П. Берии в верхних эшелонах власти, так как по решению «девятки» в случае отсутствия или болезни И. В. Сталина именно Г. М. Маленков стал председательствующим на заседаниях Президиума ЦК, а Л. П. Берия — на заседаниях Президиума Совета Министров СССР. В связи с последним обстоятельством довольно неожиданно, но пока бездоказательно выглядят попытки ряда современных авторов (Ю. В. Емельянов, Н. А. Добрюха, В. М. Зимянин, А. И. Лукьянов[142]), ссылаясь в том числе на интервью и мемуары ряда видных партийных и государственных деятелей, в частности секретаря ЦК КПСС М. В. Зимянина и многолетнего министра сельского хозяйства СССР И. А. Бенедиктова[143], представить дело таким образом, что уже в декабре 1952 года И. В. Сталин якобы распорядился ознакомить всех членов «узкого руководства» с его проектом Постановления ЦК о назначении новоиспеченного члена Президиума и Секретариата ЦК и министра заготовок СССР генерал-лейтенанта П. К. Пономаренко новым председателем Совета Министров СССР. По утверждению указанных авторов, уже к началу января 1953 года проект этого документа был завизирован всеми членами нового, но уже существенно расширенного состава Президиума, за исключением самых главных «партийных аксакалов» — Л. П. Берии, Г. М. Маленкова, H. С. Хрущева и Н. А. Булганина. Однако, как верно указал Ю. Н. Жуков, подобного документа в архивах до сих пор не обнаружено. Более того, по его мнению, в тогдашних политических реали