Тимофей выскочил обратно в коридор, причём даже мимолётного зрелища хватило, чтобы в паху ощутимо напряглась плоть.
— Извини, забыл.
Из-за двери раздался смешок:
— Оба забыли. В том числе я забыла халат.
— Сейчас.
Тимофей торопливо подал халат, затем позвонил на кухню и приказал подать завтрак к нему в апартаменты. Сам же пошёл в соседнюю ванну. Когда вернулся, в гостиной уже стояла тележка, а Юля сервировала небольшой столик возле кровати.
Завтрак начался в полном молчании. Тимофей опять мысленно ругал себя за торопливость — после ванной он тоже надел халат, не озаботившись о белье, и сейчас сидел, аккуратно сдвинув ноги. Боялся, как бы девушка не заметила: близость Юли и то, как её халат временами непроизвольно слегка распахивался, демонстрируя грудь, пьянили, действовали возбуждающе. Хорош же он будет, если после вчерашнего «объяснения» возьмёт и на неё накинется. А вставать и переодеваться — точно позору не оберёшься, напряжённая плоть запросто выдаст. Юля, судя по всему, думала схоже — смущённо запахивала халат, пытаясь потуже затянуть пояс, но соски груди возбуждённо торчали.
Тимофей ел, механически пережёвывая содержимое тарелки, не чувствуя вкуса и старательно отгоняя похабные мысли насчёт «обнять и поцеловать сначала в губы, потом грудь, а дальше продолжить». Поэтому в какой-то момент всё произошло само собой и помимо рассудка. Потянувшись за хлебом, Тимофей повёл руку чуть в сторону, ладонь скользнула между полами халата и легла на грудь. Юля вздрогнула и томно потянулась, когда пальцы уже двинулись дальше, легонько сбегая вдоль позвоночника по спине вниз. Девушка откинулась назад, оба не удержали равновесие — и вот уже Тимофей сверху, а между горячей кожей нет никакой преграды. Они замерли, тесно прижавшись друг к другу, уже зная, что то самое, запретное и манящее непременно между ними произойдёт, но ещё словно не решаясь преодолеть тот призрачный барьер, за которым будущее станет настоящим.
Тимофей повёл плечами, сбрасывая ненужный уже халат, поцеловал Юлю в губы, потом в ключицу, затем в сосок, мгновенно ставший твёрже камня. Девушка издала еле слышный всхлип-стон, наслаждаясь прикосновениями любимого мужчины. Тимофей продолжал её целовать, понемногу спускаясь вниз и одновременно высвобождая девушку из халата. Вот его губы, наконец, добрались до ложбинки между ног, и Юля от удовольствия застонала уже в голос.
— Давай же, давай, я хочу, — жарко зашептала она.
Но Тимофей торопиться не стал. Медленно покрывая поцелуями живот, грудь и плечи, он добрался до верха, обнял и перевернул девушку так, что она вдруг легла уже на него — живот к животу, грудь к груди, а мужская рука нежно гладит волосы и по спине. Юля мелко задрожала, уже не стесняясь, опустила ладонь к паху, гладя и лаская там в ответ. В какой-то момент, словно само собой, оказалось, что девушка снова лежит на спине, только теперь раздвинув ноги. Тимофей на мгновение замер, а затем медленно начал в неё входить, готовый мгновенно остановиться, если что-то пойдёт не так: Юля сейчас и желала его, и боялась боли… Девственная плева заставила лишь на миг поморщиться, оставив на память о себе несколько размазанных по кровати красных капелек. А парень уже осторожно двигался в девушке, не спеша, опасаясь излишним натиском обидеть раскрывшийся для него нежный, ещё не привыкший к новым ощущениям цветок. И Юля полностью растворилось в новых для себя ощущениях. Они раз за разом накатывали приливной волной, пока не захлестнули её цунами, заставляя хрипло застонать и закричать от наслаждения…
После всего сил не было даже шевелиться, поэтому Юля просто удобно устроилась в объятиях Тимофея наполовину боком, опираясь на парня и положив голову ему на плечо. Пошутила:
— Гордо могу заявить, что лишилась девственности аж два раза. И второй раз мне очень понравился. Но ты тоже хорош. Вчера мне наплёл-то, наплёл.
— Это было вчера, — Тимофей и не собирался оправдываться. — А сегодня новый день и новая жизнь. Кстати, о дне. Точнее планах на день. Раз нас не разбудили — то ничего срочного не случилось и приказ «отдыхать» не отменён. Тебе же верхом понравилось? Вот и поехали опять. Маршрут обещаю попроще, для новичков. Но тоже с окончанием в хорошем месте.
Девушка заливисто расхохоталась:
— Ага. Уматывать меня до полусмерти, чтобы вечером не сопротивлялась домогательствам, больше не обязательно.
— Тем более что я уже нагло домогался и все что хотел — получил, — Тимофей вывернулся так, чтобы Юля оказалась под ним и начал целовать девушку в шею, потом опустился чуть ниже.
Заканчивать дело не стал, хотя Юле явно понравилось, она опять напряглась, а соски начали возбуждаться. Хотя Тимофей и в самом дел много вчера болтал просто так, но всё-таки выдумывал и кривил душой не до конца. Отец и в самом деле устроил, чтобы у наследника был самый разнообразный сексуальный опыт, в том числе и с девственницами. Сейчас Тимофей хорошо видел, что второй раз выйдет хуже и наоборот смажет все приятные впечатления от первого в жизни нормального секса. С сожалением он прекратил столь приятное занятие, поднял девушку на руки и понёс в ванную.
Сразу на прогулку отправиться не получилось. Стоило выйти из апартаментов в коридор, молодых людей встретил один из бойцов охраны. Видимо ему сообщили о звонке в конюшню, и он решил, что молодой хозяин проснулся и готов заниматься делами.
— Тимофей Леонидович, мне Дмитрий Всеволодович перед отъездом приказал подобрать вашему секретарю что-нибудь по руке.
Тимофей кивнул: как раз не придётся ждать, пока подготовят лошадей для них и для сопровождения. Взял Юлю за руку и повёл вслед за охранником.
В арсенале их встретил хмурый и уже полностью седой грузный мужик лет пятидесяти — оружейник. Ему тоже спустили приказ «вооружить девочку», и сейчас он явно пытался сообразить, как это сделать с минимальной угрозой для окружающих. Юля сохранила ровно выражение лица, коротко бросила:
— Я сама.
Тимофей оружием особо не интересовался, хотя стрелять его и научили, и в разговор не вслушивался. Но оружейник явно был приятно удивлён, почти сразу перестал хмуриться, глаза заблестели. В какой-то момент подвёл итог беседы:
— Я понял. Попрошу минуту.
Ушёл в оружейную комнату и вернулся с тремя моделями пистолетов и патронами, после чего все прошли в тир: он как раз был пуст. Там Юля отстреляла в мишень по магазину из каждого. Невольно поморщилась — долгое отсутствие практики и незнакомое оружие вылились в крайне посредственный результат. По итогам теста выбрала один из пистолетов и принялась стрелять уже из него.
— Сгодится на первое время. Но…
— Я понял. С завтрашнего дня. Я посмотрю расписание стрельб и внесу туда вас. А то, о чём мы говорили… Можно купить, но модель исключительно под заказ, к сожалению. Я отправлю заявку, но самое меньшее пару недель ждать.
— Ничего страшного. Теперь кобуру.
— Вот с этим хуже, — тяжело вздохнул оружейник. — Я и не заглядывая на склад скажу, что там всё под мужскую фигуру. Для вас только на уровне сносно, будет заметно и не очень удобно. Придётся перешивать, но это тоже время. День хотя бы.
Тимофей сразу представил, как Юля будет везде за ним ходить с пистолетом. Или какой-нибудь жакет надевать — и это летом-то! А уж обнимать девушку, упираясь боком в пистолет… от такого парня вообще передёрнуло. Особенно с учётом планов на сегодняшнюю романтическую прогулку.
— Ничего страшного, — сказано было решительным командным тоном. — В поместье и внешнее кольцо охраны, и за пределами дома с нами охрана. Пистолет нам пока не понадобится. А как всё наладят, тогда и заберёшь.
Юля отложила пистолет с неудовольствием. Но с приказом спорить не стала.
Выйдя из арсенала, Тимофей сразу посмотрел на висевшие на стене часы. Провозились они дольше, чем он рассчитывал. И если не хочешь выезжать в самое пекло — стоило поторопиться. Недолго думая, Тимофей решил не идти через улицу, а срезать путь через коридор, ведущий сквозь апартаменты сестры, хотя до этого старался обходить и Нину, и её комнаты как можно дальше. Очень уж сестра надоела сначала дома требованиями «повлиять на папу, который ерунды боится и запретил отпускать её на тусовки», потом вся изнылась, что вместо Ибицы они поехали в поместье под Саратовом. А уже тут в первый же вечер закатила истерику, что её опять заперли и не разрешили съездить в город.
Крыло оказалось на удивление безлюдным, если не считать пары уборщиков, торопившихся всё вымыть, пока хозяйки нет на месте. Тимофей мысленно радостно выдохнул: «Повезло». Пять минут спустя обругал себя: «Чёрт, сглазил» — около лестницы, ведущей из основного здания в пристрой конюшни, ждала Нина.
Сестра жестом приказала свите — трём девушкам и четырём дюжим лакеям — замереть. Сама сделала пару шагов навстречу, улыбнулась:
— Привет, братик. Пропал, спрятался от меня. Смотрю, причина у тебя, — Нина сделала ещё шаг чуть в сторону, чтобы лучше видеть стоящую позади брата Юлю. — Классная причина. Потом дашь мне её на пару дней? Обещаю, верну в целости и сохранности…
Нина не договорила, поперхнувшись. Юля молчала и вроде бы ничего не делала. Чуть иная осанка, немного снисходительности и насмешливости в ответном взгляде, аура незыблемой уверенности в своём превосходстве по праву рождения. Рядом с Тимофеем сейчас стояла не гимнастка Юля — а Её Высочество Юлике, принцесса дома Акалладер, одного из Великих домов Юпитера. Нина рядом смотрелась как безродная выскочка «из грязи в князи». В глазах Нины вспыхнули зависть и ненависть, причём достаточно надолго, чтобы это успел заметить Тимофей.
— Нина, ты немножко забываешься. Относиться к человеку как к вещи и требовать поделиться… — голос брата прозвучал вроде бы мягко и участливо, но скрытую угрозу заметили все. Кроме Нины.
— Ну Ти-и-има. С сестрой положено делиться. И вообще, ты мой брат, и самый близкий мне человек.
Тимофей сумел сдержаться, хотя Юля заметила, что ему это удалось с трудом: рука дёрнулась отвесить сестре здоровенную оплеуху. Но от брошенного в Нину взгляда, полного тяжёлого гнева, свита молодой барыни невольно втянула головы в плечи.