В Южной Родезии африканцы фактически отстранены от участия в выборах высоким цензом дохода в 250 ф. ст. в год. Различные законы страны официально провозглашают расовую сегрегацию. 48 млн. акров земли имеют 136 тыс. европейцев и 37 млн. акров — 2 млн. африканцев»[142].
При выработке проекта конституции федерации участники конференции исходили из того, что вся полнота законодательной власти в федерации должна оставаться за европейским меньшинством. Принцип европейской законодательной инициативы считался настолько само собой разумеющимся, что, когда один из ораторов предположил возможность прихода африканцев к власти через всеобщие выборы, Хаггинс без лишних церемоний заявил: «Это абсурд, так как европейцы всегда смогут изменить закон, чтобы помешать этому»[143].
Проект конституции федерации предполагал учредить федеральный законодательный орган из 26 выборных членов и 9 членов, «представляющих» африканские интересы (из них 7 выборных и 2 назначаемых). В проекте не уточнялась расовая принадлежность 26 выборных членов, но было ясно, что они должны были быть европейцами [144].
24 марта 1953 г. Палата общин большинством в 44 голоса одобрила проект конституции федерации (лейбористы и либералы голосовали против).
В апреле проект конституции был поставлен на референдум в Южной Родезии. К участию в референдуме из 2 млн. африканцев и 150 тыс. европейцев было допущено всего 46 355 человек, из которых только 380 были африканцами. На деле же участвовали в референдуме только 40 тыс. человек, в подавляющем большинстве европейцы. Понятно, что при таких условиях; положительный для колонизаторов результат голосования был гарантирован. 25 570 голосов было подано за федерацию[145].
В июле 1953 г. английский парламент принял закон о создании Федерации Родезии и Ньясаленда, а в сентябре того же года ее конституция вступила в силу.
Решение Англии о создании Федерации вызвало бурю протеста среди африканского населения обеих Родезий и Ньясаленда. Делегация вождей Северной Родезии и Ньясаленда вылетела в Лондон, чтобы лично изложить свои возражения английской королеве. Однако по совету министра колоний делегации было отказано в аудиенции. Тогда 120 вождей Ньясаленда направили петицию в Палату общин, в которой говорилось: «Мы не можем согласиться на передачу власти правительства Ее Величества Соединенного Королевства федеральному правительству, как это предусмотрено федеральной схемой»[146].
Африканский национальный конгресс Ньясаленда в знак протеста против создания Федерации объявил кампанию гражданского неповиновения. В Южной провинции и в районе Нчеу произошли восстания, в результате которых было убито 11 и ранено 72 африканца[147].
Конституция определяла Федерацию Родезии и Ньясаленда как владение Великобритании, находящееся под «суверенитетом Ее Величества» королевы Великобритании. Представителем королевы считался генерал-губернатор, наделенный фактически диктаторскими полномочиями. Генерал-губернатор подчинялся Министерству по делам Содружества наций. Ему было дано право назначать премьер-министра и министров из числа лидеров победившей на выборах в Федеральное собрание политической партии. Министры во главе с премьер-министром составляли Исполнительный совет.
Сформированный в декабре 1958 г. лидером Объединенной федеральной партии Роем Веленским Исполнительный совет состоял из десяти министров, включая премьера. Конституция формально не устанавливала каких-либо ограничений для африканцев занимать посты министров. Однако за первые семь лет существования Федерации в Исполнительный совет не входил ни один африканец.
Во всех звеньях государственного аппарата открыто проводилась политика расовой дискриминации. При обсуждении Закона о федеральной службе премьер-министр заявил: «Нереалистично предполагать, что африканцы будут иметь те же права, какие имеют европейцы»[148]. Действительно, Закон о федеральной службе фактически закрыл для африканцев доступ в государственные учреждения.
Управление Федерацией с самого начала стало исключительной монополией лиц европейского происхождения. Эта монополия рассматривалась создателями Федерации как первейшее условие и основополагающий принцип существования союза трех территорий. Даже изданная Лейбористской партией брошюра о лейбористской колониальной политике вынуждена была констатировать, что «создание Федерации было величайшим успехом белых поселенцев»[149].
Законодательным органом Федерации являлось однопалатное Федеральное собрание. Состав Федерального собрания был самой красноречивой иллюстрацией к провозглашенному конституцией положению о том, что основу государственной жизни составляет принцип партнерства африканцев и европейцев. Что означал на деле этот принцип «расового партнерства», видно из ст. 9 конституции 1953 г. Эта статья определяла состав Федерального собрания: 26 европейцев, 6 африканцев (по два от каждой территории) и 3 европейца, «представляющие» африканские интересы. Все европейские члены должны были избираться прямыми выборами и почти исключительно европейцами.
Генеральный принцип распределения законодательной власти между федеральным и территориальными парламентами состоял в том, что все дела, касающиеся белых, входят в компетенцию федерального, а все дела, касающиеся африканцев, — в компетенцию территориальных парламентов. Поскольку конституция Федерации предусматривала превосходство федерального закона над территориальным, это означало, что европейцы всегда имели возможность законодательно поддержать свои интересы, в то время как африканцы были разобщены административно по отдельным территориям и лишены какой-либо законодательной власти.
Первые выборы в Федеральное собрание, проходившие в декабре 1953 г., проводились на основе избирательных законов, действовавших в каждой из трех территорий. Из 66 979 избирателей в избирательных списках Южной и Северной Родезий было зарегистрировано лишь 440 африканцев, а в Ньясаленде — ни одного[150].
Рост национально-освободительного движения в Африке и требования мировой Общественности вынудили английское правительство и федеральные власти пойти на некоторое расширение избирательных прав африканского населения. Еще в 1956 г. была создана комиссия для изучения проблемы избирательного права. В своем докладе комиссия рекомендовала ввести избирательное право для африканцев, но ограничить его имущественным, образовательным и другими цензами. Практически эти ограничения превращали избирательное право для большинства африканцев в фикцию[151].
В апреле 1957 г. премьер-министр Федерации Р. Беленский и федеральный министр юстиции Дж. Гринфилд посетили Лондон, где консультировались с министром колоний Леннокс-Бойдом и министром по делам Содружества лордом Хьюмом. В результате этих переговоров было опубликовано совместное заявление, в котором сообщалось, что достигнуто решение о расширении состава Федерального собрания и избирательного права в Федерации[152].
Вскоре была принята поправка к конституции, вводившая новую избирательную систему, построенную по образцу южнородезийских избирательных законов. Хотя число членов Федерального собрания увеличилось, соотношение европейских и африканских представителей осталось фактически прежним. В новом Федеральном собрании насчитывалось 59 членов, из них 44 европейца, 12 африканцев, а также 3 европейца, «представляющие» интересы африканцев.
Из 12 африканских членов 4 избирались советами африканских представителей территорий и 8 — путем прямых выборов по спискам, доступ в которые для африканцев фактически закрывала система многочисленных цензов.
В экономическом отношении существовало принципиальное различие между колонией Южная Родезия и двумя протекторатами — Северной Родезией и Ньясалендом. Экономика Южной Родезии по сравнению с Северной имела значительно более развитый и разносторонний характер. До второй мировой войны самыми развитыми отраслями Южной Родезии были сельское хозяйство и горнорудная промышленность. После второй мировой войны широкая европейская иммиграция сопровождалась значительными капиталовложениями в легкую и обрабатывающую промышленность, строительство, инфраструктуру и т. д. Эти отрасли получили преобладающее значение в экономике Южной Родезии. В год создания Федерации чистый доход от европейского сельского хозяйства Южной Родезии составил 18,9 млн. ф. ст., от горнодобывающей промышленности — 12,7 млн. ф. ст., в то время как от обрабатывающей, энергетической промышленности и строительства — 31,7 млн. ф. ст.[153].
Колониальная диктатура европейского меньшинства в Федерации Родезии и Ньясаленда базировалась на применении грубой силы и жесточайшего насилия. Чтобы держать африканское население на постоянном осадном положении, колонизаторы проявляли особую заботу о создании сильных вооруженных сил Федерации. Для централизации управления армией и устранения возможности сепаратистских действий правительства обеих Родезий и Ньясаленда были лишены права создавать собственные вооруженные силы. Хотя правительство Федерации официально заявляло, что федеральные войска призваны «оборонять Содружество», на деле они рассматривались как главная опора для сохранения европейского господства в Центральной Африке. Передвижения войск внутри Федерации производились по приказам федерального правительства, но они могли быть использованы для целей «внутренней безопасности», т. е. для подавления национально-освободительных движений по требованию территориальных правительств (как это было во время подавления антиимпериалистических демонстраций в Ньясаленде в 1959 г.)