При поддержке люкико и правительства Мутеза II потребовал от Англии передать дела королевства из Министерства колоний в Министерство иностранных дел, отделения Буганды от протектората и отказа от федерации. Правительство Англии отказалось удовлетворить эти требования. Более того, губернатор Уганды Коэн опубликовал 30 ноября 1953 г. декларацию об отказе признавать Мутезу II кабакой (королем) Бугандьн и отдал приказ об аресте и высылке его из страны. Мутеза II был тайно доставлен на аэродром и вывезен на самолете в Англию[215].
Один из очевидцев так описывал реакцию африканского населения на это решение правящих кругов Англии: «Общественное мнение в Буганде было ошеломлено. Я был в Катве, неподалеку от Кампалы, когда пришло это известие. Люди были потрясены и отказывались верить, что их король изгнан против их воли. Началась кампания в защиту кабаки; даже те, кто не понимал затронутых вопросов или был настроен против феодальной монархии, твердо стояли за него»[216]. Борьба против федерации слилась с борьбой за восстановление Мутезы II на престоле. В ходе этого движения сложился общенациональный единый фронт, включавший в себя национальную буржуазию, рабочих, крестьян, интеллигенцию и даже часть феодалов.
Волнение, охватившее Буганду при известии о низложении и высылке кабаки, достигло такой остроты, что английские власти в срочном порядке перебросили в Буганду из Кении войска и полицию, усиленные танками, броневиками и авиацией[217].
Однако демонстрация силы английскими властями не запугала народ Уганды и не заставила его отказаться от борьбы. Движение протеста против высылки кабаки приняло всенародный характер. Его возглавил Национальный конгресс Уганды.
Позиция НКУ, пользовавшегося исключительным влиянием среди африканского населения, объективно способствовала тому, что политическое возбуждение, охватившее Буганду после-высылки кабаки, не переросло в открытое вооруженное восстание против колонизаторов. Национальный конгресс, представлявший в первую очередь интересы умеренной части национальной буржуазии, интеллигенции и крестьянства, стремился искусственно ограничить социальные рамки национально-освободительного движения и направить его в русло кампании гражданского неповиновения.
В конце концов правящая феодальная верхушка Буганды, испугавшись роста освободительного движения, решила пойти па сделку с колонизаторами. Конституционная реформа 1955 г. — результат этого компромисса — сохранила господствующие политические позиции за британскими колонизаторами.
До реформы в Законодательном совете насчитывались 33 члена, из которых только 8 были африканцами. После реформы число членов Совета увеличилось до 60, из них 30 были официальными (назначались губернатором) и 30 неофициаль-ными [218]. Впервые в этом органе появились выборные африканские представители, которым принадлежало 18 мест. Абсолютное большинство в этом органе, таким образом, по-прежнему осталось за европейцами.
Исполнительный совет до реформы состоял из 15 членов, из которых только двое были африканцами. В 1955 г. Исполнительный совет был заменен Советом министров, в котором из пяти министерских постов три занимали африканцы. Однако почти весь административный персонал состоял из европейцев.
Широко разрекламированная колонизаторами конституционная реформа 1955 г. сохранила колониальный статус Уганды и не могла, конечно, удовлетворить африканцев. Хотя колонизаторы и вынуждены были отказаться от плана федерации Восточной Африки, пойти на введение системы «многорасового сотрудничества» в колонии и восстановить на престоле Мутезу П, борьба за независимость не только не прекратилась, но продолжала нарастать, ибо борьба за восстановление кабаки была не самоцелью, а лишь формой антиимпериалистической борьбы. 3 августа 1955 г. Исполнительный комитет НКУ издал заявление, в котором говорилось, что конгресс отвергает «многорасовое сотрудничество» [219].
17 октября 1955 г., когда после двухлетней ссылки кабака Мутеза II вернулся в Буганду, произошла мощная стотысячная демонстрация, которая проходила под лозунгом: «Мы требуем самоуправления, и немедленно!» 18 октября кабака подписал соглашение с губернатором Уганды, по которому он становился конституционным монархом Буганды. Несмотря на то что Му-теза II в своем официальном обращении призвал народ к спокойствию, обстановка в стране все больше накалялась. Главной причиной, помешавшей освободительной борьбе народных масс перерасти в вооруженное восстание, было отсутствие единства сил национального сопротивления. Руководство движением с самого начала оспаривали феодалы Буганды и угандийская национальная буржуазия, втянувшая в сферу своего влияния значительные слои крестьянства и рабочего класса. Наличие феодальных и родо-племенных отношений, незавершенность процесса классовой дифференциации и особенно формирования и развития промышленного пролетариата, феодальная раздробленность — все это отрицательно сказалось на развитии освободительного движения в Уганде.
Британское правительство умело использовало эти обстоятельства, поощряя феодально-сепаратистские наклонности правящей верхушки Буганды. Конституционными реформами, создавшими видимость движения страны к самоуправлению. английские колониальные власти сумели преодолеть острый политический кризис 1953–1955 гг. и временно парализовать борьбу народов Уганды за независимость.
В чем причины предоставления независимости колонии Золотой Берег (Гана) в 1957 г.? Были ли англичане вынуждены предоставить государственную самостоятельность этой стране или, «подготовив» ее раньше других своих колоний в Тропической Африке к получению независимости, они «даровали» жителям Золотого Берега свободу?
Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо проследить как за событиями, происходившими в стране в послевоенный период, так и за тактикой английских колониальных властей в это время.
После второй мировой войны в колонии Золотой Берег (как и в других африканских странах) произошли серьезные экономические и социальные сдвиги. Расширилось производство минерального и сельскохозяйственного сырья, вывозимого из страны. Вырос численно и начал организовываться рабочий класс. Заметно усилила свои позиции национальная буржуазия. Все это создавало благоприятные условия для развертывания антиимпериалистической борьбы на базе сплочения всех демократических и прогрессивных сил.
Усилению антиимпериалистической борьбы на Золотом Береге в немалой степени способствовал V панафриканский конгресс, состоявшийся в октябре 1945 г. в Манчестере. В руководстве конгрессом видное место принадлежало Кваме Нкруме.
В подготовленном им «Обращении к рабочим, крестьянам и интеллигенции», в частности, говорилось:
«Мы, делегаты V панафриканского конгресса, верим в право всех народов на самоуправление. Мы подтверждаем право всех колониальных народов распоряжаться своей судьбой. Все колонии должны быть свободны от иностранного империалистического контроля, будь то политического или экономического. Народы колоний должны иметь право избирать собственные правительства без всяких ограничений со стороны иностранных держав. Мы говорим народам колоний, что они должны бороться за достижение этих целей всеми средствами, имеющимися в их распоряжении»[220].
Как уже отмечалось в главе II, в 1946 г. в колонии была введена так называемая конституция Бернса (тогдашний губернатор Золотого Берега).
В соответствии с новой конституцией расширялся состав Законодательного совета. Большинство его неофициальных членов составляли африканцы. Англичане пошли даже на то, чтобы назначить африканца на пост председателя Законодательного совета. Реального значения, однако, это не имело, ибо губернатор сохранял право вето, а также право издания любого закона или распоряжения без какой-либо консультации с Законодательным советом.
Расширение представительства африканцев в Законодательном совете и пропагандистская шумиха, поднятая английской буржуазной прессой по поводу этого «поворота» в истории отношений Англии со своей колонией, не улучшили бедственного положения африканцев, которые все настойчивее требовали не реформ системы колониального управления, а ее ликвидации.
В стране непрерывно росли цены на предметы первой необходимости. Стоимость жизни возросла в 1947 г. более чем вдвое по сравнению с 1939 г., тогда как заработная плата даже в административном центре колонии — Аккре выросла за этот период лишь на 85 % [221].
Между тем английские империалисты усиливали эксплуатацию страны, увеличивали выкачку из нее разнообразного сырья. Так, вывоз из страны ценных сортов красного дерева возрос в 1946 г. почти в шесть раз по сравнению с 1938 г.[222]. Тонна какао, за которую африканский крестьянин получал в сезон 1946/47 г. 51 ф. 6 шилл. и 8 пенсов, продавалась американцам за 177 ф. ст. В первые послевоенные годы Золотой Берег снабжал Англию валютой и в особенности долларами больше любой другой английской колонии, исключая Малайю. «Я думаю, — говорил министр колонии Крич Джонс, — что мы должны отдавать себе отчет в том значительном вкладе, который внес Золотой Берег в стерлинговую зону»[223].
В августе 1947 г. в стране была создана новая политическая организация Объединенный конвент Золотого Берега (ОКЗБ). Эту организацию возглавил Джордж Грант, один из крупнейших предпринимателей страны. Вице-президентом ОКЗБ был избран д-р Данква. ОКЗБ поставил своей целью добиться передачи власти в руки «народа и вождей племен». Однако на практике ОКЗБ не только не пытался опереться на массы, но всячески избегал этого. Не поддержали новую организацию