- Да ну, - отмахнулся Игорь. – Ничего не будет. Что они, дураки что ли, на ядерную страну кидаться?
- Санкциями задушат, - сказал Гончаров. – Похоже, домик свой в Италии я больше никогда не увижу. Жена звонила, говорит, приезжали из полиции, сказали, что в рамках санкций начинается процедура наложения ареста, дали неделю на выезд. Они ей прямо сказали, что я – сотрудник военной разведки!
- Да ладно! – новость была более чем удивительная, и Игорь встревожился. – Слушай, хорошо, что я не купил тот дом в Испании.Сейчас будет, что сказать супруге.
Год назад Света летала в Европу, где в районе Картахены присмотрела домик с видом на море. Всё последующее время она самоотверженно выносила Игорю мозги на предмет приобретения этой недвижки, не желая слышать резонные возражения, что в условиях ужесточения санкций, такое вложение не является оптимальным.
- Вот как теперь быть? –обеспокоенность Гончарова была не поддельной – в тот дом он вложил немалые деньги.
- Чекистам пожалуйся, - пошутил Котлов.
- Уж им-то точно не надо знать об этом доме, - отмахнулся Павел и со злостью посмотрел на портрет президента, висящий на стене. – Это всё из-за тебя…
Звонок внутреннего телефона заставил Игоря вздрогнуть. Звонил Исмаилов:
- Игорь Михайлович, вы готовы к докладу?
- Так точно, товарищ генерал!
- Через десять минут жду вас в моём кабинете!
- Есть.
Игорь положил трубку и посмотрел на сослуживца:
- Генерал вызвал. Вчера он попросил обзорный доклад подготовить, по существующей агентуре на Украине. Явно даже не ему, а куда-то выше…
- Что-то смотрю, тему стали слишком бодро шевелить, - сказал Гончаров. – Как бы действительно, чего не началось.
- Да не, - Игорь помотал головой. – Смотри, наши войска ещё весной сосредоточили вдоль границы с Украиной, даже с Урала танковую дивизию притащили. Прошло восемь месяцев, а так ничего и не началось. Мне кажется, - он взглянул на портрет президента. – На понт берём европейцев. Сейчас ещё немного побряцаем оружием, успокоимся и разойдёмся. Клоун Зеленский сидит тише воды, ниже травы. К тому же… труба через Украину идёт, а это прибыль. Думаешь, станут от неё отказываться? Мы же понимаем, что если война начнётся, то трубу они нам сразу перекроют?
- А как же «Северный поток»? – спросил Павел. – Его что, зря строили? На Украину войдём, а газ по «Северному потоку» пустим, и пусть хохлы хоть заперекрываются с этой трубой, нам это будет совершенно безразлично. И Европа останется довольна.
- Ладно, об этом можно говорить вечно, - усмехнулся Игорь. – А начальство ждать не будет!
Достав из сейфа папку с необходимой информацией, он вышел из кабинета. Идя по коридорам здания, Игорь вдруг вспомнил сегодняшние новости, которые он читал в Telegram, пока пил утреннее кофе: Воздушно-Космические Силы перегнали в Беларусь боевой вертолётный полк. Перегнали с Дальнего Востока, полностью оголив целое стратегическое направление. Девять тысяч километров вертолёты прошли своим ходом – с целой кучей промежуточных посадок. Это короткое сообщение любому разведчику однозначно могло сказать только одно. Но верить в это не хотелось.
В кабинете Исмаилова дым стоял столбом, возле пепельницы лежала курительная трубка генерала.
- Пришёл? – генерал поднялся, и, взяв со стола папку с бумагами, направился к выходу: - Иди за мной…
По пути он объяснил:
- Мы сейчас воедино сводим всю разведывательную информацию, для развёрнутого доклада Верховному. Ты будешь держать ответ за агентурное обеспечение Украины…
- Перед кем? – робко спросил Игорь, вспомнив, как Гончаров несколько минут назад высказывал портрету президента свои претензии.
- Пока только перед первым замом, - успокоил Исмаилов.
В кабинете первого заместителя начальника управления уже находилось несколько генералов и полковников, склонившихся над огромной «простынью» таблицы взаимодействия какого-то масштабного мероприятия. Многие ячейки таблицы были пустыми.
- Разрешите? – спросил Исмаилов.
Первый зам кивнул, и офицеры вошли в кабинет.
- Полковник Котлов, ответственный за агентуру на Украине, - Исмаилов представил Игоря, стоявшего чуть в стороне от него. – Доложит обстановку.
Доклад у Игоря был составлен идеально: со всеми цифрами, схемами и графиками. Сам Котлов тоже уже настроился на безупречное выступление, построив его по «правилу пяти»: пять предложений по пять слов, а к ним, в качестве иллюстрированного дополнения – прекрасно выполненная цветная презентация.
Однако, генерал-лейтенант, бросив на полковника короткий взгляд, басисто спросил:
- Полковник, сколько у тебя есть агентурно-боевых групп в Киеве, Одессе, Харькове, Чернигове, Бердянске и в Запорожье, которые через неделю смогут начать диверсионно-подрывную работу?
Котлов немного опешил – он был готов четко и уверенно доложить, о том, сколько у него завербовано агентов, сколько они приносят сообщений в месяц и в год, какова динамика прироста количества агентов и количества сообщений, какова динамика снижения случаев ареста агентов и фактов отказа от продолжения сотрудничества, сколько средств уходит на оплату агентуры, сколько приобретено конспиративных помещений, сколько закуплено машин для агентурно-боевых групп, сколько за прошедший год было получено высших оценок за качество добываемой информации, и сколько по этим оценкам было осуществлено поощрений и награждений сотрудников разведывательных органов.
Но такого вопроса он не ожидал.
Перед ним сейчас стоял не какой-то там генерал, всю свою жизнь тративший на поиск способов обогащения и соответственно относящийся к своим служебным обязанностям. Перед ним стоял человек, который делал государственное дело, о степени важности и ответственности которого Котлов не мог даже подумать. Красные от недосыпа глаза генерала сверлили Котлова насквозь, и они сейчас чем-то напомнили ему такие же уставшие глаза командира бригады специального назначения, которого он дёргал по мелочам во время проверки.
- Полковник! – поторопил генерал-лейтенант. – Отвечайте на вопрос!
- Товарищ генерал… этот вопрос подлежит уточнению,- едва дыша, пролепетал Котлов.
- Он у тебя точно отвечает за агентуру? – первый зам бросил взгляд в сторону Исмаилова.
- Бегом! – крикнул Исмаилов. – Через двадцать минут вернуться, и доложить!
- Есть, - Котлов испуганно посмотрел на старшего начальника. – Разрешите идти?
Генерал-лейтенант смерил полковника свирепым взглядом и отвернулся к своим коллегам, не удосужившись что-либо ответить полковнику. Игорь выскочил из кабинета.
Он бежал по коридору, лихорадочно соображая, что нужно сделать. Сердце выскакивало из груди – до него стал доходить смысл происходящего, но пока ещё это не укладывалось в голове – потому что этого не могло быть!
Ворвавшись в кабинет, он бросил папку на стол и в сердцах выдохнул:
- Всё, трындец!
- Что случилось? - с улыбкой спросил Гончаров, поедая с чаем красивое пироженое.
- Да уж, случилось… - Игорь вырвал из принтера чистый лист бумаги, схватил из органайзера карандаш. – Как он там сказал? Одесса, Киев, Чернигов, Харьков… и ещё какие-то города.
Игорь выписал на листе названия городов и напротив них сделал несколько набросков, потом схватил закрытый телефон. Рудольф, как это уже было несколько раз, не ответил.
- Вот чёрт, - выругался Игорь и схватил обычный телефон и немного раздумав, набрал номер Чмырёва: - Юра, доброе утро! – он старался говорить размеренно, чтобы собеседник не смог распознать его состояние, находящее на грани истерики. – Смотри… нам крайне срочно нужно понимать, есть ли у тебя в Одессе, Бердянске и Запорожье агентурно-боевые группы, способные начать работу, например, через неделю?
- Допустим, - ответил Юра, не горящий желанием обсуждать такие вопросы по открытым каналам связи.
- И там и там?
- Да. Но…
- Остальное потом! Спасибо! – Игорь отключился.
Чмырёв, как бы Котлов его не презирал из личных побуждений, был настоящим профессионалом, и его словам можно было верить безоговорочно. Сделав несколько пометок на листе бумаги, Игорь выбежал из кабинета.
- Разрешите? – он приоткрыл дверь после кивка референта.
- Заходи, - вполголоса разрешил Исмаилов, находящийся ближе всех.
Игорь протиснулся в просторный кабинет и замер в нерешительности.
- Полковник? – первый зам, оторвавшись от огромной таблицы, посмотрел на Котлова: - Вы готовы доложить?
- Так точно, - бодро ответил Игорь, чувствуя, как откуда-то появляется смелость.
- Я вас слушаю, - кивнул генерал-лейтенант.
- Агентурно-боевыми группами, способными приступить к работе по предназначению, мы располагаем практически во всех указанным вами городах. В Одессе, Бердянске и Запорожье они могут начать работу через неделю, остальные группы будут способны начать диверсионную работу через десять-двенадцать дней.
- Полковник, насколько верна эта информация? – спросил генерал-лейтенант. – Вы ручаетесь за её достоверность?
Котлов буквально физически почувствовал, как в его жизни наступил переломный момент, и, пожалуй, самый главный поворотный момент на его жизненном пути. Всё, что было прежде, теперь стремительно уносилось в туман беззаботности и веселья, и так же стремительно накатывалось тяжёлое дыхание суровых испытаний. Дальше жизнь будет течь по принципу «до и после».
- Так точно, - бодро ответил Котлов, чувствуя, как задрожали колени.
- И вы готовы понести уголовную ответственность, если выяснится, что ваша информация – это придуманная для отчётов лажа?
- Так точно, - ответил полковник, стараясь подавить в себе дрожь.
- Хорошо, - кивнул генерал и повернулся к операторам: - Надо будет уточниться по каждой группе, какие им назначить объекты, какое передать вооружение, - ему уже не было никакого дела до полковника, который выступал сейчас в роли одной лишь шестерёнки в огромном механизме военной разведки.