Еще две стрелы попали по его спине. Она видела, кто стрелял. Уриэль выгнул спину, рыча от боли и злости, а Рэя смотрела на мужчин, которые атаковали его. Их лица она запомнит навеки.
Они не заслуживали умереть, как и она с Уриэлем. Она не могла убить их. Она видела так много смерти в Соборе. Их кровь будет на ее руках.
Другая стрела попала по карете рядом с ее головой. Другая — у ее бедра. Она пригнулась вовремя, третья чуть не попала в ее горло.
Рэя упала на колени. Она прижала ладони к ушам, пыталась заглушить крики и звуки боя. «Покончи с этим», — будто кричал голос в ее голове. Ее большой палец горел так, словно вот-вот отвалится от ее тела, и она не могла думать. Не могла дышать. Она только слышала крики в голове, и ей нужно было сделать что-то, не только сжиматься в комок на коленях.
Она открыла рот в беззвучном крике. Впилась дрожащими пальцами в череп, ощущала магию, пульсирующую в душе. Она тянулась из нее. Магия текла из ее тела ярким светом, тратя все, что Рэя украла у него.
А потом стало тихо. Чудесная тишина.
Она слышала только свое неровное дыхание. Ее сердце колотилось, но она была жива, и никто больше не кричал.
Рэя опустила руки и поднялась на ноги. Все перестали двигаться. Они застыли на месте с огромными глазами в тех позах, в каких были, когда она выпустила магию на них.
Рэя еще не исполняла такие чары. Она делала только мелочи, не… это.
Сад живых статуй тянулся, сколько она видела. Они смотрели на нее с ужасом. Она это сделала. Она…
Рэя повернулась, прижалась к карете, и ее стошнило тем немногим, что она съела. Желчь подступила к языку. Она ощущала кислоту желудка, и от этого тошнить хотелось все сильнее.
Что она сделала? Высшая жрица сказала, что у нее было мало магии. Или ее было сложно обучать. Что это означало?
Уриэль пошевелился. Его тело скрипело от усилий, и он вырвался из ее чар. Это была его украденная магия. Вряд ли она удерживала бы его долго. Но, когда она оглянулась на него, он даже не посмотрел в ее сторону.
Он прошел к ближайшему солдату, посланному убить его. Она отвела взгляд, он провел когтем по горлу мужчины. Кровь полилась фонтаном из пореза. Мужчин не мог пошевелиться, умирал от своей крови. Уриэль повернулся к следующему.
Рэя отвернулась, ее снова стошнило.
Она не смотрела на мужчин или Уриэля, пока не перестала слышать, как они задыхались. Пока все не стали застывшими в смерти.
А потом она повернулась и напомнила себе, что уже видела мертвые тела. Она была из Собора. Она всю жизнь имела дело с плотью и кровью. Просто она сама не убивала до этого.
Уриэль стоял неподалеку, ладонь была на горле последнего мужчины. Он не убил этого. Он сжимал его шею, словно ее чары вот-вот могли рассеяться. Рэя не знала, сколько длился эффект. Она не знала, будут ли они застывшими на месте вечно, требовалось ли от нее освободить их.
Мертвые тела еще стояли. Она старалась не смотреть на них, прошла к Уриэлю. Ее тело дрожало. От шока? Или она еще сжимала чары и не знала, как отпустить.
Рэя опустила ладонь под одной из стрел в его спине, чтобы не упасть.
— Нам нужно уходить. Ты ранен.
— Еще нет, — он взглянул на нее. — Мы еще не закончили.
Он хотел, чтобы она убила мужчину? Рэя не могла. Она не собиралась убивать. Она покачала головой.
— Оставь его.
— Мы не можем оставить его, жрица. Нам нужно узнать, кто послал его, — Уриэль погладил кончиком когтя артерию на шее мужчины. — Проникни в его разум. Вырви его воспоминания.
ГЛАВА 18
Почему люди думали, что могли напасть на Жуть? Они верили, что могли подобраться к нему и победить? Они не слышали сплетни? Уриэля никто еще не одолевал.
Из охоты на хищника нельзя было выйти целым.
Жрица лепетала рядом с ним. Она не хотела лезть в разум мужчины. Может, думала, что не могла, но он видел, на что она была способна.
Он не думал, что жрица могла заморозить все поле боя силой воли. Может, она думала, что они погибнут. Он боялся того же. Солдат было много.
Его Жуть ждала среди вершин деревьев. Если бой повернул бы не в ту сторону, воин Уриэля убрал бы лучников. Остальные не были опасны для Лорда Жути.
Люди были храбрыми и заслужили чистую смерть. Но они предали его.
Предатели возвращались. Если он давал им поблажки, они продолжали пытаться покончить с его жизнью. Эти могли вернуться к людям, за которыми он просил их следить.
Он подумал об окровавленном мешке на карете. Солдаты, мешок могли отвлечь его, чтобы он попался в их сети.
Ему нужно было знать наверняка.
Он снова сказал жрице:
— Посмотри на его воспоминания. Забери их.
Она посмотрела на него глазами лани.
— Я не знаю, как это делать. Если я ошибусь, я разобью его разум.
Ему было все равно, если мужчина станет слюнявым безумцем, когда они закончат. Он знал, как опасно было нападать на Жуть.
Но она этого не знала. Она не знала о другой опасности, кроме застывших мужчин перед ними.
Уриэль знал, как выглядел. Он понимал, какие ужасы творил, и те души были на его совести до конца жизни. Как и другие жизни, которые он отнял.
Она ничего о нем не знала. Ей говорили, что он был монстром. И что он сделал, когда она прибыла? Доказывал это снова и снова.
Может, он старался бы сильнее, чтобы она увидела в нем больше. Но не в этот день.
Он резко кивнул.
— Да, я понимаю риск. Возьми мою силу, Рэя. Мне нужно убедиться в том, что он сделал, и что его люди слышали.
Она не колебалась. Он выпятил гордо грудь, когда она потянула из него магию. Он ощущал, как магия покинула его тело, ее ладонь касалась его спины, его кровь уже залила ее пальцы.
Она не рвала. Даже сейчас, когда магия должна была оставить ее уставшей и дрожащей, Рэя вежливо просила ее прийти к ней, отделиться от его тела. Словно сирена песней.
Когда она забрала его магию, он проследил за сияющим маяком. Его разум цеплялся за ее разум, их окутал белый свет. Она его не видела и не ощущала. Ни одна жрица не могла.
Они вместе погрузились в разум мужчины, но тот был слабым. Он был человеком.
Уриэль потянул Рэю за руку. Он тянул ее разум за собой сквозь стену. Она разбилась как стекло их кареты.
Многие воспоминания проносились мимо них. Уриэль видел все, что видел мужчина, но в этом не было смысла. Его мать держала яблоко. Его отец вел лошадей с полей, ладони мужчины были в мозолях, отяжелели от работы с кнутом. Этот кнут бил по его спине.
— Управляй этим, — прорычал он. — Рэя, управляй этим.
Она дрожала рядом с ним, ее ладонь впилась в его спину.
— Я не знаю, как.
— Делай!
Его рев сделал из ее магии оружие. Воспоминания замедлились, и она могла разобрать их. Рэя отбрасывала те воспоминания, которые не хотела видеть, пока не добралась до прошлой ночи.
Мужчина не был лидером группы, он не знал толком ничего. Ему сказали, куда идти и как туда добраться.
Этого было мало. Уриэль не хотел смотреть, что случилось, в воспоминаниях мужчины. Он хотел пройти в комнату и видеть все, что не заметил тот мужчина, но его взгляд был скован.
— Рэя, мне нужно больше деталей.
— Я не знаю, как это сделать.
Ясное дело. Мириам не дала бы больше силы такой, как она. Она точно увидела, на что была способна Рэя. Она должна была знать, что эта жрица была на грани чего-то необъятного.
И Мириам подавила эту способность в жрице, чтобы она не знала, как ее отыскать. Он мог ей помочь.
Уриэль передал магией голос. Его сила сияла в ее груди.
— Я направлю тебя, жрица. Я научу тебя, как работать с воспоминаниям.
Он думал, что она будет бороться. Он ждал, что она будет бороться, но Рэя выдохнула, словно ждала, чтобы кто-нибудь забрал с ее плеч бремя магии.
Уриэль не мог управлять силой. Ему нужен был маг, чтобы брать то, что он создал, и превращать магию в нечто большее. Она могла это сделать.
Он прижался к тонкой мембране воспоминания и направил ее прислониться с ним. Они надавили немного, но не так, чтобы мужчина сломался. И вместе они попали в комнату из воспоминания.
Мужчина в его хватке стоял в центре таверны прошлой ночью.
— Но, босс, вряд ли умно нападать на Жуть. Помните, что он сделал с Горацием?
— Да, помню, — прорычал их лидер.
Уриэль оглядел комнату. Он узнавал каждое лицо, сравнивая с теми, кого убил. Они все были тут, так что никто не остался в лесу, ожидающий момента, когда они будут слабыми.
Лидер опустил сумку на стол и указал на нее.
— Пришлось добыть это для него. Ты знаешь, как это опасно было?
— Да.
— Если кто-нибудь узнает, что внутри, будет ужасно. И это будет нашей виной, не его. Мы можем биться с Жутями. Я знаю, у них течет кровь. Я сам это видел, — он скривил губы. — В этом мире есть нечто страшнее Жути. Мы используем шанс.
Лидер сжал шнурки мешка. Он развязал их, склонил мешок так, чтобы содержимое выкатилось на стол.
Уриэль видел, к чему все шло. Он отрезал связь с воспоминанием и свою связь с ее магией. Слишком быстро, но он не хотел, чтобы она видела, что случилось.
Она не могла узнать, что в том мешке была голова алхимика. Она не могла знать, что он делал.
Он отпустил шею мужчины, но было поздно. Без его помощи Рэя не могла удержать чары. Она не знала, как находиться в разуме человека, не принося разрушения.
Рэя отшатнулась, мужчина захлебывался. Уриэль знал, что происходило, и это была его вина. Он не должен был убивать этого так жестоко. Мужчина должен был умереть от перерезанного горла, как другие.
Его глаза растаяли изнутри. Его мозг медленно превращался в жижу, вытекал из носа, и он ощущал, что происходило. И Уриэль стоял и смотрел, зная, что это была его вина.
Он принял смерть мужчины на свою душу. Это была еще одна черная метка к тем, которые отправят его в глубины Преисподней.
Рэя издала тихий звук. Всхлип?
Он повернулся и увидел слезы, катящиеся по ее щекам. Она ощущала смерть сильнее других жриц.