Габриэлла улыбнулась в ответ на восторженные речи друга:
— Ну что ты, не стоит благодарностей.
— Надеюсь, ты не очень скучала?
— Как она могла скучать, если половина населения Бостона была у ее ног? — парировала Кендра, не дав Габриэлле и рта раскрыть, — Скажи, милочка, а не с губернатором ли ты ворковала?
Габриэлла кивнула:
— Он заказал несколько работ для своего коттеджа на Винъярде.
— Отлично!
— Да, — без особого энтузиазма согласилась Габриэлла. Ее визитница распухла от карточек — при желании Габриэлла была обеспечена работой на год вперед, — а так хотелось открыть окно и пустить их по ветру.
Сквозь стекло она наблюдала, как искрящийся свет уличных фонарей выхватывал из потока жизни отдельные фрагменты. По тротуарам прогуливались рука об руку парочки, группками стояли и весело смеялись юноши и девушки. Все отлично проводили время. Сидели за уличными столиками модных кафе, останавливались у витрин магазинов. Куда бы ни устремлялся ее взгляд, повсюду он натыкался на разноцветные картинки жизни. Глазами художника Габриэлла впитывала их, хотя они и не вызывали у нее никаких эмоций. Вся эта суета жизни — и ее жизни в том числе — проносилась мимо, не касаясь ее. Потом, значительно позже, Габриэлле будет казаться, будто ее закрутило в водовороте мелочей и текущего без остановки времени.
— Что-то не так, Гэб? — спросила сидевшая рядом с ней Меган. — Ты такая молчаливая.
Габриэлла пожала плечами:
— Прости. Я просто… не знаю… наверное, я устала.
— Эй, кто-нибудь налейте этой женщине выпить! — пошутила неуемная черноволосая Кендра.
— О, — вмешался по-кошачьи хитрый Джейми, — нашу милую Гэб может взбодрить только мужчина. Ты, дорогуша, слишком серьезна. Так много работать, как ты, вредно для здоровья. Время от времени нужно расслабляться! Ну-ка, признайся, когда тебя в последний раз опрокидывали на спину?
Очень давно, но Габриэлла не вела счет дням без романтических свиданий. Она не особенно страдала, когда периоды любовного затишья затягивались, она не была фанаткой секса, как некоторые из ее друзей, и, лишенная на данный момент практики, не знала, действительно ли регулярный оргазм способен излечить ее.
— Знаешь, а Джейми прав, — подхватила Кендра. — Тебе нужно немного расслабиться и пуститься в загул.
— Да-да, и никакой хандры, — добавил Джейми.
— Нет, я так не думаю, — покачала головой Габриэлла. — Я, ребята, сегодня не расположена к активной ночной жизни. Презентации всегда отнимают у меня столько сил, что я…
— Водитель, — не слушая ее, Джейми сполз на край сиденья и постучал по пластиковой перегородке, отделявшей водителя от пассажиров, — планы изменились.
Мы хотим повеселиться, едем в ресторан, лучше в тот, где народ погорячее.
— Если потанцевать хотите, то на севере недавно открылся новый клуб, — пощелкивая жевательной резинкой, сообщил шофер. — Целую неделю кассу на этом делаю. Сегодня уже дважды там был. Модное местечко, «Ла нотте» называется.
— О, Ля-ноттей, — пропел Джейми, вскидывая бровь и бросая игривый взгляд через плечо. — Звучит призывно, девочки. Едем!
Клуб «Ла нотте» размещался в здании готического стиля, которое до недавнего времени было известно как Парижская церковь Святой Троицы. Архиепископство Бостона закрыло ее вкупе с еще дюжиной подобных заведений, после того как разразилась серия скандалов, связанных с сексуальной жизнью священнослужителей.
Габриэлла с друзьями пробиралась сквозь толпу. Техно-транс гремел из динамиков, обрамлявших балкон над алтарем, где находился диджей. В витражные стекла трех узких окон пучками бил яркий свет и тут же рассыпался каскадом разноцветных искр. Пульсировали лучи прожекторов, разрезая густое облако дыма, висевшее в воздухе, и неистовую лихорадку какой-то бесконечной композиции. На танцполе — и на каждом квадратном метре пространства, включая галереи, — в чувственном экстазе корчились человеческие фигуры.
— Святая задница! — перекрикивая музыку, провозгласила Кендра. Она подняла руки и, пританцовывая, лавировала в толпе. — Вот так местечко! Полный улет!
Не успели они продраться сквозь первый клубок человеческих тел, как высокий худой парень навис над отважной брюнеткой и что-то сказал ей, прижимая губы к самому ее уху. Кендра гортанно рассмеялась и неистово закивала.
— Парень хочет потанцевать, — хихикая, сообщила она и протянула Габриэлле свою сумочку. — Не вижу причин ему отказывать! — С этими словами Кендра растворилась в толпе.
— Сюда. — Джейми показал на свободный столик у бара.
Они уселись, и Джейми заказал выпивку. Габриэлла попыталась взглядом отыскать Кендру, но дым и мельтешение танцующих надежно скрывали ее. Несмотря на множество людей вокруг, Габриэлла никак не могла отделаться от чувства, что они сидят в ярком круге света у всех на виду и кто-то внимательно за ними наблюдает. Больное воображение. Наверное, она слишком много работала, слишком много времени проводила дома в одиночестве, если так неловко чувствует себя в толпе и в голове рождаются такие параноидальные мысли.
— За Гэб! — перекрикивая грохот музыки, воскликнул Джейми, поднимая бокал с мартини.
Меган подняла свой, и они чокнулись.
— Поздравляю с успешным открытием выставки.
— Спасибо, ребята.
Габриэлла сделала несколько глотков ослепительно-желтого коктейля, и ощущение, что за ней пристально наблюдают, усилилось. Она чувствовала взгляд, устремленный на нее откуда-то из темноты. Осмотревшись поверх бокала, она заметила в толпе блеск темных очков.
Несомненно, именно за этими темными линзами скрывались глаза, так внимательно следившие за ней.
Луч света на короткое мгновение высветил застывшее лицо, но Габриэлла успела его «сфотографировать». Прямые мерные волосы, широкий лоб, резко очерченные скулы, мужественный подбородок. И губы яркие, чувственные, этого не могла скрыть даже игравшая на них улыбка — циничная, почти жестокая.
Габриэлла отвела взгляд в сторону, ее бросило в жар, нервная дрожь пробежала по телу. Лицо незнакомца запечатлелось в ее сознании мгновенно, как образ на пленке. Габриэлла поставила бокал на стол и снова посмотрела туда, откуда за ней так пристально наблюдали. Незнакомец исчез.
Резкий шум в другой стороне бара отвлек внимание Габриэллы. За одним из столиков все бокалы были разбиты, их содержимое растекалось по черной блестящей поверхности. Пятеро парней в коже и темных очках сцепились с панком, одетым в светло-голубые рваные джинсы и свободную майку «Dead Kennedys»[1]. Один из «кожаных» обнимал платиновую блондинку, на вид пьяную, которая, похоже, знала панка. Наверное, это был ее бойфренд. Он попытался схватить ее за руку, но блондинка отмахнулась и наклонилась к парню в коже, позволяя ему поцеловать себя в шею. Теребя длинный каштановый локон «кожаного», она не спускала вызывающего взгляда со своего пришедшего в ярость бойфренда.
— Заварушка намечается, — прокомментировала Меган, глядя в сторону разгоряченных парней.
Несомненно, — поддакнул Джейми, допил мартини и знаком попросил принести новую порцию. — Этой красотке мамочка забыла объяснить, что нельзя бросать парня, с которым пришла.
Габриэлла наблюдала, как к блондинке подошел второй байкер, наклонился и впился в ее с готовностью открывшийся рот. Блондинка благосклонно приняла обоих: одной рукой гладила темные волосы лобызавшего шею, а другой — бледную щеку того, что целовал ее в губы так, словно хотел сжевать заживо. Панк выкрикнул грязные оскорбления в адрес своей подружки, развернулся и стал пробираться сквозь наблюдавшую за сценой толпу.
— Этот новомодный клуб действует на меня угнетающе, — призналась Габриэлла, глядя, как клубные завсегдатаи в открытую насыпают кокаиновые дорожки на дальнем конце длинной мраморной стойки бара.
Казалось, из-за ужасно громкой музыки друзья не расслышали ее слов. По крайней мере, они совершенно не разделяли ее беспокойства. Что-то здесь было не так, и Габриэлла не могла отделаться от чувства, что все отвратительные безобразия еще впереди. Джейми и Метан увлеклись разговорами о преступности в этом районе, позволив Габриэлле в молчании допивать остатки коктейля и ждать удобного момента, чтобы вклиниться в разговор и распрощаться.
Погрузившись в привычное для нее состояние внутреннего одиночества, Габриэлла скользила взглядом по колышущемуся морю голов и извивающихся тел, непроизвольно отыскивая темные очки, за которыми скрывались глаза, так пристально наблюдавшие за ней. Может, это один из возмутителей спокойствия, принадлежащий к какой-нибудь банде байкеров? Одет в их стиле, и так же тянется за ним темный шлейф угрозы.
Его нигде не было.
Габриэлла откинулась на спинку стула и чуть не подпрыгнула от неожиданности, когда чьи-то руки опустились ей сзади на плечи.
— Вот вы где! А я вас повсюду ищу! — выкрикнула, наклоняясь над столиком, возбужденная и запыхавшаяся Кендра. — Пойдемте, я там нашла местечко для нас. Брент с друзьями предлагает присоединиться к ним.
— Чудненько!
Джейми мгновенно вскочил, готовый немедленно пересесть. Меган взяла в одну руку только что принесенный полный бокал мартини, в другую — свою сумочку и сумку Кендры. Габриэлла продолжала сидеть, и Меган повернулась к ней.
— А ты идешь?
— Нет, — ответила Габриэлла, поднимаясь и закидывая сумку на плечо. — Вы развлекайтесь, а я смертельно устала. Возьму такси — и домой.
Кендра по-детски надула губы и заверещала:
— Ну, Гэб, ты не можешь уйти!
— Тебя проводить? — спросила Меган, хотя Габриэлла могла передумать, поддавшись уговорам Кендры.
— Нет. Развлекайтесь, но, пожалуйста, будьте осторожны.
— Ты уверена, что не хочешь остаться? Пропустить еще один бокальчик?
— Нет. Хочу на свежий воздух.
— Ну, как знаешь, — обиженно, почти зло бросила Кендра, подлетела и чмокнула ее в щеку. Габриэлла уловила запах водки и еще чего-то, похожего на мускус с каким-то странным металлическим оттенком. — Ты невыносимая трезвенница, Гэб, но я все равно тебя люблю.