Какое-то время длилось молчание, затем с кровати прозвучал негромкий, чуть дрожащий голос:
– Да, возможно, это так. Но думаю, что самая драгоценная хрустальная подвеска – это ты сама, Поллианна.
– Я? Но я же не отбрасываю прекрасные зелёные, золотые, красные и другие лучи, когда на меня падает солнце, мистер Пендлтон!
– Ты уверена? – улыбнулся мужчина. Взглянув ему в лицо, Поллианна увидела на его глазах слёзы. «Откуда они взялись? Почему?» – удивилась она.
– Уверена, – ответила она и, немного подумав, тоскливо добавила: – Боюсь, мистер Пендлтон, я нужна солнцу только для того, чтобы на мне веснушки рисовать. Тётя Полли говорит, что они от солнца появляются. Это правда?
В ответ Джон Пендлтон рассмеялся, и Поллианна вновь удивилась, потому что уж слишком этот смех напоминал приглушённое рыдание.
Глава XIXВесьма удивительная
В сентябре Поллианна пошла в школу. Приёмный экзамен показал, что она достаточно хорошо подготовлена для своего возраста, и Поллианну зачислили в класс, где учились её сверстники и сверстницы.
Школа в некотором роде оказалась для Поллианны неожиданностью. Впрочем, и сама Поллианна тоже стала для школы большим сюрпризом. Однако они вскоре притёрлись друг к другу, и Поллианна даже призналась своей тётушке, что ходить в школу – это, пожалуй, всё-таки жизнь, хотя раньше она очень сильно сомневалась в этом.
Новая школа – это всегда новые знакомства, новые дела, новые интересы, но при всём при этом Поллианна и старых своих друзей не забывала, хотя, конечно же, не могла теперь уделять им столько же времени, как раньше. И вот что интересно: самым недовольным из них оказался кто бы вы думали? Джон Пендлтон!
Встретившись в одну из суббот с Поллианной, он завёл с ней очень странный разговор.
– Послушай, Поллианна, ты не хотела бы переехать и жить у меня? – несколько раздражённо и, что называется, в лоб, спросил он. – Я совсем тебя не вижу в последнее время.
Поллианна рассмеялась – забавный он всё-таки был человек, этот мистер Пендлтон!
– Но мне всегда казалось, что вы не любите, когда вокруг вас люди топчутся, – ответила она.
– Ну-у, это когда было! – криво усмехнулся он. – Я тогда ещё не умел играть в твою замечательную игру. А теперь я очень даже рад тому, что обо мне заботятся, причём не за страх, а за совесть. Ничего, через несколько дней я на ноги поднимусь, посмотрим тогда, кто тут по дому топчется! – шутливо погрозил он своим костылём.
Этот разговор у них проходил в большой библиотеке.
– Да, но ведь на самом деле вы совсем не рады, это вы просто так говорите, – слегка надулась Поллианна, любуясь знакомым, дремлющим на коврике перед камином рыжим пёсиком. – Вы же сами знаете, мистер Пендлтон, что никогда по-настоящему не играете в эту игру. Притворяетесь только.
Лицо мужчины неожиданно помрачнело и сделалось очень серьёзным.
– Вот поэтому я и хочу, девочка, чтобы ты помогла мне играть по-настоящему. Поселишься для этого у меня?
– Мистер Пендлтон, вы что, на самом деле мне это предлагаете? – удивлённо повернулась к нему Поллианна. – Я думала, вы шутите.
– Не шучу. Я хочу, чтобы ты жила у меня. Переедешь?
– Но я же не могу, мистер Пендлтон, вы сами это прекрасно знаете, – развела руками Поллианна. – Я же… ну как это сказать… Принадлежу тёте Полли.
В выражении лица мистера Пендлтона что-то стремительно изменилось и так же быстро исчезло – Поллианна так и не смогла понять, что это было. Мужчина вскинул голову и горячо, гневно почти, воскликнул:
– Ты… принадлежишь ей не больше, чем… – он резко сменил тон и уже мягко договорил: – Возможно, она согласится отпустить тебя. Если согласится – переедешь ко мне?
Поллианна задумалась глубоко и надолго.
– Но тётя Полли… всегда была так добра ко мне, – медленно заговорила она наконец. – И она взяла меня к себе, когда у меня никого не осталось, кроме дам из благотворительного комитета, и…
Вновь какая-то судорога пробежала по лицу мистера Пендлтона, и, когда он заговорил, голос его звучал тихо и очень, очень печально.
– Поллианна, много лет назад я любил одну женщину. Очень сильно любил. Надеялся однажды привести её в этот дом. Представлял, как мы с нею будем счастливо и долго жить здесь…
– Да, понимаю, – прошептала Поллианна, и на её глазах заблестели слёзы.
– Но… я не привёл её сюда. Не спрашивай почему. Не привёл, и всё. И с тех пор эта огромная глыба серого камня была зданием, но никогда так и не стала домом. Видишь ли, Поллианна, для того чтобы крыша и стены стали домом, им нужны женские руки и сердце. Им нужно присутствие ребёнка и детский смех. Ничего этого в моём доме никогда не было. Так ты переедешь ко мне, дорогая?
Поллианна вскочила на ноги и спросила с сияющим лицом и горящими глазами:
– Мистер Пендлтон, вы хотите сказать, что вам все эти годы недоставало женской руки и женского сердца?
– Ну да, Поллианна.
– О, я так рада! Тогда всё в порядке, – облегчённо вздохнула девочка. – В таком случае возьмите нас обеих с тётей Полли, и всё будет замечательно.
– Взять… вас обеих? – опешил мистер Пендлтон.
– Конечно, тётя Полли своего согласия ещё не дала, – с некоторым сомнением заметила девочка. – Но уверена, что согласится, если вы попросите её об этом так же убедительно, как меня. и тогда мы обе к вам переедем. Сразу же.
На лице мужчины отразился неподдельный ужас.
– Тётя Полли? Сюда? Переедет?
– Нет, ну, если хотите, можете вы к нам переехать, – спокойно предложила Поллианна. – Наш дом, правда, не так хорош, как ваш, зато он ближе к…
– Поллианна, о чём ты говоришь? – очень мягко на этот раз спросил мужчина.
– Как о чём? О том, где мы все будем жить, о чём же ещё? – искренне удивилась Поллианна. – Сначала я думала, что вы хотите жить здесь. Сами сказали, что этим стенам и крыше нужна рука и сердце тёти Полли. А потом…
Невнятный то ли крик, то ли стон вырвался из горла мистера Пендлтона. Он вскинул вверх свою руку, хотел начать говорить, но тут же бессильно уронил её.
– К вам доктор, сэр, – объявила появившаяся в дверях горничная.
Поллианна тут же вскочила на ноги, а Джон Пендлтон так же стремительно повернулся к ней.
– Поллианна, – волнуясь, заговорил он. – Умоляю, ничего не говори о том, что я тебя просил… Пока не говори… Не надо…
– Конечно не скажу! – широко улыбнулась она. – Вы же сами хотите ей об этом сказать, разве я не понимаю?
Поллианна вприпрыжку направилась к двери, а Джон Пендлтон обессиленно откинулся на спинку кресла.
– Что с вами? – спустя минуту спросил доктор Чилтон, слушая бешеный пульс своего пациента.
На губах Джона Пендлтона появилась странная улыбка.
– Принял слишком большую дозу вашего… укрепляющего средства, – хохотнул он, заметив взгляд доктора, которым тот провожал бегущую по аллее маленькую фигурку Поллианны.
Глава XXЕщё более удивительная
По воскресеньям Поллианна обычно с утра посещала церковь, а затем воскресную школу. Днём по воскресеньям часто выходила гулять вместе с Нэнси. Такую же прогулку она планировала и на воскресенье, накануне которого состоялся тот её странный визит к мистеру Пендлтону, о котором было только что рассказано, однако на обратном пути домой из воскресной школы её нагнал доктор Чилтон на своей двуколке и остановил лошадь.
– Надеюсь, ты позволишь мне подвезти тебя до дома, Поллианна? – спросил он. – Мне хотелось бы поговорить с тобой. Собственно, я сейчас именно для этого ехал к вам, – продолжил он, пока Поллианна залезала в двуколку и усаживалась рядом с ним. – Мистер Пендлтон очень, очень просит тебя навестить его сегодня. Просил передать, что это чрезвычайно важно для него.
– Да, я это знаю, – радостно кивнула Поллианна. – Приду. Конечно, приду.
– Правда, теперь мне, как лечащему врачу мистера Пендлтона, нужно решить, разрешать вам эту встречу или нет, – с лукавой искоркой в глазах заметил доктор. – Вчера, юная леди, вы, по-моему, скорее взволновали моего пациента, чем успокоили его, а?
– Я тут ни при чём, – рассмеялась в ответ Поллианна. – Честное-пречестное. Это скорее из-за тёти Полли.
Доктор стремительно повернулся к ней.
– Из-за твоей… тёти? – удивлённо воскликнул он.
– Ну да! – Поллианна радостно заёрзала на сиденье, и тут её словно прорвало. – Это так удивительно, так увлекательно, прямо как в книжке… Знаете, я, пожалуй, всё вам расскажу. Он, правда, просил никому ничего не говорить, но вы же свой, вам можно сказать. Думаю, мистер Пендлтон не стал бы возражать… Ведь он, разумеется, просил не говорить ничего ей в первую очередь…
– Ей – это…
– Ну да. Тёте Полли. Само собой, он хочет сам ей сказать, чтобы она от него обо всём узнала, а не от меня. Влюблённые, понимать надо!
– Влюблённые? – Доктор так произнёс это слово, что его лошадь испуганно прижала уши и рванула вперёд, будто её огрели вожжами по спине.
– Ага, – счастливо закивала головой Поллианна. – В том-то всё и дело, понимаете? Сама не догадывалась, пока мне Нэнси не подсказала, а уж ей-то доподлинно известно, что мистер Пендлтон и тётя Полли много лет назад любили друг друга, а потом поссорились и разошлись. Раньше она не знала, кто был возлюбленным тёти Полли, но теперь-то всё выяснилось. Мистер Пендлтон это был, вот кто!
Доктор внезапно успокоился, сжимавшая вожжи рука тихо упала ему на колени.
– Да ты что? – негромко сказал он. – А я тоже этого не знал.
Впереди уже показался особняк Харрингтонов, поэтому Поллианна торопливо, взахлёб, принялась рассказывать:
– Да-да-да, представьте себе! Между прочим, я теперь так рада! Всё складывается прекрасно, просто замечательно складывается! Мистер Пендлтон спросил, не хочу ли я переехать жить к нему, но разве я могу вот так взять и бросить тётю Полли? Ясное дело, нет. Тем более она была так добра ко мне всё это время! Потом он начал говорить о женской руке и сердце, о той, которую он когда-то любил и о которой до сих пор мечтает. Ой, я так обрадовалась! Ну посудите сами: если он хочет помириться с тётей Полли, то всё будет в порядке и мы с тётей Полли переезжаем жить к нему. Или он к нам, это уж как они сами решат. Разумеется, тётя Полли ничего пока не знает, так что это ещё нужно будет обсудить. Я думаю, именно для этого мистер Пендлтон и просит меня повидаться с ним сегодня.