В сияющий, но бурный жизни ток.
О жизнь! теки: не страшен мрак могилы
Тому, кто здесь молился и страдал,
Кто, против бед стремя душевны силы,
Не смел роптать, любил и уповал.
<1834>
К ГОСПОДИНУ АЛЕКСАНДРУ
Весь мир дивит твой дар чудесный,
И чародея мне ль хвалить?
Но я могу ли позабыть,
Как ты, явясь в приют мой тесный,
Меня радушно веселил,
И хоть от мрака вечной ночи
Тебя мои не зрели очи,
Ты слух внимательный дивил:
Как два охотника кричали,
Собаки лаяли, визжали,
Как, мужем вдруг пробуждена,
Шумела сонная жена
И как младенец их единый
Заплакал на груди родимой.
Всё было чудо, и тебя
За то хвалить не в силах я.
Но как, беседуя со мною,
Ты часто увлекал меня
Высокой, ясною душою,
С каким приветом каждый раз
Твои глубокие познанья,
Забавный, умный твой рассказ
Мои лелеяли мечтания
Бесценной дружбою твоей, —
Пребудет в памяти моей.
<1834>
ДВА СОНЕТА
1
Я к той был увлечен таинственной мечтою,
Которую ищу напрасно на земле,
И там, где горний мир, она предстала мне
Не столь жестокою, еще светлей красою.
И молвила она, держа меня рукою:
«Хочу, чтоб был со мной в надзвездной ты стране;
Я дух крушила твой любви в тревожном сне,
И прежде вечера мой день был кончен мною.
Блаженству дивному как быть изъяснену!
Тебя жду одного и чем тебя пленяла —
Мою прекрасную земную пелену».
Увы! зачем она речей не продолжала
И руку отняла! — мне, ими прельщену,
Уж мнилось, что душа на небе обитала.
2
В какой стране небес, какими образцами
Природа, оживясь, умела нам создать
Прелестный образ тот, которым доказать
Свою хотела власть и в небе, и меж нами?
Богиня где в лесах иль нимфа над волнами,
Чьи локоны могли б так золотом блистать?
Чье сердце добротой так может удивлять,
Хотя мой век оно усеяло бедами?
Мечтатель, пламенный еще, не встретясь с ней,
Божественных красот всей прелести не знает,
Ни томного огня пленительных очей;
Не знает, как любовь крушит и исцеляет, —
Кто звука не слыхал живых ее речей,
Не зная, как она смеется и вздыхает.
<1834>
ГОСУДАРЮ НАСЛЕДНИКУ АЛЕКСАНДРУ НИКОЛАЕВИЧУ В ДЕНЬ ЕГО ТЕЗОИМЕНИТСТВА
Надежда русского народа,
Звезда полночный страны,
Потомок доблестного рода,
Под чьей державой свершены
Деянья славы! — В день блаженный,
В сей день их памяти святой,
Наш Невский, наш благословенный
Блестят, наследник, пред тобой.
И с торжеством возникло пенье,
Стремится вера в светлый храм,
Царя и русских умиленье
Возносит ангел к небесам.
Предстал владетель полумира,
Кипит блистающая рать,
Гранит готов в сени эфира
Века, народы удивлять.
И гром на суше раздается,
И гром бросают корабли,
Пылает кровь, и сердце бьется
На славу, в честь родной земли.
И в их надзвездной горней сени
Земную родину любя, —
Взгляни! — двух Александров тени
С небес взирают на тебя.
Владея подданных сердцами,
Как благодать их жизнь цвела:
Да будут вечно образцами
Двух предков славные дела
Тебе! Им вслед стремиться должно, —
И вслед державного отца
Умножь еще, когда возможно,
Сиянье русского венца.
Один — вождем на бранном поле,
В орде народных прав щитом,
Велик в боях и в мирной доле,
Смирялся духом пред крестом;
Он был противников грозою,
На светлых невских берегах
Венчался славою земною —
Нетленной славой в небесах.
Другой — как ангел утешенья,
На радость взору и сердцам,
Был послан небом на спасенье
Земле родной, чужим странам;
Не устрашен пришельцев тьмою,
Спасая край родимый свой,
Он спас высокою душою
Законы истины святой.
Пред ним пал вождь непобедимый,
Париж надменный свержен в прах, —
И наш орел неотразимый
Уж веет на его стенах;
Вступил — враждебному народу
Блаженство с миром возвратил,
И угнетенных царств свободу
Пожар московский озарил.
Но, преселясь, по царстве славном
От нас в удел бессмертный свой,
Он ожил в брате нам державном
И в той красе, и с той душой.
И дух вождя и гражданина
Сияет нам в царе младом,
И жар священный семьянина,
Под светлым благостью венцом.
Война вдруг праведно пылает,
И новый край России дан,
И дерзкий блеск луна теряет,
И перейден уже Балкан,
И пред Стамбулом он явился,
Как божий гнев, с огнем, мечом;
Но, милосерд, остановился
И удержал в деснице гром.
О! славен тот, кто в ратном поле
Мечом побед войну пресек, —
Но тот славней, кто на престоле
И мудрый царь, и человек,
Кто льет щедротой дни златые
И в сердце кто хранить возмог
Те добродетели святые,
Который образом сам бог!
И я, колени преклоняя,
Я чувства родины делю,
За венценосца Николая
Всех благ подателя молю;
И за царицу, нашу радость,
Любовь его бесценных дней,
И за твою святую младость —
Весны и радуги ясней.
И сердце русское трепещет,
Народной славою кипит, —
Она, как солнце, всюду блещет,
Везде и всем благотворит.
Творец всего, услышь моленье!
Храни и царство, и царя,
Надеждам дай благословенье!
О! с нами бог!.. ура, ура!
30 августа 1834
ТРЕВОЖНОЕ РАЗДУМЬЕ
Море синее, море бурное,
Ветер воющий, необузданный,
Ты, звезда моя полуночная, —
Ах, отдайте мне друга милого!
Где он? где? скажи мне, море;
Чем в далекой стороне
Он свое лелеет горе?
Всё ли помнит обо мне?
Днем меня ли ищут очи,
Я ль одна в его мечтах,
И меня ль во мраке ночи
Видит он в тревожных снах?
Ты, всегда везде летая,
Ветер, ветер, знаешь всё:
Заставил ты, как, вздыхая,
Шепчет имя он мое?
Как, в раздумье и печальный,
Жадный взор стремит к волнам
И мой локон, дар прощальный,
Жмет к пылающим устам?
Светлый друг тоски мятежной,
Полуночная звезда!
Будь вожатою надежной,
Нашей радостью всегда;
Ты пред ним святой красою
Знаком будь любви моей...
Если ж он пленен другою,
О звезда! затмись скорей!
Скоро год уже промчится,
Как со мной расстался он,
А в разлуке часто снится
Поневоле страшный сон.
Дух сомненье сокрушило:
Мне ль измену пережить? —
Лучше то, что сердцу мило,
Потерять, а не делить.
Но я верю, я мечтаю,
Что я с ним соединюсь,
Я волненье дум стесняю, —
Я измены не боюсь;
Чуть коснется страх случайный —
Я маню надежду вновь...
Есть у сердца вестник тайный:
Не обманет он любовь!
Море синее, море бурное,
Ветер воющий, необузданный,
Ты, звезда моя полуночная, —
Ах, отдайте мне друга милого!
<1835>
НЕВЕСТА
О, что сбылось с тобой, невеста молодая?
Увы! погибла ты, о радости мечтая!
Она уже в тог край несется кораблем,
Где ждет ее любовь с ей милым женихом;
Где, песен свадебных услыша хоры,
Он встретил бы ее пленительные взоры.
Заботливой рукой под ключ положено
В узорных кружевах ночное полотно,
И дивный аромат дли локонов небрежных,
И радужный жемчуг для персей белоснежных.
В раздумье сладостном и негой смущена,
Прелестная стоит на палубе одна,
Пленяясь ярких волн блестящей синевою
И полуночных звезд таинственной красою;
Но вихрь вдруг налетел и, вьяся в пеленах,
Схватил ее, помчал, — она уже в волнах!
Она уже в волнах, невеста молодая!
Уж над прекрасною шумит волна морская!
Один лишь тихий стон был вестью роковой
О жалкой участи любви ее земной;
И волны подняли, клубяся, вой унылый
Над раннею ее холодною могилой.
Увы! желанных дней прекрасной не видать!
Невеста!.. жениху тебя уж не встречать!
Утратил он с тобой любви своей надежду.
Не наряжалась ты во брачную одежду,
Не билась грудь твоя под светлым жемчугом,
И — не украсила ты локоны венцом.
<1835>
МАЛЬВИНА
Цвела лилея полевая,
Как яркий снег бела, нежна,
Красой душистою пленяя,
Цветком любви наречена.
Долина ею любовалась,