217
VII МОСКОВСКАЯ ГУБПАРТКОНФЕРЕНЦИЯ
строительство привело нас к такому положению, что нужно прибегать не только к таким неприятным вещам, как аренда, но и к такой неприятной штуке, как торговля. Можно было ожидать, что такое неприятное положение породит и уныние и упадок духа. Но кто же здесь виноват? Не виноват ли тот, у кого наблюдается этот упадок духа, это уныние? Если экономическая действительность, в которую мы попали благодаря всей сумме условий экономики и политики, международной и русской, если она такова, что стало фактом денежное обращение, а не товарообмен; если нужно направить свою задачу на то, чтобы урегулировать теперешнюю торговлю, теперешнее плохое денежное обращение, то что же мы, коммунисты, - скажем, что нам до этого нет дела? Вот это было бы вреднейшим унынием, совершенно отчаянным настроением и сделало бы невозможной всякую работу.
Обстановка, в которой мы ведем свою работу, создается не только нами: она зависит и от экономической борьбы и от взаимоотношений с другими странами. Эти итоги сложились так, что мы весной текущего года поставили вопрос об аренде, а вот сейчас мы должны поставить вопрос и о торговле и о денежном обращении. Отмахиваться от этого тем, что «нас в тюрьмах торговле не учили», - значит поддаться унынию недопустимому, значит своей экономической задачи не выполнять. Было бы гораздо приятнее, если бы можно было взять капиталистическую торговлю штурмом, и при известных условиях (неразрушенность фабрик, высокая экономика и культура) в попытке «штурма», т. е. непосредственного установления товарообмена, никакой ошибки нет. А сейчас ошибкой является именно то, что мы не хотим понять необходимости и неизбежности другого подхода. Это не есть выдуманная ошибка, это не есть ошибка из области истории, - это есть урок для правильного понимания того, что можно и что нужно делать сейчас. Может ли партия успешно разрешить свою задачу, если она будет подходить к ней с рассуждением: «Нас в тюрьмах торговать не учили», не нужен нам коммерческий расчет? Многому, чему нас не учили
218
В. И. ЛЕНИН
в тюрьмах, мы оказались вынуждены учиться после революции, и мы учились и учились очень успешно.
Я думаю, что научиться понимать коммерческие отношения и торговлю, - это наша обязанность, и мы начнем успешно учиться и научимся, когда станем говорить об этой задаче без обиняков. Нам пришлось отступить настолько, что вопрос о торговле стал практическим вопросом партии, вопросом экономического строительства. Чем диктуется переход на коммерческие начала? Окружающей обстановкой, настоящими условиями. Он необходим для того, чтобы крупная промышленность быстро восстановилась и быстро связалась с земледелием, чтобы получился правильный продуктообмен. В стране с более развитой промышленностью все это произойдет гораздо быстрее, у нас же это идет путем кружным и длительным, но, в конце концов, то, к чему мы стремимся, будет достигнуто. И сейчас нам надо руководиться теми задачами, которые сегодняшний день и завтрашний день ставит нам, нашей партии, которая должна руководить всем государственным хозяйством. Сейчас уже нельзя говорить о товарообмене, потому что он, как поприще борьбы, выбит у нас из рук. Это факт несомненный, как бы он ни был нам неприятен. Что же, - мы должны сказать, что нам больше уже нечего делать? Нисколько. Мы должны учиться. Надо учиться государственному регулированию коммерческих отношений - задача трудная, но невозможного в ней ничего нет. И мы эту задачу решим, потому что мы решали задачи, не менее для нас новые, нужные и трудные. Кооперативная торговля - задача трудная, но в ней нет ничего невозможного, надо только ее отчетливо осознать и серьезно поработать. К этому наша новая политика и сводится. В настоящее время небольшое число предприятий уже переведено на коммерческий расчет, оплата рабочего труда производится в них по ценам вольного рынка, в расчетах перешли на золото. Но число таких хозяйственных единиц ничтожно, в большинстве же господствует хаос, полное несоответствие между заработком и условиями существования; часть предприятий снята с государ-
219
VII МОСКОВСКАЯ ГУБПАРТКОНФЕРЕНЦИЯ
ственного снабжения, часть осталась на неполном снабжении. Где искать выход? Только в том, что мы научимся, приспособимся, сумеем разрешать эти задачи так, как их необходимо разрешить, т. е. соответственно данным условиям.
Вот мой ответ товарищам, которые высказывались по поводу сегодняшней беседы, а теперь перейду к ответу вкратце на некоторые из предложенных записок.
Одна из них говорит: «Вы ссылаетесь на Порт-Артур, но не представляете ли себе, что Порт-Артуром можем быть мы, окруженные международной буржуазией?».
Да, товарищи, я уже указывал на то, что стихия войны - опасность, что нельзя начинать войны, не считаясь с тем, что можно потерпеть поражение. Если мы потерпим поражение, то, конечно, окажемся в печальном положении Порт-Артура. Во всей своей речи я имел в виду Порт-Артур международного капитализма, который осажден и осажден не только нашей армией. Внутри каждой капиталистической страны все больше и больше растет армия, которая этот Порт-Артур международного капитализма осаждает.
Одна записка спрашивает: «А какова будет наша тактика на другой день после социальной революции, если она вспыхнет через год или через два?». Если бы можно было отвечать на такие вопросы, то очень легко было бы делать революции, и мы всюду кучу их наделали бы. На такие вопросы ответить нельзя, потому что мы не можем сказать, что будет не только через год или через два, но даже и через полгода. Задавать такие вопросы так же бесполезно, как пытаться решить вопрос, кто из борющихся сторон окажется в печальном положении крепости Порт-Артура. Мы знаем только одно, что, в конце концов, крепость международного Порт-Артура неминуемо будет взята, потому что во всех странах растут силы, которые его сразят. У нас же основной вопрос заключается в том, как сделать, чтобы при труднейших условиях, в которых мы сейчас находимся, сохранить возможность восстановления крупной промышленности. Мы не должны чуждаться коммерческого расчета, а должны понять, что только
220
В. И. ЛЕНИН
на этой почве можно создать сносные условия, удовлетворяющие рабочих и в смысле заработной платы, и в смысле количества работы и т. д. Только на этой почве коммерческого расчета можно строить хозяйство. Мешают этому предрассудки и воспоминания того, что было вчера. Если мы этого не учтем, то мы новую экономическую политику провести должным образом не сможем.
Задаются и такие вопросы: «Где границы отступления?». Несколько записок задают вопрос в том же направлении: до каких пор мы можем отступать? Я предвидел этот вопрос и несколько слов по поводу него сказал в своей первой речи. Этот вопрос есть выражение известного настроения уныния и упадка и совершенно ни на чем не основан. Это такой же вопрос, какой мы слышали во время заключения Брестского мира. Этот вопрос неправильно поставлен, потому что только дальнейшее проведение в жизнь нашего поворота может дать материал для ответа на него. Отступать будем до тех пор, пока не научимся, не приготовимся перейти в прочное наступление. Ничего больше на это ответить нельзя. Отступать весьма неприятно, но когда бьют, тогда не спрашивают о приятности или неприятности, и войска отступают, и никто этому не удивляется. Из разговоров о том, до какого же времени мы будем все отступать, ничего путного не может выйти. Зачем мы будем заранее выдумывать для себя такие положения, из которых нельзя выйти? Вместо этого надо браться за конкретную работу. Надо внимательно рассмотреть конкретные условия, положение, надо определить, за что можно уцепиться, - за речку, за гору, за болото, за ту или иную станцию, потому что, только когда мы сможем за что-нибудь уцепиться, можно будет переходить к наступлению. И не надо предаваться унынию, не надо отделываться от вопроса агитационными восклицаниями, которые очень ценны в своем месте, но в данном вопросе ничего, кроме вреда, принести не могут.
221
О ЗНАЧЕНИИ ЗОЛОТА ТЕПЕРЬ И ПОСЛЕ ПОЛНОЙ ПОБЕДЫ СОЦИАЛИЗМА
Лучший способ отпраздновать годовщину великой революции - это сосредоточить внимание на нерешенных задачах ее. Особенно уместно и необходимо подобное от-празднование революции в тех случаях, когда есть коренные задачи, еще не решенные революцией, когда требуется усвоить нечто новое (с точки зрения проделанного революцией до сих пор) для решения этих задач.
Новым в настоящий момент является для нашей революции необходимость прибегнуть к «реформистскому», постепеновскому, осторожно-обходному методу действий в коренных вопросах экономического строительства. Эта «новизна» вызывает ряд вопросов, недоумений, сомнений и теоретических и практических.
Теоретический вопрос: как объяснить переход после ряда самых революционных действий к чрезвычайно «реформистским» действиям на том же поприще, при условии общего победоносного хода всей революции в целом? Нет ли тут «сдачи позиций», «признания краха» или чего-либо подобного? Враги, конечно, говорят, что есть, начиная от реакционеров полуфеодального типа и кончая меньшевиками или другими рыцарями II1⁄2 Интернационала. На то они и враги, чтобы выкрикивать заявления подобного рода по всем поводам и без всяких поводов. Трогательное единство в этом вопросе всех партий - от феодалов до меньшевиков - только лишний раз доказывает, что против пролетарской революции
222
В. И. ЛЕНИН
являются действительно «одной реакционной массой» все эти партии (как предвидел, в скобках сказать, Энгельс в своих письмах к Бебелю 1875 и 1884 годов) 97.
Но некоторое... «недоумение» есть и среди друзей.
Восстановим крупную промышленность и наладим непосредственный продуктообмен ее с мелким крестьянским земледелием, помогая его обобществлению. Для восстановления крупной промышленности возьмем с крестьян в долг известное количество продовольствия и сырья посредством разверстки. Вот какой план (или метод, систему) проводили мы свыше трех лет, до весны 1921 года. Это был революционный подход к задаче в смысле прямой и полной ломки старого для замены его новым общественно-экономическим укладом.