Перед тем как отправиться искать Сэма, она заходила к новому начальнику, чтобы получить более полную информацию. Тот казался раздраженным, но затем стал терпимее и выдал чуть больше деталей дела. Райли была довольна теперь, что поинтересовалась. Хотя она и Вьятт были знакомы, они никогда не работали вместе. Райли не хотела, чтобы он думал, будто оказался в упряжке с какой-то глупышкой только из-за ее связей.
– Баркер сказал, что характер дела напоминает ограбление дома, которое ты уже расследовал. Никаких признаков взлома, хозяев связывают скотчем и стерегут, пока двое злоумышленников в черном облачении и масках с прорезями последовательно обчищают дом. Закончив, они обездвиживали хозяев хлороформом, чтобы успеть скрыться до того, как их жертвы освободятся и позвонят в полицию.
Увеличив скорость, чтобы обогнать грузовик и съехать на другую дорогу, Сэм кивнул:
– Похоже на то ограбление.
Информацию о применении хлороформа они исключили из официального сообщения, переданного для огласки. О ней знали только жертвы и грабители.
– Насколько ты продвинулся в том деле? – спросила она.
Он уперся в тупик, из-за чего лейтенант и поручил ему новое дело.
– Тебе измерить в дюймах или футах?
– Неужели так далеко?
– Да, – ответил Сэм, скрывая разочарованность, – но теперь, когда ты рядом, мы провернем дело как надо и найдем тех нехороших парней.
Райли молча посчитала до десяти, затем спокойно сказала:
– Не думаю, что сарказм – лучший способ взаимодействия, если ты хочешь моей помощи.
Съехав, Вьятт последовал по извилистой дороге, пока не застрял на красном свете светофора.
– Ты не будешь помогать мне в деле об ограблении, если сочтешь, что твои чувства задеты?
– Я говорю о своей помощи решить проблему с Лайзой в нерабочее время.
На короткий миг Сэм совершенно забыл об этом непредвиденном происшествии в своей жизни.
– Ах да. – Он вздохнул. – Макинтайр, если я не смогу забыть, что с минуты на минуту должен стать предполагаемым отцом, то как я стану агентом 24/7?
Она попыталась угадать его состояние. Должно быть, он обалдел от случившегося.
– Во-первых, для тебя это ново. Дай себе привыкнуть к этой ситуации. Во-вторых, ты не «предполагаемый» отец. Ты на самом деле отец, хочешь того или нет. Твоя интрижка породила человеческое существо. И поскольку был в нее вовлечен, ты являешься отцом. Чем скорее ты осознаешь это, тем быстрее для тебя все станет на свои места.
– Не осознаю чего? – Сделав секундную паузу, он высказал то, что было у него на уме: – А что, если я не буду отцом вообще?
Райли хотела развернуться к нему, но тугой ремень безопасности ее не пускал.
– Ты хочешь бросить девочку?
– Разве я могу это сделать? – спросил Сэм. Затем, прежде чем Райли смогла выразиться в том духе, что не может найти подходящих слов для осуждения этого поступка, Вьятт ответил на свой вопрос со вздохом облегчения: – Я не могу этого сделать. То, что она здесь, не ее вина.
– Я бы на твоем месте выкинула слово «вина» из своего лексикона, – посоветовала она серьезно. – Использование этого слова унизит Лайзу в собственных глазах, если ей придется их услышать. Вообще я бы не занималась этим совсем.
– Чем – этим? – не понял он.
– Прошлым, – пояснила Райли. – Какое Лайза имеет к нему отношение? Если хочешь, сделай тест на отцовство. Но тогда, если девочка окажется твоей дочерью, прими это как должное и исходи из этого.
Сэм не нуждался в тесте на отцовство. Как он уже говорил Макинтайр, у Андреа не было оснований лгать, а возраст малышки совпадает со временем их встречи. Лайза – его дочь. Он взглянул на напарницу:
– Ты будешь брать почасовую плату за полезные советы?
За иронией он прятал уязвленную гордость. Она понимала это. Ее ответ был столь же ироничный, как его вопрос:
– Поскольку ты мой напарник, первая сотня часов моих советов бесплатна.
Сэм чуть не заохал, когда представил, что будет слушать голос Макинтайр следующую сотню часов.
– Я лучше послежу за дорогой.
Уголки ее рта изогнулись.
– Я дам тебе знать, когда придет время выслушивать мои советы.
Сэм чувствовал, что время уже пришло. Но он не мог думать об этом сейчас, предвосхищать проблемы, которые возникнут в будущем. Перед ним стояла задача расследовать ограбление дома и по возможности поймать преступников.
Он повернул машину на ту улицу, где произошло ограбление. Объявил:
– Мы на месте.
– Я бы никогда не догадалась, – съязвила она.
В середине проезда перед домом внушительных размеров стояла полицейская машина, вынудив их припарковаться на обочине. Толпа любопытных зевак сдерживалась несколькими кóзлами, расставленными в определенном порядке. Даже если бы всего этого не было, ярко-желтая лента с магнитной записью поперек фасада здания являлась стопроцентным доказательством того, что здесь работает полиция.
Выбравшись из машины, Сэм покачал головой:
– Надо думать, люди, живущие в этом поселке, располагают самой совершенной системой безопасности.
Райли смотрела на это иначе:
– Наоборот, эти люди полагают, что находятся в безопасности из-за того, что живут в отдельном поселке. Со временем они вбухивают деньги, которых вполне достаточно, чтобы купить собственное маленькое европейское княжество, и полагают, что это защитит их от плохих парней. Они не понимают, что богачи, в представлении плохих парней, – это свора зануд, которые не окажут сопротивления в случае нападения.
– Полагаю, в известном смысле это верно, – допустил Сэм.
– Спасибо. – Райли восприняла его комментарий как комплимент и одарила Сэма ослепительной улыбкой, перед тем как направиться к парадной двери. Перед ней стоял полицейский с непроницаемым выражением лица, настоящий мускулистый контрольно-пропускной пункт. Он и не пытался освободить ей путь. Райли предъявила ему удостоверение и полицейский жетон.
Лицо смягчилось, когда полицейский перевел взгляд с удостоверения на лицо Райли.
– Новенькая? – спросил он. В его темно-карих глазах проснулся интерес.
– Только что начала работать в отделе, – уточнила она. – Первый полный рабочий день.
– Она со мной, – сообщил удивленному полицейскому Сэм, появившись позади нее.
Тот тотчас узнал его:
– Понятно, детектив Вьятт. Но тебе не стоит особенно беспокоиться, – сказал он. – Я только что имел дело с репортером, который пытался проникнуть внутрь здания под видом родственника.
– Чем же он себя выдал? – полюбопытствовала Райли.
Когда офицер улыбнулся, на его правой щеке появилась ямочка.
– Неправильно назвал фамилию жертв ограбления, – ответил он, обрадованный возможностью поговорить о происшествии.
– Продолжайте в том же духе, – ободрила Райли патрульного полицейского и последовала за Вьяттом в дом.
Вьятт глянул на нее через плечо:
– Зачем все это?
– Для добрых отношений, – объяснила Райли. – Я пообещала себе, что если стану детективом, то не забуду, откуда вышла, и не стану держаться заносчиво с обычными полицейскими. Предполагается, что мы в одной команде, верно?
Неужели она говорит всерьез? В академии он думал, что она более эгоистична.
– Если погрузить палец в чашку черного кофе, то станет ли он приторно сладким?
Райли уже твердо решила, что Сэм не выведет ее из равновесия, независимо от характера его высказываний.
– Не знаю. Может, когда-нибудь попробую опустить палец. Но что плохого в желании установить добрые отношения с людьми?
– Я не говорю, что это плохо, но…
Судя по выражению лица Райли, она больше не слушала его. Вместо этого осматривала место. Только одна площадка винтовой лестницы, имеющая два спуска к выходу, заняла бы более половины квартиры Сэма.
– Каково? – спросил он.
Райли не в первый раз находилась в доме стоимостью во многие миллионы долларов.
Она обходила вниманием великолепие дома, сосредоточившись вместо этого на хаосе.
– Дом выглядит так, будто пострадал от урагана.
– Так и было. Фактически от двух ураганов, – подтвердил Сэм, имея в виду то, что жертвы сообщали не об одном, а о двух грабителях. – Обычно воры переворачивают все в квартире вверх дном в поисках вещей, ценность которых оправдывает риск.
Райли кивнула в знак согласия, понимая, что в данном случае она – новичок, а Сэм – опытный оперативник. Это означало, что она должна следовать его указаниям и, скорее всего, выполнять его приказы – по крайней мере до некоторого времени.
– Что ты намерен предпринять? – спросила она.
В ответ на вопрос он удивленно поднял бровь:
– Заняться делом, наверное.
– Я имею в виду, намерен ли ты допросить мужа или жену?
Понимая, чего она хочет, он решил подразнить ее:
– Их следует разделить?
– Для допроса, – сказала она, четко выговаривая каждый слог и сдерживая раздражение.
– Почему бы не допросить их вместе? – поинтересовался он чуть покровительственным тоном. – В этом случае они не будут чувствовать, что их допрашивают.
– Я не намерена их допрашивать, – сообщила ему Райли. – Просто полагала, что можно сравнить их показания и оценить, где между ними нестыковки. Если беседовать с обоими супругами сразу, они будут контролировать друг друга.
Сэм смерил ее долгим взглядом, пытаясь догадаться, о чем она думает. Несмотря на его попытки умилостивить Райли, он видел, что она остается колючей. Быть может, заметила, что он упустил какую-нибудь деталь?
– Ты полагаешь, они имеют основания что-либо скрывать?
– Не знаю, но, возможно, жена хочет избавиться от мужа, а это так называемое «ограбление» дает ей возможность оплатить избавление. Или она узнала о его любовной связи на стороне и хочет свести с ним счеты путем запугивания. Опять же, он мог захотеть… что? – спросила наконец Райли, не в силах выдерживать его взгляда. У нее возникло ощущение, что она устроила для Вьятта утреннее развлечение.
– Работа в отделе убийств, несомненно, оставила на тебе отпечаток, не так ли?