Основная суть этой хрущевской записки состояла в предложении коренным образом перестроить существующий порядок управления промышленным производством страны, а именно: ликвидировать большую часть отраслевых министерств, отменить ведомственное подчинение почти всех промышленных предприятий, отдать их в ведение регионов и создать в рамках нескольких краев и областей региональные советы народного хозяйства, или совнархозы. Полагалось, что такая реорганизация промышленности существенно увеличит рост производства, повысит производительность труда, качество выпускаемой продукции, значительно сэкономит природные, трудовые и золотовалютные ресурсы, упростит логистику и межотраслевую кооперацию предприятий и т. д. При этом H. С. Хрущев не забыл и об идейной подоплеке своей затеи, а именно создании «общенародного государства», где «широкие трудящиеся массы» будут более активно вовлечены во все сферы управления, в том числе народным хозяйством страны, что ликвидирует излишнюю бюрократизацию и другие «ненормальные явления», мешавшие советскому обществу «прийти к коммунизму».
13—14 февраля 1957 года в Москве состоялся очередной Пленум ЦК, где H. С. Хрущев выступил с новым докладом «О дальнейшем совершенствовании организации управления промышленностью и строительством», который, кстати, так и не был утвержден на Президиуме ЦК[567]. В прениях по докладу выступили 27 членов и кандидатов в члены ЦК, в том числе руководители республиканских правительств и союзных министерств. Причем, как явствует из стенограммы Пленума, характерной чертой почти всех выступлений стало единодушное одобрение всех положений хрущевского доклада, в том числе ликвидации отраслевых министерств и создания региональных совнархозов. В результате, опираясь на подготовленное большинство рядовых членов ЦК, Н. С. Хрущев де-факто аннулировал решения декабрьского Пленума и сумел протащить решение не только о ликвидации Госэкономкомиссии СССР, но и о подготовке членами Президиума ЦК обновленного проекта по реорганизации плановых органов страны для предстоящей сессии Верховного Совета СССР, созыв которой намечался на начало мая 1957 года. Кстати, на том же Пленуме состав кандидатов в члены Президиума ЦК пополнил очередной хрущевский выдвиженец, «восходящая звезда» советского политического Олимпа Фрол Романович Козлов, который еще в конце ноября 1953 года сменил В. М. Андрианова на посту Первого секретаря Ленинградского обкома партии.
Кстати, как явствует из архивных документов[568], H. С. Хрущев намеревался еще год назад пойти на этот шаг, но не предпринял его исключительно по тактическим соображениям. Сам же В. М. Андрианов, которого всегда считали креатурой Г. М. Маленкова, впал в немилость к Первому секретарю и с явным понижением был назначен заместителем нового министра госконтроля СССР Василия Гавриловича Жаворонкова, который во время войны поочередно и достойно возглавлял Тульский и Куйбышевский обкомы ВКП(б), сыграв выдающуюся роль в обороне Тулы и обеспечении фронта оружием и военной техникой.
Между тем за месяц до намеченной сессии, 30 марта 1957 года, на страницах центральных газет были опубликованы тезисы подновленного хрущевского доклада, произнесенного на Пленуме ЦК. В этих тезисах H. С. Хрущев вновь подверг уничтожающей критике всю систему управления промышленным производством в масштабах страны, чрезмерно раздутые штаты центральных органов управления и огромный бумагопоток в столичных министерствах и ведомствах, а также отверг все идеи сохранения даже в трансформированном виде каких-либо отраслевых министерств. Кроме того, в этих тезисах было прямо сказано, что создание местных совнархозов будет проходить не на базе отдельных автономных республик, краев и областей, а на базе укрупненных административно-экономических районов.
В апреле эти тезисы были вынесены на «всенародное обсуждение» и, как ни странно, получили довольно большую поддержку со стороны общества, в том числе управленческой номенклатуры, которой они показались «проявлением здравого смысла», «почти революционным освобождением от тягостных оков столичной бюрократии» и источником значительной экономии средств и сил. Причем, что любопытно, вопрос о необходимости создания совнархозов почти не обсуждался. Обсуждались лишь вопросы масштабов этих совнархозов, их внутренней структуры, сферы их деятельности и т. д. Причем, если главы ряда крупных регионов, в частности первые секретари Хабаровского крайкома и Иркутского и Львовского обкомов партии А. П. Шитиков, Б. Н. Кобелев и М. К. Лазуренко, выступали за создание укрупненных совнархозов в рамках нескольких регионов, то подавляющее большинство их коллег ратовали за создание «карманных» совнархозов исключительно в границах собственных «удельных княжеств».
Однако в верхних эшелонах власти продолжались бурные дискуссии на сей счет. Например, на заседании Президиума ЦК, состоявшемся 26 апреля 1957 года, В. М. Молотов, Л. М. Каганович и Е. А. Фурцева в очередной раз говорили о поспешности принимаемых решений, а на заседании Комиссии по вопросу о реорганизации управления промышленностью и строительством, прошедшем через день, зампред Госэкономкомиссии А. Н. Косыгин, председатель Госплана Н. К. Байбаков, министр строительства СССР Н. А. Дыгай, министр нефтяной промышленности СССР М. А. Евсеенко, и. о. министра лесной промышленности СССР И. Е. Воронов и другие ораторы резко выступили против ликвидации отраслевых министерств и создания совнархозов. При этом Н. К. Байбаков в качестве возможной альтернативы предложил создать на местах укрупненные территориальные управления промышленных министерств и ведомств, но это предложение не встретило поддержки у большинства его коллег[569].
Однако, как справедливо отметили ряд спецов (С. Г. Коваленко, В. Н. Горлов[570]), позиция союзных министров уже мало интересовала H. С. Хрущева. Для него куда важнее была позиция секретарского корпуса страны, которая в итоге оказала самое серьезное влияние на весь дальнейший ход событий и принятые решения. Не дожидаясь одобрения своих новых предложений «коллективным руководством», полностью игнорируя заключение руководителей союзного правительства и нарушая установленный порядок согласования решений на Президиуме ЦК, он сразу внес данный вопрос на майскую сессию Верховного Совета СССР.
7 мая 1957 года, выступая в Верховном Совете СССР со своим очередным докладом, он уже пошел на поводу у местных партийных бонз и в отличие от тезисов, предлагавших создание местных совнархозов на основе укрупненных административно-экономических районов, предложил создать 105 районов и аналогичное число совнархозов, целиком совпадавших с административными границами автономных республик, краев и областей. В ходе состоявшейся дискуссии по докладу H. С. Хрущева выступили 32 союзных депутата, активно поддержавших Первого секретаря ЦК. Среди них было немало «региональных баронов» и даже союзных министров, в том числе Первый секретарь ЦК КП Узбекистана Н. А. Мухитдинов, глава Совета Министров Украинской ССР H. Т. Кальченко, председатель Президиума Верховного Совета Белорусской ССР В. И. Козлов, министры путей сообщения и угольной промышленности СССР Б. П. Бещев и А. Ф. Засядько, а также первые секретари Московского, Ленинградского и Башкирского обкомов партии И. В. Капитонов, Ф. Р. Козлов и З. Н. Нуриев. Против хрущевской затеи выступили всего два союзных депутата, и вопреки расхожей версии[571] ни В. М. Молотов, ни К. Е. Ворошилов, ни М. Г. Первухин, ни Н. К. Байбаков, ни А. Н. Косыгин вовсе не выступали на этой сессии. Более того, отмолчался даже глава союзного правительства маршал Н. А. Булганин, который по всей логике вещей должен был первым «лечь на амбразуру» и защитить Совет Министров СССР от полного разгрома. Как писал профессор В. Н. Горлов, «создавалось впечатление, что ни техническая бюрократия (министры), ни техническая интеллигенция и хозяйственники не поддерживали хрущевской реформы. Ни один из присутствовавших на сессии Верховного Совета плановиков и крупных хозяйственников не принял участия в прениях. Лишенные возможности возражать вслух, они по меньшей мере отказывались активно поддерживать реформу. Те, кого касалась реформа в первую очередь, хранили полное молчание, что красноречивее любых слов. За реформу стояли только партаппаратчики», поскольку эта реформа «усиливала их влияние на местах»[572].
После окончания прений 10 мая 1957 года союзные депутаты единогласно приняли два важных закона: «О дальнейшем совершенствовании организации управления промышленностью и строительством» и «О внесении изменений и дополнений в текст Конституции СССР». В соответствии с принятыми документами были ликвидированы 25 союзных и союзно-республиканских министерств, которые руководили целыми промышленными и строительными отраслями. Под острый нож необузданного реформаторского зуда Первого секретаря угодили министерства черной и цветной металлургии, нефтяной, угольной, лесной, автомобильной, станкостроительной и инструментальной, электротехнической, бумажной и деревообрабатывающей промышленности, приборостроения и средств автоматизации, тяжелого, общего, тракторного и сельскохозяйственного, строительного и дорожного машиностроения и ряд других. Ценой больших усилий, под мощным давлением не только членов Президиума ЦК, но и военно-промышленного лобби удалось сохранить всего 12 союзных министерств: электростанций (Г. М. Маленков), путей сообщения (Б. П. Бещев), среднего машиностроения (М. Г. Первухин), судостроительной (А. М. Редькин), авиационной (П. В. Дементьев), оборонной (Д. Ф. Устинов), радиотехнической (В. Д. Калмыков) и химической (С. М. Тихомиров) промышленности, промышленности стройматериалов (Л. М. Каганович), транспортного строительства (Е. Ф. Кожевников), морского флота (В. Г. Бакаев) и внешней торговли (И. Г. Кабанов). И то уже в начале мая 1957 года