Иоанн Шаховской, архиепископ. Переписка с Кленовским. С.22). Кленовский согласился с Шаховским, объяснившись в письме от 19 апреля 1963 г.: «Должен, однако, признаться Вам, Владыко, (ожидая новой нахлобучки…), что представляя себе духовный мир, как некую сложнейшую организацию, я привык обращаться, если можно так выразиться, к младшим ее сотрудникам (у них и время больше и мне с ними как-то проще), конкретно к моему ангелу-хранителю, а уж он замолвит за меня слово перед Богом, а то и сам, где может, выручит. Это от чувства своего ничтожества и малости, конечно. Ну как может Бог тратить на меня драгоценную Свою Субстанцию!? Есть у него дела поважнее! Вот отсюда и представление “до Бога далеко”, хотя расстояние создано, конечно, мной самим, а не Богом. Но быть с Богом запросто я не решаюсь…» (Там же. С.136).
267. Новый журнал. 1965. №78. С.30.
268. Новый журнал. 1965. №78. С.29.
269. Мосты. 1963. №10. С.5.
270. Новый журнал. 1962. №68. С.28.
273. Грани. 1965. №57. С.117–118.
274. Новый журнал. 1962. №68. С.27.
275. Новый журнал. 1962. №69. С.31.
277. Новый журнал. 1964. №77. С.39.
279. Грани. 1965. №57. С.117.
283. Новый журнал. 1964. №77. С.39.
284. Новый журнал. 1964. №77. С.40.
286. Новый журнал. 1965. №78. С.31.
287. Новый журнал. 1965. №78. С.31.
290. Грани. 1965. №57. С.118–119.
295. Мосты. 1963. №10. С.4.
296. Мосты. 1963. №10. С.4.
297. Мосты. 1963. №10. С.5.
Стихи: избранное из шести книг и новые стихи (1965–1966)
Решение опубликовать избранное еще при жизни созревало у Кленовского довольно долго. 30 сентября 1965 года он писал, отвечая на вопрос Панина о новом сборнике: «Мне на днях минуло 73 года, силы слабеют, память тоже - если не запишу мелькнувшую в мозгу строчку стихов - тотчас же забываю... Если песенка не спета, то во всяком случае она уже допевается. Недуги донимают все сильнее. Нет, дорогой, не будет следующей книги! Maximum, что может быть, - это книга избранных стихов из шести изданных в эмиграции сборников. Мои литературные друзья все уговаривают меня решиться на это, тем более что два моих первых сборника (“След жизни” и “Навстречу небу”) давно распроданы, а спрос на них есть, и в “Избранное” можно было бы включить наибольшее число стихов именно из этих книг. Но мне думается: не целесообразнее ли будет издать такое “Избранное” после моей смерти?» (Письма Кленовского Панину. №207. С.169–170).
Однако в переписке с друзьями продолжает обсуждать состав будущей книги и 3 ноября 1965 года пишет Панину: «Насчет того, что мое “Избранное” (если оно когда-нибудь будет издано) следует сопроводить дюжиной-полторы новых стихов - всецело с Вами согласен» (Там же. С.170). А еще тремя неделями позже, 23 ноября 1965 года, окончательно соглашается с его доводами: «Вы правы, что избранное не обязательно издавать после смерти, вполне уместно сделать это еще и при жизни, дать как некое “резюме” моей работы. Такая книга может быть кстати для тех, у кого нет охоты покупать все мои сборники, а хотелось бы познакомиться с моей поэзией. Можно было бы отобрать сотню стихотворений из 6 книг, уделив несколько больше места, чем другим, двум распроданным уже давно сборникам (“След жизни” и “Навстречу небу”). Я собираюсь на всякий случай сделать отбор стихов для такого сборника» (Там же. С.173).
Через год, в письме Шаховскому от 24 октября 1966 Кленовский сообщал: «У меня давно уже появился план издания моих избранных стихов после моей смерти - были и стихи отобраны, и весь макет книги составлен. За последнее время мои литературные друзья (в том числе Глеб Струве) стали уговаривать меня издать “Избранное” еще при жизни, самому за всем проследить, основывая свой совет в частности на том, что жена моя человек больной, беспомощный, и после смерти не управится с такой задачей, а кому ее можно поручить? К этим доводам прибавилось в последнее время то, что я чувствую себя все хуже, со зрением моим все неблагополучнее, да и у жены зрение, после неудачной операции (я Вам об этом писал) в самом печальном состоянии. Вот и пришел я к выводу, что книгу надо издать самому и теперь же» (Переписка с Кленовским. С.185).
Выпуск книги некоторое время задерживался по финансовым причинам. 11 декабря 1966 года Кленовский писал Шаховскому: «Моя книга уже полностью набрана и мною прокорректирована. Все идет гораздо быстрее, чем обещал Башкирцев, и это даже меня... пугает, так как денег для окончательного расчета с ним у меня не хватает; уплатить смог пока только две трети. Придется даже, по-видимому, попридержать башкирцевскую прыть, которой, при других обстоятельствах, я был бы очень рад! Всякая денежная поддержка издания для меня поэтому сейчас особенно важна, и я буду очень признателен Вам, дорогой Владыка, если Вы предварительной подпиской на некоторое количество экземпляров придете мне на помощь, рассчитавшись за них уже сейчас» (Переписка с Кленовским. С.186).
Часть расходов по изданию взяло на себя издательство «Международное литературное содружество», что позволило сдать рукопись в набор, однако нужны были еще деньги. 6 февраля 1967 года Кленовский сообщал Шаховскому: «Издание моих избранных стихов едва не зашло в финансовый тупик. Не было никаких средств для окончательного расчета с типографией, и я даже “заморозил”, в поисках их, дальнейшую ее работу над книгой. <…> Теперь все финансовые заботы и страхи отпали, книга вскоре пойдет в печать и к началу апреля, вероятно, выйдет в свет» (Переписка с Кленовским. С.192).
Половину необходимой для издания суммы неожиданно внесла одна из немецких знакомых Кленовского, и вскоре тираж книги был отпечатан, причем удвоенный, не 750 экземпляров, как предполагалось изначально, а целых 1500, для поэтической книги цифра солидная, а по эмигрантским меркам просто огромная. 6 марта 1967 года Кленовский писал И.С.Топорковой: «Издание сборника моих избранных стихов сейчас быстро двинулось вперед, т.к. удалось раздобыть недостающие еще деньги. Я получил из типографии первый готовый (но еще единственный) экземпляр книги, остальное начнет, вероятно, постепенно поступать, и тогда я, конечно, пошлю Вам экземпляр в подарок <…> В книге 218 страниц и фото. Оформлением я лично доволен. На этот раз для разнообразия обложка цветная. Формат мой обычный» (Письма Кленовского Топорковой. С.105).
Книга получила название: Кленовский Д. Стихи: Избранное из шести книг и новые стихи (1965–1966). Мюнхен: МЛС, 1967. Тексты печатаются по этому изданию, воспроизводится только раздел новых стихов, поскольку стихи из ранних книг вошли в избранное практически без изменений.
8 марта 1967 года Шаховской поздравлял Кленовского «с рождением дитяти, которое, как некий герой Рабле, даже в день своего рождения будет очень велик ростом и тяжел на вес (“томов премногих тяжелей”). Поднимаю мысленно кубок за здоровье дитяти такой же пропорции, как папаша. Вижу, что я не ошибся, когда еще лет 10 - или даже больше - тому назад подписался на… “7-ой том” Ваших сочинений» (Переписка с Кленовским. С.195).
Вскоре последовали первые отклики на книгу. 14 мая 1967 года Кленовский с приятным удивлением написал Шаховскому: «Получаете ли Вы “Русскую мысль”? Там в № от 6 мая появился необычайно доброжелательный отзыв Терапиано (на целый развернутый подвал) о моей новой книге, а тем самым - о моей поэзии вообще. В первый раз он меня таким хорошим суждением побаловал - глазам своим не поверил читая! Есть в статье такие небезынтересные для Вас строки!
“Такое ощущение человека (как у меня - Д.К.) уже не ортодоксально-христианское, а оккультное, антропософское. Но Кленовский с такой напряженностью порой говорит о нем, что его духовное волнение, душевная вибрация, заставляет даже некоторых представителей православной иерархии, интересующихся литературой, прощать ему ‘антропософию’ за его духовное горение”» (Переписка с Кленовским. С.197).
16 июля 1967 года Кленовский писал Шаховскому: «Сборник “Стихи” является завершением и итогом всего моего литературного пути. Не перестаю благодарить Бога за Его великую ко мне милость: выход этого сборника еще при жизни моей, осуществленный моими руками, от отбора стихов до выбора оформления включительно. Удалось и хорошие отзывы о нем услышать. По статьям и по личным письмам некоторых моих собратьев по перу (ниже приведу одно из них) я вижу, что собранные воедино, мои стихи произвели более цельное и верное впечатление, чем в отдельных сборниках (советую и Вам в будущем такой сборник избранных своих стихов издать!). Вот что пишет мне, например (очень по товарищески!), Моршен:
“Сборник получился на славу! То, что в отдельных сборниках выглядело (для меня) как некое подражание самому себе, оказалось, собранное в один фокус, редким по своей цельности и верным по тону голосом. По сути, Ваши сборники были лишь частями единой книги, и вот теперь она, наконец, вышла в свет целиком. Поздравляю, обнимаю от души рад за Вас!”
Такое же примерно впечатление, как это видно из его отзыва, произвела книга и на Терапиано, а также на Горбова (рецензия в “Возрождении”). Не помню, писал ли я Вам, что получил очень лестное письмо от Адамовича. Говорит, что читает мои стихи “с восхищением и... завистью” и добавляет, что сборник “очень правильно и удачно составлен - в том смысле, что тема его, то есть, Ваша главная тема, в нем постоянно развивается и растет, и стиль Ваш этой Вашей теме безошибочно и непогрешимо соответствует. Можно писать иначе, по-другому, но то, что говорите Вы, должно быть сказано именно по-Вашему, со сдержанной страстностью”» (Переписка с Кленовским. С.199).
Критическими откликами на «Избранные стихи» Кленовский остался в целом доволен.
О. Можайская в своей статье сочла, что «для всех друзей этого замечательного поэта такой сборник - ценный подарок! Хотя и в предыдущих книгах Кленовского образ поэта выделялся очень четко, но в этом сборнике он вырисовывается еще рельефнее.