Зимбабве выступил с требованием отмены конституции 1961 г., введения всеобщего избирательного права и африканского большинства в законодательных органах.
20 сентября 1962 г. правительство Южной Родезии запретило Союз африканского народа Зимбабве. Началась кампания жестокого террора, выразившаяся в массовых арестах и многочисленных расправах над участниками национально-освободительного движения. По сообщению газеты «Таймс», только за три дня — с 4 по 6 ноября — в Южной Родезии был арестован 61 человек. В карательных операциях участвовали регулярные войска, полиция, вертолеты и самолеты. В первую очередь арестам подвергались члены запрещенного Союза африканского народа Зимбабве[301].
По всей Центральной Африке прокатилась волна демонстраций и митингов в знак протеста против репрессий английских империалистов в Южной Родезии. Особенно сильное движение протеста развернулось в Ньясаленде. В Блантайре в апреле 1963 г. состоялась многолюдная демонстрация в защиту запрещенного Союза африканского народа Зимбабве. Демонстранты несли плакаты с требованиями освободить лидера Союза Джошуа Нкомо и отменить конституцию, навязанную Южной Родезии белыми колонистами[302].
В Северной Родезии к участию в выборах в Законодательный совет были допущены лишь те африканцы, которые могли заполнить анкету на английском языке и имели доход не менее 10 ф. ст. Это антидемократическое законодательство лишило права голоса 75 % населения страны. Африканские лидеры призвали население к кампании гражданскою неповиновения. Руководитель Объединенной партии национальной независимости К. Каунда публично на глазах у 20 журналистов облил свое удостоверение керосином и сжег его. Его примеру последовали тысячи африканцев. В конце концов английское правительство вынуждено было согласиться увеличить африканское представительство в Законодательном совете Северной Родезии до «равенства» и даже до «большинства» по сравнению с белыми.
Однако это вынужденное согласие на проведение конституционной реформы было встречено с яростью Веленским и возглавляемой им Объединенной федеральной партией. Веленский угрожал объявить Федерацию независимой и таким образом «освободить» две северные территории от контроля британского Министерства колоний. В феврале 1962 г. Р. Беленский заявил в интервью с корреспондентом газеты «Дэйли экспресс»: «Эта Федерация моя, и я готов бороться, чего бы это ни стоило, чтобы сохранить ее»[303]. В то же время стали появляться сообщения о том, что правительство Федерации закупает в Англии вертолеты и реактивные самолеты «Хантер». Федеральное правительство даже не считало нужным скрывать, что эти закупки производятся для приготовления к «решающей» схватке с крепнущими силами национально-освободительного движения.
Чем же объяснялись противоречия между английским правительством и правительством Беленского?
На тех территориях, где белое население малочисленно или его вовсе нет (например, в Западной Африке), британские империалисты были не в силах сохранять прямое политическое господство и шли на предоставление независимости. В Федерации Родезии и Ньясаленда и Кении белое население составляло значительный политический и экономический фактор. Это давало возможность английскому империализму, с одной стороны, оттягивать предоставление независимости Федерации, а с другой — опираться на белых поселенцев как на реальную силу, противостоящую натиску освободительного движения и жизненно заинтересованную в сохранении своих экономических и политических привилегий. Однако даже на этих территориях по меренарастания освободительной борьбы британские империалисты вынуждены были отказаться от старых форм колониализма и пойти на известную демократизацию управления.
Вопрос о степени этой демократизации был предметом острого политического спора между английским правительством и белыми поселенцами. В основном и белые поселенцы и английское правительство преследовали одну и ту же цель — сохранить английское влияние в стране. Но они по-разному подходили к вопросу о средствах достижения этой цели и о формах, в каких должно сохраняться это влияние. В то время как для белых поселенцев, чьи интересы защищало федеральное правительство Р. Беленского, проблемой «номер один» было сохранение своих земель и возможности господствовать над африканцами, британское правительство преследовало более широкие цели. Оно стремилось удержать на прежнем уровне монопольные прибыли и закрепить свое политическое и идеологическое влияние. Ради достижения этих целей оно готово было пожертвовать отдельными привилегиями, которые имели белые поселенцы. Для британского правительства интересы белых поселенцев Южной Родезии были, таким образом, «вторичными» по сравнению с политико-экономическими и стратегическими интересами Англии в Центральной и Южной Африке.
Министр колоний Р. Модлинг предложил увеличить африканское представительство в законодательных органах Федерации. Однако между ним и министром по делам Содружества Сэнди-сом существовали разногласия.
Сэндис, стоявший за компромисс с Веленским, и правое крыло Консервативной партии утверждали, что в случае, если английское правительство пойдет на уступки африканскому населению Северной Родезии, расист Беленский и его клика превратят Федерацию в «английский Алжир».
Позиция Беленского, бросившего открытый вызов английскому правительству, объясняется тем, что он рассчитывал на твердую поддержку в Лондоне со стороны правых элементов Консервативной партии, а также нерешительной позицией, занятой английским правительством. В конце февраля — начале марта 1962 г. Беленский вел трехдневные переговоры в Лондоне с Макмилланом, Модлингом и Сэндисом. Как сообщала английская пресса, в результате переговоров английское правительство вновь решило пойти на серьезные уступки Беленскому и его расистской клике и отложить вопрос о будущем устройстве Федерации по крайней мере до осени 1962 г. 9 марта 1962 г. Беленский заявил, что он проведет «всеобщие» выборы. В списках избирателей, на основе которых проводились эти инсценированные расистами выборы, числились 119 356 избирателей, из которых 103893 были белые поселенцы, 10959 — африканцы и 4 504 — выходцы из Азии. Таким образом, победа белых поселенцев была заранее предрешена.
Под давлением национально-освободительного движения и мирового общественного мнения английское правительство в конце 1962 г. все же вынуждено было дать согласие на предоставление самоуправления Ньясаленду и отделение его от Федерации в 1963 г. Африканское правительство возглавил Хастингс Банда, лидер партии Конгресс Малави.
10 декабря 1962 г. проводились выборы в Законодательный совет Северной Родезии, в которых приняли участие 90 тыс. человек. Победу одержала коалиция двух африканских партий — Объединенной партии национальной независимости во главе с К. Каундой и Африканского национального конгресса во главе с Г. Нкумбулой. Партия Каунды получила в Законодательном совете 14 мест, партия Нкумбулы — 7 мест. Эти партии образовали коалиционное правительство.
В Южной Родезии выборы в конце 1962 г. принесли победу партии «Родезийский фронт» во главе с расистом У. Филдом. Избирательный закон был там составлен таким образом, что к избирательным урнам было допущено 60 тыс. европейцев и всего лишь 10 600 африканцев[304]. Таким образом, европейцы, составляющие 6 % населения, имели на выборах больше голосов, чем африканцы, составляющие 94 % населения. Сам премьер-министр Южной Родезии Э. Уайтхэд, выступая в Лондоне, вынужден был признать, что «выборы не будут отражать удельного веса африканского общественного мнения…»[305].
Победа на выборах партии «Родезийский фронт» означала захват власти в стране крайне правыми группировками белых поселенцев. В «Родезийский фронт» входили наиболее оголтелые расистски настроенные элементы европейской буржуазии, помещиков и чиновничества, являющиеся сторонниками апартхейда по примеру правительства ЮАР, стремящиеся сохранить землю в руках белых поселенцев и устранить африканцев от управления страной.
Партия У. Филда выступала за отделение Южной Родезии от Федерации и превращение ее в государство расистского террора наподобие Южно-Африканской Республики. Требование У. Филда активно поддерживал Рой Веленский, который заявил, что он «на 100 % за желание Южной Родезии получить независимость»[306].
«Родезийский фронт» открыто провозгласил своим девизом «превосходство белых». Программа этой партии была изложена в следующем обращении «Родезийского фронта», опубликованном в «Булавайо кроникл», органе местных европейцев, 20 февраля 1962 г.: «Вот наша политика: 1) никакой насильственной интеграции; 2) никакого понижения уровня жизни; 3) никакой отмены Закона о распределении земли (основанного на расовой дискриминации. — А. Х.)\ 4) никакой отставки ответственного правительства; 5) никакого успокоения к единственному удовольствию афро-азиатского блока»[307].
«Родезийский фронт» заявил, что он твердо решил практиковать политику апартхейда по примеру ЮАР. «Это означает, что школы, жилые кварталы, отели, рестораны и т. д… должны быть резервированы отдельно для черных, белых и азиатов, для того чтобы избежать социальной интеграции, которой «Родезийский фронт», эта сегрегационистская партия Центральной Африки, противится всеми своими силами»[308].
Лидер «Родезийского фронта» 58-летний помещик Уинстон Филд получил от губернатора Южной Родезии Хэмфри Гиббса предложение сформировать правительство.
В Законодательном совете «Родезийский фронт» получил 35 мест, потерпевшая поражение на выборах Объединенная федеральная партия — 29 мест и «независимые» — 1 место.