– Наверх! – кричу я Сайчи.
Она еще раз отмахивается от сновидцев и лезет по колонне. Олли уже надо мной, он поднимается быстро. Я спешу за ним. Потом смотрю вниз – и у меня замирает сердце.
Сайчи цепляется за колонну, но сновидцы схватили ее за ноги. Я тянусь вниз, пытаясь тащить ее своим Иммралом, но сновидцы, питаемые энергией Мидраута, слишком сильны.
– Хватайся за руку! – кричу я.
Она смотрит вверх, тянется ко мне. Сжимает мои пальцы, держится за них, а сновидцы висят на ее ногах. Она не кричит. Она не издает ни звука.
– Ферн! – громко зовет Олли. – Ферн!
Я смотрю вверх, мои плечи напрягаются от усилий. Олли уже наверху колонны, ждет меня, но как раз в этот момент Мидраут просто приподнимает его в воздух. Крик брата пронзает мое сердце. Я должна добраться до Олли, но я не могу бросить Сайчи.
– Все в порядке, Ферн, – говорит она.
Я снова смотрю вниз. Сайчи спокойна, несмотря на ужас в глазах. Я ощущаю это в ней, и это странно, потому что мне бы не положено читать ее эмоции. Это всегда было частью силы моего брата.
– Все в порядке, – повторяет она.
И улыбается мне. Это грустная, понимающая улыбка.
– Нет! – шепчу я.
Олли снова кричит.
– Нет, Сайчи…
Она отпускает мою руку. Я тянусь, пытаясь поймать ее за запястье, хоть как-нибудь, но не успеваю. Сновидцы обрушиваются на нее. И когда я в последний раз вижу ее, она закрывает глаза и складывает руки на груди, сдаваясь перед неизбежным.
58
Я взбираюсь на верх колонны за секунду, не больше. Я не могу думать о том, что сейчас произошло. Сайчи пожертвовала собой, чтобы я теперь спасла Олли и добыла Экскалибур. С яростным криком я поднимаюсь на крошечную площадку наверху, над пропастью. Олли прижат к камню, а камень, который предположительно должен служить нам опорой, плавится, превращаясь в длинные шипы, и они уже вонзаются в тело моего брата. Медленная смерть для взбунтовавшегося иммрала. Мидраут желает, чтобы мы, прежде чем умереть, поняли, насколько мы бесполезны.
Камень и вокруг меня вытягивается в пики, пытаясь захватить меня. В центре пьедестала – коробка-загадка, и Экскалибур все еще торчит из нее. Мидраут одну руку положил на меч, вытягивая из него силу для себя. Другой рукой он управляет камнем.
Олли тянется ко мне, я тянусь к нему. Наши пальцы соприкасаются.
– Как мило, – говорит Мидраут – и наступает ногой на наши соединенные руки с такой силой, что у нас ломаются кости.
Я закрываю глаза от боли, от крика Олли, и сосредотачиваюсь на призыве, который бросила прежде. «Восстаньте! – умоляю я. – Восстаньте, я знаю, вы все еще там. Я знаю!»
Мой мозг взрывается, и это говорит мне, что у меня получилось. Будет ли этого достаточно, дело другое. Раздавленные пальцы, все еще касающиеся пальцев Олли, покалывает от силы объединенного Иммрала. Слышен далекий шум. Мидраут рычит.
Огромная волна инспайров несется по улицам – белый свет заливает все, он готов утопить всех нас. Я приветствую его, я зову его, и он отзывается так, как инспайры никогда не отвечали мне прежде. Остатками своего расплющенного мозга я превращаю свет в мириады монстров и тысячи снов. Летающие лошади, чтобы заменить тех, до которых нам не добраться через свалку внизу, огромные многорукие твари, что прикрывают моих друзей, а в центре всего – змей, настолько сильный, насколько я могла вообразить, и он бросается на Мидраута, обвивается вокруг его рук и ног, не позволяя творить дальнейшие разрушения.
Но нам все еще нужно вырвать у него меч. Созданный из инспайров стервятник опускается на пьедестал и срывает каменные шипы, что удерживают меня и Олли. Мы с трудом поднимаемся на ноги. Наш Иммрал не настолько силен, чтобы долго удерживать Мидраута. Он высвобождает одну руку и сжимает тело змеи. Я чувствую силу его захвата. Я протягиваю руку, пытаясь тоже схватить змею, но она отшатывается от меня, ее преданность колеблется перед приказом Мидраута. И прямо на моих глазах инспайры, сотворившие змею, распадаются, рассыпаются, взрываются зеленым пламенем. Мидраут смотрит мне в глаза, и хотя он ничего не говорит, я знаю, что он думает.
Видишь, как я разрушаю то, что ты создала? Вот так же я уничтожу вообще все!
Я почти заворожена взглядом фиолетовых глаз, когда слышится глухой удар – и Мидраут теряет равновесие. В его плече торчит стрела, пущенная из лука. Они все там, все живы: Самсон, Найамх, Наташа, лорд Элленби и остальные, и каждый из них уже оседлал одну из созданных мной летающих тварей. И каждый направляет на Мидраута свое оружие.
Мидраут снова рычит. И поднимает Экскалибур. Я ощущаю, как в его запястье нарастает сила. Он намерен уничтожить всех подобных мне. Мы с Олли разом бросаемся на него, выкручиваем его руку, пригибаем ее вниз, в сторону, а другие пускают в него пули и стрелы. Мидраут другой рукой защищается, отклоняя удары. Но мы уже не одни на вершине. Сновидцы взобрались на площадку и тащат нас в разные стороны.
Мы не сдаемся, мы отчаянно пытаемся отобрать у Мидраута Экскалибур. Но Олли слабеет. Он ловит мой взгляд.
– Ты не посмеешь! – кричу я.
Брат пытается дотянуться до своего чакрама, у меня же нет ятагана, он исчез, когда пала Сайчи. Я хочу сама достать чакрам, но сновидцы уже хватают меня за руки. Они тащат меня от Олли, от Мидраута, они хотят сбросить меня с площадки в хаос внизу. Я стараюсь отогнать их Иммралом, но все мои силы сосредоточены на друзьях, не давая им погибнуть.
– Помогите ему! – кричу я, стараясь перекрыть шум. – Помогите Олли!
– Нет! – кричит Олли. – Помогите Ферн! Помогите Ферн!
Снова слышится тупой удар, и сновидцы, держащие Олли, падают, – один со стрелой Самсона в груди, другой – со стрелой лорда Элленби. Олли хватает времени на то, чтобы до их нового нападения достать из-за пояса чакрам.
– Лови! – кричит он и бросает чакрам мне.
А потом исчезает, сброшенный с площадки.
– Олли! – пронзительно кричу я, но успеваю высвободить одну руку и поймать оружие прямо за лезвие.
Из моей руки брызжет кровь, когда металл глубоко вонзается в плоть, но я его не отпускаю. Я наношу удары по держащим меня сновидцам, они отступают.
Но поскольку мы с Олли больше не удерживаем Мидраута, а лорд Элленби и Самсон сосредоточены на том, чтобы помочь нам, у Мидраута есть время и силы для отражения других атак. Я не успеваю добраться до него до того, как он вскидывает руку. Экскалибур испускает непостижимый пульсирующий свет. Огромная сила созревает внутри него. У меня нет времени добраться до Мидраута. Но у меня есть чакрам моего брата. Я высвобождаю весь тот Иммрал, что использовала для защиты других. И вместо того использую его, чтобы направить чакрам, который швыряю в сторону моего врага.
Лезвие ударяет по руке Мидраута возле локтя, и я подталкиваю его вперед, вперед, сквозь плоть и вены, сквозь кость, сквозь сухожилия и мышцы, – насквозь, на другую сторону.
Давление на мою голову тут же ослабевает. Я отшвыриваю оставшихся сновидцев – без поддержки Мидраута они тут же теряют свою сверхъестественную силу. Они летят с колонны вниз на землю. Кровь хлещет из отсеченной руки Мидраута, но он, как и Сайчи, молчит. Он уже тянется к мечу другой рукой. Он пинает меня, когда я ползу по окровавленным скользким камням, чтобы взять его.
– Нет, не выйдет, Себастьян! – ревет лорд Элленби.
Снова удар, и его стрела вонзается в другое плечо Мидраута. Он рычит, пытается отбить поток стрел и пуль, летящих к нему. Но все же сооружает щит с помощью своего Иммрала, хотя боль, видимо, слишком сильна, так что это все, на что он сейчас способен. А я уже рядом, подхватываю меч. У меня нет времени подумать, что́ он может сделать со мной. Но я должна быть уверена, что Мидраут не завладеет им снова.
Я отбрасываю отсеченную руку Мидраута от меча и сжимаю эфес.
Ох! Какая боль!
Мощь Экскалибура течет сквозь меня. Ее древность может сожрать мой жалкий полу-Иммрал, как волк кролика. Но на этот раз я к этому готова.
Мидраут знает, что мне не справиться с силой, которой я завладела. Он улыбается, наклоняется, словно чтобы снова забрать у меня меч. Собрав остатки сил и разума, что вообще еще есть у меня, я фокусирую свой Иммрал и направляю его в Экскалибур. Меч на мгновение прислушивается. Он смотрит наружу, а не вовнутрь. Он тянет из меня силу, жадно поедая все, что у меня есть.
Я направляю острие Экскалибура на Мидраута.
«Убей его», – думаю я.
Глаза Мидраута расширяются, словно он услышал мою мысль. Может, и услышал.
Из острия Экскалибура вырывается свет. Но я опоздала. Мидраут уже активировал свой портал и исчез.
Все было зря!
Я взмахиваю Экскалибуром вокруг, пытаясь вернуть сновидцам разум. С мечом в руках я вижу их иначе. Некоторые из них – просто черные дыры, в которые инспайрам уже не проникнуть. Другие мигают красными точками – это говорит о том, что воображение еще может возродиться. На них я сосредотачиваюсь, пытаясь разжечь это пламя. Надо исправить то, что натворил Мидраут. Но это так болезненно… Экскалибур вытягивает из меня жизненные силы.
– Ферн, прекрати! – требует лорд Элленби.
Он уже стоит рядом со мной.
– Я должна…
– Ферн, он тебя убьет! – Это уже Самсон.
Он хватает меня за руки, но моя кожа искрится Иммралом, обжигая его, отгоняя. Никто не может ко мне прикоснуться. Я в огне, я бессмертна, я…
– Эй! Эй, Ферн!
Это мой брат. Он цел и невредим. Он прикасается ко мне, и его не отталкивает. Огонь мчится и в него, я остываю, я делю груз этого могучего меча. Олли тянет мою руку вниз.
– Олли, мы должны!
– Ферн, послушай меня, – говорит брат, обнимая меня. – Ты должна отпустить Экскалибур!
– Но…
– Поверь мне.
С огромным усилием, потому что кажется, что меч слился с моей плотью, я роняю его. Он падает со звоном – и я снова вижу отчетливо. Но боль задерживается, словно пламя все еще пожирает мои кости. Я поднимаю руку к лицу – и понимаю, что у меня, должно быть, снова течет кровь из глаз. Видимо, поэтому Олли потребовал, чтобы я остановилась.