Весной и летом 1966 г., когда безэффективность экономических санкций стала настолько очевидной, что даже буржуазная пресса не могла отрицать этого, с ее страниц по-прежнему раздавались призывы «убедить родезийцев» в «неразумности» их поведения и ни в коем случае не прибегать к силе. «Дейли Телеграф» нашла нужным предупредить Вильсона, чтобы он «повторил свое обещание и заявил, что не пошлет английские войска в Родезию, если санкции не достигнут своей цели» [504].
Политика умиротворения расистов все более и более обнаруживает себя как политика их поощрения.
Поход против африканского единства. Верные принципу «разделяй и властвуй», империалисты и их печать сеют рознь и вражду между африканскими народами, стремятся внести раскол в национально-освободительное движение, изолировать передовые страны.
Известно, что первым практическим шагом на пути к африканскому единству был союз Ганы и Гвинеи (1958 г.), к которому в декабре 1960 г. присоединилась Мали. Сначала пресса отнеслась к союзу скептически, как к чему-то нереальному. Это был наигранный скепсис, за которым скрывалась тревога империалистов перед растущим панафриканским движением. Прошло немного времени, и эта тревога империалистов вылилась на страницы газет в виде клеветнических заявлений о том, что союз Ганы и Гвинеи — это «антиевропейский» союз, который якобы поддерживают коммунисты, чтобы поссорить Францию с Англией [505]. Борьбе африканских народов за боевое антиимпериалистическое единство капиталистическая печать противопоставила тактику вбивания клиньев. Для этой тактики характерно стремление поссорить между собой как отдельные государства, так и группировки государств, образовавшиеся в процессе борьбы за африканское единство.
Не успел ганско-гвинейский союз возникнуть и несколько окрепнуть, как империалистическая печать противопоставила ему Нигерию. Еще до провозглашения независимости Нигерии неоколонизаторы сделали на нее ставку, как на противовес «экстремистской» политике Ганы. В 1958 г. колониальное приложение «Таймс» писало: «На западе континента доктор Нкрума занят подготовкой ядра, вокруг которого он надеется создать Соединенные Штаты Африки. Успех этого предприятия, кажется, будет зависеть от отношения к нему Нигерии. Нигерия не будет долго думать, чтобы решить, на какие позиции она должна встать по отношению к другим африканским странам и ко всему миру»[506].
Английские неоколонизаторы так готовили независимость Нигерии, чтобы ее позиции полностью отвечали интересам империалистов в этой стране и за ее пределами. Ободренные неоколониалистской пропагандой, некоторые нигерийские деятели стали повторять ее лозунги. Бывший премьер-министр Нигерии Балева призывал Запад помогать Нигерии, «чтобы она смогла выполнить свое призвание лидера Африканского континента»[507].
Провоцирование конфликтов между Ганой и Нигерией, длившееся вплоть до известных событий в этих странах в январе и феврале 1966 г., — это лишь один из эпизодов в раскольнической тактике неоколониалистской пропаганды. Другими, более важными моментами этой подрывной деятельности были атаки против первых государственных союзов в Африке и Организации африканского единства.
В январе 1961 г. состоялась конференция независимых африканских государств, составивших так называемую Касабланкскую группу. На конференции присутствовали делегации Ганы, Гвинеи, Мали, Ливии, ОАР, Марокко и представители Временного правительства Алжира. Конференция приняла важные решения о положении в Конго, об оказании помощи борющемуся Алжиру, о совместных действиях против апартхейда.
Неоколонизаторы забили тревогу. Когда вскоре после образования Касабланкской группы была сформирована Монровийская группировка, включающая в себя Нигерию, Камерун, Либерию, Того и другие африканские государства, капиталистическая пресса поспешила использовать ее для раскольнической деятельности. Первой заботой буржуазных газет стало натравливание Монровийской группы на Касабланкскую, противопоставление их друг другу.
С появлением Монровийской группы печать уже не подвергала сомнению реальность африканского единства, как она делала это раньше. Наоборот, теперь она выступила чуть ли не поборником единства. Этот маневр имел своей целью подчинить процесс объединения Африки влиянию «умеренных» руководителей, выступающих за сотрудничество с империалистами.
С этих позиций печать освещала подготовку и ход Лагосской конференции африканских стран в начале 1962 г.
Лагосская конференция могла бы стать поворотным пунктом во взаимоотношениях между двумя группировками. На повестке дня конференции стояли вопросы, в решении которых были заинтересованы все независимые страны. Однако сближения не произошло. Когда стало известно, что организаторы конференции не пригласили на нее Временное правительство Алжира (чем явно хотели угодить империалистам), Гана, Гвинея, Мали, ОАР и Марокко отказались участвовать в ней.
Как действовала в этой обстановке «Таймс»? Накануне конференции она выступила с передовой статьей, в которой писала: «Лагосская конференция должна принести разультаты, если Монровийская группа, превосходящая и по размерам и по населению Касабланкскую, сможет присоединить ее к себе» [508].
После того как надежды неоколонизаторов на объединение двух группировок под эгидой «умеренности» рухнули, «Таймс» сбросила с себя личину примирителя и заговорила своим обычным языком. 25 января 1962 г. она опубликовала сообщение из Лагоса под характерным заголовком: «Атака доктора Азикиве против Касабланкской группы».
Газеты снова стали восхвалять «умеренную» программу монровийцев и всячески поносить «прокоммунистическую» платформу касабланкцев, акцентировать внимание на разногласиях между группами, искажая и преувеличивая их.
Так продолжалось вплоть до конференции глав африканских государств и правительств в мае 1963 г., которая завершилась созданием Организации африканского единства.
Прошлый опыт словно ничему не научил реакционную печать: газеты опять заговорили о том, что из объединения Африки ничего не получится. Вот несколько удивительно похожих друг на друга высказываний разных печатных органов перед конференцией в Аддис-Абебе.
«Таймс», 5 марта 1963 г.: «До фактического единства еще далеко. Существует много противоречивых проблем, которые разделяют Африку или угрожают ее стабильности…»
«Дейли Телеграф», 14 мая 1963 г.: «Предстоящая встреча в Аддис-Абебе нацелена на примирение двух главных африканских блоков. Но шансы на компромисс незначительны…».
«Гардиан», 22 мая 1963 г.: «Те, кто ожидал от конференции чуда объединения… уже начали распускать это собрание как потерпевшее фиаско…».
Предсказав конференции неизбежный провал, империалистическая пресса не стала пассивно ждать, когда сбудутся ее пророчества. Она развернула активную деятельность вокруг повестки дня конференции, стремилась вбить клин между делегациями «умеренных» и «экстремистских» государств, провозносила «практицизм» первых и противопоставляла их «экономический» подход к проблемам единства позициям тех, кто на первый план выдвигал задачу политического, антиимпериалистического объединения. Поскольку одним из инициаторов такого объединения была тогда Гана, то против нее и направила пресса свои пропагандистские стрелы, отравленные ядом провокационной лжи.
Мало сказать, что печать делала акцент на расхождениях — только о них газеты и писали, хотя в работе конференции некоторые спорные вопросы, например сомалийско-эфиопский пограничный конфликт, заняли совсем незначительное место. Общее представление о характере статей и корреспонденций, освещающих конференцию, дают их заголовки: «Сомали оскорбляет Хайле Селассие», «Буря на африканской встрече в верхах» («Гардиан»), «Первые препятствия для Ганы» («Таймс»), «Соперничающие лагери на африканском совещании в верхах» («Дейли Телеграф») и т. п.
Печать английских монополий не ограничилась, однако, провоцированием ссор и конфликтов между африканскими государствами и критикой политического, «негативного», по ее словам, объединения Африки. Она пыталась навязать конференции свою «позитивную» программу. «Может ли Африка объединиться?»— спрашивала «Таймс». И отвечала: может, но это будет не тот союз, за который ратуют Гана и другие страны, а что-то похожее на Организацию американских государств [509]. Такой «союз», где, как и в ОАГ, руководящую роль играют иностранные монополии, вполне устроил бы английских империалистов.
Конференция в Аддис-Абебе не пошла по пути, намеченному неоколониалистской пропагандой. Всю ее работу пронизывал дух непримиримости к проискам империалистов в Африке. Конференция продемонстрировала, что основа, на которой может создаться африканское единство, — это борьба за скорейшее уничтожение колониализма и неоколониализма во всех их проявлениях.
В конечном счете и буржуазная пресса так или иначе должна была признать, что встреча в Аддис-Абебе ознаменовала собой внушительную победу антиимпериалистических сил в Африке. «После конференции Англия и США утратили инициативу в африканских делах» [510], — грустно констатировала «Дейли Телеграф».
Вместе с тем в редакциях лондонских газет и журналов позаботились о том, чтобы извлечь из происшедшего необходимые выводы. Еженедельник «Уэст Африка» писал в редакционной статье «Уроки Аддис-Абебы»: «Теперь уже нельзя теоретически делить африканские государства на „умеренные" и „воинственные", как это показывает угасание Монровийской и Касабланкской групп. Проблема, которая должна стать предметом особого внимания английского правительства, состоит в том, что вся Африка объединяется, и часто — вопреки английской политике»