Муза Дальних Странствий...
12
Уйти, уйти от всех! На Гарда или Комо,
В деревне, в комнате с распахнутым окном
Жить одному! Мечтать! Не думать ни о ком!
Почти что никогда не оставаться дома!
Забыть, что где-то есть далекий силуэт,
Чью тень мои глаза любили и искали;
Влюбиться в шепот вод и в ширь лазурной дали,
На почту не ходить и не читать газет.
От ласковой зари до яркого заката
Бродить в густой тени покинутых садов
И с грустью понимать, что слишком мало слов,
Чтоб объяснить все то, чем сердце так богато.
А тихим вечером, когда на глади вод
Огней береговых играют отраженья, -
На пристань уходить, чтоб видеть на мгновенье
С другого берега зашедший пароход.
На низкой палубе, где образы неясны,
Где лампы тусклые дают неяркий свет,
Найти какой-нибудь случайный силуэт
И полюбить его бесцельно и напрасно.
По узким улицам уйти к себе, домой,
С душою радостной и грустною улыбкой,
И у чужих ворот, в тени оливы гибкой,
Заслушаться до слез какой-нибудь плохой,
Какой-нибудь плохой, ненужной, старой скрипкой...
13. Венеция
Простора шумного сверкающей пьяцетты
Милее улиц мне забытых тишина.
В них столько прелести! - и вновь покорена
Их лаской тихою печаль души поэта.
Их тень зовет меня, и в мягком полусвете
По плитам скошенным и узким ступеням
Иду, иду вперед, куда? - не знаю сам,
И радость тихая звучит в моем ответе.
Вот улица одна окончилась. Подъем
На стройный мост. Минутный свет кругом;
Внизу - зеленых вод канала плеск печальный.
Один... И в тишине так ласково звенит
И этот плеск о дремлющий гранит,
И монотонный крик гребцов гондолы дальней.
14. Davos, Arosa, Leysin...
Л. А. З.
Я знаю девушек: одни они живут
В бесцветных комнатах швейцарских санаторий.
Они недавно лишь приехали и вскоре
Уйдут, как те ушли, что жили прежде тут.
Скажите это им, - они вас не поймут.
Доверье детское в их обреченном взоре.
Они повторят вам в прощальном разговоре,
Что вас они к себе, - ну, скажем, в Лондон, - ждут.
Обед их в шесть часов. Они ложатся рано.
Цветные томики французского романа
Сиделка отберет и спрячет под замок.
Досадно и смешно. Бранятся, хмурят брови, -
И пробуют заснуть, прижав к губам платок,
В котором иногда бывают пятна крови.
15
Profils perdus
В Ментоне, Ко, Флоренции, Довиле
Или в Mont d'Or?
В Палас-отель, в отель Регина или
В отель Виндзор?
В трамвае, парке, hall'е иль гостиных,
И сколько раз,
В былые дни моих поездок длинных
Встречал я вас?
Вы были всюду та же и не та же,
И я не знал,
Знаком ли я был с вами или даже
Вас не видал.
Вы были то блондинкой, то брюнеткой,
И я привык
Слыхать под вашей спущенной вуалеткой
Чужой язык.
Порою вы печальной мне казались,
Зато потом
Вы так безумно весело смеялись
Над пустяком.
И мне печаль иль радость вашей речи
Была мила...
То кружева ласкали ваши плечи,
То шеншила...
Вы каждый раз других духов любили
Цветную пыль:
Вы l'Origan в два дня переменили
На Roses de Nil.
Лишь иногда, в обмане неизбежном
Банальных фраз,
Обманы слов, бесцельных и небрежных,
Сближали нас.
Зато порой, не обменявшись взглядом,
Мы по часам
В ином кафе сидели с вами рядом
По вечерам...
Всегда в плену моей мечты неясной,
В семнадцать лет
Я полюбил надолго и напрасно
Ваш силуэт.
Как много вам элегий и печали
Я подарил!
О, если б вы хотя немного знали,
Как я любил!
Но грусть моя вас каждый раз теряла
То там, то тут... -
Ведь нас судьба всегда соединяла
На пять минут!
Но я привык к печали безотчетной
Подобных встреч,
И я сумел ваш образ мимолетный
В груди сберечь...
В какой стране, в каком отеле шумном,
В который раз,
Влюбленный в вас бесцельно и безумно
Я встречу вас?
В cafe Regence, на rio di Foscari,
На rue Gounod?
В bois de Boulogne, в уютном sleeping car'е
Иль в казино?
В Ментоне, Ко, Флоренции, Довиле
Или в Mont d'Or?
В Палас-отель, в отель Регина или
В отель Виндзор?
16
Для ваз, тончайших ваз чудесного Челлини,
Венчавших славою печаль его чела,
Сама Италия с улыбкою дала
Живую красоту своих волшебных линий:
Изгиб стены, рисунок стройных пиний,
Неясный силуэт забытого дворца
И трепетный узор садов, где без конца
Горит орнамент роз, азалий и глициний.
Ему подарены, и в блеске ваз живут,
От Комо - аметист, от Капри - изумруд,
А пурпурный закат на зеркале Канала,
На rio спутанных Венеции моей -
В изгибах легких ваз, среди других камней,
Горит созвучием рубина и опала.
17
Ты помнишь? - мы были в Версале
В осенний задумчивый день.
Мы шумный Париж променяли
На эту бесшумную тень.
Ты помнишь, как серые стены
Нас вывели в вянущий сад?
Как ты покупала мадлэны,
Как ты не хотела назад?
В аллеях листы монотонно
Летели с деревьев к земле,
В замолкших фонтанах Латоны
Грустили на желтом ковре.
И там, где туманней и глуше,
Где все в неразбуженном сне, -
Нашли мы этюды la Touch'а
В сонетах Henri de Regnier.
В бассейна бестрепетном лоне
Твой образ терялся и гас.
На этом загадочном фоне
Все было загадкой для нас.
Ты помнишь? В уютной коляске
На нашем обратном пути
Мы только молчали, как в сказке,
Мы слов не хотели найти.
Все то, что вернуться могло бы,
Нам было так трепетно жаль, -
И после мы поняли оба,
Что мы полюбили Версаль.
18. В саду одной из старых вилл, на Комо
«Да, этот сад дает немало мне хлопот!
Как только умерла графиня, сын графини
В Париж уехал; там живет он и поныне;
Не вижу я его уже который год.
Все пишет только мне: убавь, убавь расход.
Живет он широко; читал о нем в газете.
И вот пришлось совсем забросить розы эти,
А жалко: - кое-как весь сад теперь растет!..»
Садовник замолчал... Спускалася прохлада...
Аллеи узкие покинутого сада
Грустили в сумраке вечерней тишины...
Кусты последних роз ко мне склонились ниже,
И мне послышалось: «мы умереть должны: -
Цветы оранжерей так дороги в Париже!»
19. Амальфи. Монастырь
Сквозь рамку белую старинной колоннады
И ветви пыльные скучающих олив
Сверкает небосклон, и город, и залив,
К которому сойти зовут ступени сада.
Быть может, там, внизу, и воздух и прохлада,
Но солнца южного так радостен призыв, -
И жалко двигаться... Сегодня я ленив;
Мне чудно хорошо, мне ничего не надо...
И мне мерещится сквозь дымку снов моих
Какой-нибудь монах, который меж других
Здесь так же сиживал и так же спал, наверно,
В дни жаркие, пыхтя, сосал большой лимон,
Дарами прихожан смущал неверных жен
И в келию таскал из погреба фалерно.
20
Вы в hall'е моего отеля
Сегодня были в пять часов;
Пройдя по бархату ковров,
Вы на одно из кресел сели.
Вы две газеты просмотрели,
Пока швейцар, без лишних слов,
Принес вам список всех жильцов
За две последние недели.
И над бумагой небольшой
Вы наклонилися. Порой
Ваш взор туманился заботой.
Вы просмотрели, не нашли,
Вздохнули, встали и ушли... -
Я полюбил вас отчего-то!..
21. Фьезоле. Монастырь св. Франциска
Как ни старался я монаху объяснить,
Что год тому назад, свободно, без преграды,
По узким келиям и по аллеям сада
Часами целыми один я мог бродить, -
Меня не согласился он пустить;
И отвернулся я с невольною досадой.
О, только пять минут, - мне большего не надо!
За пять минут я все успею пережить!
Но он захлопнул дверь, и только на мгновенье
Увидел я аллей знакомых направленье,
Колодец с розами, узор седых олив
И ту скамейку, где с безумною печалью
Я столько раз мечтал, о мире позабыв,
Глядя, как небосклон сливался с синей далью...
22. Воспоминанья об Италии
О, эти мелкие, прелестные детали
Поездок! Реализм меж этих вечных снов!
Журнал, потерянный в тиши пустых садов;
Билет, украденный в Болонье на вокзале;
Лимон, зацепленный гондолой на канале;
Мошенник, знавший пять нелепых русских слов;
Плохой бенедиктин в Орвьето; семь часов,
Что в Кьюзи, кажется, мы пересадки ждали...
Воспоминания еще недавних дней,
Картины лучшие Италии моей, -
Простите! - в памяти я вас поставлю рядом
С мальчишкой, что просил подачки битый час,
С ризотто спорченным и этим псом, что раз
Я в Тиволи кормил швейцарским шоколадом!