Из всех присутствующих только Котлов и его непосредственный руководитель генерал Исмаилов знали, что шестерёнка эта – беззубая.
- Сделаем, товарищ генерал-лейтенант! – ответил один из полковников.
Некоторое время первый заместитель переговаривался с офицерами, нависая над планом, затем снова повернулся к Исмаилову и Котлову, стоящим позади него:
- Полковник, слушайте сейчас меня очень внимательно. Мне нужны проводники, которые хорошо ориентируются в городах Киев, Житомир, Харьков, Конотоп, Сумы, Полтава, Чернигов, Мариуполь, Одесса, Николаев, Херсон, Запорожье. Вам нужно будет подобрать людей из числа сотрудничающих с вами, которые смогли бы выступить в качестве проводников. Ваши проводники должны будут встречать наши подразделения, и обеспечивать их выход к назначенным объектам. На Киев – десять проводников, на Харьков – шесть, на остальные города по три-четыре. Доклад по проводникам – завтра в это же время. Если вопросов нет, идите, работайте.
У Котлова, конечно, вопросы были. Но он не осмелился задать их первому заместителю начальника управления.
Когда он вернулся в свой кабинет, им овладела какая-то апатия. Несколько минут он сидел совершенно неподвижно, уставившись в одну точку. Только сейчас до него стало доходить, что «завтра в это же время» - это в десять часов утра первого января.
А Света еще месяц назад оплатила столик в дорогущем ресторане на окраине Москвы, где соседями по празднованию Нового Года будут заместитель губернатора, помощник военного прокурора и два банкира с супругами, на общение с которыми Света очень сильно рассчитывала.
- Трындец, - снова сказал он.
- Что, война началась? – пошутил Гончаров.
- Угу, - кивнул Котлов. – Мы вас не ждали, а вы приехали…
В этот момент в кабинет стремительно вошел Исмаилов. Офицеры встали.
- Котлов, - генерал-майор смотрел на своего подчинённого с плохо скрываемой злостью. – Садишься сейчас же за работу и делаешь. В восемнадцать ноль-ноль приносишь ко мне, буду проверять. Если будут ошибки – пеняй на себя. Я тебе вспомню все твои залёты, начиная от китайцев и заканчивая твоими дутыми отчётами. Разговаривай со всеми центрами, поднимай всех, кто только у тебя есть. Если будет нужна моя помощь, то ты приходишь только в том случае, если сам исчерпаешь свои полномочия, понял?
- Так точно, - кивнул Котлов.
- Но сделать ты это должен, - сказал Исмаилов. – Я тебя сюда не для того поднимал, чтобы ты тут рожу свою отъедал, да штаны просиживал, а для того, чтобы ты здесь хотя бы иногда работал!
- Так точно, - повторил Игорь.
- Всё, работай!
- Товарищ генерал, - Котлов набрался смелости.
- Что ещё?
- Рудольф не отвечает.
- И что из этого? Из-за одного человека должна рухнуть вся разведка?
Генерал вышел из кабинета. На памяти обоих офицеров это был первый случай, когда начальник управления побывал в их рабочем кабинете.
- Что там такое случилось? – спросил Гончаров. – Ты чего такой взъерошенный? Говори, не томи.
- Паша, это трындец, - Игорь словно зациклился на этом слове, не в силах найти другое, которое могло так же ёмко и понятно обрисовать глубину происходящих событий. – Мы, походу, реально войну начинаем. Весь мир сошёл с ума…
Время чувствовалось буквально физически – ибо его катастрофически не хватало. День пролетел, Игорь даже не заметил. На телефоне было триста пропущенных звонков от Светы – хорошо, что её он поставил на беззвучный режим.
К назначенному времени Игорь сделал основную часть работы, распределив по направлениям проводников, членов агентурно-боевых групп, транспорт, определив порядок связи и передачи команд на применение. Чмырёв, которому Игорь звонил несколько раз по служебной связи, уточнил некоторые позиции, уверив, что указанные им люди находятся в готовности выполнить любую задачу. Со всем этим он пришёл к Исмаилову.
- Товарищ генерал, я сделал… - сказал Игорь.
Тот смотрел на вошедшего пустыми глазами, как будто у него что-то случилось, и это что-то он сейчас переживал где-то в глубине своей души.
- Да, - встрепенулся генерал. – Показывай.
- Вот, - Игорь раскрыл перед ним папку с множеством листов. – Вот по киевскому направлению, вот по черниговскому, вот по харьковскому…
- Ты понимаешь, - в глазах Исмаилова появилось осмысление. – Всё к чёрту. Абсолютно всё…
Игорь молча смотрел на своего начальника, боясь сейчас по-своему трактовать текущую ситуацию из-за опасения не угодить Исмаилову.
- Мы сейчас располагаем убедительным доказательством того, что Вашингтон готовит наступательную операцию на Донбасс…
- Американцы? – уточнил Игорь.
- Да нет, конечно. Руками ВСУ. Но это ничего не меняет – они-то за спиной у хохлов стоять будут. Подкреплять их. Штаны им поддерживать.
- Мы же справимся, - убеждённо сказал Котлов.
- Да, - кивнул генерал. – Потому что в наступление идём мы.
- Зачем?
- Опережающий удар, - пояснил Исмаилов. – Две группировки будут заходить на Киев. Остальные – по другим направлениям. Я видел план по Киеву. Десять проводников – десять маршрутов. Десантники, танкисты, буряты, чеченцы. На аэродром Гостомель запланирована высадка тактического, а затем и посадочного десанта.
- Если это так… тогда…
- Да, - генерал обречённо посмотрел на своего подчинённого. – Тогда, Игорь, мы с тобой сядем. И надолго.
Котлов чувствовал, как обеспокоенность генерала начинает овладевать и его сознанием. Можно сказать, что сейчас приближался момент истины – зная, что никакой войны не будет, они (впрочем, как и многие их соратники) откровенно морочили голову своему вышестоящему руководству, поставляя наверх высосанную из пальца «разведывательную информацию», которая не влекла нареканий сверху, которая удовлетворяла все запросы и чаяния руководства – и улавливать эти запросы давно уже стало главным профессиональным навыком «перспективного офицера», претендующего на повышение в должности.
То, что добывали настоящие офицеры военной разведки, такие как Юра Чмырёв, Миша Котенко, Женя Никитин или Андрей Волков, шло вразрез с ожиданиями «верхнего» руководства, а потому повсеместно вуалировалось, откладывалось, не отражалось в важных докладах, а то и ставилось под сомнение с последующим «подтверждением» их «ложного» происхождения. Именно поэтому настоящие и честные офицеры с трудом пробивали себе дорогу, и там, где они всё же становились руководителями разведывательных структур, оттуда и текла достоверная информация о вражеских намерениях и «вероятном характере действий». Но она не могла превзойти тот поток лжи, который плодили разведчики «нового облика».
И только война могла расставить точки над i. Война, в начало которой не верил никто. Кроме настоящих.
- И что нам теперь делать? – испуганно спросил Котлов.
- Главное – не паниковать. Пока ситуация находится ещё под контролем. А там видно будет, как мы будем действовать, - впервые Игорь не слышал в словах Исмаилова твёрдой уверенности, и это его пугало. – Позавчера за кордон ушёл замкомандующего армией южного округа. Ты его должен знать, толстый такой, усатый…
- Челаков?
- Да. Вышел через Верхний Ларс по документам прикрытия, которые ему сделал Катюшин…
- Начальник центра, где я служил?
- Он самый. Вчера Катюшина арестовали, и сейчас он рассказывает очень интересные вещи…
- Но… мы же с ним не работали? – с надеждой в голосе спросил Котлов.
- Мы – нет, - ответил генерал. – Но работали другие. Какие у тебя есть на руках документы прикрытия?
- Те, с которыми я был в Европе, - ответил Котлов. – Я их не сдавал.
- И не сдавай, - посоветовал генерал. – А лучше – сделай ещё несколько. И на меня тоже - несколько. На разные фамилии.
- Понял, закажу. Сегодня же.
- Теперь к делу. Что у тебя? Показывай…
Игорь разложил перед генералом составленные списки.
- Сколько из них реальных, начнём с этого?
- Реальные только те, что от Чмырёва, плюс ещё сорок четыре человека от всех других центров.
- Смотри, нужно сделать так, чтобы те, которые есть вживую, вошли в первую волну. По максимуму. На самых важных направлениях, если это возможно. Если они нормально отработают, то может и не будет потребности вводить других – которых нет.
- Я понял, товарищ генерал. Сделаем.
- Агентурно-боевых групп, я так понимаю, у нас нет вообще?
- У Чмырёва есть четыре. В Николаевской и Запорожской областях по одной. Две в Одессе.
- Группы нужны в Киеве, Харькове, Сумах и Чернигове – минимум. Ты же слышал, что первый зам сказал – приступить к работе через неделю.
- Где же их взять?
- Создать, Игорь. Создать. Ты же разведчик. Старший офицер управления. У тебя для этого есть все ресурсы…
- Рудольф не отвечает, Артур тоже пропал.
- Что, кроме них у тебя нет никаких других контактов на Украине?
- Есть, но не такие серьёзные. Я им такое доверить не смогу…
- Значит, ищи новые контакты. Времени мало, но пока оно есть.
- Товарищ генерал, - Игорь внимательно посмотрел на собеседника. – А когда начнётся… война?
- Не знаю, - Исмаилов пожал плечами. – По моим ощущениям, примерно во второй половине февраля. Наблюдай за Советом Федерации – как соберутся для обсуждения применения вооруженных сил за рубежом, вот с того дня, считай, и начнётся. Медлить не будут.
- Ясно.
Ближе к полуночи, когда работа была практически завершена, Игорь позвонил супруге.
- Чего тебе надо, ублюдок? – раздалось в трубке. – Ты звонишь мне сказать, что празднуешь Новый Год с проститутками?
- Дорогая, я закончил работу, сейчас поеду домой. В ресторан мы ещё успеваем.
- Можешь не торопиться, я никуда не поеду. Особенно, с таким козлом, как ты.
Не говоря ни слова, Котлов отключился и едва сдержал себя, чтобы не разбить телефон о стену. Остановило только то, что в нём было слишком много ценных контактов.
Забрав на стоянке машину, Игорь вначале двинулся в сторону дома, но потом, проехав поворот, покатил к центру, куда глаза глядят. В голове кипела злоба, даже не на Свету, а на самого себя. Света была лишь лакмусовой бумажкой той судьбы, которую выбирал Котлов на каждом повороте жизненного пути. И, как показывала вся дальнейшая жизнь, повороты эти хоть и вели к росту материального благополучия, но уж точно не прибавляли душевного равновесия и не позволяли обрести настоящих друзей или житейскую мудрость. Всю жизнь его окружали какие-то проходимцы и шмары, не предполагающие духовного развития, доверия и кре