И те же липы в полукруг
Сойдутся перед тем же домом.
...Не так ли, смерть, в твои края
Бредешь в томительном незнаньи,
А тайна страшная твоя
Всего лишь только - расстоянье!
Чем ближе, тем яснее ты,
И неизвестность вскоре минет!
Так нужно ли в твои черты
С тревогой всматриваться ныне?
И на дорогах бытия
И вопрошать и ждать ответа?
Не буду ль просто завтра я
Там, где меня сегодня нету!
1950
102
Последних мук не утаить
Ни равнодушьем, ни усмешкой...
Еще хотелось бы пожить,
Немного на земле замешкать!
Я знаю, как прекрасно там,
В мирах, невидимых отсюда,
И час придет - себя отдам
Испепеляющему чуду.
Но как-то боязно всегда
Сменить на пышные хоромы
Лачугу песен и труда,
Где плохо мне, но где я дома.
Где все понятно, где окно
Откроешь - и увидишь крыши,
Где можно, если все равно,
И не взглянуть ни разу выше.
О, черепица бытия!
Лукавый сторож нашей лени!
Ты видишь, сам кидаюсь я
Перед тобою на колени,
И сам привычное мое
Продлить молю я заточенье, -
Лишь только бы не лезвие
Щемящего освобожденья!
1951
103
Здесь все совсем не так, как надо:
Здесь песен не поют цветы,
Здесь небо синим водопадом
Не прогрохочет с высоты;
Здесь звезды не благоухают,
Недвижны скалы подо мной,
И ангелы, не отвечая,
Меня обходят стороной.
О, сколько мне еще в смиреньи,
К молчанью сердце приучив,
Терпеть уснувшие каменья
И нерасцветшие лучи?!
Пока Невидимого Града,
Ликуя, трубы воззовут,
И станет все опять как надо,
Как мы давно отвыкли тут!
1951
104
Я знаю: мир обезображен.
Но сквозь растленные черты
Себя еще порою кажет
Лик изначальной красоты.
Он просияет на мгновенье
И снова скроется во мгле,
Но после каждого виденья
Немного легче на земле.
И с каждым разом мысль упрямей,
Что мир совсем не обречен,
Что, словно фреска в древнем храме,
Лишь грубо замалеван он.
И некий Мастер в час свершений,
К нему заботливо склонясь,
Освободит от оскорблений
Его классическую вязь.
1951
105
Это только кажется отсюда -
Это небо, эта синева,
Облаков рассыпанная груда,
Тенью их примятая трава...
А на самом деле все иначе!
И когда отсюда ты уйдешь -
Ничего уже не будет значить
На земле приснившаяся ложь.
Это все глаза твои налгали,
Это все придумали они -
Все эти пространства, глуби, дали,
Все эти сиянья и огни.
И когда их у тебя не станет,
То очнешься ты, и слеп и нем,
На огромном кладбище названий,
Тех, что больше не нужны совсем.
1951
106
Опять, опять! Все это прежде было
И повторяется в который раз!
Вот так же море в жесткий берег било,
В провалах туч закат, срываясь, гас;
И ветер дул, и так же было надо,
Изнемогая, выпустить из рук
Не жизнь (что жизнь!) - тебя, моя отрада,
Из тьмы времен мне возвращенный друг!
И так всегда! И в новом повтореньи
Я, так же как и в прежних, не пойму,
Кому вот это страшное служенье,
И эта верность горькая - кому?!
Что знаю я?! Но спутник мой крылатый
Меня зовет и говорит: - взгляни!
И вижу след девической ступни
На золотистой отмели Евфрата.
1951
107. Повседневность
От чего сегодня оттолкнуться
Отлетающим моим стихам?
На какой мне шорох обернуться,
Над какой мне лужицей нагнуться,
Чтобы в ней увидеть звездный храм?
О, я знаю: лишь в прикосновеньи
К повседневности моей земной
Обрету нездешнее виденье,
Лишь в ее прозрачном отраженьи
Просияет мир передо мной.
Если б не было ее, смиренной,
Предо мной поверженной во прах,
Я бы заблудился непременно
В неизбывном грохоте вселенной,
В Скорпионах, Девах и Стрельцах.
С ней же мне и дальний путь не дален!
В каждой капле, камешке, листе -
Шумный космос дремлет, изначален...
Оттолкнулся - и, глядишь, причален
К самой невозможной высоте!
1950
108
Нехорошо о слишком многом знать,
Неразделенной радостью томиться,
Над книгою прочитанною ждать,
Пока другой перевернет страницу.
Мне не с кем перекинуться мечтой
И некому довериться до срока...
О, жизнь моя, я словно правнук твой!
Как от тебя я убежал далеко!
А ты осталась где-то позади,
Со старческим следя недоуменьем,
Как я, ликуя, с песнею в груди,
Взбегаю по стремительным ступеням.
Но страшно мне. И боле не спеша -
Ищу, зову, но все мертвы и глухи.
И, присмирев, я замедляю шаг,
Опять, опять равняясь по старухе.
О, если бы перелететь стремглав
Тысячелетий пыльные предместья,
И к воротам акрополя припав -
Быть наконец с ровесниками вместе!
1951
109
Каждый голубь на моем дворе -
Хоть сейчас над Иорданом пари!
Каждая лилия,
Просиявшая на заре, -
Хоть сейчас гори
В руке Марии!
Счастливые!
Их путь - завершен!
Не высшее ли дано им блаженство?!
А я?
Сколько я еще обречен
Влачить мою скудость,
Мой мрак,
Мой стон, -
Мое человеческое несовершенство?!
Жизнь за жизнью, земля за землей...
Пока жребий мой
На звезде иной,
На эту такой непохожей,
Не воспарит и не просияет тоже!
1950
110
Непрочен матерьял моей земли,
Будь это мрамор, краска или слово.
Сколь многое из некогда живого
Забыли мы, разбили и сожгли.
И человечества прекрасный сон,
Что как рисунок Леонардо нежен,
Не Тайной ли Вечерей пригвожден
В кавалерийском стынущем манеже?!
Пусть, на леса прилежно взгромоздясь,
Белеет реставратора фигурка, -
Она уходит, вянущая вязь,
Из гимна возвращаясь в штукатурку.
Но знаем мы, и в этом наш ответ
Над каждою открытою могилой:
Все то, что было и чего уж нет,
Неистребимо, потому что - было!
1951
111
Те сны, что мне в детстве снились,
Ну разве забыть их можно!?
Чуть только их вспомнишь - с ними
И нынче душе тревожно.
О, высь, где я плыл, купаясь,
Как птица, в лазурном зное!
О, стены, что расступались
Пшеницей передо мною!
Я знаю, и этим знаньем,
Как счастьем, душа богата:
То было воспоминанье
О том, что умел когда-то.
А если умел, то, значит,
Смогу это снова где-то.
И может ли быть иначе,
Когда я так верю в это!?
1951
112
Вот и все. До конца измерена
Эта жизнь, этот дворик мой.
Тело болью земной проверено,
Сердце - милостыней земной.
С чем вернусь я, с какою удачею
В мой высокий, в мой отчий дом?
Может, стал немного богаче я -
Скорбью, жалостью и стыдом?
Может, стал гораздо беднее я?
Не червонцы копил - гроши,
И слепого ума затеями
Замутил родники души?
Ах, не знаю! Душа, что девица
На смотринах стоит своих:
И мечтается, и не верится,
И рассудит ее - Жених.
1951
113
Темен путь среди земного мрака...
Как могу понять себя, познать я?!
Так сургуч не понимает знаков,
В нем навек оттиснутых печатью.
Но разящее прикосновенье
Ощутил он в трепете и дрожи
И хранит прекрасное раненье -
Оттиск духа на остывшей коже.
И пускай еще никак сегодня
Не прочесть мне своего названья, -
Знаю я: на мне печать Господня!
Мне довольно этого сознанья.
1950
114
Я вышел навстречу небу.
Становится все свежей...