К партии и Центральная контрольная комиссия в решении о чистке партии подчеркнули исключительное доверие, которым партия облекла работников политотделов, – бюро Руднянского райкома, секретарь райкома Федоров стали на антипартийный кулацкий путь, клеветнически выступив против политотделов на руку кулаку, оппортунистам. Бюро крайкома констатирует, что, своевременно резко осудив первую статью в газете „Колхозная правда“, сделав вывод в отношении редактора газеты, также приняв меры (путем посылки т. Кариб на место), пресекшие выпады против политотделов, чем было обеспечено успешное завершение сева, бюро крайкома допустило ошибку, запоздав необходимыми организационными выводами в отношении Федорова, бюро Руднянского райкома; вместе с тем бюро крайкома принимает к сведению заявление т. Кариб о том, что он допустил грубую ошибку, не приняв мер, исключающих возможность появления второй статьи Федорова о политотделах.
1. Бюро крайкома считает, что за кулацкую антипартийную вылазку против политотделов секретарь райкома Федоров, безусловно, заслуживает исключения из рядов партии. Но, принимая во внимание заслуги Федорова перед партией в прошлом (Федоров рабочий, член партии с 1917 года, активный участник гражданской войны, район полностью и своевременно выполнил план хлебозаготовок, засыпки семян), считать возможным ограничиться снятием Федорова с работы секретаря райкома с запрещением в течение двух лет быть на партийной работе с объявлением Федорову строгого выговора с предупреждением.
2. Распустить бюро районного комитета партии за допущение выступлений секретаря райкома Федорова, за попытку смазать, прикрыть кулацкую вылазку Федорова, направленную против политотделов.
3. Просить крайком срочно рассмотреть вопрос о роли райКК, инспектора РКИ Петрухина в этом деле.
4. Не позднее 16 июня созвать пленум райкома партии. Командировать т. Гольдина для участия в работе пленума.
5. Краевой комитет партии обязывает все областные, городские, районные комитеты партии, все парткомы, партийные ячейки проработать настоящее решение на очередном партдне.
6. Настоящее решение опубликовать в печати»[268].
В тексте телеграммы имеются пометы Сталина, говорящие о тех ее частях, которые показались ему наиболее важными. Их он выделил подчеркиванием. Это следующие фразы: «дополнительным расследованием установлено», «является секретарь райкома партии Федоров, что эта статья была помещена с ведома райкома партии», «бюро Руднянского райкома, секретарь райкома Федоров стали на антипартийный кулацкий путь, клеветнически выступив против политотделов на руку кулаку, оппортунистам», «считать возможным ограничиться снятием Федорова с работы секретаря райкома с запрещением в течение двух лет быть на партийной работе с объявлением Федорову строгого выговора с предупреждением», «Настоящее решение опубликовать в печати».
Таким образом, Сталин одобрил форму наказания секретаря Федорова, обратил внимание на факт ответственности всего райкома за «выпад» против политотделов, указал на необходимость предания огласке этой истории, чтобы на ее примере продемонстрировать решительную поддержку ЦК деятельности политотделов на местах.
Этот и другие случаи заставили сталинское руководство смягчить отрицательные последствия ситуации «двоевластия» на местах и разграничить функции политотделов МТС и райкомов.
С этой целью 15 июня 1933 г. вышло постановление ЦК ВКП(б), в котором устанавливалось, что райкомы партии «руководят» территориальными партийными ячейками, как и ячейками колхозов, не обслуживаемых МТС, политотделы же осуществляют руководство ячейками колхозов, обслуживаемых МТС. В компетенцию политотделов не входили такие вопросы жизни села, как советское строительство, финансы, просвещение, пропаганда и др., которыми ведали районные органы на всей территории района[269].
Таким образом, данное постановление «узаконило» наличие двух центров власти в районе, и это давало о себе знать на всем протяжении политотдельского периода. Конфликты между политотделами и райкомами продолжались, и ЦК ВКП(б), как правило, занимало в них сторону политотделов, особенно если речь шла о выполнении ими их непосредственных обязанностей – организации и подъема колхозного производства.
Из изученных документов видно, что сталинское руководство пресекало все попытки райкомов партии отвлекать политотделы на различные мероприятия в период проведения основных сельскохозяйственных работ. Так, 4 июля 1933 г. Сталин и Молотов направили телеграмму в Свердловский обком партии, в которой высказали недовольство отрывом работников политотделов МТС от их непосредственной работы. В частности, в телеграмме указывалось: «По имеющимся сведениям, больше 50 человек начальников политотделов МТС и совхозов с 25 июня до 6 июля задерживаются Свердловске в связи с проведением съезда колхозников и пленума обкома. ЦК и СНК считают вредным такой продолжительный отрыв руководителей политотделов от непосредственной работы по подготовке МТС и совхозов к уборочной и проведению плана хлебопоставки и предлагают максимально сжать сроки работы пленума, немедленно направив на места работников политотделов, а также райкомов»[270].
Документы свидетельствуют, что и после постановления ЦК ВКП(б) от 15 июня 1933 г. о разграничении полномочий районной власти и политотделов ряд местных руководителей пытались «командовать» политотделами и вмешиваться в их оперативную деятельность. Учитывая необходимость устранения подобных ситуаций после выхода в свет данного постановления и недопущения впредь попыток районных организаций поставить под сомнения полномочия политотделов, сталинское руководство решительно пресекло их и предало огласке.
Так, нашумевшим делом стал конфликт между РайКК-РКИ и райисполкомом Ершовского района Нижневолжского края и политотделами МТС этого района. О нем стало известно в Москве. 11 июля 1933 г. на эту тему вышло специальное постановление Президиума ЦКК ВКП(б) и коллегии НКРКИ СССР, которое было опубликовано в «Известиях ВЦИК».
В постановлении заявлялось, что Ершовская РайКК-РКИ «не выполнила директив ЦКК о помощи политотделам в работе и вместо помощи занялась их дискредитацией»[271]. «Дискредитировать» политотделы попытался председатель районной КК-РКИ Журавлев, отправивший в ЦКК письмо, которое «после специальной проверки» оказалось «клеветническим документом, отражающим недовольство бюрократических и враждебных элементов политотделами». В нем Журавлев обвинил политотделы в том, что с их организацией «снизилась работа секций и групп содействия РКИ», «старый актив отошел от РКИ» и т. д. Все это оказалось ложью, так как, по данным проведенной проверки, эти секции и группы до появления политотделов существовали «преимущественно на бумаге» и «бездействовали». В этой ситуации обвинение, что политотделы почти не вели партмассовую работу и что работники политотделов шли «по линии наименьшего сопротивления в вопросах исключения из партии коммунистов колхозных ячеек», было названо «антипартийной клеветой на политотделы». В постановлении отмечалось, что, как и во всех МТС, политотделы в Ершовском районе «развернули большую массовую работу с членами партии с колхозниками, значительно укрепили трудовую дисциплину в колхозах, очистили их от многих кулацких элементов, вывели ряд колхозов из глубокого прорыва». В результате «поднялась производственная и политическая активность колхозных масс, и район кончил сев одним из первых в крае, значительно раньше, чем в прошлом году». В постановлении подчеркивалось, что политотделы «более чутко относятся к коммунистам колхозных ячеек, чем райком и райКК, которые иногда неправильно и бюрократически подходят к исключениям из партии, против чего политотделы правильно протестуют».
Неправильным оказалось и утверждение председателя районной КК-РКИ Журавлева о том, что заместитель начальника политотдела Римско-Корсаковской МТС Пупков «распустил пленум Каменского с/совета». В постановлении указывалось, что вместо того, чтобы «одобрить действия т. Пупкова, не разрешившего ехать председателям колхозов за 8–10 километров в разгаре сева на Президиум совета, назначенный в дневное время, т. Журавлев выступил против политотдела и написал политически ошибочное письмо, в котором рекомендует политотделу согласовывать все свои действия с сельским советом».
Выступление Журавлева против политотделов было единичным случаев в Ершовском районе. Как отмечалось в указанном постановлении, в районе политотделы «систематически дискредитировались» председателем РИКа Рябининым, «ведущим антипартийную линию против политотделов», допустившим в их адрес «грубый антипартийный выпад», на который никак не отреагировал председатель районной КК-РКИ Журавлев.
В результате Президиум ЦКК и Коллегии НКРКИ СССР постановил:
«1. Председателю Ершовской РайКК т. Журавлеву (член ВКП(б) с 1920 г., из крестьян) объявить строгий выговор и снять с работы за невыполнение директив ЦКК о помощи политотделам, за политически неправильную и клеветническую информацию в ЦКК о работе политотделов и за их дискредитацию.
2. Председатель РИКа т. Рябинин (член ВКП(б) с 1918 г., бывший батрак) заслуживает исключения из партии за грубый антипартийный выпад против политотделов и за дискредитацию их, но, учитывая его прежнюю работу, ограничиться объявлением ему строго выговора с предупреждением и снятием его с работы пред. РИКа.
3. Обязать НВ КрайКК (т. Калнина) созвать Пленум РайКК и обсудить на нем настоящее постановление.
4. Настоящее постановление опубликовать в печати»[272].
Другим примером показательной «порки» местных руководителей стала еще одна июльская публикация в газете «Известия ВЦИК» – заметка «К суровой ответственности за антипартийное отношение к политотделам» от 15 июля 1933 г. В ней сообщалось, что «за искривление линии партии по вопросу о взаимоотношениях с политотделом, за недопустимое отношение к удовлетворению бытовых условий работников политотдела и за дискредитацию политотдела постановлением коллегии Наркомсовхозов СССР сняты с работы директор Глубокинского зерносовхоза Каралин и директор свиносовхоза „Звезда“ Зиновьев»