Не буду прикасаться к ней,
Все под ключом держать,
Чтоб хоть одной из них, хоть ей
Несчастья избежать!
1969
410
Не услышать кукушки летом -
Нехорошая то примета!
Кто земную мою дорогу
Без нее мне продлит немного?
Кто мне скажет, напутав малость,
Сколько мне еще жить осталось,
Сколько песен еще сложу я,
Сколько раз тебя поцелую?
1970
411
Есть в женщине чудесное влеченье
К певучим и рифмованным строкам.
Не потому ль она в награду нам
Сама похожа на стихотворенье?
Она нам дарит ямб сердцебиенья
В часы, что я огласке не предам,
И те цезуры, что по временам
Она вплетает в стопы наслажденья.
Как хорошо ее рифмует грудь,
И плечи, и глаза! И не забудь,
Что может даже стать она поэмой!
С прологом, с эпилогом, словом всем,
Что нужно для классических поэм,
Но... с самой неожиданною темой!
1969
412
Станет в сердце мертво и голо,
И во тьму своих вечеров
Ты одно унесешь: мой голос,
Мертвый голос моих стихов.
Будет он навсегда с тобою,
Как незримый ночной прибой,
Как безликая речь прибоя
Будет он навсегда с тобой.
Он тебя и баюкать будет,
И тревожить тебя в черед.
Не умолкнет и не убудет,
Только вместе с тобой замрет.
1969
Теплый вечер
Моей жене
413
Ты скажешь: нет? Но то одно,
Что ты чего-то ждешь и ищешь -
Не доказательство ль оно,
Что может что-то быть дано,
Пускай как милостыня нищим?
Ведь там не просишь, где ничем
Никто помочь тебе не в силах!
Ты перед камнем будешь нем
И ты не станешь - о, зачем!
Просить о жизни у могилы!
И если шепчешь ты слова
И замираешь от волненья -
То, значит, есть она, жива
Связь неземного естества
С земным своим отображеньем!
1973
414. Вера
Настолько все противоречит ей,
Что рассуждать о ней не стоит даже!
Как сможешь объяснить ее точней,
Как выразишь ее и чем докажешь?
И все-таки она в тебе жива,
Как некое непонятое чудо,
Как сквозь асфальт проросшая трава -
Из ничего, неведомо откуда.
Владей же ею молча, не назвав,
Поняв, что не о всем поведать можно,
Но почему-то чувствуя, что прав
Недоказуемо и непреложно.
1972
415
Мы потеряли музыку косы,
Вздох паровоза, благовест копыта,
Застенчивость девической косы,
Уют свечи, податливость корыта.
Быть может, мы когда-нибудь вздохнем
И с грустью вспомним о колосьях в поле,
О розах, скрипках, рифмах - обо всем,
Чего тогда не будет тоже боле?
Все это будет тем заменено,
О чем сегодня и гадать не стоит!
Где та вершина, где такое дно,
Что наше нетерпенье успокоит?
1972
416
Быть может, счастье быть любимым
Лишь слабый отголосок тех
Далеких и неповторимых,
Еще дожизненных утех,
Когда на узкой кромке рая,
На том последнем рубеже
Мы были счастливы, не зная,
Что мы обречены уже,
Что наше ясное блаженство
Переродится навсегда
В такое вот несовершенство
Сомнений, боли и стыда.
1971
417
Ветка вздрогнула: улетела
Птица, та, что на ней сидела.
Легче воздуха птичье тельце!
Где же ветке узнать пришельца,
Не увидев и не услышав?
Чует только, что это - свыше,
Из пространств, что над нею где-то
Дышат, веют теплом и светом,
Что и редко и на мгновенье
Шлют свое ей прикосновенье,
Оставляя в ее незнаньи
Удивленье и ожиданье.
1973
418. Просьба
Научи меня умереть!
Научи меня в смерть глядеть,
Как в оконное то стекло,
За которым еще светло,
За которым река и лес,
Никаких, никаких чудес -
Просто листья, стволы, вода
И тропинка. Бог весть куда.
1972
419
Мой Ангел! Если «там» прозреть нам не дано -
Зачем об этом мне ты не сказал давно,
Чтоб я сердца людей надеждой не тревожил
И просто, без стихов мой век ненужный прожил?
Ты знаешь, как всегда я вслушиваюсь в тишь
И вглядываюсь в мрак - и все-таки молчишь!
О, неужели я совсем напрасно трачу
Всю жизнь мою (всю жизнь!) на эту неудачу?
Но, может быть, твое молчанье - это знак,
Что о нездешнем «здесь» не рассказать никак,
Что мы лицом к лицу с непостижимой бездной,
Что вопрошать ее и слушать - бесполезно,
И от меня ты так замкнулся весь
Не потому, что нет, а потому, что есть!
1974
420
Мы стоим перед загадкой:
Что свершится с нами «там»?
Горько будет или сладко
После нашей смерти нам?
Может, попросту не будет
После смерти ничего
И напрасно снится людям
Неземное торжество!
Только верно ли гадаем
И печалимся притом?
Разве гусеница знает,
Что очнется мотыльком?
Но, преградам непокорна,
Сквозь безмолвие и тьму
Пробивается упорно
К совершенству своему.
1973
421
Если в пятом часу утра,
Когда спать всем давно пора,
Свет в чужом окне пробивается -
Значит, там не то, что у всех,
Значит, слезы там или смех,
Иль страдают иль наслаждаются.
Скажешь только: что мне до них,
До объятий и бед чужих!
И уйдешь своею дорогою
Неприкаянным недотрогою.
А ведь, может быть, суждено
И тебе такое окно,
Да к тому же (ведь все случается!)
То как раз, за которым маются.
1973
422
В смерти страшен переход
В неизвестность.
Как понять нам наперед
Эту местность?
Как туда перешагнуть,
Все нарушив?
Как туда нащупать путь
Не по суше?
Может, там и речка есть?
Ну, наверно,
Не такая же, как здесь,
Но примерно?
Может, шелест есть и дрожь
Рощи вешней?
Не такой, как здесь, но все ж
Вроде здешней?
Приспособлюсь к тем местам
(И к немилым!),
Лишь бы что-то было там,
Что-то было б!
А иначе, коль того
Не случится,
Лучше с этим Ничего
Примириться!
И оставив навсегда
Все догадки -
Просто броситься туда
Без оглядки.
Словно ночью в черный пруд
С мыслью жалкой:
Может, все-таки живут
Там русалки?
1974
423
На определенной высоте
Все кругом безоблачно и ясно.
Кто летал на самолете, те
Знают эту истину прекрасно.
Вероятно, есть и у души
Чистые, лазурные просторы.
Только, как ни бейся, ни спеши,
Не найдешь их ни легко, ни скоро.
И душа, теряясь в облаках,
Перед высотою неподкупной
Знает лишь сомнения и страх
И решает: это недоступно!
Знаешь что: не бойся отлететь,
Не пугайся головокруженья!
Умереть... Что значит: умереть?
Может быть: найти, узнать, узреть,
Высоты почуять приближенье?
1972
424
О многом мы не просим. Мы
Привыкли к нищете.
Мы жжем костры среди зимы,
Огарки - в темноте.
И в час, когда и мы уйдем
Неслышно на покой -
Мы только жердочки найдем
Над страшной пустотой.
Татьянинские! Пусть в беде
Нам некому помочь!
Ни ангелов, ни медведей!
Мороз. Сугробы. Ночь.
Пусть не отважусь я никак
По жердочкам таким
Уйти сквозь пустоту и мрак
Не к мертвым, а к живым,
Но эти жердочки собой
И мне подарят весть,
Что путь на берег, на другой,
Непостижим, но есть!
1974
425
Их у нас на полях не стало,
И с других, чужих берегов
Станут нас приглашать, пожалуй,
На цветение васильков!