От чешуи и сорняка.
Там билось подлинное сердце,
Но жизнь была бедным-бедна,
Венки из чеснока и перца -
Все, чем украсилась она.
Вдоль стен, на лавках, так же сухи,
Как эти самые венки,
Сидели черные старухи,
А чуть поодаль - старики,
Поджарые, с серьгою в ухе,
Кто без ноги, кто без руки.
Там словно всё и все дремали
И просыпались лишь тогда,
Когда обратно приплывали
С уловом ветхие суда.
Тогда толпились и бранились,
И было много суеты,
И за поживой торопились
Со всей окрестности коты.
Потом опять все шумы гасли,
И лишь порою кое-где
В оливковом шипели масле
Сардинки на сковороде.
1976
480
Ты не забудешь никогда
Того, что было,
Того, как радостно тогда
Меня любила!
Пускай придет в свой должный срок,
Сменяя лето,
Сухой осенний холодок,
Прощальный этот -
Ты лучшее в своей судьбе
Не позабудешь,
Ты задремавшее в тебе
Порой разбудишь.
И зная, что и даль ясна
И путь нестрашен,
Захочешь ты вернуться на
Цитеру нашу.
Ты ступишь на ее песок
Уже не робко,
Легко отыщешь между строк
В былое тропку.
И платье сбросив на бегу,
Уже нагая,
Очнешься там, где берегу
И жду тебя я.
Где жив еще и посейчас
Наш летний вечер,
Где я тебя, как в первый раз,
Губами встречу.
1976
481
Я всегда ее крестил,
Разлучаясь с нею,
Чтоб Господь ее хранил
Той же и моею.
Может быть, и без того
Так же получилось
И с любимой ничего
Ровно не случилось.
Но в кресте прощальном том
Есть такое что-то,
Что двоих хранит вдвоем:
Нежность и забота.
Вот и тянет, и притом
Так неудержимо,
Осенить своим крестом
Путь своей любимой.
1976
482
Не знаю, почему сегодня,
Еще в рассветном полусне,
Как будто волею Господней
Немного легче стало мне.
Иль это попросту пилюли
Да снисходительная ночь
Мои сомненья обманули,
Сумев мне все-таки помочь?
Я две возможности, гадая,
Кладу на чашечки весов.
Что перевесит - я не знаю,
За правду все принять готов.
И пусть поддамся я неверью,
Уже не сердцу, а уму -
Я все же сохраню доверье
К прикосновенью Твоему.
1976
483. Scherzo
Проходящие поезда!
Все торопитесь вы! Куда?
Может, именно в те края,
Где когда-то бывал и я
И куда мне сегодня страсть
Как хотелось бы вновь попасть!
Проходящие поезда!
Я за вами слежу всегда
И завидую вам давно!
Вот бы мухою к вам в окно
Мне на станции залететь,
А на утро уже поспеть
(Музой Странствий и тут храним)
Во Флоренцию, Парму, Рим.
Я бы знал, что мне делать там:
Погулял бы по куполам,
Кампанильям, паркету зал,
По музеям бы полетал,
Где рафаэлевский мазок
Я на память слизнуть бы мог.
С мушкой там заведу роман,
С той, чей предок, ретив и рьян,
По преданью так осмелел,
Что Джоконде на губки сел
(С той поры у ней, говорят,
Та улыбка и этот взгляд).
Ну, конечно, и там вот-вот
Мой нехитрый конец придет,
Но умру я не так, как тут,
В нашем городе, мухи мрут.
Пусть прихлопнутым быть и мне,
Но на мраморном на столе,
А мой прах сдунет ветер в сад,
В иглы пиний и треск цикад!
Или в жаркий базарный день
На лотке заберусь я в тень
Меж лимонов, гранат, олив
И навеки усну, счастлив,
Под звучащий со всех сторон
Колокольный немолчный звон.
1975
484
Я все готов простить сполна,
Без очной ставки, без дознанья,
И ни одна твоя вина
Не омрачит воспоминанья.
Но есть предел, и сквозь него
К тебе пробиться я не в силах:
Я не смогу простить того,
Что ты мне, ты - не все простила.
1976
485
О том, что я уже дошел,
Что вот и там тебя целую,
Что мне там даже хорошо -
Сказать оттуда не смогу я.
Вот почему уже сейчас
За то, что верю в это чудо,
Разрешено мне в первый раз
Тебе сказать о том отсюда.
1976
486
Под лодкой, килем вверх лежащей,
Я тоже килем вверх лежу
И в развлеченьи подходящем
Свое там время провожу.
В песке копаюсь и оттуда
Я извлекаю наугад
Не драгоценности, не чудо,
Но все же некоторый клад:
Флакончик с яркой этикеткой,
Колечко с мелкой бирюзой,
Полуистертую монетку
С какой-то надписью чужой.
Вот камешек в забавных пятнах,
Ракушка с острым завитком
И крабик тот, что так занятно
Передвигается бочком.
Все это мелочи, конечно!
Бродя по берегу не раз,
Я наступал на них беспечно,
А вот увидел лишь сейчас.
Явившись словно из могилы
На этой отмели пустой,
Они мне сразу стали милы
Своей наивной простотой.
Не так ли вот у нас с тобою!
Всю опознать тебя готов,
Я целый мир в тебе открою
Каких-то милых пустяков.
Да, пустяков! Но ими все же
Ты станешь мне еще родней,
Еще немного приумножишь
Богатство близости твоей.
1976
487
Будем, Женщина, откровенны!
Расскажи-ка мне о себе.
О своей такой сокровенной,
Потаенной такой судьбе.
Ты пришла из глубокой дали,
Из угасших пространств и лет,
Где тогда тобой торговали,
Продавая за горсть монет.
Где тебя опалило пламя
Инквизиторского костра,
Целомудрия пояс ранил,
Ранил с вечера до утра.
Ты за это под нежной маской
Затаила в душе вражду,
И недаром всегда с опаской
На свиданье с тобой иду.
Ведь с мужчиною в поединке,
Пусть не зная того сама,
За невольничьи мстишь ты рынки,
За гаремы и терема.
Но давнишний твой облик снова
Возникает еще порой!
Вот рабыней, на все готовой,
На ковре ты передо мной.
Неужели забыть могла ты,
Что за тело твое когда-то,
Где-то, кажется, три дуката,
Сторговавшись, я заплатил,
На костер твой дрова тащил
И в мошну мою ключ твой прятал!
1976
488
Я никогда не забываю
Твоей единственной цены,
Но расплачусь ли я - не знаю!
Поэты, видишь ли, бедны!
Я золота в стихотворенья
Свои никак не умещу,
А медяками посвященья
Тебя обидеть не хочу.
Вот так и будешь постоянно
Без ясных фраз и четких слов
Бродить негромкой, безымянной
Меж строчками моих стихов.
1975
489
Сколько тайн у любимой,
Начиная с былого,
Сокровенных, таимых,
О которых ни слова.
Жизнь еще приумножит
Тайны старые эти,
Есть другие, быть может,
У нее на примете.
Тайна дремлет до срока,
Не наступит он сразу,
Самой страшной, жестокой
Ты еще не наказан.
Только знай - это будет,
И наверное даже,
Если, смотришь, разлюбит
И об этом - не скажет.
1976
490
Не знаю, согласиться захотите ли,
Но верю я (а может быть и ты?),
Что подмечают ангелы-хранители
Не только просьбы, но и все мечты.
Стараются предостеречь заранее,
Когда для нас таится в них беда,
А если в них не скрыто злодеяние -
То даже исполняют иногда.
Иначе б я не побывал в Италии,
Любимых женщин не поцеловал,
Сюда, на волю, выбрался едва ли я,
А значит, и стихов бы не писал.
За все, за все благодарю Создателя,
Но, вероятно, более всего
За то, что терпит на земле мечтателя,
Порою даже балует его.
1975
491
Я молюсь Ему стихами,