После второго выходит следующий, за ним еще один. Похоже, всех этих стражников набрали не так давно, по крайней мере, ни один из них не кажется мне слишком опасным противником.
На соревнованиях по боевым искусствам среди моей возрастной группы и то сложнее приходилось. После того, как мужчины поняли, что я действительно могу пользоваться мечом, и сюда пришла не просто для того, чтобы покрасоваться, бойцы стали намного куда внимательней, и больше никого не удавалось застать врасплох.
Поединки теперь длятся пару-тройку минут, и мы успеваем несколько раз обменяться ударами, но победа все равно каждый раз неизменно остается за мной. Нежелание написано на лицах стражников, никто не может примириться с мыслью, что проиграл девчонке, но поделать они ничего не могут.
Стражников, желающих сразиться со мной один на один, больше нет. Тогда я предлагаю нападать на меня вдвоем или втроем. Уже на второй паре понимаю, что явно недооценила их умение работать в команде и слишком много возомнила о собственных скромных способностях. На первой тройке мне приходится в срочном порядке выжимать из организма остатки внутренней энергии, хотя и чувствую, что потом мне это аукнется, но уже не могу остановиться.
Наконец, поток претендентов иссякает, и я почти с удивлением отмечаю, что «перебила» практически половину отряда. Все-таки, я действительно расту над собой, и сейчас отчетливо вижу, что уровень моего мастерства заметно повысился. Хоть эти стражники и не были превосходными мечниками, но количество противников все равно впечатляет, ведь раньше, до погружения, я так точно не смогла бы. Очень надеюсь, что все приобретенные навыки и результаты ежедневных тренировок сохранятся, когда я вернусь в свое тело.
Оборачиваюсь и смотрю на повелителя. Не могу удержаться от торжествующей улыбки, меня прямо-таки распирает от гордости. Теперь осталось только собрать оставшиеся силы и отключиться не раньше, чем доберусь до постели.
Каково же мое удивление, когда я вижу, как Фатих скидывает тяжелые, расшитые золотом и драгоценными камнями царские одежды, и оставшись в одной рубашке и шальварах, берет в руки бамбуковые мечи.
Глава 35Новый уровень
Как много в небе звезд, горящих неустанно,
И каждая звезда, как маленькая рана.
Но в небе меньше звезд, чем ран в моей груди
От гнева твоего, кокетства и обмана.
На свете обречен весь век прожить во тьме
Тот, чья избранница жестока постоянно.
Вскипает в жилах кровь и с губ слетает
стон, Опять в моих глазах блестит слеза незванно.
Вам эту песню спел Вазех, в чьем сердце боль,
Как черное пятно на лепестке тюльпана.
Мирза Шафи Вязех.
Я раньше слышала, будто властитель, до того, как унаследовать трон и взойти на царство, обучался воинскому искусству, и что он сам даже собирался стать учителем — «Хозяином мечей», как их здесь называют, но никогда не думала, что смогу лично увидеть его в бою. Это стоит того, чтобы вытянуть из организма последние силы и продержаться еще хотя бы несколько минут, пусть потом это и будет стоить мне глубокого обморока вместо легкого сна.
Наши клинки встречаются. Сначала я действую немного неуверенно, не зная, чего именно ожидать, но потом начинаю отвечать в полную силу. Это просто невероятно! На самом деле невозможно! Обычный человек просто физически не может уследить за моими ускоренными с помощью Ци движениями, но, тем не менее, повелитель не только читает их, но и успевает отвечать. Неужели он тоже может пользоваться внутренней энергией? Как бы узнать об этом побольше? Может, получится встретиться с его учителем и расспросить?
Неописуемое чувство — сражаться с Фатихом. Почти то же самое, что и заниматься любовью, весь остальной мир меркнет, и есть только он, его сияющие удовольствием глаза, его смеющиеся губы…
Я даже не сразу понимаю, что начала использовать элементы из Танца, настолько оказываюсь захвачена ощущениями. И лишь услышав впервые в жизни двойную мелодию, сплетенную из наших шагов, выдохов, стука сердец и ударов клинков, осознаю, что прямо сейчас благодаря Фатиху мне, похоже, удалось перейти на новый уровень, если использовать игровую терминологию.
Учитель рассказывал о таком, но без особых подробностей. Он уж точно не представлял, что я смогу так далеко продвинуться во время этого полного погружения. Ведь я не просто научилась чувствовать свою собственную внутреннюю энергию, но еще и смогла синхронизировать ее с чужой. Ну, по крайней мере, я надеюсь на это. Все же Ци — слишком тонкая материя, и мысль о том, что я действительно умею так ловко ей манипулировать, может оказаться лишь сладким самообманом.
Однако я не успеваю насладиться им в полной мере — организм, и до этого настойчиво подававший сигналы переутомления, завопил о крайней усталости во весь голос. И все, что я успеваю сделать — отскочить в сторону и как можно более мягко упасть на песок, где-то на краю меркнущего сознания смутно надеясь, что все-таки не выгляжу мешком с картошкой. Обидно будет, если я вся такая красивая, не эстетично плюхнусь в пыль пузом кверху.
Следующее, что я ощущаю — нежное, едва уловимое прикосновение. Открываю глаза и вижу своего повелителя, ставшим уже почти привычным жестом прижимаю его ладонь к губам, потом утыкаюсь щекой. Ммм… обожаю. Как же я буду жить без тебя?
— Виалль…
— Я уснула вчера? Мне так жаль. Я не сумела вовремя остановиться.
Чувствую, как пальцы прикасаются к моим волосам, осторожно гладят, и от этого ощущения мне, как всегда, хочется мурлыкать.
— Ты была ранена? Что случилось?
— У меня бывает так иногда, — скорее откушу себе язык, чем сознаюсь в собственной безответственности, и в том, что сама виновата в своем позорном вчерашнем обмороке.
В следующий раз надо будет носить с собой что-нибудь съедобное, потому что внутренняя энергия не берется из ниоткуда. Для того, чтобы ее вырабатывать в большом количестве, нужно много калорий, а если их не откуда взять, то организм просто выключается, словно севшая батарейка.
Надеюсь только, что со стороны все это выглядело так, будто повелитель был единственным, кто смог победить меня. Хотя это на самом деле так — даже не будь я уставшей после всех тех поединков, мне все равно было бы его не одолеть. Если бы я уже не обожала его до безумия, то точно по уши влюбилась бы вчера. Ну вот нравятся мне красивые мужчины с большими мечами, ничего не могу с собой поделать.
Властитель принимает мою глупую отговорку и не расспрашивает больше. Я только сейчас с сожалением понимаю, что уже утро, и через несколько минут нам надо будет расстаться. Ужасно злюсь на свою глупость, из-за которой мы потратили впустую целую ночь, и с огромным трудом уговариваю разрешить мне присутствовать на утреннем приеме и не отсылать на ночную половину.
И вот я уже сижу на маленькой скамейке рядом с троном, впервые за все время слушая искренний и лестный отзыв о своих скромных способностях. Оказывается, по дворцу и по городу уже вовсю ходят слухи о том, что я якобы в одиночку перебила полсотни человек, и только повелитель смог усмирить такого ужасного демона, как я. Наклоняю голову, изо всех сил пытаясь сдержать смех, но тихое фырканье все же прорывается наружу.
Больше повелитель и не пытается отослать меня, похоже, вчера я его сильно напугала своим обмороком, и теперь мне немного стыдно. Зато сейчас я могу почти неотлучно с ним находиться — еще один плюс вчерашнего импульсивного поступка.
Глава 36Яд
Сумели угадать по множеству примет
Моей влюбленности таинственный расцвет.
Твердят, что жар любви едва ли беспредметен,
Что существует центр вращения планет…
Им хочется улик, доносов, слухов, сплетен,
Им надо выведать любви моей секрет.
Но скрытность мудрая прочней любой кольчуги,
Притворством праведным я, как броней, одет.
Предателя теперь я вижу в каждом друге,
И ни один еще не смог напасть на след.
Любовь пришла ко мне, — не так ли к верной цели
Приходят странники, весь обошедши свет?
Не сможет угадать никто моей газели,
Зачем же эта брань, в которой смысла нет?
Ее, жестокую, уста назвать не смели, —
Неумолимая лишь богу даст ответ.
А если спросят вдруг когда-нибудь, случайно,
О той, что принесла мне столько зол и бед,—
Солгу я, и язык моей не выдаст тайны,
И не нарушит он суровый мой запрет.
Ибн Хамдис.
Фатих:
Так вместе они слушают доклад одного из соглядатаев о том, какие слухи ходят по дворцу и городу о новой наложнице. Чужеземка тихо фыркает от еле сдерживаемого смеха, прячет лицо, когда рассказывает шпион о злобной и дикой демонице, в одиночку перебившей большую половину дворцовой стражи, и о том, что эту кровожадную девицу может усмирить только сам повелитель. Еще люди сплетничают о том, что владыке преподнесли в дар найденное в песках старинное кольцо, внутри которого был заключен дэв. И теперь древнее могучее создание вынуждено исполнять все приказы властителя, и даже обличие сменило на женское, потому что некоторые повеления можно претворять в жизнь только на ночной половине.
Целый день проводят владыка и Виалль неразлучно, и на обеденной трапезе подданные видят уже почти привычную картину — царя и наложницу, неподвижно застывшую рядом, словно прекрасная, но пугающая кукла. И если раньше она казалась им всего лишь устрашающей, точно призрак или дух, то сейчас и вовсе ужасает. Все слышали о вчерашнем поединке, и многие даже понадеялись, что эта чужеземная демоница больше не очнется никогда, но к глубокому их разочарованию та вполне жива, и даже не выглядит больной. Все стараются не смотреть на нее прямо и уж тем более избегают взглядов этих змеиных глаз, делают вид, что и вовсе не существует здесь этой странной чужеродной девы.
Сегодня праздничный день, и угощение на столах еще роскошнее, чем обычно, а редкие вина льются рекой. Гости пьют и едят, стараясь заглушить свой страх перед чужеземкой, и искусные музыканты и танцовщицы своим искусством облегчают им эту задачу. Но каким бы веселым и беззаботным не выглядело пиршество, именно за этими столами часто решаются судьбы не только отдельных людей, но и целых государств, заключаются выгодные союзы или рушатся единения. Здесь собираются только самые приближенные советники царя, значимые послы, богатейшие купцы — все те, кто держит в своих руках нити, управляющие целыми городами или даже странами.