Все слилось бреду,
За кого молиться можно
Только раз в году.
Дорогая, ты далеко!
Слышишь ли меня?
Не проспи скупого срока,
Жертвенного дня!
Ночью северной, хрустальной,
В дальней стороне,
За обедней, за пасхальной,
Вспомни обо мне!
Окропи меня слезою,
Осени крестом,
Похристосуйся со мною
Мне солгавшим ртом!
Вспомни, как меня любила,
Как клялась, пока
На прощанье подарила
Рану у виска!
Отыщи к далекой были
Заметенный след,
Вспомни, как мы жизнь разбили
В девятнадцать лет!
Вспомни холмик придорожный!
Не забудь - я жду!
За меня молиться можно
Только раз в году.
1954
161. Прощанье с телом
Пора! Я медлю у предела
И скоро перейду его,
И навсегда закончит тело
Свое земное торжество.
И станет чуждым несказанно,
И странно будет мне извне
Его увидеть безымянным
На обмелевшей простыне.
Вот ты каков, мой спутник тленный,
Со мной обвенчанный двойник,
К чьей близости я постепенно
Как будто к каторге привык!
И все-таки перед разлукой
Тебя за все благодарю!
Ведь было ты земной порукой
За душу звездную мою.
Как бережно ты было с нею
И как всегда терпело ты
Ее смертельные затеи,
Ее безумства и бунты!
Ты с нею все делило ровно,
Что было лишь тебе дано:
Своих прекраснейших любовниц,
Свое тончайшее вино.
Ты знало (и давно простило),
Что жребий у меня - иной,
Что завтра у твоей могилы
Заплачут только надо мной.
И даже я, в скитаньях звездных,
В моей заоблачной судьбе,
Невольно, рано или поздно,
Навек забуду о тебе.
1955
162
Когда душа поймет урок
И удивляться перестанет,
Тогда на некий светлый срок
Она провидицею станет.
И примет все она тогда:
И нищету, и боль, и эту
Сквозь раскаленные года
Стремглав летящую планету.
И станет дивно внятен ей,
Пускай еще неизъяснимо,
Весь этот странный строй вещей,
Жестокий и необходимый.
1952
163
Если я лишь песчинка тленная
На пустом берегу земном -
Для чего же тогда вселенная,
Мой огромный, мой страшный дом?
Для чего тогда звезды прядают,
Солнца зреют и луны ждут,
За кладбищенскою оградою
Что ни лето цветы цветут?
От сияния до мерцания,
От звезды и до лепестка -
Все немолчное обещание,
Вдаль протянутая рука.
Только ввериться, только вслушаться -
И узнаешь ты и поймешь,
Как деревья и царства рушатся,
Колосится душа и рожь.
И в чудесном каком волнении,
Вырываясь из всех оков,
Все спешит к своему свершению,
На какой-то далекий зов.
1952
164
В легкой роще, в это утро мая
Пеньем птиц пронизанной насквозь,
Наяву или во сне, не знаю,
Повстречаться с ним мне довелось.
Он скользнул сквозь дрогнувшие ветки
На затрепетавшую траву,
Ждал меня, мучительный и светлый,
Звал меня, - во сне иль наяву?
– Ангел мой! - сказал я. - Почему ты
Для меня - на дальнем берегу?
Почему я ни одной минуты
Здесь побыть с тобою не могу?
Почему ты только гул прибоя,
Дымный луч, волнистая стезя?
Почему ни говорить с тобою,
Ни тебя увидеть мне нельзя?
...Облако ль внезапно набежало,
Паутинка ль оборвалась сна -
Только вдруг, гляжу, его не стало,
Снова только роща и весна.
Но ответ еще листву колышет,
Пригибает долу стебли трав:
«Надо услыхать меня, не слышав,
И меня увидеть, не видав!»
1953
165
Вспорхнув, крылом меня задела,
Неуловима и легка.
Не из иного ли предела
Ко мне простертая рука?
Толкнуть вперед хотела или
Остановить и уберечь?
Зачем гадать! Мы не учили
Грамматику нездешних встреч.
Мы просто ничего не знаем
И вот в невежестве своем
Прикосновенья забываем
И шорохов не узнаем.
А завтра, смотришь, лодка тонет,
Лжет поцелуй, густеет мгла...
О, если бы вчера я понял
Заботу твоего крыла!
Но ты простишь, само терпенье,
Лишь покачаешь головой,
Мой легкий ангел (весь - паренье!),
Неуловимый спутник мой!
1954
166
Как больно утром забывать
Все то, что ночью мне приснилось,
Как больно видеть, что опять
Совсем напрасно сердце билось.
Оно взглянуло за черту,
В неизреченную безмерность,
Но где ж ему поверить в ту
Прекрасную недостоверность?
Как с гибнущего корабля,
Оно с собой спасло оттуда
Не то, чего ждала земля, -
Не откровение, не чудо,
А только несколько скупых,
Косноязычных обещаний,
И вот на отмели, в тумане,
Изнемогает возле них.
1953
167
По дороге в смерть, далеко от дома,
Там, где тропка уводит в овраг сырой,
Повстречался я с мальчиком незнакомым,
Что, таясь за кустами, следил за мной.
Я спросил его, кто он, и он ответил,
Он сказал мне тихо: я - это ты!
Или думал кого ты другого встретить
У последней, у черной своей черты?
Я пришел узнать, что сталось со мною,
Не напрасно ли в те далекие дни
Я карабкался вверх вот этой тропою,
По которой теперь ты уходишь вниз?
– Не напрасно, нет! - ему я ответил.
Не напрасно ты в поле песенки пел,
К птицам прислушивался на рассвете,
Со звездою дружил и котят жалел.
Потому что, мой мальчик, песенки эти,
Твои котята, твоя звезда -
Это все, чем я был и хорош и светел,
С чем одним только я и добрел сюда!
1952
168
Вот она, моя любимая,
Ненаглядная моя,
Летним облачком хранимая
От ожога бытия.
Шла да шла своей дорогою,
А оно над ней плыло,
Легкой тенью мягко трогая
Запыленное чело.
Сохранило - и растаяло.
Вот и вечер на дворе...
И стоит она, усталая,
Но ясна, как на заре.
Всех, кого встречает, радуя
Тем, что день не иссушил:
Этой утренней прохладою
Необугленной души.
1953
169
Я видел только край щеки
Да локон у виска,
Но знал: всем безднам вопреки
Тебя я разыскал!
А наверху в косом луче
Струистый ладан гас,
И жарко пчелами свечей
Гудел иконостас.
И я по улице пустой
В притихшем городке
Отнес любовь мою домой,
Как просфору в платке.
И до сих пор она еще
Лежит, все та же, в нем
И пахнет воском и лучом -
Вот тем далеким днем.
1955
170
Смотри: вот эти двое - мы,
Вот это здесь - наш дом.
Как флорентийские холмы,
Весь мир лежит кругом.
Не потому, что он хорош -
Он нас томил и жег,
Всегда он за спиною нож,
Чтоб нас убить, берег.
Но мы ему сказали: ты
Не страшен потому,
Что есть другой, смелей мечты,
Убьешь - уйдем к нему!
И добрым стал он с той поры,
Он услужить нам рад,
Он тихий дом нам подарил
И яблоневый сад.
Там, на закате, медлим мы,
Не разлучая рук,
И флорентийские холмы
Легко лежат вокруг.
1953
171
Когда я буду на земле моей
Жить (девушкой уже, конечно) снова,
Я буду всех наивней и скромней,
Совсем как ты в дни давнего былого.
Я косами затылок оплету,
Надену светлое, простое платье
И бархатку на шею - помнишь? - ту,
В которой так любил тебя видать я.
Твою я повесть свято повторю:
Я буду одному верна до гроба.
Как я с тобой, весеннюю зарю
Рука в руке не раз мы встретим оба.