— Наш ресторан приносит извинения за прискорбный инцидент, мы обещаем компенсировать неудобство.
— Не стоит, будем считать инцидент исчерпанным, — Новгородцев кивнул, показывая, мол, тоже согласен. — Проследите, пусть нас больше не беспокоят.
Про себя же Леонид подумал — некоторая польза от сегодняшнего скандала есть. Новгородцева он знал достаточно давно и хорошо и понимал, что сегодняшним звонком прокурору на самом деле тот показал: Леонида теперь причисляют не только к деловым партнёрам, но к друзьям, которым стоит помогать просто так и которые могут спокойно поворачиваться к тебе спиной.
Глава 11
Тимофей задумчиво смотрел, как за окном начинается дождь. Вот вроде бы только-только бежали низкие лохматые облака — и не заметишь, что стало светлее, на стекло капнуло один раз, другой… На ступенях крыльца и на асфальте и камнях появились мокрые мелкие точечки, спустя пяток секунд пошёл настоящий ливень. Вначале не очень частый, он становился с каждой минутой сильнее и сильнее, хлестал радужными струями, а сквозь поток воды светило солнце. Вода зашумела по водостокам, мостовая сделалась мокрой и чёрной, а над каждой ударившейся о плёнку воды на земле каплей вздымался воздушный пузырёк. И вот уже повсюду бежали, наскакивая друг на друга, хулиганистые ручьи и ручейки. Стоило сдвинуть оконную раму в положении форточки, как в комнату ворвался шелест дождя.
За спиной почти бесшумно вошёл лакей и почтительно сообщил:
— Барин, вас хозяин к себе просит. Вместе с барышней Юлией.
— Передай, что сейчас будем.
Про себя же подумал, что у его невесты талант выискивать подходящих людей, не зря она так настаивала, чтобы взять из поместья Олесю к себе горничной. Девушка оказалась исключительно предана хозяйке, цепкий ум в ней сочетался с недюжинной наблюдательностью. И потом обязательно надо сказать начальнику охраны, чтобы вместе с СБ-шниками девочку поднатаскал, такой алмаз нельзя оставлять без огранки. Не шпионя, всего лишь из разговоров и оговорок прислуги и зная, что делается по хозяйству, Олеся умудрялась сообщать Юле и что творится в особняке, и настроение барина. Нередко предугадывала господские планы, если они касались Юли и Тимофея. Не ошиблась она и сегодня, сообщив: барин вызвал к себе Нину для разговора, а Тимофей следующий. Но почему вместе с Юлей?
Дома отец не признавал моды на ненужную роскошь, потому и его личный кабинет, и кабинет сына были отделаны достаточно просто: деревянные панели, удобный широкий стол с компьютером и книжный шкаф. Никаких резных завитушек на мебели, тяжёлых бархатных портьер и позолоты. Поэтому, едва перешагнув порог, Тимофей сообразил, что нервно постукивавшее по дороге сердце начало успокаиваться: привычный рабоче-деловой интерьер подействовал. А вот на младшую сестру слишком простой декор наоборот явно давил, да и брата с невестой отец явно пригласил только на «результативную часть». Сам же разговор, судя по всему, прошёл наедине и очень резко: если отец сидел, то Нина стояла возле окна бледная, неосознанно подёргивались руки, она непроизвольно всё время закусывала изнутри щёку и тут же её отпускала.
Едва в кабинет вошли новые люди, глава семьи бросил на дочь очередной свинцовый взгляд и, так и не вставая из-за стола, вынес свой вердикт:
— Значит так. Как я уже понял, ты считаешь свою хорошую жизнь чем-то само-собой разумеющимся, булки растут на деревьях, а деньги падают с неба. Я на это закрывал глаза, в конце концов, есть Тимофей и Мила, которые возьмут на себя обеспечение такой бездельницы, — Нина дёрнулась как от удара, а Тимофей подумал, что отец, кажется, пережал. — Но вот то, что ты предала семью… это очень нехороший знак. Уже то, что ты посторонней, этой самой Адель передала, даже не подумав о последствиях, сведения о сотруднике нашей компании…. Да-да, о работе Юлии и Станислава. Так вот, это уже очень нехороший симптом. Но ты сознательно воткнула нож в спину невесте твоего брата, Юлии. Посмотри на неё и подумай, что если бы твоя затея удалась, она бы погибла, — Нина бросила испуганный и затравленный взгляд на девушку. — И смотрю, даже пока не раскаиваешься. Так вот. Моё терпение лопнуло. Ещё одна выходка, причём любая — и ты отправишься… В монастырскую школу. Небольшой строгий пансион. Под Иркутском, есть там один такой. Люди там хорошие, мне не откажут, из тебя дурь выбьют быстро. И отныне ты ездишь исключительно в школу и на остальные занятия. Больше никуда. А теперь вон отсюда. Юленька, ты тоже свободна. Тимофей, задержись.
Нина вылетела как ошпаренная, Юля переглянулась с Тимофеем, в глазах отразилась мысль: «Передавили». И тоже покинула кабинет. Когда они остались наедине, отец спросил:
— Думаешь, зря и передавил? Может быть… Ничего. Ей будет полезно. Запустил я её… Но я хотел поговорить о другом. Как там твой проект?
Тимофей мысленно усмехнулся, хотя формально отец прав: идея вроде бы и в самом деле его. Коротко отчитался о завершении предварительного этапа и о том, что персонал он подбирать на этот этап заканчивает.
— Хорошо… Тогда так. Вроде бы за Киртаевыми никого не стояло, но… летом вы с Милой и Юлей едете на Междуреченскую площадку. Поможешь Миле освоиться на месте. Так что как закончите здесь с первым этапом, отдыхайте. Но… Матвей Кузьмич сказал, что никаких фактов у него нет, разве что холодок какой-то нехорошего предчувствия. Потому на всякий случай, планируя отдых, предварительно консультируетесь…
— Я понял, — Тимофей позволил улыбнуться краешком рта. — Кино, вино и домино исключительно в помещении. Театры, музеи и прочая культурная программа.
— Кино и домино, — удивлённо повёл плечами отец. — От Саши набрался, что ли? Ладно, иди. Да, Юле ещё передай, пусть завтра ко мне с утра заглянет. Надо с ней кое насчёт чего посоветоваться.
Вернувшись к себе, Тимофей растерянно пересказал Юле разговор и сообщил, что её ждут завтра с утра. И добавил:
— Ничего не понимаю. О полной ерунде ведь говорили. То есть по делу, но отец и так всё знает. Такое ощущение, будто он что-то ещё хотел сказать, но не сказал.
— Хочешь, в ясновидца поиграю? — улыбнулась Юля. — На самом деле не надо тут обладать никакими способностями, чтобы сообразить: о нашей с тобой свадьбе он хотел поговорить.
— Э-э-э… — оторопел Тимофей.
— А что, кто-то против? — в глазах у девушки заиграли хитрые смешинки. И притворно вздохнула: — А сам-то передо мной соловьём заливался… перед тем как в постель уложить.
— Ну… м-м-м… Я… Я хоть завтра! А ты сама?
— Вот потому-то твой отец и хочет сначала поговорить со мной: согласна ли я, или стоит ещё подождать. Слухи и так уже ползут, пора всё как можно скорее переводить в официальную плоскость, — она вздохнула. — Торопливые вы тут все. Это я про интриганов.
— Никакого великосветского воспитания, — расхохотался Тимофей и сгрёб девушку в объятия. — Ну да, куда нам до отточенных поколениями придворных войн настоящих Юпитерианских аристократов, — заметив, как Юля недовольно поморщился, он сразу поправился. — Извини. И когда всё случится, ясновидец ты мой персональный?
— Ну… думаю, в Сибирь мы поедем уже в статусе жениха и невесты. А свадьбу назначат на осень, и венчание будут проводить в Иркутске. Филарет, слышала, опять зашевелился, так что у твоего отца прямой интерес в открытой поддержке митрополита Кирилла.
— Ладно, ладно. Главное чуть не забыл. Как закончим с текучкой, нас отпустили гулять. Хочу нормальное свидание.
— Здорово. И делаем вид, что охрану не видим, — хихикнула Юля. — И вообще, всё у тебя не как у людей. Сначала добиваешься согласия замуж, в медовый месяц тоже заранее тащишь по всяким дырам страны, а через год приглашаешь на свидание. Прогулка на лошадях в поместье не в счёт, — она показала язык, и чуть не поперхнулась, поскольку Тимофей её тут же поцеловал.
— Какой есть. Единственный и неповторимый.
— Да уж, умереть от скромности кому-то не грозит. Ладно, давай ты занимайся делами, а планированием нашего отдыха займусь я.
— Договорились.
Утром выделенного для свидания дня лакей занёс поднос, на котором лежали два тиснёных золотом билета. Приглашения на популярное в Москве шоу с вечеринкой. Тимофей посмотрел на картонки как на ядовитых змей.
— Э… ты это серьёзно? Там же весь, как его, цвет столичной молодёжи будет. Это Нина у нас любитель, а я этих богатых придурков терпеть не могу. Я понимаю, от меня эти слова смешно звучат, но именно придурки, набитые папиными деньгами.
— И тем не менее для всех мы едем туда, — Юля хитро улыбнулась. — Я в своё время именно так не раз удирала, а тут даже заранее с твоей охраной договорилась. Они от идеи были в восторге. Обещали подкинуть двойников: для посторонних мы выехали, приехали, вошли и в толпе затерялись. А сами тихонечко… ну, на улицу, сказали, пока не стоит. А вот по какому-нибудь самому обычному торгово-развлекательному центру прогуляться запросто. Пара охранников поблизости, но в глаза не бросаются, и группа подстраховки. Сами оденемся так, что нас узнать не должны. Будем считать, мы совсем одни.
— Здорово!
Юля ожидала, что одежду и остальное Тимофей воспримет не так радужно. Всё-таки он привык к дорогим брендам. Но парень оценил переодевание скорее как маскарад, заодно отшутился — не бомжей же они будут изображать? А так вполне себе приличный средний класс. Разве что девушка у него слишком строгая, на свидание одела брючный костюм… но это было неизбежно, без оружия Юля выходить не собиралась. А вспоминая случай в поместье, Тимофей с ней был согласен целиком и полностью. Самую малость настроение подпортила встреча с Ниной, младшая сестра попалась им уже на выходе — вернулась из школы и теперь отправлялась заниматься в бассейн и на кружки. Явно видела утром билеты на заветное шоу — для неё отныне под запретом — и теперь кидала завистливые и ненавидящие взгляды. Но жалеть её ни Юля, ни брат не собирались.
Уже в машине Тимофей поинтересовался:
— И куда?
— А не знаю. Давай случайно, — Юля развернула туристическую карту Москвы, где в отдельном столбце были перечислены торгово-развлекательные комплексы, достала пару игральных костей и бросила. — Ага, десятка. Что у нас тут? Сюда, — показала она водителю.