В этой войне 15-летний Даниил впервые сам командовал своей дружиной, сразу проявив талант военачальника и храброго воина. Даниил заслужил авторитет самостоятельного князя, внушающего доверие союзникам и опасения противникам. Даниилу удалось закрепить за собой ряд городов — Берестье, Угровеск, Верещин, Столпье, Комов и польско-волынское пограничье. В 1216 г., когда Мстислав Удалой по призыву новгородского вече отбыл в Великий Новгород, краковский князь был вынужден признать все приобретения Даниила.
Правда, на вновь освободившийся галицкий стол Даниилу сразу сесть не пришлось. В результате переговоров в Галич вернулся венгерский королевич Коломан Андреевич. Но уже в 1219 г. галичане, уставшие от венгров, поляков и собственных разногласий, опять позвали Мстислава Удалого. Чтобы избежать войны с венграми, Мстислав заручился поддержкой Лешека Белого, а также выдал в 1221 г. свою дочь замуж за другого венгерского королевича, Андрея Андреевича, что вводило последнего в крут возможных наследников Галича после смерти Мстислава Удалого.
Битва на Калке: первый, ударивший по монголо-татарам
А между тем на востоке от Руси происходили события, без преувеличения, вселенского значения. С 1206 по 1223 г. в результате завоеваний монголов, ведомых Чингисханом, возникла огромная Монгольская империя. Ее границы тянулись от дальневосточного Поморья до рубежей Ирана и Половецкой степи. Под властью Чингисхана, помимо Монгольской степи, находилась значительная часть Северного Китая, Сибирь, государства Средней Азии, включая сильнейшее из них — Хорезм.
Галицко-Волынское княжество в начале XIII в.
Вдогонку за наследником хорезмийского престола Джелал-ад-Дином, намеревавшимся получить помощь в Иране, Чингисхан посла л 40-тысячную рать. Ее вели Джелме-нойон (Джебе) и Субедей-багатур, два знаменитых полководца Чингисхана. Как нож сквозь масло прошло их войско через иранские и закавказские земли. Степняки не знали поражений, шли, неся разрушение и захватывая богатую добычу. Обойдя горными тропами неприступный Дербент, монголо-татары проникли на Северный Кавказ. Здесь их встретило разноплеменное войско, готовое дать отпор. Предки осетин — ясы и касоги (адыги) договорились о помощи с кочевниками-половцами. Однако Субедей-багатур пошел на хитрость. Взывая к степной солидарности и тюркскому родству, он отколол кыпчаков от их северокавказских союзников. Половцы, нагруженные дарами монголо-татар, откочевали в родные степи. Ясы и касоги были разбиты, а часть их, раздосадованная предательством половцев, влилась в войско Субедея и Джебе. Чуть позже, как снег на голову, обрушились они на ничего не подозревавших кыпчаков. Половцы потерпели жестокое поражение.
Один из влиятельнейших половецких вождей, хан Котян, обратился за помощью к своему зятю — великому галицкому князю Мстиславу Удалому. «Сегодня нас разбили, — констатировал он, — а завтра вас разобьют…» Мстислав счел такой поворот событий возможным и призвал всех старших и младших южнорусских князей поучаствовать в походе против неведомых прежде татар. Напрасно послы Джебе и Субедея говорили: «Мы воюем не с вами, а с врагами вашими половцами…» Послов умертвили, и большое русское войско под предводительством трех великих южнорусских князей — Мстислава Галицкого, Мстислава Черниговского и Мстислава Киевского выступило в путь.
Волынский князь Даниил шел с полками Мстислава Удалого, ему был поручен авангард, состоявший из его конной дружины и всадников Котяна. Воины Мстислава Удалого первыми наткнулись на передовые разъезды монголов и легко обратили их в бегство. Необычный вид завоевателей (странных безбородых мужчин в войлочных одеждах и в слабых кожаных доспехах, вооруженных маленькими луками и саблями вместо привычных на Руси мечей, сидевших на низкорослых лохматых лошадках) произвел на русских дружинников ошибочное впечатление. «Это не воины, — поговаривали они, — а мужики какие-то…» Лишь один воевода усомнился и на совете возразил: «Если они столько стран прошли, значит, они воины хорошие…»
Решающая битва состоялась в глубине половецких владений — на берегу реки Калки. Три старших Мстислава мало доверяли друг другу, прежде в русских междоусобиях они были соперниками. Ни единого командования, ни единого плана действий три Мстислава не выработали. Великий киевский князь вообще решил стоять в укрепленном лагере на одном берегу Калки, а Мстислав Черниговский и Мстислав Удалой с Даниилом Волынским решили переправиться на другой, где находилась конница противника, — монголы сражались только конными.
Мстислав Удалой (слева) на памятнике 1000-летие России
По обычаю, кто начинал битву («ходил на переде»), тому и доставалась большая часть военной добычи. Мстислав Удалой и Даниил Романович решили начать дело первыми, не предупреждая о том Мстислава Черниговского. Они даже приказали обмотать тряпками копыта коней, чтобы те топотом не разбудили черниговцев. Ранним утром 31 мая 1223 г. воины Мстислава Галицкого и Даниила Волынского начали переправу через реку. Конная дружина Даниила и половцы Котяна переплыли Калку на конях и в полном вооружении. Остальные воины разделись и переправляли доспехи и оружие на плотах. Когда все они вышли на вражеский берег, встрепенулись и черниговцы. Победу и добычу хотели у них похитить! Мстислав Черниговский приказал также спешно форсировать Калку. Видя это, Мстислав Удалой, один из опытнейших и прославленных русских военачальников XIII в., отдал легкомысленный приказ. Он велел Даниилу не дожидаться, пока он выстроит все свои полки, а атаковать монголо-татар с ходу.
Ведя своих дружинников и половцев, юный Даниил врезался в неприятельские ряды. Монгольский авангард был смят, а может быть, выполняя обманный маневр по приказу Субедея и Джебе, обратился в ложное отступление — часто применявшийся монголо-татарами прием. Монгольские всадники поскакали прочь, увлекая за собой людей Даниила. В итоге русско-половецкий авангард оказался выведенным прямо на основную лаву степной конницы. Тысячи смертоносных стрел встретило русских и половцев, а потом на них обрушились силы, которые превосходили их в несколько раз. В пылу схватки Даниил даже не заметил, что был тяжело ранен копьем в грудь. А между тем его конница была обращена в бегство. Масса несущихся в панике всадников ударила в полки Мстислава Удалого, которые еще не успели завершить построение. Преследующие авангард монголо-татары смяли их окончательно и обрушились на выбирающихся из реки черниговцев. Разгром русских был колоссальный. Лишь десятый воин из Черниговского, галицкого и волынского полков вернулся на родину. Сумел уйти восвояси и раненый князь Даниил Романович.
Еще более печальной оказалась судьба Мстислава Киевского и его людей. На следующий день коварный Субедей-багатур, вступив в переговоры о пропуске киевлян на Русь, с помощью предательства неких славянских промысловиков-бродников, ворвался в русский лагерь, порубил почти всех его защитников, захватил в плен великого князя и бывших с ним младших князей. В отместку за гибель своих послов монгольские полководцы приказали положить всех пленников и раненых на землю, а сверху придавили их деревянным помостом, на котором под стоны умирающих снизу людей и пировали до вечера, празднуя победу.
В дальнейшем, разорив беззащитное южнорусское пограничье, степная орда вторглась в пределы Волжской Булгарии, где наконец потерпела поражение. После этого Субедей и Джебе увели своих всадников к Чингисхану в Среднюю Азию, и целых 13 лет о монголах ничего не слышали на Руси.
Даниил в 1224–1240 гг.: в хитросплетениях южнорусской политики
Выздоровев после ранения, Даниил Романович принялся расширять свои владения. Он был очень дружен со своим братом Васильком, который во всем следовал за Даниилом.
Авторитет же и силы Мстислава Удалого на юго-западе Руси после поражения на Калке были подорваны. В конце жизни Мстислав все ощутимее чувствовал строптивость галицкой аристократии. Многие бояре были не прочь заменить этого «смоленского Ростиславича» на сына Романа, первого общего для Галиции и Волыни князя. Отношения Мстислава Удалого с его зятем Даниилом Волынским испортились. Мстислав Удалой несколько раз организовывал вместе с киевским князем Владимиром Рюриковичем и ханом Котяном коалиции против Даниила в поддержку его кузена Александра Всеволодовича, лишенного некогда Волынского стола и осевшего в Белзе. Желая привлечь на свою сторону венгров, Мстислав объявил своим наследником в Галиче мужа своей второй дочери — венгерского королевича Андрея (1227).
Однако в середине 1220-х гг. князь Даниил Романович уже постиг все нюансы дипломатического искусства в хитросплетениях южно-русской политики. Он заключил союз с прежним своим покровителем, краковским князем Лешеком Белым, и, будучи уже опытным военачальником, сам бесстрашно атаковал всех своих противников. Он отвоевал Луцкое княжество, а у западнорусского пинского князя Ростислава отнял Чарторыйск. Сидевшие в Чарторыйске Ростиславичи оказались в плену у Даниила (1227).
Ростислав Пинский, Владимир Киевский, ряд чернигово-северских князей и половецкий хан Котян двинулись против Даниила и осадили в 1228 г. его укрепленный город Каменец. Даниил успешно отбивался, а к тому же убедил Котяна выйти из войны. Одновременно Даниил договорился о союзе с прежним противником, своим двоюродным братом Александром Белзским, а также с поляками. Вместе с союзниками Даниил напал на Киевщину, что заставило его врагов покинуть Волынские пределы. При этом Даниил не мстил своим противникам, проявив редкое по тем временам среди русских князей великодушие.
Тем временем в Малой Польше созрел заговор против краковского князя Лешека, и он пал от рук убийц в 1227 г. Даниил Волынский счел своим долгом оказать помощь младшему брату Лешека Конраду Мазовецкому. Волынские полки вторглись в пределы Великой Польши и взяли в осаду город Калиш. Этот поход оказался не только победоносным, но и прибыльным для волынян. За снятие осады с Калиша Даниил получил тысячу гривен серебра.