ецом. Я с ужасом думаю об этом, и пока жив, сделаю все, что от меня зависит, чтобы это не разрушило систему образования в штате. Так что, как видите, даже если наши мнения по этим вопросам не совпадают, мы преследуем одни и те же цели и, полагаю, сумеем работать вместе.
— Для меня большое облегчение услышать это, сэр, поскольку я не смог бы просить у вас помощь и принимать ее, если бы нам пришлось сражаться по этому вопросу не на жизнь, а на смерть. Хочу, чтобы и вы это знали, сэр, что я не собираюсь становиться во главе какого бы то ни было движения за интеграцию. Я хочу сделать карьеру в органах управления, и, чтобы этого добиться, надо, чтобы тебя выбрали. Я в достаточной степени реалист, чтобы понимать это.
Холмс склонил голову набок и стал внимательно вглядываться в сидящего напротив молодого человека.
— Знаете, а я думаю, что вы еще более честолюбивы, чем я предполагал.
— Полагаю, что моей целью будет пост губернатора. Не хочу забегать вперед.
— Правильно. Значит, будете баллотироваться в сенат штата? Вам обеспечена моя полная поддержка, и не думаю, что мы столкнемся с какими бы то ни было трудностями.
— Да, сэр, буду баллотироваться в сенат. Не знаю, как и благодарить за предоставленную возможность. Надеюсь, что в Делано найдется место для практикующего юриста.
— Вы знаете, что Гарри Микс скончался три месяца назад?
— Мама писала мне об этом.
— Банк еще не назначил нового юридического советника. Забирайте всю нашу работу и начинайте почитывать банковское право, ибо это не совсем то же самое, что выступать в суде.
— Это великолепно, сэр. Спасибо.
— Фабрика тоже будет кое-чем вас загружать.
— А разве их представителем не являются Блэкберн и Хеджер?
— Да, но я уже разговаривал с Томом Делано. То, что решается на месте, возьмете на себя вы, и, может быть, даже кое-что из их судебных споров.
— Блэкберну и Хеджеру это вряд ли понравится.
— А это их не касается.
— А как поживает старик Делано?
— Несмотря на свои восемьдесят два, правит железной рукой, потому что по-прежнему хваток и цепок, как стальная мышеловка. Думаю, что один лишь доход от дел банка и фабрики составит за год тысяч десять. Молодому юристу для начала этого вполне должно хватить.
— Да такую работу любой юрист будет беречь, как зеницу ока!
— Вам понадобится офис. Есть помещение в здании банка на втором этаже. Небольшое, но для начала сойдет. И вдобавок вам потребуется собственная библиотека. Вы что-нибудь скопили во время службы в армии?
— Все мои полетные деньги и надбавку за службу вне Соединенных Штатов, плюс кое-что еще. У меня примерно восемь тысяч долларов в облигациях военных займов.
— Молодец. И все же, чтобы обосноваться как следует, понадобится еще. Надо будет где-то жить, а поскольку в войну строительство не велось, то с жильем туго. Думаю, надо найти что-нибудь временное, а потом начнете строиться. И народ увидит, что у вас серьезные намерения.
— Я обещал Триш ферму, работающую ферму.
— Прекрасно, прекрасно. Найдем тут какой-нибудь участок и обеспечим закладную. В нашем штате политическая комбинация «фермер — юрист» непобедима. — Холмс встал. — По такому поводу надо выпить еще.
— Мне и так уже с трудом устоять на ногах.
Холмс налил им обоим.
— Чепуха. С самого раннего детства, Билли, вы твердо стояли на земле. Все будет у вас хорошо, мой мальчик, по-настоящему хорошо. — Он опять уселся в кресло и оценивающе поглядел на Билли. — Есть шанс, если вам, конечно, как следует повезет, что вы пройдете весь путь до самой последней точки. — Маленькими глотками он попивал «бурбон» и одновременно глядел на огонь. На губах блуждала легкая улыбка. — И будете первым южанином со времени войны между штатами. А это уже кое-что!
По пути в дом матери, где они остановились, в машине отчима Патриция тесно прижалась к нему.
— Ну, давай, докладывай, — заявила она.
— В общем, похоже, меня назначили сенатором штата Джорджия.
— Назначили? А разве тебя не должны выбрать?
Он рассмеялся и обнял ее за плечи.
— Да, конечно, мне придется баллотироваться. И тебе придется знакомиться со всеми владельцами магазинчиков и фермерами, высаживающими овощи в открытый грунт, во всех трех графствах. Но в данном конкретном округе решает только один голос, и этот голос — «За».
— Отлично. Начни с самого начала.
Глава 3
Санни сидел за столиком в уголке танцевального зала Флетчера — придорожного заведения в пяти милях к северу от Делано, и наблюдал за девушкой. Оркестрик в ковбойских нарядах, играющий кто в лес, кто по дрова, исполнял что-то тоскливое, причем надрывную мелодию вела гитара в металлическом корпусе; площадка для танцев была набита битком, но Санни видел только эту девушку. Рядом с ним сидел Чарли Уорд, единственный, за исключением начальника, офицер полиции в Делано, и взирал на Санни через толстые стекла очков, спасших его от участия в боевых действиях.
— Господи, Санни, как будет здорово, когда ты поступишь к нам на службу, правда, здорово! Дай срок и мы с тобой такие дела будем проворачивать, что только держись!
— Ага, само собой, Чарли. — Санни подозвал официантку, и та принесла еще одну кружку «Пабста». А когда та самая девушка проплыла мимо в объятиях скотоподобного парня в морской форме, спросил: — Кто она такая?
— Рыжая? Она из Лагрейнджа. Зовут Шарленой, фамилии не знаю. Недурна?
Она была не просто недурна. Высокого роста, волосы зачесаны набок, цветок за ухом. Свитер из ангорской шерсти туго обтягивал груди и был схвачен на талии поясом.
— Люблю таких, — проговорил Санни. — Люблю стройных девок с большими сиськами. — Он отпил пива из только что принесенной кружки и отправился на танцплощадку. Чарли схватил его за рукав.
— Послушай-ка, с этим парнем не стоит связываться. Лучше подождать, пока она сядет.
Санни вцепился в запястье Чарли и сдавливал его до тех пор, пока пальцы у того не разжались.
— Не мни мне форму, мальчик!
— Прости, Санни, я просто…
Но Санни уже ввинчивался в толпу. Через плечо партнера он поглядел прямо в глаза девушки и по мере ее приближения не отводил от нее взгляда. Она чуть-чуть нахмурилась и скосила взгляд на моряка. Санни понял, что она хотела этим сказать. Ты, конечно, интересный, как бы говорила она, но берегись этого парня. Он подошел к танцующей паре и крепко хлопнул матроса по плечу. Молодой человек обернулся и удивленно поглядел на него. Санни улыбнулся.
— Прошу прощения, — проговорил он в самой что ни на есть дружественной манере. — Не будете ли вы столь любезны уступить на танец вашу даму?
Глаза у матроса сузились, а ноздри раздулись.
— Уебывай! — проговорил он и вновь повернулся к девушке.
Санни вцепился в плечо форменки и медленно развернул парня лицом к себе. Он больше не улыбался.
— По-моему, ты ничего не понял, палубная швабра. К тебе обращается армия.
Матрос оглядел его с ног до головы и увидел нашивки. Были у него и свои, но рангом поменьше.
— Армии дам не уступают, — заявил он, — армии яйца отрезают.
Внезапно возник владелец клуба Флетчер. Он навис над обоими, просовывая между ними огромный живот. В одной руке он держал детскую бейсбольную биту, широкий конец которой был перевязан черной изоляционной лентой.
— Ладно, парни, задняя дверь вон там. — Он кивнул в направлении пожарного выхода в углу комнаты. — Дискуссию продолжите на улице, — произнес он, для вящей убедительности перебросив биту из правой руки в левую. — И прямо сейчас.
Санни опять улыбнулся.
— Так точно, Флетчер! — Жестом он указал моряку на дверь. — После вас, уважаемая палубная швабра! — Толпа раздалась, чтобы пропустить их, и сразу же сомкнулась. Когда Санни проходил мимо девушки, та прижалась к нему.
— У него в носке нож, — быстрым шепотом сообщила она.
Санни кивнул в знак признательности.
— Пошли, милая, мне нужна публика.
Пока они шли к двери, Санни перебросил кольцо с левой руки на правую. Камень так и играл, открывая острые углы оправы. Санни внимательно изучал идущего. У парня гора крепких мускулов, фунтов тридцать. Бой на близком расстоянии исключался; удары следовало наносить на дистанции. Посмотрим, как ему понравится вид собственной крови.
Матрос распахнул дверь и стал спускаться вниз к автостоянке по невысокой лестнице. Санни наступал ему на пятки. Моряк начал оборачиваться:
— Ну, солдатик, как ты хочешь…
Санни, превратив нижнюю ступеньку в точку опоры, стал разворачиваться, как только матрос обратился к нему. Удар в челюсть пришелся на полуобороте, и собственное встречное движение сделало его еще более мощным и с силой швырнуло его оземь. Ругаясь, матрос попытался встать на ноги, но Санни быстро подскочил и приложил ему левый глаз, отчего он вновь плюхнулся на землю. Тут до матроса дошло, что у него по обеим сторонам лица течет кровь, но когда он потянулся за ножом и стал доставать его снизу, раскрывая на ходу, Санни сделал широкий шаг вперед и двинул его ногой в лицо движением футболиста, зарабатывающего лишнее очко. Ноги у матроса подкосились, он упал спиной, а нож вылетел из рук. Тут на него наступил Флетчер, но это оказалось излишней мерой предосторожности: матрос так и не встал.
— Ладно, — обратился Флетчер к зевакам, — все уже кончилось. Давайте все назад, оркестр будет играть только полчаса. — Тут он повернулся к Санни. — Смывайся, пока он не пришел в себя, иначе тебе придется его убить.
Санни подошел к девушке, возвращая кольцо на место, на левую руку.
— Дай мне ключи от машины, — обратился он к стоящему рядом Чарли.
Он заметил, что девушка дышала столь же учащенно, как и он сам.
— Ты за мной заедешь, правда Санни? — спросил Чарли.
Санни взял девушку за руку и направился на стоянку.
— Почему бы тебе, Чарли, не договориться с кем-нибудь, чтобы тебя подвезли? Увидимся завтра. За машину не беспокойся. — Он пропустил девушку со стороны дверцы водителя, а затем сел сам и завел машину. — Тебя зовут Шарлена, верно?