Спать в то время приходилось урывками: час-другой. То и дело изменялись время и направления ввода в бой дивизий и бригад, с работы над картой нужно было переключаться на поездки в войска, не выпуская из-под контроля ни одной детали в динамике широко развернувшегося сражения.
Враг пытался спасти положение, бросая в контратаки все новые и новые резервы. Говоров противопоставлял этому непрерывное наращивание силы ударов авиации, артиллерии.
Семь суток с неослабевающим упорством наступали советские войска и от Невы и из-за Ладоги. Об остроте напряжения боев можно судить по темпам продвижения — 1–2 километра в сутки. Причем бои ни на минуту не прекращались и в ночное время. На 14 января расстояние между частями Ленинградского и Волховского фронтов составляло 4 километра, а через два дня сократилось до 1 километра.
Наконец, наступил день 18 января. Он вошел в историю легендарной Ленинградской эпопеи яркой незабываемой страницей. Кольцо блокады Ленинграда наконец-то разорвано! Военно-политический резонанс этой победы советских войск был огромен.
Люди высыпали на улицу. Улыбки, слезы. Город украшен флагами. В районе рабочих поселков № 5 и № 1 по-братски обнялись воины Ленинградского и Волховского фронтов. В тот день на лице Говорова впервые за долгие месяцы засветилась улыбка. Он был поистине счастлив от сознания свершенного.
После ожесточенных боев на фронте наступило короткое затишье. Наступательные действия велись лишь на отдельных направлениях, ограниченными силами с целью разведки и улучшения положения войск. Командиры и бойцы использовали это время для учебы на боевом опыте, накопленном в предыдущих сражениях.
Однажды к Говорову в землянку на берегу Ладожского канала был вызван командир 116-го инженерного батальона майор М. И. Соломаха.
— Здравствуйте, товарищ Соломаха, — поздоровался командующий, внимательно оглядев вошедшего. — Слышал много о вас. Знаю, что собираетесь провести ночную атаку высоты батальоном. Так это?
— Так точно, товарищ командующий.
— Скажите, пожалуйста, это решение продуманное или ничем не подкрепленная затея?
— Все построено на точном расчете. Дело в том, что дневные атаки пехоте не удаются. Фашистам каждый шаг виден на болотах. Саперы привыкли к действиям ночью. Вот и предлагаю захватить высоту и передать ее пехоте.
— Коротко, но не совсем ясно, — улыбнулся Говоров, продолжая с интересом разглядывать майора.
— По аэрофотоснимку мы построили в тылу точную копию фашистских укреплений и вот уже несколько ночей тренируемся там. Каждый освоил свой отрезок дистанции. Вот план боя…
Командующий внимательно рассматривал схему участка, позиции врага. Долго уточнял все детали ночной атаки и остался доволен — чувствовалась основательная подготовка, глубокое знание дела.
— А вы лично пойдете с батальоном?
— И я, и мой заместитель по политической части. И весь штаб тоже.
Говоров разрешил этот необычный штурм лишь после того, как сам лично проверил одну из ночных тренировок батальона, И был доволен, когда ему доложили, что саперы отбили у врага высоту.
В последующие месяцы началась активнейшая подготовка командования, штаба и войск Ленинградского фронта к решающим сражениям за полный разгром фашистов под стенами невской твердыни. Говорову предстояло в те дни завершить Синявинскую операцию по овладению всей ключевой позицией врага — главными высотами в обширном болотистом районе Синявино. Трое суток гвардейские дивизии штурмовали мощный узел противника, полностью очистив его. Войска начали постепенную и скрытую переброску главных сил к центру, а затем на правое крыло.
В основе общего замысла Л. А. Говорова и А. А. Жданова, представленного в Ставку Верховного Главнокомандования, было стремление лишить противника возможности маневрирования и создать двойное окружение основных сил группы армий «Север».
Командующий Ленинградским фронтом генерал-полковник Л. А. Говоров и начальник тыла Красной Армии генерал-полковник А. В. Хрулев. 1943 г.
В самый, разгар подготовки к операции пришла приятная весть: Леониду Александровичу Говорову постановлением Совета Народных Комиссаров было присвоено звание генерала армии. Это означало признание его как полководца.
А впереди еще был решительный и полный разгром противостоящих вражеских войск.
11 января 1944 года Л. А. Говоров и А. А. Жданов на заседании Военного совета фронта подвели итоги подготовки войск к операции и объявили день ее начала. Леонид Александрович, как всегда, был лаконичен. Он подчеркивал: на правом фланге одной из наших армий появилась моторизованная бригада СС «Нидерланды». Она переброшена из Европы. Это усиление противника нужно учитывать.
Андрей Александрович Жданов, в свою очередь, обратил внимание на необходимость подъема партийно-политической работы, воспитания наступательного порыва у личного состава частей, длительное время находившихся на оборонительных позициях. «Действия в наступлении требуют большего напряжения сил, инициативы, мужества, — нацеливал он. — Поэтому и важна забота о высоком политико-моральном состоянии войск».
Операция по прорыву и полному разгрому немецко-фашистских войск началась, по существу, еще в ночь на 14 января 1944 года внезапным авиационным ударом по наиболее важным целям в глубине обороны врага. Особое беспокойство Говорова вызывала сильная группировка тяжелой дальнобойной артиллерии в районе хутора Беззаботного, к югу от Стрельны. Вражеские батареи там были укрыты в прочных долговременных сооружениях и могли маневрировать огнем в обоих направлениях намечавшегося наступления советских войск.
В первый день операции войска 30-го гвардейского корпуса генерала Симоняка протаранили позиции главной полосы обороны гитлеровцев на глубину от 1,5 до 4,5 километра. Справа и слева части 109-го и 110-го корпусов генералов Алферова и Хазова еще продолжали с ожесточением взламывать первую позицию. Войска 2-й ударной армии генерала Федюнинского сражались за ключевые узлы дорог в районе Гостилицы.
Несмотря на яростное сопротивление врага, опиравшегося на мощный оборонительный рубеж, сила ударов наших войск наращивалась. Говоров все более убеждался, что все его предположения и расчеты подтверждаются. И когда подвижные группы 42-й и 2-й ударной армии замкнули кольцо вокруг красносельско-ропшинской группировки, он не смог скрыть от окружающих своей улыбки.
19 января столица нашей Родины Москва салютовала войскам Ленинградского фронта двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий. Радио передало по стране приказ Верховного Главнокомандующего генералу армии Говорову с объявлением благодарности войскам и о присвоении соединениям и частям, отличившимся в этих боях, наименований Красносельских и Ропшинских.
27 января Военный совет Ленинградского фронта издал специальный приказ своим войскам в ознаменование победы. Его подписали командующий генерал армии Л. А. Говоров, члены Военного совета генерал-лейтенант А. А. Жданов, генерал-лейтенант А. А. Кузнецов, генерал-майор Н. В. Соловьев и начальник штаба фронта генерал-лейтенант Д. Н. Гусев. Этот приказ был обращен также и к морякам Балтийского флота, ко всем трудящимся города Ленина.
«В итоге боев, — отмечалось в нем, — решена задача исторической важности: город Ленинград полностью освобожден от вражеской блокады и от варварских артиллерийских обстрелов противника.
…Граждане Ленинграда! Мужественные и стойкие ленинградцы! Вместе с войсками Ленинградского фронта вы отстояли наш родной город. Своим героическим трудом и стальной выдержкой, преодолевая все трудности и мучения блокады, вы ковали оружие победы над врагом, отдавая для дела победы все свои силы».
В этот вечер город Ленина салютовал доблестным войскам всего Ленинградского фронта. Говоров и Жданов решили дать салют стольким числом орудий, сколько их было в черте города.
Боевые действия теперь разворачивались на очень обширном фронте: на западе и юге — под Нарвой и Псковом, на севере — на Карельском перешейке.
Лесистая, бездорожная, с незамерзающими болотами местность чрезвычайно затрудняла действия наших войск. Советские соединения, наступавшие на Нарвском направлении, вели бои с целью уничтожения противника и одновременно производили перегруппировку сил и средств для перехода в общее наступление. Они освободили город Нарву, прорвали оборону врага между Нарвским заливом и озером Чудское, нанеся главный удар в юго-западном направлении на город Пярну. Тем самым были созданы благоприятные условия для полного очищения от немецко-фашистских захватчиков территории Эстонской ССР. На Псковском направлении наши войска овладели основными узлами коммуникаций врага и важнейшими опорными пунктами на пути в Прибалтику.
В итоге трехдневных наступательных боев советские войска прорвали первую полосу обороны противника на Карельском перешейке и, развивая наступление в глубину и в сторону флангов, расширили прорыв по фронту до 60 километров. Поставленные войскам задачи были выполнены.
Генерал Говоров подвел итоги только что закончившихся боев. Отмечал искусство командиров, их умение достигать решительных целей в наступлении на сильно укрепленную оборону врага. Сравнительно высокий темп наступления был обеспечен прежде всего значительным превосходством в силах и средствах над противником, гибким маневром в ходе операции, хорошей организацией ночных боевых действий, а также высокими морально-боевыми качествами советских воинов. Тут же Леонид Александрович вручил наиболее отличившимся командирам и бойцам награды Родины.
Командующий говорил не только об успехах и достижениях. Он подробно остановился и на недочетах, привел факты безответственного отношения к делу. Об одном таком эпизоде следует рассказать подробнее.
Во время наступательной операции на нарвском участке командир одного из корпусов дал в штаб фронта срочную заявку на бомбовый удар авиации по противнику перед атакой своих частей. Однако атака задержалась,