(4), двинулась к Познани и Торну. Гренадерская дивизия Удино, переформированная в Берлине, направлялась к Варшаве. Другие четыре запасные полка устраивались в Майнце, и моя армия, постоянно таким образом подкрепляемая, имела всегда обеспеченное укомплектование, в подвижные колонны, прикрывавшие её тыл. Никто лучше меня не постигал механизма подобного устройства в тылу армии этих последовательных наборов, которые служили периодическими подкреплениями полкам и резервами для охранения нашей операционной линии.
Прусский король, получив в Кенигсберге перемирие, подписанное в Шарлоттенбурге Лукезини и фон Цастровым, тем более не мог утвердить его, что он тесно соединился с Россией договором, подписанным в Гродно 20-го октября; первый вспомогательный русский корпус под командою Беннигсена(5), уже вступил в прусские владения. Король отказал в ратификации перемирия, и война снова закипела. Итак, мы снова должны была встретиться с русскими: трудно было решить вопрос, ожидать ли их, или итти к ним на встречу. Время года было равно не благоприятно и для них, и для нас. Допустив их двинуться вперед, я лишал себя вспомогательных средств, представляемых Польшей; сверх того они могли увлечь Австрию, которая только от того и колебалась, что они была слишком удалены, чтобы непосредственно поддержать ее; они также бы увлекли и прусскую нацию, которая, придя в себя от оцепенения, в которое повергло ее первое несчастие, почувствовала бы необходимость всем пожертвовать для нового восстания.
Император Александр с большою деятельностью занимался пополнением потерь Аустерлицкой кампании [Российская армия состояла тогда из 18 дивизий; каждая из них, за исключением гвардии, включала 6 полков пехоты или егерей, 10 эскадронов тяжелой кавалерии, 10 легкой, пионерную роту, две батареи, три легких и одну конную; что составляло в каждой дивизии 18 батальонов, 20 эскадронов, и огромное количество артиллерии: 72 орудия. Артиллерия имела хорошую прислугу; кавалерия, столь слабая при Суворове, сделала неимоверные успехи в царствование Александра. Армия, назначенная для действий в Пруссии, состояла из первых 8 дивизий под начальством Ocтepмaнa, Сакена, князя Голицына, Тучкова, Барклая де Толли, Дохтурова и Эссена, и 14-й, под командою князя Горчакова, а потом графа Каменского. Молдавская армия, под предводительством Михельсона, состояла из 9-й, 10-й, 11-й, 12-й и 13-й дивизий под начальством князя Волконского, Mеллера-Закомельского, Милорадовича, Мейендорфа и герцога Ришелье. Промежуточный корпус под начальством графа Апраксина состоял из 16-й, 17-й и 18-й дивизий, которыми командовали генералы: Ртищев, князья Лобанов и Горчаков. Кроме корпусов грузинского, финляндского и гарнизонных батальонов, которые составляли армию, совершенно отдельную]; не только полки были совершенно укомплектованы; но он сверх того увеличил свою армию вновь сформированными 30 эскадронами и 51 батальоном. Если бы все силы России были направлены против меня, то мне трудно было бы поддержать борьбу, имея армию, растянутую от Ганновера до Варшавы. К счастью, как я вскоре узнал, генерал Михельсон с 90 000 вступил в Молдавию. Чтоб понять причины этого раздробления сил, которое может казаться ошибкой, обратимся немного назад. Россия, уверенная, что Пруссия объявит нам войну, решилась принять в ней участие как вспомогательная держава, подобно тому как в 1805 году; она надеялась через это при заключении мира распространить свои границы до Дуная: Англия слишком нуждалась в союзе России, чтобы не согласиться на это. Для этого надобно было только законную причину, чтоб объявить туркам войну. Повод к этому подало прибытие Себастиани в Константинополь и приобретенное им влияние на дела дивана. Первым старанием моего посланника, согласно с данными ему наставлениями, было заставить сменить молдавских господарей Ипсиланти и Мурузи, избранных под влиянием России согласно с условиями Ясского договора. Она имела право протестовать, и приняла сильное участие в этом деле. Настоятельные требования графа Италинского(6), подкрепляемые английским послом, который угрожал Константинополю бомбардированием, заставили опять принять этих господарей.
Но император Александр, узнав о мере, принятой турками в противность договора и показывавшей мое сильное влияние в Порте, не дождался этого удовлетворения и приказал Михельсону тотчас вступить в княжества и овладеть турецкими крепостями, находящимися на Дунае. Этот генерал перешел 3-го ноября Днестр и достиг без препятствия до границ Сербии. Мы равно обрадовались этому происшествию; Россия надеялась им воспользоваться; а я полагал, что это обстоятельство сделает в мою пользу сильную диверсию; но быстрое падение прусской монархии, изменяя вид дел, обращало все выгоды этого происшествия в мою пользу. В самом деле, рассчитывая время, потребное для получения приказания из Петербурга и для распоряжения о выполнении, видно, что оно было обдумано и предписано прежде, нежели в Петербурге узнали о несчастии Пруссии, иначе император Александр, по благоразумию своему, никак бы не предпринял двойного бремени: и бороться с нами, и действовать против Турции. Получив первое известие о движении нашем к Берлину, он тотчас отправил корпуса Беннингсена и Буксгевдена на помощь Пруссии. 40 000 русских, прибывшие к Висле несколько ранее нас, отступили к Пултуску, чтоб приблизиться к своей второй армии, шедшей усиленными маршами, и так мы перешли реку, не встретив препятствия. Даву и Мюрат, вступив 30-го ноября в Варшаву, с удивлением узнали, что Прага совершенно оставлена, и тотчас же переправили 2-го декабря войска на лодках, чтоб занять этот пункт. Ланн их подкрепил, и мое правое крыло утвердилось на Буге; левое было не менее счастливо. Ней, овладев Торном, выступил из этого города, подкрепляемый кавалерией Бессьера и последуемый корпусом Бернадотта. В центре Сульт и Ожеро приготовили с большими затруднениями переправу через Вислу, между Выссогродом и Модлином. Выехав 16-го из Познани, я прибыл 18-го в Варшаву и ускорил переправу этих двух остальных корпусов; Ожеро, не успев построить мост, переправил свои войска в лодках между 20-м и 22-м около Закрощина. Сульту не удалось переправиться в Выссогроде; но к счастью он нашел средство перейти реку в Плоцке.
Император Александр вверил начальство над своими войсками фельдмаршалу Каменскому, восьмидесятилетнему старцу, который показал в веденных им войнах в царствование Екатерины Великой и силу духа, и мужество. Тотчас по соединении сил он ознаменовал свое прибытие к армии наступательным движением. Он перевел свою главную квартиру в Насельск и расположил четыре дивизии своей первой армии между Укрою, Бугом и Наревом. Вторая армия расположилась между Голыминым и Маковом, оставив одну дивизию на левом берегу Нарева. Прусский корпус под начальством генерала Лестока(7) стоял на берегах Древенцы, по Торнской дороге; он примыкал к левому крылу русских, которые его подкрепили частью войск.
Избегая, чтобы неприятель не стеснил нас на берегах Вислы, и видя необходимость дать нашим действиям более обширный круг перед Варшавой и Торном, я решился начать действовать наступательно. Ней, Бернадотт и часть кавалерии, которая в Торне переправилась через реку, двинулись на Зольдау и Биезунь, маневрируя правым крылом, чтоб отделить прусский корпус и отрезать его от русской армии. Лесток, узнав, что в Биезуне находилась только кавалерия Бессьера, пытался туда проникнуть, но наши храбрые эскадроны ударили на его пехоту, опрокинули одну часть её в болото, а другую заставили отступить с потерею нескольких сот пленных.
23-го декабря в 2 часа утра я отправился к мосту на Буге; Даву перешел его, устроил другой мост на Укре и стал действовать своим левым крылом, стараясь соединиться с Ожеро, который наступал к Новумясту, и с Сультом. Наше концентрическое движение счастливо исполнилось; Ожеро овладел переправою через Укру в Курсумбе, где 14-й линейным полк поддержал славу, приобретенную им при Риволи: оттуда он направился на Новомясто. Я двинулся с войсками Даву в Насельск, откуда мы вытеснили, после сильного сопротивления, дивизию Остермана(8). Беннингсен сосредоточивался у Стржекочина. Неприятельские войска начали отступать на всех пунктах. Я решился обойти их правое крыло с тем, чтобы предупредить их на линии их отступлении в Рожани. Для этого я направил Сульта из Шиканова к Макову; Ней, подкрепляя его правое крыло, следовал во второй линии. Ожеро и главные силы корпуса Даву также должны были, пройдя через Голымин, двинуться к Макову. Одна из дивизий Даву, шедшая из Насельска к Пултуску и корпус Ланна, направлявшийся от Сиероцка вверх по Нареву к этому же городу, должны были атаковать с фронта неприятеля, принявшего это направление.
Старик Каменский, постигая всю важность угрожавшей ему опасности, приказал произвести общее отступление через Остроленку к Ломзе. Зима еще не стала, шли беспрестанные дожди; низменная местность, по которой протекает Нарев, превратилась в огромное болото: движения сделались затруднительными. Приказание подобного пожертвования, которое не было необходимо для спасения армии, вооружило против него начальствовавших под ним генералов. Не веря, что опасность так велика, они колебались повиноваться. Беннингсен, командовавший 1-й армией, собрал ее у Пултуска; Буксгевден, начальствовавший 2-й армией, соединил ее у Макова; довольно значительный корпус, составленный из отдельных частей обеих армий, расположился у Голымина.
Корпус Ланна, подкрепляемый дивизией Гюдена, атаковал 26-го в Пултуске армию Бениингсена. Сражение было весьма жаркое; мы приобрели частный успех над авангардом неприятеля; но когда дошли до его главной позиции, то встретили гораздо упорнейшее сопротивление и русские, воспользовавшись превосходством артиллерии, опрокинули мои войска. Я не считал, однако, этот бой важным: решительный удар должно было направить левее. Ланн думал иначе: полагая, что отступление обесчестит его, он возобновил атаку и потерял множество людей без пользы. В этот же самый день я атаковал Голымин войсками Даву и Ожеро, которых подкреплял Мюрат своей кавалерией. Р