Рей чётко дала Кларе это осознать. Мечта её разрушилась и боль была столь сильна, что некое время после того, как возвратилась из тюрьмы Клара, в молчании лежала на постели, закрывшись у себя в спальне, не в силах противиться ей. В дверь постучали, отрывая куртизанку от тяжких раздумий. Клара перекатилась через бок на стук.
– Кто там?
– Мадам Люсиль просит вас заглянуть к ней в кабинет.
– Сообщи мадам Люсиль, что мне…мне не хорошо.
– Мадам Люсиль просила вам сообщить, что будет вас ожидать.
Клара смежила веки. Она знала хозяйку. Если она не явится, то та сама к ней заявится. Клара тяжко вздохнула.
– Ладно.
Она подождала, пока шаги отдалятся от двери, встала и вышла. Она прошла по знакомому коридору в том же зелёном наряде, в котором наведалась в тюрьму и внезапно почувствовала себя никому не нужной, выкинутой за ненадобностью куртизанкой.
Такая мысль болью отозвалась в сердце Клары, и женщина постучала в дверь кабинета хозяйки.
Та ответила и Клара зашла в помещение и замерла на пороге.
– Закрой дверь плотнее, Клара.
Клара выполнила просьбу хозяйки.
– Как тебе видно, к тебе пришла гостья. Я думаю, вас нужно оставить наедине.
– Нет.
– Я выйду, чтобы вы вдвоём могли поговорить о своих делах.
Мадам Люсиль проскользнула мимо Клары. За грузной фигурой хозяйки закрылась дверь, но взор Клары так и был прикован к миловидной особе, которая стояла позади стола мадам Люсиль.
От щелчка закрывшейся двери Клара вдруг раскрепостилась и спросила:
– Что вам тут надобно?
– Выходит, вам известно, кто я.
Габриэль Дибос замолкла. Девушка облачилась в строгий чёрный наряд, подчёркивающий лишь её белую кожу и заметно контрастировал с вульгарным платьем Клары.
– Видимо, только я не знаю запутанный клубок отношений, в которые меня впутали. Сознаюсь, я даже не подозревала о том, что вы есть, до того момента, когда…
– Это важно? – перебила девушку Клара.
– Видно, что уже нет.
Габриэль приблизилась к куртизанке. Мучаясь от изучающего взора, Клара также пыталась разглядеть соперницу. Кларе стало больно от того, что юная особа слишком хорошенькая, нежели она себе представляла. Светлые очи Габриэль излучали искренность и наивность, что контрастировало с решительностью, которая была написана на её мордашке.
Габриэль Дибос опять заговорила:
– Вы красивая.
– Своей красотой я обязана маме, моей заслуги тут нет. Это награда природы, которую я использовала по назначению.
Габриэль засмущалась.
– Простите. Видимо, я вас обидела. – Она выдохнула. – Я только что находилась в тюрьме.
Клара промолчала.
– Вы там тоже находились.
Клара продолжала молчать.
Габриэль выдержала паузу:
– Вы виделись с Рей.
Клара вскинула подбородок:
– Да.
Лицо Габриэль исказилось мукой:
– Мне… Я нуждаюсь в вашей помощи. Я говорила с Бертой. Она сообщила…
– Это являлось предлогом, чтобы меня пустили к ней.
– А Берта?
– Берта – моя сестра.
Габриэль застыла. Девушка опёрлась рукой о краешек стола, тонкими пальцами она нервозно сжала его край.
Путаясь, Габриэль вымолвила:
– Я решила… Я решила, что Рей любит вас. Я думала, она…мы…
Габриэль не утаивала радость на своём лице, которая тут же смешалась с ужасом, отчего её выражение стало решительнее.
– Мы обязаны её спасти, Клара. Жизнь Рей в опасности.
– Что вы имеете в виду? Откуда вам такое известно?
Габриэль издала вздох:
– Знаю…
– Кто вам сообщил об этом?
– Подруга.
– Зачем вы явились ко мне? Могли бы пойти прямиком к губернатору города!
– Потому что…
– Почему же?
– Потому что господин, намеревающийся убить её, – мой папа.
Клара ещё сильнее побледнела.
– Когда это произойдёт?
– В скором времени.
– Насколько скоро?
– Мне не известно.
Габриэль поднесла ладонь к глазам, потому что облик Рей вживую предстал перед её взором.
– Габриэль…
До руки Габриэль дотронулись.
Холодный взор Клары растворился, и куртизанка мягко шепнула:
– Расскажите мне всё с начала.
Габриэль немного помолчала, потом заговорила.
***
Часы на столе пробили час. Звук эхом разошёлся по библиотеке. Петроний Делос вскинул голову и посмотрел на часы. Он подумал, что не бывает никчёмнее дела, нежели ежедневно проверять время, когда часы бьют.
Но он будет сидеть за столом, пока не доделает работу, которую притащил из конторы домой, чтобы заполнить бессонную ночь. Перед ним на столе лежал чистый бумажный лист. Петронию подумалось, что жизнь, которая кажется насыщенной и разнообразной – активная адвокатская практика, высокое аргосовское положение в обществе, светская жизнь, всегда требующая его участия, – вдруг охладилась, стала сухой и скучноватой. Причина ясна: нет Клары. Петроний встал и, отойдя от стола, подошёл к окну, которое выходило на маленький сад. Белоснежная рубаха, надетая поверх отлично сшитых штанов, была расстёгнута на груди из-за вечерней жары.
Петроний прошёлся руками по своим тёмным волосам, приглаживая их. Его мальчишеское лицо было напряженно. В саду раскачивалась лампа, тускло светя, но Петроний был равнодушен к игре непонятных теней, который создавал тёплый вечерний ветер. Мужчина уже был не в состоянии считать те дни, когда видел Клару в последний раз.
У Клары появились личные проблемы, влияющие на её решение…
Ему вспомнились эти слова мадам Люсиль, как и злобная речь Клары.
Куда я направляюсь, вас совсем не касается! Не считайте, что можете мною владеть! .
Конечно, ему бы хотелось владеть ею. Договор получен, сумма выплачена, и мужчина уверил себя, что Клара вся его. Ему отчаянно хотелось, чтобы это оказалось правдой, но как-то он задел эмоции возлюбленной. Петронию было известно, что Клара не увлечена им столь сильно, как сам он ею, но убеждал себя, что сумеет вынудить позабыть эту женщину-фантома, которую страстно любит Клара.
Сейчас Петроний понял, что не сумел. Его потряс блеск очей Клары, в них засверкали пламя и гроза, когда остановил её на ступенях борделя мадам Люсиль. Её взор красноречиво сказал о глубочайшей и подлинной любви. С того момента он не видел Клару. Он убедил себя, что его соглашение с мадам Люсиль убережёт Клару от остальных господ хотя бы временно, и это малость утешало его в горечи и муках.
Я советую вам не приходить к ней до того момента, пока ей не полегчает…
И когда это произойдёт?
Пару дней…неделю.возможно, больше…
Навека. Вернётся ли Клара к нему снова? Не будут ли её страдания причиной полного охлаждения к нему? И сумеет ли он, обнимая Клару, смириться с тем, что та думает о…женщине? Вопросы не завершались.
Петроний постарался возвратиться к рабочим делам, но в дверь стукнули, прервав его раздумья.
– Кто явился, Герон?
– К вам пришла поситительница, мистер Делос.
– Посетительница?
– Леди Клара Буш.
Невозможно! Радость то какая! Вопросы, волновавшие Петрония, в момент исчезли, и мужчина кинулся к двери.
***
Клару впечатлил шикарный коридор элитного особняка Петрония. Люстра из хрусталя сияла многими оттенками, шёлковые стены мягко отражали сияние хрустальной люстры. Строгая обстановка из красного дерева молча говорила о вкусе и качестве, которое проявлялось и в большом мохнатом паласе. Сверху на женщину смотрел странный портрет господина, очень похожего на Петрония, словно некий его родственник. Клара приготовилась либо к неодобрению, либо к негодованию, только бы спасти жизнь Рей. Габриэль Дибос любила Рей.
На мгновение Клара прикрыла очи. От подобной мысли её пронзила боль и радость сразу. Если Рей любила Габриэль, та тоже должна её любить. Иначе и быть не могло.
Побеседовав откровенно с Габриэль, Клара обнаружила в ней внутреннюю чистоту, как-то сохранившуюся в ней, не глядя на близкую родственную связь с порочным Жеромом Пуанти. Клара ощутила, что девушка любит своего папу, и сочувствовала ей за эту любовь так же, как восхищалась той смелостью, с которой Габриэль заявилась к мадам Люсиль.
Раздался дверной хлопок…послышались быстрые шаги…показался Петроний… мужчина подходит… Глотка Клары пересохла. Видя Петрония, женщина то ли захихикала, то ли зарыдала. Милый Петроний, его открытое лицо мальчишки, очень искреннее! Как ей не хватало его в последние страшные дни!
– Клара…
Взор Петрония наполнился участием…и любовью. Нет, она не сумеет врать ему, никогда.
Она отошла назад, стоило Петронию подойти, и зашептала:
– Петроний, мой родной, я нуждаюсь в вашей помощи.
Мужчина замер, покраснел, отчего на его лице отразились противоречивые эмоции. Его грудь стала вздыматься под тонкой льняной рубахой.
Клара вспомнила его тёплую мускулистую грудь, когда лежала около него, прильнув к его торсу щекой. Она вспомнила биение его сердца, которое эхом отдавалось в её ушке, аромат его тела и мягкость тёмных волос. Милый Петроний… любимый Петроний…
Клара смолкла, затем спросила:
– Вы окажете мне помощь?
Петроний взял лицо Клары в свои руки.
Мужчина решил, что любовь привела женщину к нему. Это так и было, но любовь была не к нему, а к другой женщине. Клара увидела на его лице лёгкое разочарование, потом горячую ярость. Женщина застыла, сообразив, что с каждой секундой злость Петрония становится всё сильнее и сильнее.
***
Толкнув дверь, Жером переступил порог тихого коридора своего особняка. Довольный господин осмотрелся вокруг.
– Болерий!
До слуха донеслась знакомая шаркающая поступь старого раба, который показался перед ним.
– Где леди Дибос?
– Я тут, папа.
Господин увидел, что дочь вышла из тени зала и двинулся к ней. Лицо дочери было бледно.
Габриэль облачилась в строгий наряд, который напомнил Жерому о монастырской школе.
Девушка по-прежнему была до слепоты очаровательной, опять с ним и в скором времени снова будет принадлежать лишь ему. У Пуанти улучшилось настроение, стоило ему обнять дочь и привлечь к себе.