И вот я вниз по лестнице бежал
Под тем же строго неусыпным взглядом.
И, заперев владение свое,
Они, вздохнув, спокойно засыпали,
Уверенные в том, что знают все,
Хоть, между прочим, ничего не знали!
Ненужные споры
Двое ссорились, даже кричали,
Потом устали в конце концов.
Сердито затихли. И так молчали.
Наверно, не меньше пяти часов.
А где-то в это время смеялись,
Ходили в кино и читали стихи,
Работали, пели, мечтали, влюблялись,
Смотрели спектакль, напряженно-тихи.
Где-то дома к небесам возводили,
Играли в теннис, ловили бычков –
Короче, дышали! Короче, жили!
А здесь будто склеп: ни улыбок, ни слов…
И вряд ли обоим сейчас понятно,
Что эти часы, как бессмысленный бег,
Для них потеряны безвозвратно,
Из жизни вычеркнуты навек!
Наука на все ответы находит.
Она утверждает: – Имейте в виду,
Полчеловеческой жизни уходит
На сон, на транспорт и на еду.
А чем порой эта жизнь полна?
И много ль отпущено нам от века?
Ведь если подумать, то жизнь человека
Не так уж и слишком, увы, длинна…
Какой же статистик за нас учтет
Время, ушедшее на раздоры,
На злые слова, на обиды, на споры?
А жизнь ведь не поезд, она не ждет.
Конечно, можно хитрить, улыбаться:
«Подумаешь, важный какой разговор!»
А если по совести разобраться,
Сколько на свете ненужных ссор!
Поссорились, вспыхнули, побледнели…
Только б не сдаться! Не уступить!
А это ведь дни, а это недели
И, может быть, годы, коль все сложить.
И хочется мне постучать, обратиться
В тысячи окон, в сотни квартир:
– Кто в ссоре, прошу вас, идите мириться!
Милые люди! Давайте учиться
В собственном доме бороться за мир!
Советчики
Я в мире жил любя и не любя,
Без радостей особых и напасти,
Пока не встретил наконец тебя,
Пока не понял, что такое счастье.
Моих друзей хватает мне вполне.
Я всех и перечислить не берусь.
– Ты молодец! – одни сказали мне. –
Отличный выбор! Превосходный вкус!
Твоя любовь и вправду хороша!
Тут все забудешь с первого же взгляда.
В глазах ну так и светится душа.
А уж фигура – лучше и не надо! –
Слова других сжигали, как огни.
В них были и печаль, и состраданье.
– Ты извини, – сказали мне они, –
Но у тебя не вкус, а наказанье!
Подумай сам: надменная натура,
Холодный взгляд, характер – никуда!
Курносый нос, нескладная фигура,
И плюс до неприличия – худа!
А третьи по-нейтральному молчали,
Загадочно кивали головой,
Уклончиво плечами пожимали:
Мол, вкус твой и плохой и неплохой…
Нет, я отнюдь в решениях не трус!
Но тут как душ, то жаркий, то холодный.
Любить тебя – хороший это вкус?
Или, напротив, никуда не годный?!
И только ветер в кленах молодых
Мне бойко крикнул: «Выбрось все сомненья!
Пошли к чертям советчиков своих,
И это будет лучшее решенье!»
Зимняя сказка
Метелица, как медведица,
Весь вечер буянит зло,
То воет внизу под лестницей,
То лапой скребет стекло.
Дома под ветром сутулятся,
Плывут в молоке огоньки,
Стоят постовые на улицах,
Как белые снеговики.
Сугробы выгнули спины,
Пушистые, как из ваты,
И жмутся к домам машины,
Как зябнущие щенята…
Кружится ветер белый,
Посвистывает на бегу…
Мне нужно заняться делом,
А я никак не могу.
Приемник бурчит бессвязно,
В доме прохладней к ночи,
Чайник мурлычет важно,
А закипать не хочет.
Все в мире сейчас загадочно,
Все будто летит куда-то,
Метельно, красиво, сказочно…
А сказкам я верю свято.
Сказка… Мечта-полуночница…
Но где ее взять? Откуда?
А сердцу так чуда хочется,
Пусть маленького, но чуда!
До боли хочется верить,
Что сбудутся вдруг мечты…
Сквозь вьюгу звонок у двери –
И вот на пороге ты!
Трепетная, смущенная.
Снится или не снится?!
Снегом запорошенная,
Звездочки на ресницах…
– Не ждал меня? Скажешь, дурочка?
А я вот явилась… Можно? –
Сказка моя! Снегурочка!
Чудо мое невозможное!
Нет больше зимней ночи!
Сердцу хмельно и ярко!
Весело чай клокочет,
В доме, как в пекле, жарко…
Довольно! Хватит! Не буду!
Полночь… Гудят провода…
Гаснут огни повсюду.
Я знаю: сбывается чудо,
Да только вот не всегда…
Метелица, как медведица,
Косматая голова.
А сердцу все-таки верится
В несбыточные слова:
– Не ждал меня? Скажешь, дурочка?
Полночь гудит тревожная…
Где ты, моя Снегурочка,
Сказка моя невозможная?..
Падает снег
Падает снег, падает снег –
Тысячи белых ежат…
А по дороге идет человек,
И губы его дрожат.
Мороз под шагами хрустит, как соль,
Лицо человека – обида и боль.
В зрачках два черных тревожных флажка
Выбросила тоска.
Измена? Мечты ли разбитой звон?
Друг ли с подлой душой?
Знает об этом только он
Да кто-то еще другой.
Случись катастрофа, пожар, беда –
Звонки тишину встревожат.
У нас милиция есть всегда
И «Скорая помощь» тоже.
А если просто: падает снег
И тормоза не визжат,
А если просто идет человек
И губы его дрожат?
А если в глазах у него тоска –
Два горьких черных флажка?
Какие звонки и сигналы есть,
Чтоб подали людям весть?!
И разве тут может в расчет идти
Какой-то там этикет,
Удобно иль нет к нему подойти,
Знаком ты с ним или нет?
Падает снег, падает снег,
По стеклам шуршит узорным.
А сквозь метель идет человек,
И снег ему кажется черным…
И если встретишь его в пути,
Пусть вздрогнет в душе звонок,
Рванись к нему сквозь людской поток.
Останови! Подойди!
Персональный вопрос
Погашены огни в учрежденье.
Рабочий день окончен. Тишина.
И лишь одной из комнат не до сна,
В месткоме разбирают заявленье.
О чем идет на заседанье речь?
О том, что муж решил уйти к другой.
И вот супруга требует пресечь
Его ошибку и вернуть домой!
И все сидят и честно заседают.
Их ждут дела, им надо отдохнуть.
А люди все решают и решают:
Вернуть супруга или не вернуть?
Кто прав и кто достоин осужденья?
Судить не мне. И что мы можем знать?
Но той, что написала заявленье,
Мне все же очень хочется сказать:
– Послушайте! Я тоже против зла.
Я понимаю горечь и терзанье.
Но можно ли интимные дела
Вдруг выносить на людные собранья?!
Да, я за коллектив и за местком.
Мы без народа ничего не значим.
Но все-таки сердечные задачи
Решать, наверно, следует вдвоем.
Припомните далекий запах лета,
И то, как в омут падала звезда,
И как вы целовались до рассвета…
Ведь вам местком не нужен был тогда!
Потом вы с ним решили поселиться,
Ни у кого совета не спросив.
И никакой на свете коллектив
Не заседал: «Жениться – не жениться?»
Так почему ж теперь на обсужденье
Вы вынесли сердечные дела?
Неужто вправду может заявленье
Вернуть любовь, когда она ушла?!
Проживши годы – расставаться страшно,
Ломать родное, кровное, свое!
Как быть с детьми? Бесспорно, это важно,
Согласен с вами: дети – это все!
Мы все отцы, и трудно ли представить,
Но падать ниц нельзя. И, наконец,
Уж если он детей решил оставить,
То лучше деньги, чем такой отец!
А как вам быть и как себя вести:
Забыть иль вновь пойти к нему с приветом?
Судить о том не нам. Пускай вам в этом
Подскажет сердце верные пути.
И что вам назиданья, порицанья,
Ведь если счастье ставится ребром,
Навряд ли вам помогут заседанья, –
Дела любви решаются вдвоем!
Сердитый критик
Критик бранил стихи