После окончания в конце 1965 г. переговоров о дополнительной финансовой помощи Кении правительственная делегация последней выразила крайнее разочарование результатами переговоров. Англия предложила на четырехлетний период, начиная с апреля 1966 г., всего 18 млн. ф. ст., из которых на развитие экономики— 11 млн. ф. ст. и на покупку земель белых поселенцев — 7 млн. ф. ст.[338].
Значительная часть английской помощи Кении направлена на создание условий для еще более глубокого проникновения в страну английского капитала, на выплату компенсации бывшим английским колониальным чиновникам и поселенцам, жалованья и пенсий английским подданным, работающим в Кении.
Прогрессивный английский историк-коммунист Алан Браун назвал Кению классическим примером обмана правительством Англии африканских народных масс[339].
Еще до объявления Кении независимой английское правительство приняло меры к тому, чтобы европейские поселенцы не пострадали в каком-либо отношении. В июле 1962 г. министр колоний Англии Р. Модлинг объявил план выкупа земель, принадлежащих белым поселенцам на Центральном нагорье. План Модлинга предусматривал приобретение английским правительством в течение ближайших четырех лет одного миллиона акров европейских земель. При этом земли, приобретенные европейцами в результате насильственных земельных экспроприаций у африканцев, должны были выкупаться по очень дорогой цене. План Модлинга был составлен в точном соответствии с требованиями европейских поселенцев в Кении и самых реакционных кругов в Англии.
Когда Кения потребовала независимости, европейские колонисты стали переводить свои деньги в европейские банки и отказались от планов дальнейшего расширения своих ферм и увеличения сельскохозяйственного производства. Уже к концу 1961—началу 1962 г. темпы отлива капиталов из Кении достигли 1 млн. ф. ст. в месяц. Все это больно ударило по экономике страны, расстроило ее финансы, привело к резкому падению рыночного спроса. По словам Алана Брауна, в этот период «колонизаторы делали все возможное, чтобы повлиять на выбор будущего руководства, с которым им впоследствии пришлось бы иметь дело. И они осуществляли свой экономический шантаж до тех пор, пока были в состоянии продолжать его»[340].
Именно эту цель — повлиять на африканских лидеров и заставить их выполнять свою волю — и преследовало британское правительство, оказывая Кении экономическую помощь.
Подобный характер имеет и помощь Танганьике. Согласно заявлению, опубликованному в Лондоне в июле 1961 г., Танганьике была обещана помощь в 4 млн. ф. ст., но только при условии, что страна не будет получать никакой помощи для выполнения своих экономических планов из других источников. В заявлении также упоминалось о двух займах па общую сумму 9 млн. ф. ст. для выплаты компенсаций и пенсий иностранным служащим, т. е. бывшим английским колониальным чиновникам[341].
Всего Танганьика за время, прошедшее после получения независимости, получила от Англии в виде помощи около 27,5 млн. ф. ст., но значительная часть этих средств осела в карманах английских чиновников и специалистов.
Когда 25 января 1963 г. между Нигерией и Англией было подписано соглашение об английском займе в 10 млн. ф. ст. на первые два года шестилетнего плана, английская сторона настояла на включении в договор специального пункта о том, что эти средства должны быть истрачены на покупку английских товаров и оплату услуг, необходимых для выполнения проектов развития[342].
Объем английской экономической помощи африканским странам непрерывно сокращается. Если в 1961/62 г. сумма ее составляла 160 млн. ф. ст., то в 1962/63 г. — 148 млн. ф. ст. Толь ко 10 % этой суммы было предназначено непосредственно на экономическое развитие.
«Новый курс», провозглашенный Дугласом-Хьюмом на конференции премьер-министров стран Содружества наций 13 июля 1964 г., не внес изменений в экономическую политику английского империализма. «Новый курс» не дал ничего, что могло бы помочь развивающимся странам поднять свою экономику. Предложения Хьюма сводились к проекту увеличения расходов на образование с 2,5 млн. ф. ст. до 5 млн. ф. ст. в год в течение ближайших пяти лет. По словам Идриса Кокса, это было сделано для того, чтобы рекрутировать среди обученных таким образом кадров людей, готовых служить тем же политическим целям применительно к Англии, каким служит «Корпус мира» для США.
Значительные средства были ассигнованы на подготовку африканских специалистов в стенах английских высших учебных заведений. По данным министра по делам Содружества Боттомли, в 1965 г. около 1500 английских учителей работали в африканских странах и более 16 тыс. африканских студентов учились в Англии[343].
Согласно данным, содержащимся в Белой книге, Англия тратит ежегодно около 2 млн. ф. ст. на подготовку учителей для работы в развивающихся странах. В 1965 г. в Англию приехали 2800 студентов и стажеров из развивающихся стран[344]. Белая книга предлагала следующие дополнительные меры: 1) создать в Министерстве по развитию заморских стран отделы по сельскому хозяйству, технике и администрации, 2) учредить 400 дополнительных должностей (по тем же ключевым профессиям) в английских правительственных учреждениях, университетах, чтобы подготовить контингент квалифицированных кадров для работы в развивающихся странах, 3) основать институт по исследованию развития этих стран в Сассексе.
Экономическая помощь и подготовка кадров по английскому образцу — таковы два главных рычага, при помощи которых английский империализм пытается создать преданную себе элиту из среды африканской буржуазии.
Но это не единственные рычаги. Воспользовавшись наследием колониального прошлого, английский империализм широко использует в своих неоколониалистских целях территориальные споры и конфликты между африканскими странами. «Величайшая опасность в современной Африке — это неоколониализм и его главный инструмент — балканизация»[345], — пишет известный английский африканист Б. Дэвидсон.
Английские империалисты прилагали и продолжают прилагать значительные усилия, чтобы раздуть до больших масштабов территориальные споры и конфликты между Ганой и Того. Сомали, Эфиопией и Кенией и тем самым торпедировать африканское единство и его руководящий орган — Организацию африканского единства.
После того как Англия вынуждена была в июне 1960 г. предоставить независимость Британскому Сомали, который вошел в состав Сомалийской Республики, созданной 1 июля того же юда, английское правительство не прекращало своей провокационной политики, направленной на обострение сомалийско-эфиопских отношений. Враждебная политика, проводимая Англией в отношении Сомалийской Республики, привела в марте 1963 г. к разрыву дипломатических отношений между Сомалийской Республикой и Англией.
В январе 1964 г. в странах Восточной Африки произошли волнения в некоторых местных воинских гарнизонах. Главными требованиями взбунтовавшихся солдат были повышение жалованья и замена офицеров-англичан африканцами.
Эти события вызвали серьезнейшие опасения в столицах молодых восточноафриканских государств, где положение было весьма непрочным. Такая обстановка была использована английскими империалистами, для того чтобы попытаться усилить свое влияние в этом районе. При первых же сообщениях о беспорядках Англия, добившись соответствующей просьбы, направила свои войска в Танганьику и Уганду и усилила гарнизоны в Кении. Не могла не обратить на себя внимания высокая степень готовности английских войск. Лишь за несколько дней, в феврале 1964 г., в Кению было переброшено 2 тыс. английских солдат (кроме 6 тыс., уже находившихся на английских военных базах), в Уганду — 450 и в Танганьику — около 700. Столь большая оперативность английского военного командования позволила многим обозревателям сделать вывод о том, что английское правительство либо само было замешано в провоцировании беспорядков в Восточной Африке, либо знало о готовящихся мятежах.
Временным вводом английских войск не ограничилось вмешательство Великобритании в дела африканских стран, только что получивших независимость. В Лондоне были весьма обеспокоены событиями на Занзибаре и их возможными последствиями для соседних африканских стран. Дуглас-Хьюм сделал заявление, передававшееся по телевидению в США, о «коммунистическом заговоре» в Восточной Африке. Английские правящие круги подняли шумиху о «неспособности» Ньерере «поддерживать порядок» и потребовали выдвинуть ему на смену своего ставленника — «сильного человека», которого уже назначили командующим армии Танганьики. Если бы план колонизаторов, имевший целью повторение конголезского варианта 1960 г., был осуществлен, то англичане могли бы нанести сильнейший удар по демократическим силам не только Танганьики, но и Кении, Уганды и Занзибара.
Со специальной миссией в страны Восточной Африки выехал министр по делам Содружества Дункан Сэндис. Главная его задача состояла в том, чтобы попытаться использовать ту щель, которая образовалась в Восточной Африке в связи с январскими событиями и в которую можно было бы попробовать протащить троянского коня английского колониализма. Сэндис оказал нажим на правительство Кении, заставив его согласиться на сохранение в стране английских войск, срок пребывания которых истекал к концу 1964 г.
Спекулируя на возможности повторения январских событий, Сэндис стремился навязать восточноафриканским странам идею создания мобильных сил под английским контролем с центром в Кении. Ему удалось добиться соглашения, согласно которому Англии предоставлялось право направлять свои воинские части в Кению для прохождения обучения; английские военные корабли получали возможность пользоваться средствами технического обслуживания в кенийском порту Момбаса. Англия обязывалась оказывать Кении содействие в оснащении армии, небольших военно-воздушных и военно-морских сил и т. п.