Наконец в сентябре 1947 года произошло еще три очень примечательных события. Во-первых, по итогам известной «философской дискуссии», вокруг которой за последние десятилетия нагромождено немало антисталинских мифов[70], своих постов лишились начальник Управления пропаганды и агитации ЦК Г. Ф. Александров и его первый заместитель П. Н. Федосеев. Надо сказать, что в мемуарной и исторической литературе существуют разные оценки этого события. Так, Ю. Н. Жуков уверяет, что эта акция стала прямым ударом по позициям А. А. Жданова[71]. Однако ряд его оппонентов (Д. Т. Шепилов, О. А. Глотова, А. Н. Волынец[72]) полагают, что опала «катедер-коммуниста» (то есть «коммуниста от профессорской кафедры») Г. А. Александрова и ряда его «мальчиков» стала «местью» А. А. Жданова и А. А. Кузнецова своему главному конкуренту Г. М. Маленкову, в том числе за прошлогоднюю кампанию вокруг журналов «Звезда» и «Ленинград». Более того, в глазах самого А. А. Жданова вся эта маленковская команда, «окопавшаяся на идеологическом фронте и монополизировавшая все в своих руках», уже давно представляла собой «не революционеров и марксистов», а мелкобуржуазных интеллигентиков. И в этой связи удар по ней соединил политические убеждения А. А. Жданова с его личным интересом.
Во-вторых, новым главой УПА был назначен секретарь ЦК М. А. Суслов, сохранивший за собою должность заведующего Отделом внешней политики ЦК, а его первым заместителем стал Дмитрий Трофимович Шепилов. Гораздо позднее, вспоминая это назначение, он привел слова А. А. Жданова, сказанные им на Старой площади в здании ЦК: «Есть такие соображения… назначить вас пока заместителем начальника Управления пропаганды и агитации ЦК. Начальником предполагается оформить М. А. Суслова, но он будет отвлечен другими делами, так что фактически вам придется вести все дело. Уберите с идеологического фронта всю эту мелкую буржуазию, привлеките свежих людей из обкомов, из армейских политработников, и дело пойдет наверняка».
В-третьих, сам И. В. Сталин вновь возвысил А. А. Кузнецова, передав ему как секретарю ЦК курирование МГБ и введя в состав руководящей «восьмерки», ставшей теперь «девяткой». Одновременно были упразднены две Комиссии ЦК ВКП(б) по подготовке нового проекта Конституции СССР и новой партийной программы, председателем которых был А. А. Жданов. Кроме того, на неопределенное время было отложено и проведение XIX съезда партии, который в нарушение партийного устава не собирался уже восемь лет. В итоге, как считает тот же Ю. Н. Жуков, А. А. Жданов оказался в положении «генерала без армии», утратив былую возможность влиять на подготовку и принятие важных решений. Хотя формально он все еще оставался вторым секретарем ЦК, председательствующим на всех заседаниях Секретариата и Оргбюро ЦК. При этом реальные властные полномочия по линии ЦК теперь де-факто перешли к М. А. Суслову. Аналогичное положение второго лица, но уже по государственной линии тогда же занял В. М. Молотов, который стал главой еще одного нового разведоргана — Комитета информации при Министерстве иностранных дел СССР.
Между тем, по информации ряда авторов (М. В. Зеленов[73]), в середине декабря 1947 года в аппарате В. М. Молотова активно стали обсуждаться варианты реформы прохождения службы в органах государственной власти и управления, а именно — восстановления дореволюционной системы чинов и персональных званий. С этой целью был даже подготовлен отдельный проект Указа Президиума Верховного Совета СССР о введении персональных званий: младший советник, советник, старший советник, государственный советник и действительный государственный советник. Однако в таком радикальном варианте эта реформа так и не была проведена, хотя отдельные ее элементы были реализованы почти через год, в начале ноября 1948 года, совместным Постановлением Политбюро и Секретариата ЦК, которое приравняло все должностные оклады и денежное довольствие сотрудников аппаратов Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б).
Наконец, в том же декабре 1947 года в Москву из Киева на прежнюю свою должность заместителя председателя Совета Министров СССР вернулся Л. М. Каганович, назначенный вскоре председателем Госснаба СССР, a H. С. Хрущев вновь стал Первым секретарем ЦК КП(б)У, уступив место главы Совета Министров Украинской ССР Демьяну Сергеевичу Коротченко.
3. Расклад сил и группировок в верхних эшелонах власти в 1948–1952 годах
Наступивший новый год был ознаменован новым всплеском гонений против высших армейских чинов. Сначала (по итогам расследования «Трофейного дела») их жертвой вновь стал маршал Г. К. Жуков, которого в январе 1948 года перевели из Одессы в Свердловск на менее значимый пост командующего Уральским военным округом. Затем в феврале 1948 года жертвами «армейских чисток» стали ряд бывших руководителей ВМФ, в частности уже опальный адмирал флота Н. Г. Кузнецов, которого теперь понизили уже до звания контр-адмирала и перевели служить на Дальний Восток, заместителем к маршалу Р. Я. Малиновскому по ВМС, а также адмиралы Л. М. Галлер, В. А. Алафузов и Г. А. Степанов, которых осудили к разным срокам заключения за их давние «военные грешки», в том числе за передачу англо-американским союзникам во время войны ряда секретных материалов и чертежей по различным видам вооружений и морских карт[74].
Тогда же, в феврале, а затем в марте 1948 года последовали новые важные перестановки в узком руководстве страны. Во-первых, министр Вооруженных сил СССР маршал Н. А. Булганин стал полноправным членом Политбюро ЦК; во-вторых, министр иностранных дел СССР В. М. Молотов был вновь снят с должности первого заместителя председателя Совета Министров СССР, и руководство Бюро СМ СССР было поочередно возложено на Л. П. Берию, Г. М. Маленкова и Н. А. Вознесенского, и, в-третьих, новым членом Политбюро стал заместитель председателя Совета Министров СССР Алексей Николаевич Косыгин, который одновременно (но только до декабря 1948 года) был назначен министром финансов СССР. Как считают многие исследователи, своей головокружительной карьерой А. Н. Косыгин был обязан прежде всего А. А. Жданову[75], по протекции которого уже в июле 1938 года он становится заведующим промышленно-транспортным отделом Ленинградского обкома, а всего через три месяца — главой Ленинградского горисполкома. В самом начале января 1939-го его переводят в Москву и назначают наркомом текстильной промышленности СССР, а на XVIII партсъезде по предложению А. А. Жданова избирают и в состав ЦК. С этого момента круг его полномочий и аппаратный вес только росли, и в результате после войны как заместитель председателя Совета Министров СССР и член его Бюро он прочно входит в узкую когорту ближайших сталинских соратников.
Между тем в июле 1948 года решением Политбюро ЦК была проведена очередная реорганизация центрального партаппарата, начатая И. В. Сталиным, В. М. Молотовым и А. А. Ждановым еще в марте 1939 года, когда после XVIII съезда ВКП(б) начался процесс мягкого отстранения партийной бюрократии от оперативных рычагов власти и передачи властных полномочий союзному правительству. Эта перестройка властной вертикали, которая знаменовала собой мягкий поэтапный переход от прежнего производственно-отраслевого к функциональному принципу построения партаппарата и завершенная в апреле 1946 года, теперь же, по мнению ряда историков (Ю. Н. Жуков, В. М. Зеленов, А. В. Пыжиков[76]), по сути, была отменена. Решением Политбюро ЦК в центральном партаппарате вместо прежних Управлений вновь создавались производственно-отраслевые отделы, руководство которыми было возложено на четырех секретарей ЦК: А. А. Жданова, М. А. Суслова и А. А. Кузнецова, в целом сохранивших контроль над всеми своими отделами, и Г. М. Маленкова, который из Совета Министров СССР вновь вернулся в свою «вотчину» и занял пост секретаря ЦК. Одновременно новым секретарем ЦК стал его очередной протеже генерал-лейтенант Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко, который в период войны возглавлял Центральный штаб партизанского движения, а затем с февраля 1944 года не только вернулся к руководству ЦК Компартии Белоруссии, но и одновременно стал главой Совета Министров Белорусской ССР. Надо сказать, что это был его второй «заход» в центральный партаппарат, поскольку в 1937–1938 годах он уже работал там инструктором, а затем и заместителем заведующего Отделом руководящих партийных органов ЦК. Однако в июне 1938-го по решению Политбюро, которое ему лично озвучил А. А. Андреев, он уехал в Минск на пост Первого секретаря республиканского ЦК. Теперь же он вошел в ранг высших руководителей страны, а новым главой Белорусской парторганизации по его же рекомендации стал бывший Первый секретарь Молотовского обкома Николай Иванович Гусаров, с которым он успел поработать еще до войны в том самом Отделе руководящих парторганов ЦК.
Кстати, по информации целого ряда историков (О. В. Хлевнюк, В. А. Кутузов, М. В. Зеленов, А. В. Сушков[77]), данный проект очередной реформы аппарата ЦК готовил именно А. А. Жданов, который в своей «Пояснительной записке» не только резко атаковал А. А. Кузнецова и выступал за разделение крайне громоздкого Управления кадров ЦК ВКП(б) на целый ряд кадровоотраслевых отделов, но и предлагал изменить функции и состав секретарей ЦК, увеличив численность последних до 12 человек, каждый из которых должен был теперь курировать подбор и расстановку кадров в отдельной сфере государственного управления. Однако последнее (видимо, слишком радикальное) предложение А. А. Жданова не было учтено его коллегами по Политбюро, и новую реформу аппарата ЦК провели в урезанном варианте. Между тем, как верно подметили те же В. А. Кутузов, М. В. Зеленов и К. А. Болдовский