Множество попыток наладить контакт.
На третий вечер стражи сообщили, что Брендон Уилсон появился из здания с кошмаром, повисшим на его горле. Попытки поговорить с венеуром Уилсоном. Сообщила ему, что аптекари приближаются. Венеур Уилсон не ответил. Рыцарь Халдар пыталась помочь Уилсону, но тот оттолкнул ее и достал нож. Пыталась убедить Уилсона дождаться аптекарей. Он…
Здесь написанное расплывается.
Он не хотел ждать, как я его ни умоляла.
На этом отчет заканчивается. Меня охватывает тревога, но прежде, чем я успеваю отправиться на поиски Рейчел, подходит один из рееви.
– Лорд Элленби желает…
– …увидеть меня. Конечно.
Я снова смотрю на записи Рейчел:
– Слушай, можешь ты оказать мне услугу?
Рееви энергично кивает.
– Можешь ты поискать харкера, что сидит за этим столом? Рейчел. Я за нее беспокоюсь.
С заверениями рееви, что он найдет мою подругу, я бегу к кабинету лорда Элленби. Дверь открывается, едва я успеваю постучать. За ней стоит Самсон.
– Ты… – бормочу я.
Мой страх за Рейчел изгнал из моего ума страх перед Самсоном. Но вот он здесь, такой мрачный и красивый… и я не знаю, что сказать. Если я тревожилась из-за встречи с лордом Элленби и Самсоном по отдельности, я вдвойне тревожилась из-за того, что увижу их вместе.
– Мисс Кинг, – появляется в центре кабинета лорд Элленби, – прошу, входите.
Он выглядит таким же уверенным, как всегда, словно нашего вчерашнего разговора и не было.
Я прохожу мимо Самсона, остро ощущая нашу близость. Его рука задевает мой локоть. Я не осмеливаюсь посмотреть на него.
– Как ты себя чувствуешь, Ферн? – мягко спрашивает лорд Элленби.
– Бывало и лучше, честно говоря, – отвечаю я.
– А мы думаем, что ты выполнила вторую задачу.
– Да… Ну, да, я тоже так думаю. – Я кое-что осознаю. – Но я не видела третьей подсказки.
– Учитывая то, как другие сами проявили себя, я предполагаю, она найдется где-то в обсерватории, – говорит лорд Элленби. – Мне жаль, Ферн, я понимаю, что это должно быть последним местом, куда тебе хотелось бы пойти, но…
– Все в порядке, – вру я. – Мы можем прямо сейчас туда отправиться.
– Я пошлю с тобой группу, – кивает он. – А сам я должен поговорить с другими лордами и леди. Боюсь, что Мидраут сделал то же самое и в других частях страны. Им нужно быть настороже.
У меня нет возможности поговорить с Самсоном наедине, даже когда мы идем к конюшням. Иаза, Джин и Олли ждут нас у кабинета и держатся рядом со мной, когда мы шагаем через замок. Кажется странным то, что среди нас нет Брендона. Может, он и не входил в команду Экскалибура с самого начала, но стал необходимым благодаря его энциклопедическим знаниям о поведении животных.
Я замечаю Рейчел за ее столом. Выглядит она неплохо. Наверное, мне и не стоило беспокоиться за нее. Но я на всякий случай спешу к ней и обнимаю.
– Ферн? – удивленно произносит она.
– Спасибо за заботу, – шепчу я ей на ухо. – Ты напомнила нам, что это не просто работа.
Я присоединяюсь к остальным, прежде чем она может ответить. К тому времени, когда мы доходим до конюшен, Самсон уже успевает увести бедеверов на патрулирование.
Лэм словно понимает, что я слаба, потому что вместо того, чтобы покусывать меня, как обычно, она нежно тычется в меня носом. Мне бы хотелось спросить ее, беспокоится она за меня или за себя. Я бы не стала ее винить, ничуть. Я понимаю, что происходит, и мой ум все еще в смятении. Лэм и другие животные не участвуют в играх Мидраута, но на них это тоже действует.
Мы все вместе едем через подъемный мост. Гирлянды цветов на караульном домике напоминают мне, что лишь вчера была Остара. И снова праздник испорчен нападением Мидраута. У меня даже не было возможности посидеть с друзьями, поужинать и посмеяться, порадоваться тому, что я – рыцарь. Это даже кажется мелочью, кажется, что не стоит злиться из-за этого, учитывая все остальное, что сделал Мидраут, – но я знаю, он сделал это намеренно. Он мрачно наслаждается, испортив такой момент.
Олли тянется ко мне и крепко сжимает мою руку.
– Ты дрожишь, – объясняет он. – Это раздражает.
Я отталкиваю его. Мое сердце колотится. Лица и тела погибших сновидцев, рыцарей, поедаемых заживо и решивших самостоятельно положить этому конец, то и дело вспыхивают передо мной. Я в самом деле не хочу возвращаться в обсерваторию.
После вчерашнего дверь в нее все так же широко распахнута. И внутри тишина.
– Видите что-нибудь? – спрашиваю я в шлем.
– Видим отчетливо, – отвечает голос какого-то харкера. Кажется странным, что это не Рейчел, но она занята сопровождением обычного патруля бедеверов. – Внутри теперь все видно. Чем бы ни прикрывал Мидраут это место, все исчезло.
Может, мы и не в безопасности, но есть шанс, что Мидраут не приготовил для нас еще более чудовищные приспособления. Рееви и аптекари, как уверяет нас Джин, очистили все внутри, убрав тела – или то, что от них осталось.
– Вы их похороните? – спрашиваю я, хотя понятия не имею, как это происходит в Аннуне.
– Нет, – отвечает Джин. – Мы положили их рядом с мостом, и не важно, что это за мост. За ночь или около того они исчезнут. Или очнутся как сны и растают, когда пересекут мост. Это впечатляющее зрелище.
Лэм не рада тому, что я снова иду в обсерваторию. Она тащится за мной до самого входа, даже пытается войти в вестибюль, пока я не говорю ей мягко, но решительно, что все будет в порядке. Вряд ли она мне верит, но уходит, фыркая, как бы говоря: «Ладно, если ты снова лезешь в неприятности, мне потом не жалуйся».
Харкеры правы – в обсерватории благословенно пусто, никаких признаков того, что произошло здесь всего день назад. Мы бредем по галереям в поисках какого-нибудь послания от моей матери. Мы снова встречаемся в главном вестибюле, качая головами. Ничего. Потом Олли проводит ладонями по стенам, и они взрываются светом.
Вторую задачу ты завершила,
Испытание веры, испытание любви.
Третью и последнюю задачу ты должна решить,
Прежде чем Экскалибур станет твоим.
Никакой силы на этот раз, но покажи, что ты есть,
Пять объединены в одно из глубочайшей вражды.
– На этот раз есть хоть какой-то смысл, – шутит Олли.
Я стараюсь стереть строки, понимая, что Мидраут вполне может их увидеть. Но надеюсь, что его ум будет занят другими делами, – например, почему его эксперимент провалился.
Возвращаясь в Тинтагель, мы болтаем о пустяках, но думаем об одном: что может означать последняя подсказка. Пять объединены в одно. Я достаю из сумочки монету. Пять драгоценных камней на одной монете. Но… Я поворачиваю монету к свету, и мое сердце слегка подпрыгивает. Теперь три камня обрели цвет – голубой, фиолетовый, зеленый. Я показываю монету остальным.
– Может, это показывает тебе, насколько ты близка к Экскалибуру? – предполагает Иаза.
Я качаю головой:
– Думаю, это как-то связано с последней подсказкой.
Но когда мы уже видим Тинтагель, все мысли о подсказках и поисках вылетают из моей головы. Потому что там, у стены, стоят в ожидании нас феи.
52
Среди них нет Андрасты и Нимуэ. Есть Пак и еще несколько, чьих имен я не знаю. Но все они были разъярены на мою мать за то, что она стащила Экскалибур. Это что, военный отряд?
– Ферн? – окликает меня Иаза. – Что будешь делать?
– Крисси, что за дела с феями? – спрашиваю я в шлем временного харкера.
– Что? – звучит в ответ. – Какие феи? Где? Позвать лорда Элленби?
Значит, их видят не все. Что они задумали? Когда мы приближаемся, я вынимаю из ножен свой ятаган, просто на всякий случай. Феи почти не двигаются.
– Не похоже на то, чтобы они собирались напасть на нас, – говорит Джин.
– Это может быть просто ловушкой, – замечает Олли, повторяя мои собственные мысли.
За феями лежит какой-то узел – похожий на человека, но с тонкими, как прутики, руками и ногами, раскинутыми в разные стороны, как у раздавленного паука.
– Это… – выдыхает Олли.
Мерлин. Я спешиваюсь и подхожу к феям. Пак вскидывает руку в жесте капитуляции.
– Что вам нужно? – спрашиваю я, держась поодаль.
Пак, похоже, борется с собой. За него приходится говорить другой фее – старой женщине с тремя глазами.
– Твоя помощь, девочка. Нам нужна твоя помощь.
– С чего это нам помогать вам? – говорит Олли, держа наготове чакрам.
– Пожалуйста, – говорит женщина, показывая на распростертое тело Мерлина.
Я неохотно подхожу к нему. Он воняет. Его ребра всегда выступали, но теперь кости прорвались сквозь кожу, белые концы торчат из торса. Я не могу помочь, но вспоминаю сновидцев прошлой ночи, совершенно опустошенных. Если бы феи помогли нам несколько месяцев назад, все те спящие могли бы остаться в живых.
– Но что я могу сделать? – спрашиваю я. – У Мидраута была к этому причина. Я не в силах вам помочь без Экскалибура.
– Пожалуйста, – повторяет женщина. – Он отец всем нам.
– Артур, наверное, сумел бы ему помочь, – говорит Пак. – И ты тоже должна.
Вид Мерлина вызывает жалость. Я опускаюсь рядом с ним на колени, передавая ятаган Иазе, для надежности. Я не хочу, чтобы феи попытались стащить его, когда я отвлекусь. Потом кладу ладонь на лежащее тело Мерлина и мгновенно ощущаю его возраст. Это слои и слои историй, сформировавшие его, и все они теперь увядают, как растение без воды.
– Ты можешь что-то сделать? – спрашивает Олли.
Слышны чьи-то шаги – лорд Элленби появляется из-за угла и застывает на месте, оглядывая нас. Значит, он может видеть фей. Они делают себя невидимыми лишь для большинства танов. Джин быстро рассказывает лорду Элленби о происходящем.
– Мы сможем вам помочь, – говорит он, не обращая внимания на мое изумление. – Но мы хотим получить кое-что взамен.
– Экскалибур? – Пак презрительно кривит губы.
– Вы знаете, где находятся леди Нимуэ и Андраста?