В связи с этим газета «Известия» писала 13 марта 1964 г.: «Англия пытается использовать старый прием, свойственный всем хищникам, — уцепившись за коготок, потянуть всю птичку. Это вновь напоминает африканским странам о необходимости бдительности…».
В соответствии с соглашением, заключенным в 1964 г., Англия оказывает Кении помощь в оснащении вооруженных сил. К середине 1964 г. общая сумма средств, выделенных английским правительством на поставки оружия и военных материалов Кении, составила 3,5 млн. ф. ст.
В августе 1965 г. в Кении проходили совместные маневры английских и кенийских вооруженных сил. Поскольку кенийские батальоны начали формироваться заново после волнений в январе 1964 г., значительная часть войск, принявших участие в маневрах, состояла из английских солдат и офицеров. Этим шагом правительства Англии был нанесен существенный ущерб политике неприсоединения, провозглашенной в Хартии Организации африканского единства. Маневрами в Кении Англия как бы показывала, что она располагает в этом важном районе Африканского континента не только экономическими, но и военными позициями, с которыми не могут не считаться африканские страны.
Наряду с методами открытого вмешательства и нажима на правительства африканских государств английские империалисты широко используют скрытые формы вмешательства — шпионаж, подкуп, тайные заговоры, убийства и всякого рода инсинуации.
Книга О’Брайена «В Катангу и обратно» разоблачает неприглядную роль британских представителей в Конго в тот период, когда Чомбе добился отделения Катанги от Конго и вел борьбу против центрального правительства[346].
Чтобы ослабить позиции в Уганде, а если удастся, и опрокинуть правительство М. Оботе, взявшее курс на независимое развитие, англо-американские империалисты пошли на такую провокационную меру, как ввоз в страну большого количества денежных знаков, что повлекло за собой инфляцию и рост дороговизны. Выступая с речью в сентябре 1965 г., премьер-министр М. Оботе предостерег угандийцев, что деньги, циркулирующие в Кампале, «присылают в страну некоторые великие державы, которые хотят заменить ее нынешнее руководство угодными им людьми»[347].
Распространяя всякого рода провокационные слухи, английские империалисты стремятся ввести в заблуждение африканскую общественность и таким образом навязать точку зрения, выгодную колонизаторам. Так, после принятия Советом министров ОАЕ в конце 1965 г. решения о разрыве дипломатических отношений с Англией из-за ее попустительства родезийским расистам империалистические круги и их агентура предприняли попытку сорвать выполнение этого решения. С этой целью была выпущена в эфир фальшивка, сфабрикованная Би-Би-Си. Английское радио не раз сообщало о том, что решение ОАЕ о разрыве дипломатических отношений с Англией якобы необязательно для африканских стран, а лишь принято в качестве совета. Генеральный секретарь ОАЕ заявил, что распространение этих утверждений не что иное, как попытка дезинформировать мировую общественность[348].
Обычным приемом современной тактики колонизаторов в африканских странах стало запугивание эксплуататорских кругов этих стран угрозой коммунистической опасности. Антикоммунистическая пропаганда используется как своего рода «шумовая завеса» для прикрытия империалистической политики колонизаторов.
Колониальная политика английского империализма не ограничивалась территориями своих бывших колоний и протекторатов. Британские монополии активно вмешивались во все основные события, происходившие на Африканском континенте, стремясь затормозить распад колониальной системы и сохранить свои многомиллионные прибыли. Яркое проявление этого — политика Великобритании в конголезском вопросе.
Современная политика британского империализма в Конго диктуется, с одной стороны, интересами влиятельных монополистических групп лондонского Сити, располагающих крупными вложениями в экономике страны, с другой — ключевым географическим положением Конго в сердце Центральной Африки, на стыке имперских коммуникаций, ведущих на запад, восток и особенно юг континента.
Английское проникновение в Конго связано с начальным периодом колониального грабежа страны. Старинная английская монопольная компания «Танганьика консешнз», учрежденная в 1899 г., приобрела на территории конголезской провинции Катанга огромную земельную концессию общей площадью 155400 кв. км для освоения открытий меди и других металлов и минералов, сделанных здесь от имени шотландца Роберта Уильямса, друга и соратника известного английского авантюриста Сесиля Родса[349]. Концессия была получена через посредство бельгийского «Комите спесиаль дю Катанга», сохранившего за собой право на 60 % прибылей. В 1906 г. была учреждена бельгийская компания «Юнион миньер дю О’Катанга», которая приобрела все права на монопольную эксплуатацию минеральных богатств Катанги, принадлежавшие английской «Танганьика консешнз». Однако последней удалось сохранить важные интересы в горнодобывающей промышленности Верхней Катанги, закрепив за собой крупный пакет акций «Юнион миньер».
Примечательно, что и свыше 30 лет спустя, накануне второй мировой войны, английская «Танганьика консешнз» владела 177 000 акций и 61 384 4,5-процентными облигациями (по 100 б. фр. каждая) бельгийской «Юнион миньер», являясь одновременно держателем 134 016 сертификатов с правом голоса, но без участия в прибылях бельгийской монополии[350]. Сверх того. «Танганьика консешнз» получила «особые права» на участие в так называемых нераспределенных прибылях бельгийской компании. Устав «Юнион миньер» специально предусматривал, что «всякий раз, когда прибыль, распределяемая между акционерами „Юнион миньер“, превышает 93 150 000 б. фр., 10 % от суммы такого превышения выплачивается „Комите спесиаль дю Катанга" и „Танганьика консешнз": соответственно 60 % и 40 %». Последнее «право» — архаический пережиток колониального прошлого— приносит английским капиталистам из «Танганьика консешнз» миллионы долларов прибылей ежегодно.
До 1967 г. «Танганьика консешнз» принадлежало 14,47 % акционерного капитала «Юнион миньер» и она контролировала 20 % голосов акционеров в этой номинально бельгийской компании.
Английские монополисты располагают крупными вложениями капиталов также в тропическом сельском хозяйстве Конго, особенно в производстве растительных масел. Важную роль в сельскохозяйственной экономике страны играет фирма «Сосьете дез Юилери дю Конго Бельж» (переименована в 1960 г. в «Плантасьон Левер о Конго») — филиал английского колониального треста «Юнайтед Африка компани» (ЮАК), располагающего разветвленной сетью своих отделений почти во всех странах Африканского континента. ЮАК — дочерняя компания мощного англо-голландского мыльно-маргаринового концерна «Юнилевер», имеющего обширные международные связи и владеющего 400 филиалами почти во всех странах капиталистического мира. Вложения «Юнилевер» в Конго, реализуемые через конголезский филиал ЮАК, составляют 4 % всех активов этой могущественной международной монополии[351]. Активы группы «Юнилевер» составляли по инвентарной оценке в 1961 г. более 345,9 млн. ф. ст., или свыше 968,6 млн. долл.[352]. Таким образом, вложения «Юнилевер» в Конго достигают почти 40 млн. долл. Английские капиталисты владеют в Конго многочисленными плантациями и насаждениями масличных культур, двумя заводами по переработке маслосемян и сетью торговых предприятий, осуществляющих экспортно-импортные операции. Площадь принадлежащих английской фирме плантаций и насаждений масличной пальмы составляет 750 кв. км. Заводы английской компании в Левервиле и Бумбе перерабатывают десятки тысяч тонн продуктов масличной пальмы ежегодно. В Конго действуют многочисленные маслобойно-жировые компании, однако монопольное положение занимает «Юнайтед Африка компани», контролирующая до 80 % производства пальмового масла в стране. Уместно напомнить, что по размерам экспорта пальмового масла Конго занимает третье место в мире после Нигерии и Индонезии. На пальмовое масло приходилось в 1959 г., например, свыше 11 % всей валютной выручки страны [353].
Наряду с прямыми вложениями капиталов в ключевые отрасли конголезской экономики (горнодобывающая промышленность Катанги, тропическое сельское хозяйство) монополистические группы Сити оказывают также косвенное влияние на некоторые весьма важные отрасли экономики Конго, прежде всего на алмазодобывающую промышленность.
Алмазные рудники Конго принадлежат к числу богатейших в мире, поставляя около 50 % добычи алмазов стран капитализма. Особо важное значение имеют рудники Лубилаш в южной части конголезской провинции Касаи, дающие до 65 % добычи промышленных алмазов в капиталистических странах[354]. Алмазодобывающая промышленность Конго находится в тесной зависимости от английской алмазной монополии «Де Беерс». Монополия «Де Беерс» не только владеет рудниками в ряде важных алмазодобывающих районов Африки (ЮАР, Юго-Западная Африка, Танзания), но и через сеть своих филиалов в Лондоне полностью контролирует сбыт алмазов основных алмазодобывающих стран капиталистического мира.
Могущественные банковско-промышленные группы лондонского Сити, представленные в руководстве «Танганьика консешнз», «Де Беерс» и других важнейших английских колониальных монополий, владели в Конго крупными активами и располагали важными экономическими интересами, особенно в провинции Катанга. Именно поэтому правительство Великобритании придерживалось «особой линии» на протяжении всего конголезского кризиса. Не случайно оно упорно отстаивало «независимость» Катанги, покровительствовало катангским сепаратистам, рьяно защищало марионеточное «правительство» Чомбе.