– Пятьдесят центов, мэм, – это было последнее, что услышала миссис Кэрью, спеша к выходу и таща с собой Поллианну.
Глава XIIIВыжидание и победа
План был замечательный. Он сложился в голове Поллианны почти моментально, и спустя пять минут она уже посвятила в него миссис Кэрью.
Миссис Кэрью этот план замечательным не показался, о чём она сразу же – и очень категорично – заявила в ответ.
– А по-моему, я хорошо придумала, – не согласилась Поллианна. – К тому же подумайте сами, как просто всё можно устроить! Ёлку мы не разбирали, нужно только новые подарки под неё положить, и всё. Скоро канун Нового года, и вы только представьте, как она рада будет прийти к нам. Представьте, как вы сами были бы рады в гости прийти, если у вас на Рождество ничего не было, кроме стёртых ног да куска пирога с курицей?
– Ты просто невозможный ребёнок, Поллианна! – нахмурилась миссис Кэрью. – Тебя не смущает, по-моему, даже то, что мы имени той молодой особы не знаем!
– Ну и что, что имени не знаем? Мне всё равно кажется, будто мы с ней уже сто лет знакомы, – улыбнулась Поллианна. – Знаете, мы так тогда хорошо поговорили в городском парке. Она рассказала мне о том, как ей одиноко и что самым одиноким человек чувствует себя среди толпы в большом городе, потому что людей вокруг много, но никто на тебя внимания не обращает. Это довольно странно, правда? Нет, был, правда, один человек, который обратил на неё внимание. Даже слишком большое внимание, как она сказала. Короче говоря, он пришёл тогда за ней в городской парк, но она с ним идти отказалась, хотя это был очень красивый молодой джентльмен. Правда, красивым он оставался только до тех пор, пока в конце не начал сердиться. Люди, когда сердятся, всегда становятся некрасивыми, вы согласны, миссис Кэрью? Вот как, например, сегодняшняя леди, которая банты смотрела. Она очень, очень милой и симпатичной выглядела, пока молчала, но как только начала говорить… Так вы позволите мне пригласить гостей в канун Нового года? Я эту девушку приглашу, которая банты продаёт, и Джейми – будет лучше, если он тоже сможет прийти, верно? Ну, и Джерри нужно пригласить, который его в инвалидном кресле привезёт. Нет, без Джерри никак не обойтись.
– Ну конечно, как же нам без Джерри! – иронично и с долей презрения воскликнула миссис Кэрью. – Но почему только Джерри? У него наверняка целая шайка приятелей имеется, которые только рады будут нагрянуть сюда! И…
– Так, значит, можно, миссис Кэрью? – не дала ей договорить Поллианна. – Ах, как хорошо, хорошо, хорошо, как прекрасно вы это придумали! Мне самой этого так хотелось, только я не могла решиться, а вы такая добрая… – восторженно захлопала в ладоши Поллианна, заставив громко ахнуть ужаснувшуюся миссис Кэрью.
– Нет, нет, нет, Поллианна, я… – протестующе начала она, но Поллианна, неправильно – как это очень часто бывало – истолковав её слова, решительно замахала рукой.
– Да, да, да. Вы действительно очень добрая и даже не вздумайте возражать. И большое вам спасибо, уж теперь-то праздник у нас удастся на славу, можете не сомневаться! Значит, так. Пригласим кроме Джейми и Джерри ещё Томми Долана и его сестру Дженни, двух ребятишек Макдональдов и ещё трёх девочек, которые живут прямо под Мёрфи, ниже этажом. Их имён я не знаю, но это не важно, познакомимся. Да там много ещё кого можно пригласить, только бы у нас места хватило! Представить только, как они все обрадуются, когда я их позову! Ах, миссис Кэрью, я, кажется, ещё никогда в жизни так счастлива не была, как в эту минуту, и всё благодаря вам! Спасибо, спасибо! Можно я прямо сейчас уже начну их приглашать, чтобы они заранее стали готовиться?
И миссис Кэрью, сама себе поражаясь, тихо прошептала «да», зная, что обрекает себя тем самым на дурацкий новогодний детский праздник в своём доме, который ей придётся устраивать для десятка малолетних бандитов из «переулка Мёрфи» и молодой продавщицы, чьё имя до сих пор никому не известно.
Что же случилось с миссис Кэрью? Что заставило её принять такое неожиданное, невероятное решение?
Возможно, в её памяти глубоко отпечатались и не давали покоя слова той юной продавщицы о том, что никому никогда не придёт в голову помогать девушкам до того, как они собьются с праведного пути, вместо того чтобы возвращать их на него после того, как они уже наломают в жизни дров, как говорится. А может, это были слова всё той же девушки в пересказе Поллианны – о том, что самым одиноким человек чувствует себя среди толпы в большом городе, где никто не обращает на него внимания. И о том, как та девушка отказалась пойти с красивым молодым человеком, который слишком много обращал на неё внимания. А может быть, в сердце миссис Кэрью зародилась неопределённая, робкая надежда на то, что таким способом можно попытаться вернуть себе утраченный душевный покой – кто знает? Да ещё поверх всего наслаивался наивный детский восторг Поллианны, с которым она приняла ироничное замечание миссис Кэрью о Джерри и его друзьях за проявление щедрого гостеприимства, и поздно, невозможно уже было отказываться, не разбив при этом сердце девочки. Короче говоря, миссис Кэрью по доброй воле дала втянуть себя в водоворот, центром которого были Поллианна и новогодний вечер для её друзей.
Обо всём этом миссис Кэрью написала своей сестре, добавив в конце:
«Я не знаю, что мне делать дальше. Вероятно, придётся продолжать в том же духе, ничего другого мне просто не остаётся. Разумеется, как только Поллианна начнёт читать мне нравоучения… ну, сама знаешь, что дальше. Но следует признаться честно, она ни разу ещё не пыталась этого делать, так что отослать её к тебе у меня пока что нет повода…»
Прочитав эти строки, Делла громко расхохоталась в своей клинике.
– «Не читает нравоучений… Нет повода…» – давилась она от смеха. – Благослови Господь эту чудесную девочку! «Не читает нравоучений…», но при этом ты, Рут Кэрью, устраиваешь в своём доме два праздника на одной лишь рождественской неделе, у тебя в доме впервые за много лет стоит украшенная ёлка и ярко горят огни в его окнах. «Нет повода»! И это после того, как благодаря этой девочке жизнь вернулась в твой дом, который столько лет был похож на сырой мрачный склеп. Ну, что ж, продолжай не видеть «поводов», продолжай, сестра!
Новогодний праздник прошёл с огромным, сногсшибательным успехом, этого не могла не признать даже сама миссис Кэрью. Сидевший в инвалидном кресле Джейми, блещущий цветистыми, забористыми словечками Джерри и девушка-продавщица, которую, как выяснилось, звали Сейди Дин, верховодили, развлекая остальных, порядком робевших гостей. При этом Сейди Дин, к всеобщему – и отчасти своему собственному – удивлению, оказалась настоящим знатоком самых разных увлекательных игр. Благодаря этим играм вперемешку с захватывающими историями Джейми и добродушными, но непременно вызывавшими смех презабавными шутками Джерри, время до ужина пролетело совсем незаметно. Поужинав и получив из-под ёлки прекрасные подарки, слегка осоловевшие от усталости и сытости гости потянулись по домам.
Джейми, уходивший самым последним – вместе с Джерри, разумеется – провожал их взглядом, в глубине которого таилась печаль, но никто, казалось, не замечал этого. Казалось, потому что подошедшая пожелать Джейми доброй ночи миссис Кэрью шепнула ему на ухо:
– Ты не передумал, Джейми? Насчёт переезда ко мне?
Мальчик ответил не сразу. Щеки его порозовели, он заглянул миссис Кэрью прямо в глаза и со вздохом ответил, очень медленно покачав головой:
– Если бы так, как сегодня, могло быть всегда, то согласился бы, конечно. Но ведь этого не будет. Будет завтра, и следующая неделя, и следующий месяц, год, но я уже через пару дней пойму, что не должен был переезжать сюда.
Если миссис Кэрью думала, что новогодний праздник поставит точку в истории с Сейди Дин, её надежды оказались напрасны. Вновь о Сейди Дин Поллианна заговорила буквально на следующее утро.
– Я так рада, что вновь нашла её, – сказала девочка. – Настоящего Джейми мне для вас отыскать не удалось, зато я нашла того, кого вы сможете любить. И это вам будет, конечно же, очень приятно, потому что… Ну, одним словом это как бы просто другой способ любить Джейми, понимаете?
Миссис Кэрью даже задохнулась от возмущения. Непоколебимая вера Поллианны в её доброту и желание «всем помогать» очень смущали, а порой и сильно раздражали миссис Кэрью. Но в то же время ей невероятно трудно было сопротивляться под доверчивым взглядом сияющих глаз девочки.
– Но, Поллианна, – слабо возразила наконец миссис Кэрью, чувствуя себя при этом мухой, попавшей в невидимую, но невероятно прочную паутину. – Я… Но эта девушка и Джейми… между ними нет ничего общего, ты же понимаешь.
– Понимаю, – сочувственно и охотно отозвалась Поллианна. – И мне, конечно же, жаль, что она никак не Джейми, но ведь Сейди тоже как бы чей-то Джейми. Ну, то есть я хочу сказать, что у неё нет никого, кто любил бы её и… заботился. Вот я и думаю, что вы каждый раз как вспомните про Джейми, так и порадуетесь, что у вас есть кто-то, кому вы можете помочь. Вам же хотелось бы, чтобы кто-то мог помочь вашему Джейми, где бы он ни был.
Миссис Кэрью закатила глаза и простонала в ответ:
– Но мне нужен мой Джейми.
– Да-да, – понимающе кивнула Поллианна. – «Присутствие ребёнка в доме». Мистер Пендлтон говорил мне об этом. Правда, «женская рука» у вас уже есть.
– Женская рука?
– Да, чтобы стены стали настоящим домом, в нём должна чувствоваться женская рука или присутствие ребёнка, так он сказал. Он тогда хотел взять меня к себе, но я отказалась и вместо себя нашла ему Джимми. Вот его-то мистер Пендлтон и усыновил.
– Джимми? – встрепенулась миссис Кэрью. Она всегда вздрагивала, услышав имя, похожее на Джейми.
– Ага. Джимми Бин.
– Ах, Бин, – сразу расслабилась миссис Кэрью.