В сердце преданность добру,
Произнесть могли с поэтом:
«Знаю: весь я не умру».
Пожелаем, чтоб являлось
На Руси побольше их,
Чистых, доблестных, живущих
Лишь для подвигов благих.
Пожелаем, чтоб не меркло
Над родимой стороной
Солнце разума и знанья,
Солнце истины святой…
<1871>?
Весна («Уж тает снег, бегут ручьи…»)*
Уж тает снег, бегут ручьи,
В окно повеяло весною…
Засвищут скоро соловьи,
И лес оденется листвою!
Чиста небесная лазурь,
Теплей и ярче солнце стало,
Пора метелей злых и бурь
Опять надолго миновала.
И сердце сильно так в груди
Стучит, как будто ждет чего-то,
Как будто счастье, впереди
И унесла зима заботы!
Все лица весело глядят.
«Весна!» – читаешь в каждом взоре;
И тот, как празднику, ей рад,
Чья жизнь – лишь тяжкий труд и горе.
Но резвых деток звонкий смех
И беззаботных птичек пенье
Мне говорят – кто больше всех
Природы любит обновленье!
<1872>
Детство*
Мне вспомнились детства далекие годы
И тот городок, где я рос,
Приходского храма угрюмые своды,
Вокруг него зелень берез.
Бывало, едва лишь вечерней прохладой
Повеет с соседних полей,
У этих берез, за церковной оградой,
Сойдется нас много детей.
И сам я не знаю, за что облюбили
Мы это местечко, но нам
Так милы дорожки заглохшие были,
Сирень, окружавшая храм.
Там долго веселый наш крик раздавался,
И не было играм конца;
Там матери нежный упрек забывался
И выговор строгий отца.
Мы птичек к себе приручали проворных,
И поняли скоро оне,
Что детской рукой рассыпаются зерна
Для них на церковном окне.
Мне вспомнились лица товарищей милых;
Куда вы девались, друзья?
Иные далеко, а те уж в могилах…
Рассеялась наша семья!
Один мне всех памятней: кротко светились
Глаза его, был он не смел;
Когда мы, бывало, шумели, резвились,
Он молча в сторонке сидел.
И лишь улыбался, но доброго взора
С игравшей толпы не спускал.
Забитый, больной, он дружился не скоро,
Зато уж друзей не менял.
Двух лет сиротой он остался; призрела
Чужая семья бедняка.
Попреки, толчки он терпел то и дело,
Без слез не едал он куска.
Плохой он работник был в доме, но жадно
Читал всё и ночью и днем.
И что бы ни вычитал в книжках, так складно,
Бывало, расскажет потом.
Расскажет, какие на свете есть страны,
Какие там звери в лесах,
Как тянутся в знойной степи караваны,
Как ловят акулу в морях.
Любили мы слушать его, и казался
Другим в те минуты он нам:
Нежданно огнем его взор загорался
И кровь приливала к щекам.
Он, добрый, голодному нищему брату
Отдать был последнее рад.
И часто дивился: зачем те богаты –
А эти без хлеба сидят?
Что сталось с тобою? Свела ли в могилу
Беднягу болезнь и нужда?
Иль их одолел ты, нашел в себе силу
Для честной борьбы и труда?
Быть может, пустился ты в дальние страны
Свободы и счастья искать;
И всё ты увидел, что стало так рано
Ребяческий ум твой пленять.
Мне вспомнились лица товарищей милых;
Все, все разбрелись вы, друзья…
Иные далеко, а те уж в могилах;
Рассеялась наша семья!
А там, за оградой, всё так же сирени
Цветут, и опять вечеркам
Малютки на старой церковной ступени
Болтают, усевшись рядком.
Там долго их говор и смех раздаются,
И звонкие их голоски
Тогда лишь начнут затихать, как зажгутся
В домах городских огоньки…
<1872>
Зимний вечер*
Хорошо вам, детки, –
Зимним вечерком
В комнатке уютной
Сели вы рядком,
Пламя от камина
Освещает вас…
Слушаете жадно
Мамы вы рассказ;
Радость, любопытство
На лице у всех;
Часто прерывает
Маму звонкий смех.
Вот рассказ окончен,
Все пустились в зал…
«Поиграй нам, мама», –
Кто-то пропищал.
«Хоть уж девять било,
Отказать вам жаль…»
И послушно села
Мама за рояль.
И пошло веселье,
Началась возня,
Пляска, песни, хохот,
Визг и беготня!
Пусть гудит сердито
Вьюга под окном,
Хорошо вам, детки,
В гнездышке своем!
Но не всем такое
Счастье бог дает;
Есть на свете много
Бедных и сирот.
У одних могила
Рано мать взяла;
У других нет в зиму
Теплого угла.
Если приведется
Встретить вам таких,
Вы как братьев, детки,
Приголубьте их.
<1872>
В бурю*
Комнату лампада
Кротко озаряла;
Мать, над колыбелью
Наклонясь, стояла.
А в саду сердито
Выла буря злая,
Над окном деревья
Темные качая.
И колючей веткой
Ель в стекло стучала,
Как стучит порою
Путник запоздалый.
Дождь шумел; раскаты
Слышалися грома;
И гремел, казалось,
Он над крышей дома.
На малютку сына
Нежно мать глядела;
Колыбель качая,
Тихо песню пела:
«Ах! уймись ты, буря!
Не шумите, ели!
Мой малютка дремлет
Сладко в колыбели.
Ты, гроза господня,
Не буди ребенка;
Пронеситесь, тучи
Черные, сторонкой!
Бурь еще немало
Впереди, быть может,
И не раз забота
Сон его встревожит».
Спи, дитя, спокойно…
Вот гроза стихает;
Матери молитва
Сон твой охраняет.
Завтра, как проснешься
И откроешь глазки,
Снова встретишь солнце,
И любовь, и ласки!
<1872>
Из жизни*
Из школы детки воротились;
Как разрумянил их мороз!
Вот у крыльца, хвостом виляя,
Встречает их лохматый пес.
Они погладили барбоску,
Он нежно их лизнул в лицо,
И с звонким хохотом взбежали
Малютки живо на крыльцо.
Стучатся в двери; отворяет,
С улыбкой доброй, няня им:
«Пришли! Небось уж захотелось
Покушать птенчикам моим!»
Снимает с мальчика тулупчик
И шубку с девочки она;
Черты старушки просветлели,
Любовь в глазах ее видна.
И, чмокнув няню, ребятишки
Пустились в комнаты бегом;
Трясется пол под их ногами,
Весь ожил старый, тихий дом!
Отец угрюм; он в кабинете
Всё что-то пишет. В спальне мать
Лежит больная; мигом дети
К ней забралися на кровать.
Вот мальчик, с гордостью тетрадку
Из сумки вынув, показал:
«Смотри-ко, мама, две странички
Я без ошибок написал!»
– «А я сегодня рисовала, –
Сказала девочка, – взгляни,
Какая сосенка густая,
А возле кустики и пни.
Ведь всё сама я, право, мама,
Не поправлял учитель мне…»
И мать недуг свой забывает,
Внимая детской болтовне.
Встал и отец из-за работы,
Звенящий слыша голосок.
«Ну что вы, крошки, хорошо ли
Сегодня знали свой урок?»
Спрыгнув с кровати, вперегонку
Бегут они обнять отца…
И грусть мгновенно исчезает
Сего усталого лица.
И даже солнышко, казалось,
В окно смотрело веселей
И блеском ярким осыпало
Головки русые детей!
И птичка в клетке тесной, вторя
Веселым детским голосам,
Не умолкая заливалась,
Как бы навстречу вешним дням!
Дед, поднявшись спозаранку,
К внучкам в комнату спешит;
«Доброй весточкой утешить
Вас пришел я, – говорит. –
Всё зимы вы ждали, детки,
Надоела вам давно
Осень хмурая с дождями;
Посмотрите же в окно!