– Нет, – сказал Уильям Кэмбелл. – Ни от чего нас не вылечивают.
– Нельзя же, Билли, ставить на себе крест, – сказал Тернер. Он присел к нему на кровать.
– Осторожней с моей простыночкой! – сказал Уильям Кэмбелл.
– Ну, не повезло тебе, так неужели же ставить на себе крест из-за этого в твои-то годы, Билли, и накачиваться всякой мерзостью!
– Преследуется законом? Вот ты о чем?
– Я не о законе, а о том, что это надо в себе побороть.
Билли Кэмбелл любовно коснулся простыни губами и языком.
– Милая моя простыночка, – сказал он. – Я могу целовать эту простыночку, и в то же время мне сквозь нее все видно.
– Перестань ты про свою простыночку. Нельзя втягиваться в эту мерзость, Билли.
Уильям Кэмбелл закрыл глаза. Его начинало слегка поташнивать. Он знал, что тошнота не облегчится рвотой, а будет все усиливаться, если не принять мер. Вот тогда-то он и предложил мистеру Тернеру выпить. Мистер Тернер отказался. Уильям Кэмбелл отпил из бутылки. Это могло принести только временное облегчение. Мистер Тернер внимательно следил за ним. Мистер Тернер сидел в этом номере много дольше, чем ему можно было, – у него накопилось столько дел. Хотя он всю свою жизнь провел среди наркоманов, наркотики внушали ему ужас, а к Уильяму Кэмбеллу он относился очень хорошо и не хотел оставлять его одного. Он жалел Уильяма Кэмбелла и думал, что курс лечения мог бы ему помочь. Он знал, что в Канзас-Сити от этого лечат. Но ему надо было уходить. Он встал.
– Слушай, Билли, – сказал Уильям Кэмбелл. – Слушай, что я тебе скажу. Тебя зовут Билли-вскользь. Это потому, что ты все скользишь. А меня зовут просто Билли потому, что я скользить не умею. Не умею я скользить, Билли. Никогда не умел. Все за что-нибудь зацеплюсь. Попробую скользнуть – раз! – и зацепился! – Он закрыл глаза. – Не умею я скользить, Билли. А это знаешь как плохо, когда не умеешь скользить.
– Да, – сказал Билли-вскользь Тернер.
– Что «да»? – Уильям Кэмбелл посмотрел на него.
– Ты говорил…
– Нет, – сказал Уильям Кэмбелл. – Я ничего не говорил. Видимо, произошла ошибка.
– Ты говорил про то, что скользить…
– Нет, нет. Про то, чтобы скользить, речи быть не могло. Ты слушай, Билли, я открою тебе один секрет. Люби простыночки, Билли. С проститутками, Билли… – Он запнулся. – С проститутками простись. С проституткой просто ночь, а с простыночкой – ночка. – Он замолчал и сунул голову под простыню.
– Мне пора, – сказал Билли-вскользь Тернер.
– Будешь путаться с проститутками, обязательно подцепишь, – сказал Уильям Кэмбелл. – С ними просто ночь, а…
– Ты это уже говорил.
– Что говорил?
– Про ночь и про ночку.
– А, да. Будешь любить простыночки… – Он подышал на простыню и потерся о нее носом. – Про них я еще ничего не знаю, – сказал он. – С этой простыночкой у меня только началось.
– Мне надо уходить, – сказал мистер Тернер. – Дел всяких много.
– Что ж, пожалуйста, – сказал Уильям Кэмбелл. – Уходить всем надо.
– Ну, я пошел.
– Ладно, уходи.
– Ну, как ты, Билли, ничего?
– Мне в жизни так хорошо не было.
– Правда, ничего?
– Мне очень хорошо. Ступай. Я еще немножко полежу. А к двенадцати встану.
Но когда мистер Тернер вошел к Уильяму Кэмбеллу в полдень, Уильям Кэмбелл спал, а так как мистер Тернер был из тех, кто знает, чем следует дорожить в жизни, он не стал будить его.
Сегодня пятница
Три римских солдата в питейном заведении. Одиннадцать часов вечера. У стены стоят бочки. За деревянной стойкой – виноторговец-иудей. Три римских солдата немного навеселе.
1-й римский солдат: Ты пробовал красное?
2-й солдат: Нет, не пробовал.
1-й солдат: Так попробуй.
2-й солдат: Ну хорошо. Нам красного, Джордж.
Виноторговец-иудей: Прошу, джентльмены. Вам понравится. (Наполняет из бочки глиняный кувшин, ставит перед солдатами.) Отличное винишко.
1-й солдат: Ты тоже хлебни. (Поворачивается к третьему римскому солдату, который прислонился к бочке.) Да что с тобой такое?
3-й римский солдат: Живот болит.
2-й солдат: Так ты дул воду.
1-й солдат: Попробуй красного.
3-й солдат: Я не могу пить эту дрянь. От нее крутит живот.
1-й солдат: Ты слишком долго здесь торчишь.
3-й солдат: А то я не знаю!
1-й солдат: Скажи-ка, Джордж, у тебя нет ничего для желудка этого джентльмена?
Виноторговец: Как не быть!
Третий римский солдат пробует питье, которое приготовил для него виноторговец.
3-й солдат: Что ты туда положил? Верблюжье дерьмо?
Виноторговец: Пейте-пейте, офицер. Вот увидите, станет лучше.
3-й солдат: Хуже-то некуда.
1-й солдат: Не ломайся. На днях Джордж здорово меня подлатал.
Виноторговец: Вы были совсем плохи, офицер. Я-то знаю, чем лечить желудок.
Третий римский солдат опустошает кружку.
3-й солдат: Иисусе! (Морщится.)
2-й солдат: Ложная тревога!
1-й солдат: Ну, не знаю. По мне, он неплохо держался.
2-й солдат: А почему не слез с креста?
1-й солдат: Он и не собирался слезать. Суть была не в этом.
2-й солдат: Покажите мне человека, который не захочет слезть с креста.
1-й солдат: Да ты ни черта не понимаешь. Спроси Джорджа. Эй, Джордж, хотел он слезть с креста?
Виноторговец: Джентльмены, меня там не было. Я такими вещами не интересуюсь.
2-й солдат: Послушай, я их немало повидал, здесь и не только. Покажи мне того, кто не захочет слезть с креста, когда припрет – когда припрет, говорю! – и я тут же составлю ему компанию.
1-й солдат: Думаю, он держался на ура.
3-й солдат: Ничего так.
2-й римский солдат: Вам, парни, невдомек, о чем я толкую. Я не говорю, что он паршиво держался. Я говорю, что когда припрет, когда начнут приколачивать, каждый захочет, чтобы это прекратилось.
1-й солдат: Ты это видел, Джордж?
Виноторговец: Нет, офицер, меня такие вещи не интересуют.
1-й солдат: Меня его поведение удивило.
3-й солдат: Гвозди, вот что мне не нравится. Должно быть, это паршиво.
2-й солдат: Паршивей всего, когда поднимают. (Показывает, поднимая ладони.) Когда собственная тяжесть начинает тянуть вниз. Вот тогда становится совсем туго.
3-й солдат: Точно, не всякий выдержит.
1-й солдат: Что я, не видел их, что ли? Видел, целую кучу. Говорю вам, он держался молодцом.
Второй римский солдат ухмыляется виноторговцу-иудею.
2-й солдат: А ты, друг, тоже за Христа?
1-й солдат: Давай, издевайся. Но уясни себе вот что: он отлично держался.
2-й солдат: Может, еще вина?
Виноторговец с надеждой поднимает глаза. Третий римский солдат сидит, свесив голову. Выглядит он неважно.
3-й солдат: Хватит с меня.
2-й солдат: Только нам двоим, Джордж.
Виноторговец приносит кувшин с вином, поменьше предыдущего. Тянется через деревянную стойку.
1-й римский солдат: Девчонку его видал?
2-й солдат: Так я стоял рядом с ней.
1-й солдат: Симпатичная.
2-й солдат: Мы с ней старые друзья. (Подмигивает виноторговцу.)
1-й солдат: Я видел ее в городе.
2-й солдат: Она жила припеваючи. Не принес он ей удачи.
1-й солдат: Да какая тут удача. Но по мне, он сегодня отлично смотрелся.
2-й солдат: А что стало с его шайкой?
1-й солдат: Разбежались. Остались одни бабы.
2-й римский солдат: Трусливый сброд. Как увидели, куда его ведут, сразу смылись.
1-й солдат: А бабы остались.
2-й солдат: Да, бабы остались.
1-й римский солдат: Видел, как я проткнул его копьем?
2-й римский солдат: Рано или поздно ты наживешь себе неприятности.
1-й солдат: Хоть это я мог для него сделать. Говорю тебе, он здорово держался.
Виноторговец-иудей: Увы, джентльмены, мне пора закрываться.
1-й римский солдат: Еще по одной.
2-й римский солдат: А смысл? Это пойло ничего не изменит. Идем.
1-й солдат: Всего по одной.
3-й римский солдат (поднимаясь с бочки): Нет уж. Пошли отсюда. Паршиво мне.
1-й солдат: По одной!
2-й солдат: Хватит. Нам пора. Доброй ночи, Джордж. Прибавь к нашему счету.
Виноторговец: Доброй ночи, джентльмены. (Он выглядит немного встревоженным.) А не дадите мне немного денег, офицер?
2-й римский солдат: Джордж, да ты спятил! Получка в среду.
Виноторговец: Нет проблем, офицер. Доброй ночи, джентльмены.
Три римских солдата выходят на улицу. На улице.
2-й римский солдат: Одно слово, жид.
1-й римский солдат: Да ладно, хороший парень!
2-й солдат: У тебя сегодня все хорошие.
3-й римский солдат: Пошли скорее в казармы. Паршиво мне.
2-й солдат: Ты слишком долго здесь торчишь.
3-й римский солдат: Да не в том дело. Паршиво мне.
2-й солдат: Слишком долго здесь торчишь. В этом все дело.
Банальная история
Он съел апельсин, задумчиво выплевывая косточки. На улице снег переходил в дождь. Электрическая печурка почти не давала тепла. Поднявшись из-за стола, он сел прямо на нее. До чего приятно! Здесь, наконец, была жизнь.
Он потянулся за новым апельсином. В далеком Париже Маскар отделал Дэнни Фраша во втором раунде. В далекой Месопотамии выпал двадцать один фут снега. На другом конце мира, в Австралии, английские крикетисты загоняли шары в воротца. Вот где была романтика.
Покровители искусств и литературы открыли для себя «Форум», прочел он. Это проводник, философ и друг мыслящего меньшинства. Великолепные рассказы – не их ли авторы напишут завтрашние бестселлеры?
Вам понравятся эти теплые, незамысловатые американские истории с добродушной смешинкой, оконца в реальную жизнь на просторной ферме, в тесной квартирке или уютном доме.
Нужно почитать, подумал он.
Он начал читать. Дети наших детей – что с ними станет? Кем они будут? Требуются новые способы поиска места под солнцем. Война или мир?