Как самородок, взвесил на ладони.
И коль порой устану от худого,
От чьих-то сплетен или мелких слов,
Махну рукой и отвернусь сурово.
Но лишь о вас подумаю, как снова
Готов сражаться насмерть за любовь!
«Ничья»
Зал. Напряженное ожиданье.
На сцене безмолвный суровый бой.
Склонились гроссмейстеры над доской.
Идет турнирное состязанье.
Игра все опаснее накаляется.
Вот тут-то бы драться и побеждать!
И вдруг перемирие предлагается.
Оно с удовольствием принимается,
Обоим не хочется рисковать.
Конечно, манера у всех своя,
Но как-то, увы, жидковато все же:
Сегодня ничья, и завтра ничья,
И послезавтра нередко тоже…
«Ничья» – безусловно же, это слово
Противно для подлинного бойца.
Бойцы даже в шквальном огне готовы
Бороться смело и до конца.
«Ничья» – это жить без особых бед,
Ничем себя сложным не озаботив.
«Ничья» – это, в общем, и «да» и «нет»,
«Ничья» – это вроде и «за» и «против».
Не знаю, важны ли вопросы эти,
А шахматы все же игра к тому ж.
Да слишком уж много на белом свете
Вот этих ничейно-несмелых душ!
В политике, в дружбе, любви, труде,
Где надо, не труся, принять решенье,
Ничейные души везде, везде
Ищут ничейного округленья.
Ну честное слово, вот так и кажется,
Что обтекаемая душа
Не ходит по жизни, а просто катится,
Как мячик, удобно и не спеша.
И хочется мне без дискуссий злых
Упрямо и радостно с разворота
Забить этот «мяч», словно гол в ворота,
И все! И уже никаких «ничьих»!
«Эх, жить бы мне долго-долго!..»
Эх, жить бы мне долго-долго!
Но краток наш бренный век.
Увы, человек не Волга,
Не Каспий и не Казбек.
Когда-нибудь путь замкнется,
И вот на восходе дня
Город мой вдруг проснется
Впервые уже без меня.
И критик, всегда суровый
(Ведь может же быть вполне),
Возьмет да и скажет слово
Доброе обо мне.
И речи той жаркой градус
Прочтут и почуют люди.
Но я-то как же порадуюсь,
Если меня не будет?
И чем полыхать на тризне,
Сердечных слов не жалея,
Скажите мне их при жизни,
Сейчас мне они нужнее!..
«Нужные люди»
С грохотом мчится вперед эпоха,
Жаркое время – а ну держись!
Что хорошо в ней, а что в ней плохо?
Попробуй-ка вникни и разберись!
И я, как умею, понять пытаюсь.
Я жить по-готовому не привык.
Думаю, мучаюсь, разбираюсь
И все же порою встаю в тупик.
Ну что же действительно получается?!
Ведь бьется, волнуется жизнь сама!
А люди вдруг словно порою пятятся
От чувства к расчетливости ума.
Ну как мы о ближних всегда судили?
– Вот этот – добряга. А этот – злой.
А тот вон – ни рыба ни мясо, или
Бесцветный, ну попросту никакой!
Теперь же все чаще в наш четкий век
Является термин практично-модный.
И слышишь: не «добрый» иль, скажем, «подлый»,
А просто: «нужный вам человек».
И в гости, как правило, приглашаются
Не те, с кем близки вы и с кем дружны,
Не люди, что к вам бескорыстно тянутся,
А люди, которые вам «нужны».
Когда же в дом они не приходят
(Начальство, случается, любит шик),
Тогда их уже в рестораны водят
На рюмку, на музыку и шашлык.
Но этак же может и впрямь пригреться
Манера все чаще менять друзей
На «нужных», на «выгодных» нам людей,
Чужих абсолютно уму и сердцу.
Да разве же стоит любая туша,
Чтоб совесть пред нею валять в пыли?!
Нельзя, чтобы люди меняли душу
На всякие бизнесы и рубли!
И если самим не забить тревогу,
Идя вот таким «деловым» путем,
То мы ж оскотинимся, ей-же-богу!
Иль просто в двуличии пропадем!
И может быть, стоит себе сейчас
Сказать прямодушнее строгих судей,
Что самые нужные в мире люди
Лишь те, кто действительно любит нас!
Виновники
В час, когда мы ревнуем и обиды считаем,
То, забавное дело, кого мы корим?
Мы не столько любимых своих обвиняем,
Как ругаем соперников и соперниц браним.
Чем опасней соперники, тем бичуем их резче,
Чем дороже нам счастье, тем острее бои,
Потому что ругать их, наверное, легче,
А любимые ближе и к тому же свои.
Только разве соперники нам сердца опаляли
И в минуты свиданий к нам навстречу рвались?
Разве это соперники нас в любви уверяли
И когда-то нам в верности убежденно клялись?!
Настоящий алмаз даже сталь не разрубит.
Разве в силах у чувства кто-то выиграть бой?
Разве душу, которая нас действительно любит,
Может кто-нибудь запросто увести за собой?!
Видно, всем нам лукавить где-то чуточку свойственно
И соперников клясть то одних, то других,
А они виноваты, в общем, больше-то косвенно,
Основное же дело абсолютно не в них!
Чепуха – все соперницы или вздохи поклонников!
Не пора ли быть мудрыми, защищая любовь,
И метать наши молнии в настоящих виновников?!
Вот тогда и соперники не появятся вновь!
О славе Родины
Нашим недругам
Сколько раз над моей страною
Била черным крылом война.
Но Россия всегда сильна,
Лишь крепчала от боя к бою!
Ну, а если ни злом, ни горем
Не сломить ее и не взять,
То нельзя ли в лукавом споре
Изнутри ее «ковырять»?
И решили: – Побольше наглости!
Для таких, кто на слякоть падки,
Подливайте фальшивой жалости,
Оглупляйте ее порядки.
Ну а главное, ну а главное
(Разве подлость не путь к успеху?!),
На святое ее и славное –
Больше яда и больше смеха!
Пусть глупцы надорвут животики,
Плюнув в лица себе же сами!
И ползут по стране ужами
Пошловатые анекдотики.
До чего же выходит здорово,
Не история, а игра:
Анекдотики про Суворова,
Про указы царя Петра.
Тара хтит с уес ловье праздное
И роняет с гнилым смешком
То о Пушкине штучки разные,
То скабрезы о Льве Толстом.
И, решив, что былое пройдено,
Нынче так уже разошлись,
Что дошли до героев Родины,
До Чапаева добрались.
Будто был боевой начдив,
Даже молвить-то странно, жаден.
Неразумен-то и нескладен,
И, смешнее того, – труслив.
Это он-то – храбрец и умница!
(Ах ты, подлый вороний грай!)
Это гордость-то революции!
Это светлый-то наш Чапай!
И не странно ль: о славе Родины
Не смолкает визгливый бред,
А о Фордах иль, скажем, Морганах
Анекдотов как будто нет…
Впрочем, сколько вы там ни воете
И ни ржете исподтишка,
Вы ж мизинца его не стоите,
Даже просто его плевка!
Что от вас на земле останется?
Даже пыли и то не будет!
А ему будут зори кланяться!
А его будут помнить люди!
И в грядущее, в мир просторный
Будет вечно, сражая зло,
Мчаться вихрем он в бурке черной
С острой шашкою наголо!
Осенний разговор
Сентябрьских деревьев медь
Ничто уже не разбудит.
О том, чего нет и не будет,
Бессмысленно сожалеть.
А мы-то считали с вами,
Что стоит нам только встретиться,
Как тотчас же между нами
Чудо-огонь засветится.
Взлетит он задорно-ярко,
Холодную тьму дразня,
И будет нам жарко-жарко
Вдвоем у того огня.
Когда ж распахнутся сроки
И руку сожмет рука,
То разом нас будто токи
Пронижут наверняка.
Да, видно, в тумане где-то
Иная взошла звезда.
У счастья свои ответы,
И людям его секреты
Неведомы никогда.
Все было: закат и вечер,
И ласточек суетня,
Но не было в этой встрече
Ни тока и ни огня…
Смешно иногда случается:
Ты ждешь, что ударит свет,
А встреча не получается
И радости нет как нет.
И фразы звенят, как льдины,
И оба вы холодны,
Хоть нет никакой причины